Чудесная песня

1

«Наделён он чудесным, завораживающим голосом, слышным за семь вёрст. Как замурлыкает, так напускает, на кого захочет, заколдованный сон.»

«Кот-Баюн», Русская народная сказка

Наконец-то его смена в больнице подошла к концу. Пожелав доброй ночи пациентам и хорошей смены заступавшим на работу коллегам, доктор устало спустился вниз, а затем побрел по едва освещенной парковке к своей машине. Было поздно, он слишком засиделся за бумагами, так что даже не стал тратить время на переодевание из униформы: просто закинул одежду в сумку и пошел.

Где-то неподалеку что-то звякнуло. Он резко обернулся, но ничего странного не заметил. А вот и его машина, серебристый Шевроле Орландо. Мужчина принялся рыться в карманах в поисках ключей, когда заметил в стекле какое-то движение у себя за спиной.

Он отпрянул, обернулся и увидел двух людей в черной одежде, лица которых были скрыты лыжными масками.

— А мы уже заждались, док, — глухо произнес один. — Что-то вы сегодня не спешили.

Словно получив команду, второй тут же рванул вперед.

* * *

Звонок от напарника, раздавшийся во втором часу ночи, разбудил бы лежавшего в постели детектива Ника Беркхардта, найди тот в себе силы уснуть. Увы, он никак не мог перестать думать о юном смертопряде, которая скоро начнет испытывать муки старения. Через год, пять, десять — неизвестно, но однажды она непременно убьет. Как в таких случаях ведут себя Гриммы? Правильно ли поступил он?

— Слушаю, — Ник приложил телефон к уху и принялся выбираться из постели, чтобы не тревожить Джульетту.

— Прости, если разбудил, — устало проговорил на том конце Хэнк. — У нас убийство.

— Сбрось адрес, скоро буду.

Парковка у больницы была ярко освещена расставленным повсюду прожекторами криминалистов. Проблесковые маячки полицейских машин отбрасывали на стены окружавших ее зданий сине-красные отсветы. Ник кивнул патрульному, дежурившему рядом с натянутой лентой, и тот приподнял ее, чтобы пропустить детектива.

— Привет, — Хэнк вручил ему стакан еще горячего кофе. — Ни одного спокойного вечера, скажи? Двойное убийство на Ямхилл, ограбление ювелирного, с десяток бытовых ссор. Теперь еще и это. Кроме нас с тобой, уже и вызывать было некого.

— Да ладно, я все равно не спал, — Ник качнул головой и сделал большой глоток горьковатого напитка. Может, хоть от него голова прояснится. — Что тут у нас?

— Нападение, причем довольно жестокое, — напарник повел его между машинами туда, где толпились коронеры и криминалисты. — Один убит, а еще кто-то, если верить свидетелям, сбежал отсюда через ворота. Ву сейчас снимает отпечатки.

Увидев тело, Ник едва не присвистнул. Довольно крупный мужчина, весь одетый в черное, лежал на асфальте с неестественно вывернутой шеей. Лицо его было скрыто под лыжной маской, которую кому-то удалось изрезать в мелкую лапшу, пропитавшуюся кровью из многочисленных порезов.

— Ты говорил, есть свидетели, — повернулся он к напарнику. — А нападавшего кто-нибудь разглядел?

— Да, свидетели вон там, — Хэнк махнул рукой в сторону стоявшей у въезда на парковку машины скорой помощи. — Но я бы от них особой помощи не ждал. Ты только взгляни: без наших прожекторов здесь горят всего два фонаря, и оба далеко от этого места. Это какая же темнота, наверное, кругом!

— Камеры?

— Две вон там, на воротах, снимают машины и водителей при въезде и при выезде. Есть еще несколько камер на стене больницы, но они направлены на выходы из нее. Я попросил Уэлша забрать все записи.

— Ник, Хэнк, подойдите сюда, — донесся до них голос сержанта Ву, стоявшего около машины на ближайшем к выезду парковочном месте.

— В общем, отпечатки жертвы я проверил, — бодро начал он сразу же, как детективы подошли. — Лестер Уильямс, тридцать шесть лет. Приводы за вождение в нетрезвом виде, нападение, угон и все в таком духе. Не самый приятный человек для знакомства на темной парковке. На него зарегистрирован вот этот фургон, ключи от которого у мистера Уильямса были при себе. А теперь самое странное, то, что я обнаружил внутри.

Ву распахнул дверцу, и Ник увидел что-то вроде клетки с многочисленными ремнями, свисавшими с прутьев. Рядом в ящике лежали несколько уже заполненных шприцев.

— Что за черт? — покачал головой Хэнк.

— Отдайте все криминалистам, — скомандовал Ник. — Может они нам расскажут, что это и для чего может сгодиться. А мы пока поговорим со свидетелями.

Ими оказались несколько работников больницы, вышедших покурить или уже возвращавшихся домой. Ник с огорчением признал правоту напарника: пользы от их показаний было маловато. Взволнованная медсестра говорила, что видела, как кто-то убегал, вроде бы парень в черной толстовке. Испуганно оглядывавшийся по сторонам молодой врач твердил о странных звуках, доносившихся с парковки. Мол, похоже на рычание, как от диких собак или вроде того.

— Простите, это надолго? Меня дома уже, наверное, обыскались, — один из свидетелей, доктор Джейкоб Моррисон, вел себя беспокойнее прочих. Ник внимательно присмотрелся к нему. Нет, никакой «волны». Одежда на этом человеке, правда, была в легком беспорядке: пуговицы на рубашке застегнуты неровно, джемпер надет не той стороной и брюки ужасно мятые. Пальто, несмотря на ощутимую ночную прохладу, доктор держал в руках. — Я даже и не разглядел ничего толком.

— Ничего страшного, сэр, расскажите по порядку все, что сможете вспомнить.

Доктор Моррисон раздраженно вздохнул и закатил глаза. Переложил пальто и пакет, оказавшийся под ним, в другую руку и ответил:

— Да, хорошо, хорошо. В общем, когда моя смена закончилась, и я вышел на улицу. Было темно, поэтому мне было сложно отыскать свою машину. А когда пошел туда, где, как мне показалось, я ее оставил, то услышал шум. Какое-то… пыхтение, не знаю, потом удар. Я присел пониже и спрятался за машиной, потому что кто бы это ни был, лучше пусть он меня не видит. Вот и все. Я позвонил в «девять-один-один», когда увидел там, на земле, мужчину. Проверил пульс, но он уже тогда был мертв.

— Джейкоб! Папа! — послышалось откуда-то со стороны. — Пропустите, там мой муж!

У полицейской ленты стояла светловолосая женщина, державшая за руки мальчика и девочку, и нетерпеливо пыталась обогнуть удерживавшего ее патрульного. Ник повернулся к свидетелю, чтобы попрощаться, как вдруг увидел прокатывавшуюся по тому «волну». Черты мужчины переменились: и лицо, и голова оказались покрыта густыми черными волосами, нос сплющился, выросли длинные усы, а глаза из карих стали необычайно белыми и словно засветились. Шерсть лбу имела какой-то более светлый узор, но разглядеть не удалось — доктор быстро вернул себе контроль над эмоциями и человеческий облик.

— Хорошо, доктор Моррисон, — Ник вытащил из кармана визитку. — Можете идти. Если вспомните что-то еще, обязательно позвоните.

* * *

По крыльцу роскошного особняка, едва не падая от усталости, поднимался тяжело дышащий мужчина. Его некогда черная одежда была расцвечена пятнами грязи и пропитана потом от долгого бега, на лице виднелись свежие порезы. Пару раз он стукнул в дверь кулаком, а затем, когда ему открыли, ввалился внутрь.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, мужчина миновал выстроившийся у стены охранников и замер у одной из дверей.

— Пусть заходит, — раздался из комнаты дребезжащий голос, а затем, когда гость уже оказался внутри, добавил. — Ну, Мэтью, чем ты меня порадуешь?

Жалко ссутулившись, мужчина в черном замер у огромной кровати, на которой, опутанный дюжиной трубок, возлежал сморщенный, высохший старик.

— Простите, босс, — отводя глаза, промямлил вошедший. — Но он… он чудовище! С-слишком силен. Бедолага Лестер подошел слишком близко, так тот ему шею свернул, как куренку. А я вот…

— Сбежал, — прошелестел старик.

— Только чтобы доложить вам, сэр. Я… я вернусь обратно, если прикажете. Доведу дело до конца, как только копы уберутся оттуда.

— Нет нужды, Мэтью. Ты доказал, что слишком слаб.

Один из охранников тут же шагнул за спину пришедшему мужчине, повал с ног и, надев тому на голову пакет, принялся душить. Старик безучастно смотрел, как бьется, а затем затихает на полу его гость, после чего обратился к охраннику:

— Возьми с собой кого нужно, но заверши работу этого ничтожества. Немедленно!

Тот кивнул, а затем по лицам всех стоявших в комнате охранников прокатилась «волна». Они стали напоминать диких кабанов: их глаза пожелтели, ноздри увеличились, уши заострились, а из нижней челюсти выросли длинные острые клыки.

— Положитесь на нас, босс, — прорычали они.