Феномены Тени и зла в волшебных сказках
![Феномены Тени и зла в волшебных сказках](/uploads/covers/2024-03-08/fenomeny-teni-i-zla-v-volshebnyx-skazkax-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Мария-Луиза фон Франц
- Жанр: Психология
- Дата выхода: 2010
Читать книгу "Феномены Тени и зла в волшебных сказках"
В такой момент следует проявлять твердую решимость, непоколебимость хирурга, который должен ампутировать человеку руку, чтобы спасти ему жизнь. Именно такую решимость в нашей сказке воплощает волк, чтобы не допуская возражений отрезать то, что не имеет возможности эволюции, развития. Единство яйца и великана должно быть полностью разрушено, а затем в этой области должна начаться совершенно новая жизнь.
Вместе с тем здесь было хрупкое яйцо, которое можно было раздавить, тогда как в литовской сказке яйцо было бриллиантовым. Бриллиантовое яйцо par exellence[162] не поддается разрушению. Оно символ Самости в его величайшей прочности — как в восточной, так и в западной алхимии и философии. Следовательно, оно не поддается разрушению и его нужно привнести в верхний мир.
Внимательно посмотрев на эти две сказки, вы увидите, что они не являются противоположными. Общим элементом в них является яйцо — символ Самости, находящийся во власти деструктивного подземного мира. В одной сказке вследствие своей психологической зрелости оно является бриллиантом, который нужно поднять наверх, тогда как в другой сказке оно является сырым и хрупким и должно быть раздавлено. Литовская сказка также отличается от норвежской и в других деталях. У дровосека есть восемь животных-помощников, поэтому он обладает символом целостности в его инстинктивной форме. Возникает задача, связанная с тем, чтобы поднять на поверхность сознания другую, более духовную часть, которую символизирует бриллиант.
В обеих сказках есть принцесса, которая помогает найти верное решение. В норвежской сказке во время близости с великаном она выведывает у него, где тот прячет свое сердце. В сказке про дровосека принцесса читает магические книги Дьявола и оттуда узнает, где находится бриллиантовое яйцо и как его поднять на поверхность земли. Кроме того, именно у принцессы возникает мысль, что дровосек должен превратиться в кота, чтобы подняться из подземного мира на поверхность земли. В обеих сказках Анима, фемининное начало, становится решающим фактором в борьбе со злом. Только те сказочные герои, на стороне которых находятся животные и Анима, имеют шанс выжить. Вместе с тем, в решающий момент герои оказываются не слишком активными. В этот момент главную роль играют животные и Анима.
Обе эти сказки принадлежат к европейским странам, то есть к странам с преобладающей христианской традицией. Следовательно, мы можем их рассматривать и в перспективе этой традиции. Обе сказки представляют собой компенсацию чрезмерно экстравертированного маскулинного взгляда, существующего в коллективном сознании. Эти сказки компенсируют сознательную установку христианской европейской традиции, героический рыцарский идеал, заключающийся в том, что мужчина должен бороться со злом и быть активно вовлеченным в эту борьбу, — он должен как-то его победить. Обо всех негативных событиях, которые случаются в нашей социальной жизни или в природной сфере, вы всегда можете прочесть в газетах: «Какие меры собирается предпринять правительство в отношении A-B-C-D? С этим что-то нужно делать!»
Нам совершенно несвойственно сначала посмотреть на эти пагубные и деструктивные факторы и исследовать их, и такая мысль доходит до нас намного позже. В первую очередь приходит идея о том, что нужно что-то предпринять и сделать, что заведомо повышает мощь темной силы, доставляя ей все больше и больше либидо. Мы еще не овладели искусством давать возможность ужасному произойти, не впадая в соблазн активно ему противодействовать. Величайшая проблема белого человека, я бы сказала — его болезнь, — это его желание искоренить зло своими активными действиями. Опять же, это парадокс, ибо бывают случаи во внутренней и внешней жизни, когда лучше всего не делать ничего, а только ждать и наблюдать, тогда как в других случаях нужно вмешаться в ситуацию. Но знать, когда надо действовать, а когда позволять событиям происходить самим или ждать, пока ситуация созреет и достигнет возможной поворотной точки, — это мудрость, которой во многом нас могут научить волшебные сказки.
А сейчас давайте вернемся к мотиву Frevel, т.е. инфантильного вызова. Согласно правилам парадокса, Frevel тоже может быть оправдан. Наш дровосек является прекрасным примером беззаботной дерзости, которая вмешивается абсолютно во все, в каждой ситуации поступает смело и бестактно и требует вознаграждения за свои поступки. Это прекрасный пример того, как вознаграждается нарушение границ и переход в царство зла, совершаемый не по требованиям внутренней необходимости, а вследствие явной дерзости.
Это приводит нас к следующему шагу, который также подразумевается в сказке о дровосеке. Если бы принцесса не читала волшебные книги Дьявола и если бы сначала дровосек не приобрел способность превращаться в разных животных, им бы никогда не удалось одолеть Дьявола. Таким образом, нашей следующей темой будет состязание в волшебстве. Следует ли состязаться со злом на уровне магии, а если нет, то как тогда быть? Это любимая тема многих сказок самых разных народов, в которых решается, кто в конечном счете победит: добрый или злой волшебник. Это не борьба грубой силы и аффекта, как это происходит в сказке с дровосеком, который, превратившись в льва, пожирает Дьявола. (Кстати, образ льва является воплощением Дьявола.) Проблема зла в следующих сказках решается на духовном уровне, в состязании в волшебстве между Дьяволом, который является колдуном или черным магом, и героем, который противодействует ему с помощью волшебства. Здесь можно подумать о черной и белой магии, однако это слишком вольное обращение с цветом. Мне кажется, это можно считать скорее соперничеством двух магий, но не нужно называть заранее ни ту ни другую черной или белой.
Глава 11. Состязание в волшебстве
Давайте рассмотрим русскую сказку, а затем ирландскую, которую я буду обсуждать подробно, а русскую буду использовать только как материал для сравнения, чтобы у нас было несколько больше вариантов. Сначала возьмем русскую сказку «Царь-чернокнижник» (The Black Magician Czar).
Царь-чернокнижник[163]
Жил-был царь, вольный человек, жил на ровном месте, как на скатерти. У него была жена, дочь да рабочие люди. Он был чернокнижник. Сделал он себе пир на весь мир, созвал всех бояр, всех крестьян и всех людей городских; собрались все и стали пировать, а царь стал клик кликать:
- Хто от меня, от царя, уйдет-упрячется, тому полцарства и за того свою царевну замуж выдам, а после смерти моей тому на царстве сидеть!
Все на пиру приумолкли и притихли. Выискался удалой добрый молодец и говорит царю:
- Царь, вольный человек! Я могу от тебя уйти-упрятаться.
- Ну, ступай, молодец, прячься, я буду завтра искать, а если не уйдешь — не упрячешься, — голова с плеч.
Вышел молодец из царских палат, пошел вдоль по городу, шел, шел, шел, дошел до поповой бани, думает в уме:
- Куда же мне от царя уйти-упрятаться? Зайду я в попову баню, сяду под полок, в уголок, где ж меня царю найти?
Встает царь-чернокнижник поутру рано, затопляет печку, садится на ременчатый стул, берет свою книжку волшебную, начал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по улице, дошел до поповой бани, думает в уме: “Куда же мне от царя скрыться? Зайду я в баню, сяду под полок, в уголок, где ж меня царю найти?”»
- Ступайте, слуги! Ищите в поповой бане и ведите сюда!
Побежали скоро слуги, прибежали в баню, открыли полок, молодец под полком в уголке.
- Здравствуй, молодец!
- Здравствуйте, слуги царские!
- Давай ступай, тебя батюшка-царь к себе звал!
Повели слуги молодца к царю; привели к царю, говорит царь:
- Что, не мог от меня уйти-упрятаться?
- А не мог, ваше царское величество.
- Не мог — надобно голову с плеч снять.
Взял свою саблю вострую и смахнул у него его буйную голову.
Этому царю что дурно, то и потешно. На другой день опять сделал пир и бал, собрал бояр и крестьян и всех людей городских, расставил столы и пировать стали, и опять стал на пиру клик кликать:
- Хто от меня, от царя, уйдет-упрячется, тому полцарства и за того свою царевну выдам, а после смерти моей тому на царстве сидеть!
Выискался снова один молодец и говорит царю:
- Царь, вольный человек! Я могу от тебя уйти-упрятаться.
- Ну, ступай, молодец, прячься, я буду завтра искать, а если не уйдешь — не упрячешься, — голова с плеч!
Пошел молодец, вышел из царских белокаменных палат и пошел вдоль по городу; шел, шел, шел, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, стоит превеличайший овин. Думает молодец:
- Забьюсь я в солому да в мякину, где меня царь найдет?!
Забился и лежит.
Царь-чернокнижник ночку проспал, поутру рано ставал, ключевой водой умывался, полотёнышком утирался, затопил свою печку, берет свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул да стал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по городу; шел, шел, шел близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, стоит превеличайший овин. Думает молодец: “Забьюсь я в солому да в мякину, где меня царь найдет?!”»
- Ступайте, слуги, ищите в превеличайшем овине и ведите сюда!
Побежали скоро слуги, прибежали в овин.
- Здравствуй, молодец!
- Здравствуйте, слуги царские!
- Давай, ступай, тебя батюшка-царь к себе звал.
Повели слуги молодца к царю на лицо, привели к царю, говорит царь:
- Что, не мог от меня уйти-упрятаться?
- А не мог, ваше царское величество.
- Не мог — надобно голову с плеч снять.
Взял свою саблю вострую и смахнул его буйную голову.
Этим царям что дурно, то и потешно: на третий день опять стал делать пир-собрание... опять выискался молодец:
- Я могу от тебя уйти-упрятаться, да только до трех раз.
Царь согласился.
Вышел молодец из белокаменных палат, пошел вдоль по улице, шел, шел, шел, обернулся горностаем-чернохвостиком и начал бегать по земле; под всякий корешок и под всякую колодинку прячась и бегать по земле; бегал, бегал, прибежал перед царские окошки, обернулся золотым буравчиком и начал кататься перед царскими окошками. Катался, катался — обернулся соколом и в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко.
Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала:
- Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!
Сел соколок на окошечко, соскочил на пол — стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли; тогда молодец обернулся златым перстнем, царевна его взяла, себе на палец надела.
Царь-чернокнижник ночку проспал, поутру рано встал, ключевой водой умылся, полотенышком утерся, затопил свою печку, взял свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул, стал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по улице, шел, шел, шел, обернулся горностаем-чернохвостиком и начал бегать по земле; и под всякий корешок и под всякую колодинку прячась и бегать по земле; бегал, бегал, прибежал перед царские окошки, обернулся золотым буравчиком и начал кататься перед царскими окошками. Катался, катался -обернулся соколом и в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко. Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала: “Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!” Сел соколок на окошечко, соскочил на пол -стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли; тогда молодец обернулся златым перстнем, царевна его взяла, себе на палец надела».