Почему на Западе принято ходить к личному психоаналитику

Александр Алтунин
Почему на Западе принято ходить к личному психоаналитику

Потому что там это считается хорошим тоном. Причин, объясняющих данное положение вещей, имеется целый ряд. Государство заботится о формировании у населения адекватных и устойчивых стереотипов, касающихся здоровья. Например, что заботиться о своем здоровье и своих близких — это важно и выгодно, необходимо и полезно. Человек, который пренебрегает сохранением своего здоровья, не будет пользоваться ни симпатией, ни уважением окружающих. Его авторитет будет самым минимальным, даже если он — выдающийся интеллектуал и профессионал. Его имидж будет состоять в том, что он — человек несерьезный, неорганизованный, пренебрегающий общепринятыми правилами и законами, традициями и общественным мнением, неумеющий считать деньги и разумно их тратить.

При этом совершенно отдельно основательно и целенаправленно, интенсивно и планомерно, комплексно и многопланово идет пропаганда сохранения и укрепления психического здоровья. И это правильно и хорошо, так как даже невроз человека сам по себе наносит колоссальный ущерб не только ему и его семье, но и производству, обществу и государству. Не говоря уже о том, что физически здоровый, но умственно дефектный шизофреник представляет для общества, мягко говоря, значительно меньшую ценность, нежели человек, у которого есть, например, сахарный диабет, но психика является здоровой. Иначе говоря, люди понимают, что психика — это самое важное и самое главное в их здоровье и жизни. И что можно в некоторой степени временно пренебречь любым другим органом организма, но только не психикой, которая мстит за пренебрежение к себе наиболее жестоко и коварно, причем всем и всегда, не делая никаких исключений никому, ни богатому, ни бедному, ни умному, ни глупому, ни молодому, ни старому, ни мужчине, ни женщине и т. д.

Западное государство заботится о том, чтобы подготавливать необходимое количество квалифицированных психоаналитиков, психиатров, психотерапевтов, психологов и других специалистов, работающих с теми или иными психологическими явлениями и проблемами и с различными нервно-психическими нарушениями и заболеваниями, начиная от самых легких и заканчивая самыми тяжелыми. При этом роль чисто психологического общения специалиста с пациентом или клиентом (в понимании как будущих специалистов, так и простых людей, и обществом в целом) во многих случаях ставится, как минимум, наравне с лекарственным лечением. А в некоторых случаях и выше него. И, даже при самой тяжелой патологии, психотерапевтическое воздействие врача на пациента не только не исключается, но и обязательно предполагается.

Другой вопрос, что на Западе государство, общество в целом и основная масса населения понимают то, насколько сложен и тяжел труд специалистов, работающих с человеческой душой. И поэтому уровень зарплаты таких специалистов настолько высок, что позволяет им чувствовать себя не только не менее престижными специалистами по сравнению с другими, но и еще более важными и необходимыми, чем большинство прочих. Ибо, люди твердо усвоили истину, идущую к нам от мудрецов, что "здоровый нищий счастливее больного короля". Именно поэтому только 15 процентов населения имеет доход, сопоставимый с доходом психиатра (психотерапевта, не говоря уже о психоаналитике) или выше него. А величина гонораров частнопрактикующих врачей психологического профиля уступает только гонорарам корпоративных юристов.

Американцы и европейцы уже давно поняли, что каждый доллар, который они не пожелали вложить в свое здоровье, в последующем оборачивается 10–50 долларами убытка. Причем, этот убыток, чаще всего, возникает в самый для этого неподходящий момент. И наоборот, каждый вложенный доллар — экономит 10–50.

Понятно, что у них на телевидении не требуют от врача 20–30 тысяч долларов (как в России) за то, что он рассказывает о том, как нужно сохранять и укреплять свое здоровье. Совершенно напротив, еще платят гонорар врачу за подобного рода выступление. А если врач предлагает целую программу — цикл выступлений, то оплата становится еще выше.

Часто пациенты-соотечественники задают вопрос о том, зачем человеку в 60 лет идти за консультацией к врачу, которому исполнилось только 40. Ведь, по житейской логике, это подобно тому, как родители пытаются набраться мудрости у своего ребенка. А это большинству советских людей представляется, как минимум, нелогичным. А, как максимум, неприличным. Ибо, существует четкий и жесткий стереотип, что родители всегда умнее и мудрее детей. И поэтому, если кто-то кого-то и может чему-то учить, то только родители детей. И ни в коем случае не наоборот.

И это несмотря на то, что в разговорах со своими ровесниками — другими родителями все любят высказать пожелание о том, что их дети должны пойти дальше них сами, стать умнее их, добиться еще большего и еще лучшего. Но об этом тезисе абсолютно забывается, как только речь заходит о непосредственном общении со своими детьми. Получается в ряде случаев или невольное (а может быть и сознательное) лицемерие или проявление системы двойных стандартов (это когда других измеряют одними мерками, а самих себя — совершенно иными, более удобными и более приятными для измеряющих).

