С паном Беганеком по Эфиопии

Мариан Брандыс
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: Книга польского писателя рассказывает о его поездке с друзьями в Эфиопию. Она посвящена описанию городов, селений, животного и растительного мира страны. Об истории Эфиопии живым и ярким языком рассказывает один из участников путешествия — веселый и остроумный пан Беганек.

Книга добавлена:
15-11-2023, 13:14
0
127
31
С паном Беганеком по Эфиопии

Читать книгу "С паном Беганеком по Эфиопии"



После нескольких минут бешеной гонки автомобиль остановился около отеля. Я помог выйти моему страдающему другу и провел его под руку через ярко освещенный холл. По-видимому, мы представляли чрезвычайно жалкое зрелище, потому что наше появление вызвало настоящую сенсацию среди отдыхавших там иностранных специалистов.

Когда мы добрались наконец до своего номера, я стал упрекать пана Беганека за то, что он прикидывается больным и делает из меня посмешище для всего отеля. Но референт, кажется, не притворялся. Только сейчас я увидел, что он действительно выглядит нездоровым. Беганек лежал бледный как смерть, с отсутствующим взглядом, не обращая внимания на мои упреки и не желая слышать о том, что необходимо переодеться. Как пришел, в мокрой одежде, так и повалился на постель и, держась за живот, стонал так жалобно, будто через минуту ему предстояло умереть.

Я забеспокоился всерьез. Чего доброго, этот недотепа и вправду умрет! Что с ним такое? Тиф? Желтая лихорадка? Холера? Всем известно, что в Эфиопии встречаются самые страшные болезни. А может быть, это ультрафиолетовые лучи, о которых говорил француз? Такая беда, да еще в самом начале путешествия! Нет, не везет нам в Эфиопии, решительно не везет. И вдруг меня осенило.

— Пан Альбин, — спросил я с надеждой, — может быть, вы просто объелись бесплатными закусками в буфете?

Пан Беганек на минуту перестал умирать и поглядел на меня глазами погибающей серны:

— Пан редактор, зачем вы меня обижаете? Неужели вы думаете, что мне могла бы повредить такая малость? Мне, который на всефинском конкурсе «Кто съест больше сосисок?» в Хельсинки…

Он не закончил фразы. Начался новый приступ. Бедняга так застонал, что мороз пробежал у меня по коже.

«Он очень болен, — подумал я в панике, — надо поскорее привести врача».

Не вступая больше в разговоры с референтом, я бросился к администратору гостиницы.

Пана Мачека очень встревожило состояние польского гостя. Он сразу перечислил все опасные эфиопские болезни, угрожающие беспечным иностранцам, и начал меня выспрашивать, не ел ли случайно мой друг любимое лакомство эфиопов — сырое мясо. Когда я его заверил, что, кроме обеда в гостиничном ресторане, мы ничего не брали в рот, пан Мачек немного успокоился и сказал, что сейчас же пришлет к нам врача-австрийца, который, правда, из-за преклонного возраста уже нс практикует, но живет в этом отеле и в срочных случаях охотно посещает пациентов.

Когда я вернулся в номер, пан Беганек уже не стонал. Он лежал на кровати с закрытыми глазами и стал еще бледнее, чем прежде. Вид у него был такой ужасный, что у меня сжалось сердце. Не открывая глаз, вялым движением руки референт подозвал меня к себе.

— Мне кажется, я уже не встану, — произнес он слабеющим голосом. — Чувствую — мой конец близок. Это не простая европейская болезнь. Ее симптомы известны мне из медицинских книг. Права была моя тетя…

— Какая еще тетя? Что за чепуху вы городите? — спросил я, не зная, смеяться мне или плакать.

— Я ведь вам рассказывал, что у меня есть две старые тетки. У одной из них бывают пророческие сны, которые всегда сбываются. Еще перед первой мировой войной ей снилось, что в Польше будет социализм. А накануне моей поездки в Финляндию эта тетя видела во сне, что я где-то в горах и на меня напал и сожрал лев. Тогда я только посмеялся, потому что в Финляндии нет ни гор, ни львов, но сейчас… Сами понимаете…

— Ничего не понимаю, — рассердился я. — Не представляю себе, как образованный человек может верить в такую ерунду. И вообще не вижу никакой связи между тетиным сном и вашей болезнью. Насколько мне известно, до сих пор на вас не нападал ни один лев.

Пан Беганек жалко улыбнулся:

— Это правда, лев на меня не нападал. Но вы знаете так же хорошо, как и я, что лев изображен на гербе Эфиопии. И горы здесь тоже есть. Не будем обольщаться — смысл сна моей тети ясен: я умру в Эфиопии. Ее сны всегда сбываются.

— Не валяйте дурака! — закричал я, теряя остатки терпения. Как вам не стыдно говорить такие вещи! Нет у нас никакой страшной эфиопской болезни. Сейчас прилет доктор, и все выяснится.

Референт скорбно вздохнул:

— Криками здесь не поможешь, пан редактор. