Красный Дьявол против всех

23. Отчаянный замес

Когда ты целый день мотаешься по городу, решая проблемы, то время пролетает жуть, как незаметно. Я и оглянуться не успел, как уже наступило десять вечера – привычное время, когда я ехал на гонки, либо был уже на них.

Но сейчас «Супра» впервые за долгое время не собиралась доказывать всему городу, что она лучшая из лучших среди себе подобных. Машина стояла между деревьями, откуда, как на ладони, была видна дорога, ведущая к заводским воротам, а мы со Стасом нервно грызли семечки, прихлебывали сок, и ожидали появления чуда. Катерины в этот раз с нами не было – она уехала в больницу навестить Влада, и мы с напарником снова были предоставлены самим себе.

- Ну что, Саша? – гонщик опустил стекло со своей стороны до упора, впуская в салон прохладный ночной летний воздух. – Мы с тобой целый день носимся, как угорелые, выслеживая тех, кто должен понести наказание, а теперь еще и засаду на них устроили. Уже чувствуешь себя настоящим опером, а?

- Да чет нифига, - честно признался я. – Скорее идиотом, который тратит свое время на непонятную фигню. Я мог бы сейчас уже в заездах деньги сшибать, а не сидеть тут с тобой.

- Да, согласен, по статистике в большинстве засад вероятность удачи – примерно половина. И надо обладать немалым терпением, чтобы в нужную тебе половину верить, и не сдаваться. Поэтому в опера не берут, кого попало, а только тех, кто умеет терпеливо идти по следу, а не бросать его при малейшей неудаче.

- Спасибо, просветил, - я зевнул, чувствуя, как накатывает усталая дремота. Шутка ли, весь день за рулем, еще и гоночного кара. Чтобы не заснуть, пришлось регулярно крутить головой, тереть глаза, и наливать себе крепкий кофе из термоса, взятом из «десятки», и припасенным опытным Стасом как раз для таких случаев. – Не быть мне служителем закона, как жаль! Ну, что поделать, буду тогда преступником, там хоть платят больше.

Внезапный звук заставил меня подпрыгнуть на сиденье – тишину салона разорвал противный писк, который спустя доли секунды сменился мелодией песни и женским голосом, выводящим «Знаешь, все отлично, а я истеричка…» Стас спокойно достал из кармана мобильник, и приложил трубку к уху.

- Алло, солнышко? – я вытаращил глаза. – Привет. Дела? Нормально дела. Сидим тут с другом, ждем плохих ребят. Нет, не голодный. Да вот, почти закончили, через три-четыре дня дома буду. А ты как?

И открыл дверцу «Супры», выбираясь наружу, а выбравшись, отошел от машины на несколько метров, и продолжил разговор, улыбаясь во весь рот невидимой собеседнице и рассеянно топча траву под ногами. Я пожал плечами, и вернулся к наблюдению за дорогой, стараясь не обращать внимания на раздирающее меня любопытство. Спустя пять минут Стас вернулся в машину, и весело потер руки, вид у него был, как у дембеля, встретившего в поезде путану.

- Что, девушка звонила? – осторожно поинтересовался я.

- Да нет, жена.

- Хера се! Ты чё, еще и женат?!

- А как же, - Стас посмотрел на меня, как на дурачка. – Три года уже. Куда же мужику без жены?

- М-да…. И как же ее зовут?

- Виктория… Вика.

- Да? – внезапная догадка осенила мою голову. – Так это ее имя у тебя на лобовом стекле «десятки» написано?

- Угадал, - засмеялся напарник. – Да, не было никакой опечатки, это она попросила, чтобы я ее имя на машине написал. Чтобы знать, что я всегда о ней помню, и никогда не брошу. Маразм, согласен, но у беременных своих причуды.

- Ого! Она что, еще и…. Ну, ты даешь! Погоди, так это что ж получается? Ты бросил беременную жену, и помчался в другой город на три недели на задание под прикрытием ради работы в уголовном розыске?

- А что делать? – пожал плечами Станислав. – Семья есть семья, а таких гадов, как Сорокин, давить все равно кому-то надо. Конечно, Вика все понимает, но иногда без скандалов не обходится. Поэтому я такой рингтон на ее номер и поставил. Короче, женишься – сам поймешь.