Американцы, при всей их амбициозности и обостренном честолюбии, самовлюбленности и самоуверенности, спесивости и высокомерии, уже давно поняли, что врач оперирует совершенно иными, принципиально более совершенными и более правильными, критериями восприятия и анализа элементов здоровья, личности, жизни, психологии и философии человеческого бытия. Причем имеет для этого специальные знания. И не какие-то там отрывочные и фрагментарные, почерпнутые из второстепенных и недостоверных источников, а стройную систему знаний, позволяющую смотреть на кого-либо или что-либо в комплексе, рассматривать многогранные и многослойные явления, сложные и противоречивые, странные и неоднозначные, своеобразные и парадоксальные.

Даже самые умные и высокопоставленные, отправляясь на прием к психотерапевту, четко представляют себе принципиальную разницу между собой и врачом, как минимум, в тех вопросах, с которыми они идут на консультацию. При этом они отдают себе отчет в том, что в своей профессии (инженера, юриста и т. д.) они понимают больше врача, так как имеют для этого специальное образование и большой практический опыт, а порой и профессиональную интуицию. Эта мысль позволяет потенциальным и реальным клиентам врача чувствовать себя достаточно комфортно психологически в общении с доктором.

Но, с другой стороны, эта же мысль не дает им основания и права проявлять сомнение в компетентности доктора, в его неоспоримом преимуществе в знании и понимании своих медицинских и психологических профессиональных основ и нюансов. Американцу не придет в голову оспаривать мнение врача психологического или фармакологического плана. Он может попросить более подробно что-то рассказать, объяснить, убедить, в конце концов. Но никогда не позволит себе употребить даже минимально скептический или небрежный тон или подобный логический подтекст. Это считается у них дурным тоном и просто неприемлемым поведением чем-то вроде задирания юбки в общественном месте. Но не будем чрезмерно акцентироваться на американцах и вернемся в Россию.

В нашей стране в настоящее время ситуация иная: любой дилетант любит высказывать сомнение в правильности назначений врача и потом, если и выполняет его рекомендации, то лишь в той мере, в какой они соответствуют его собственным знаниям и представлениям, почерпнутым из отрывков теле- и радиопередач, разговоров пенсионеров между собой на бытовые темы и т. д. и т. п.

Вспоминается в связи с этим смешная (по сути, а не по форме…) ситуация, когда одна молодая журналистка заявила мне, что она уже понимает столько же, сколько и я, в серьезной и большой психиатрической проблеме, обосновав свое заявление лишь тем, что она недавно прочитала по данной теме три книги. Даже, если бы она не только прочитала, но и наизусть выучила и не три, а тридцать три книги, это не давало бы ей даже самого минимального основания сравнивать свои знания с профессионализмом доктора. Это смешно просто, какой-то детский сад, мягко говоря.

Но если человек считает, что он лучше и больше разбирается в чем-либо, чем другой, то стоит ли идти к последнему за советом? А если человек уже пришел за советом, то для чего ему проявлять патологическую претензию на знание абсолютной истины во всех вопросах? Тем более что данный момент исключен в принципе даже теоретически. Но это не мешает существовать достаточно большому числу людей, которые изначально строят любые отношения с окружающими с позиции явного или скрытого превосходства всегда и во всем.

Хотя самоуверенность — это признак выраженной дисгармоничности личности, способ скрыть свою сильную закомплексованность и неполноценность, отсутствие хорошего воспитания и низкий уровень культуры. Люди путают чувство собственного достоинства и самоуверенность. Первое характеризуется тем, в первую очередь, с какой степенью уважения человек относится к окружающим. А самоуверенность — это попытка выставить других глупее себя, т. е. проявление чрезмерного уважения к себе и неуважения к другим.

И при этом, такие люди свою любую, самую нелепую и сумасбродную мысль (в рамках психической нормы), ставят выше профессиональной компетенции врача. Это напоминает анекдот про визит к диетологу. Очень полная женщина пришла на прием к врачу-диетологу с просьбой назначить ей диету для похудания. Врач выслушал ее, выяснил необходимые моменты и назначил ей диету, подробно объяснил все и даже расписал количество каждого продукта на один прием пищи. Женщина все внимательно выслушала, уточнила неясное, одобрила и собралась уходить. Уже у двери она вдруг развернулась и спросила врача: "Доктор, я все поняла, но вот только скажите мне — все это нужно употреблять до еды или после"…

Самое интересное, что те, кто считает себя "умнее" врача в его профессиональных вопросах, предельно болезненно и даже агрессивно реагируют, если доктор высказывает даже косвенно мысль о том, что в чем-то из области профессиональной компетенции клиента он может понимать примерно столько же, сколько клиент. Скажем даже более того. Выпускник того же учебного заведения, что и клиент, по мнению клиента, не может в принципе составлять ему даже самую минимальную конкуренцию. Аналогичную оценку клиента получит и тот человек, кто отработал по сходной специальности на 10–15 лет меньше клиента. Иначе говоря, в такого рода ситуациях с логикой (хотя бы формальной) у такого клиента все в порядке. Но, в тоже время, такой клиент считает, что, не имея медицинского образования, узкой специализации, серии циклов переподготовки и усовершенствования, специальных многолетних исследований по узкопрофессиональным вопросам, большого практического опыта работы с тысячами пациентов, он может претендовать на компетентность, равную с врачом. И не только в основных моментах, но и в особых тонкостях. И это как бы дает ему право не только высказывать сомнение в правильности назначений врача, но и вступать с ним в споры и ожесточенные дискуссии.