- Надеюсь, меня этот кошмар настигнет еще не скоро, - пробормотал я, потянувшись за соком.

Но рука моя замерла в воздухе – дорогу, ведущую к заводским воротам, осветил свет фар. Более того, мое искушенное ухо сразу расслышал приближающийся рев гоночного мотора. Из-за поворота выскочил знакомый белый «Сирокко», гоночный кар неспешно катился вперед, держа разрешенную на такой дороге скорость в тридцать с чем-то км/ч. Почему так медленно, выяснилось, когда следом за ним вывернул тот самый кортеж из «Мерседеса» и «Чероки», который мы уже видели днем.

- Пригнись! – сказал Стас, и мы скрючились на сиденьях, боясь высунуть головы. Но машины проехали мимо места засады, не сбавив скорости, и тогда мы с облегчением разогнулись, наблюдая, как они подъезжают к заводским воротам. Притормозили, подождали, пока им откроют, и начали заезжать внутрь.

- Ходу, - скомандовал напарник. – Только фары не вздумай включать.

К счастью, на этой дороге не горели фонари, и «Супра», слившись с темнотой, серой тенью проскользнула к воротам. Слегка вдавив педаль газа, я дал машине нужное ускорение, и весь путь она прокатилась за счет него, что позволило не рычать двигателем, как это обычно бывает. Приткнув машину возле ворот, мы пулей выскочили наружу, и осторожно, с двух сторон, заглянули на территорию завода.

«Сиррокко» и кортеж стояли возле дома кладовщика, а возле машин суетились люди. В свете фар я без труда узнал молчаливого Дениса, помощника Макса, который уже как-то приезжал к нам в гараж. Другими людьми оказались представитель руководства завода, с которым мы общались днем, один амбал из его охраны, и все тот же кладовщик. Шумно переговариваясь, вся компания двинулась к складским помещениям.

Я посмотрел на Стаса – тот молча махнул двумя пальцами, мол, давай за ними. Максимально осторожно, избегая освещенных пятен и держась в темноте, мы последовали за плохими парнями (по-другому у меня теперь их назвать язык не поворачивается). Остановившись возле дверей склада номер восемь, кладовщик отпер дверь, вошел внутрь, и, слегка повозившись, открыл громадные железные ворота. Под прикрытием глухого металлического гула и скрипа механизмов мы со Стасом бесшумно подкрались поближе, и замерли, напряжено смотря и слушая, боясь пропустить что-нибудь лишнее.

Склад был доверху завален мусором – набитые всяким хламом мусорные пакеты, какие-то бутылки, остатки строительного материала, пустые мешки, и прочее, и прочее. У дверей оставалась широкая полоска пустого пространства, и сейчас на ней стоял бульдозер, которого днем здесь не было. Кладовщик полез в его кабину, завел двигатель, опустил ковш, и начал осторожно сгребать мусор в сторону. Остальные нетерпеливо переминались у дверей, кое-кто даже поглядывал на часы.

Я ткнул Стаса в бок.

- Чего? – прошипел он.

- Вы же этот склад не осматривали, правильно? – пока ревел бульдозер, я говорил негромко, не боясь, что меня услышал.

- Осматривали, - пожал плечами напарник. – Только не полностью.

А оказалось, что надо было полностью. Когда часть мусора была сдвинута в сторону, оказалось, что под ним находилось нечто, по очертаниям подозрительно похожее на автомобиль, тщательно накрытый камуфляжным брезентом. Молчаливый Денис, чьи челюсти флегматично двигались, перемалывая жвачку, сдернул ткань – и вот вам, пожалуйста, наш «Ниссан», стоит, как ни в чем не бывало. У Стаса отвалилась челюсть.

- Вот это номер! – пробормотал он, ошарашено чеша в затылке.

- А ты думал, - хмыкнул я, ощущая в душе ликование. Да, пусть он опер, и вечно показывает превосходство надо мной, простым гонщиком, но сейчас я его, можно сказать, уделал. Хотя и не без чужой помощи.

Между тем нервный и сонный представитель руководства завода – тоже, видать, сегодня не отдыхал – щелкнул пальцами, и помахал рукой. Спустя пару минут откуда-то из-за соседнего склада бодро выполз грузовичок-эвакуатор на базе «ЗИЛ Бычок», развернулся, и начал сдавать задом, готовясь подцепить, и погрузить на себя украденный спорткар.

Не говоря ни слова, Денис достал из кармана туго перетянутую резинками солидного размера пачку денежных банкнот, и вручил ее представителю руководства завода. Тот принял деньги, сдернул резинку, и тут же, на месте, принялся их пересчитывать с быстротой и ловкостью водителя маршрутки, который на ходу отсчитывает сдачу со ста рублей по одному рублю.

- Вот падла! – Стас стиснул зубы. – Гнида продажная!

- Что будем делать? – поинтересовался я. – А то я в полиции недавно, еще не знаю, что нужно делать в таких случаях. Может, вызовем подкрепление?

- Пока рано. Сейчас поедем за ними, и посмотрим, куда они машину перепрячут, - напарник вытащил телефон, включил камеру, и принялся снимать на видео процесс погрузки «Ниссана» на грузовичок, стараясь заодно словить в камеру лица Дениса и представителя завода с его деньгами. – Если там и Макс окажется – накроем всех одним ударом.

- Слишком красиво получится, - засомневался я. – Точно не сработает.

- Посмотрим. Попытаться в любом случае стоит.

В этот момент представитель руководства завода, убедившись, что все улажено, размеренным шагом двинулся обратно к своему «Мерсу», а путь его пролегал в непосредственной близости от того места, где стояли мы. Конечно, в такой темноте мужик видеть нас не мог, но все же мы со Стасом, не говоря ни слова, дружно двинулись назад, подальше от полоски света, падающей из распахнутых ворот склада. Что-то рассеянно бормоча себе под нос, представитель руководства прошел буквально в нескольких метрах от нас, но был так занят своими мыслями, что совершенно не заметил два силуэта, маячивших во тьме слева от него. Я вздохнул с облегчением - и, как оказалось, напрасно.

- Знаешь, все отлично, а я истеричка… - прорезал тьму все тот же женский голос. Телефон в руках Стаса, которым он продолжал снимать на камеру то, что происходило в ангаре, зазвонил в самый, сука, что ни на есть, неподходящий момент! Еще и как назло громкость мелодии на нем была выставлена на максимум. Вот так и покупай себе навороченные гаджеты.

Вздрогнув, представитель руководства завода развернулся, а, те, что были в складе, тоже повернули головы – кладовщик как раз заглушил свой бульдозер, и слышимость была максимальная. В следующий миг со стуком распахнулись двери стоящего невдалеке «Чероки», охрана засекла вспышку света из темноты, и вылезла разобраться, кто есть кто. Я почуял, как земля уходит у меня из-под ног, в такой глупой ситуации мне бывать еще не доводилось.

- Кто здесь? – гаркнул представитель руководства завода, слепо щуря глаза в темноту. Амбал-охранник, все это время топавший за ним, поступил более практично – сделал несколько шагов, заслоняя шефа своим телом, а потом дернул рукой, словно доставая что-то из-под пиджака, а затем грянул выстрел. Замерев на месте, я буквально услышал свист пули, пролетевшей между мной и Стасом – вот не гонять мне больше, если вру! У «Чероки» заорали, а те, что были в складе, бросились под защиту бульдозера, даже эвакуаторщики.

- Не двигаться, полиция! - заорал Стас, и сорвался с места. Амбал-охранник повел стволом пистолета, пытаясь нацелиться на звук голоса, но наскочивший на него опер двумя быстрыми и точными ударами свалил шкафа на землю. Охрана из «Чероки» уже бежала к нам, включая фонарики. Амбал, которому удары обычного человека были, что слону дробинка, попытался подняться, но Стас наступил ногой ему на спину, и четко отработанным жестом выдернул из наружного кармана куртки удостоверение. На нас упали лучи фонариков, охрана взяла нас в кольцо.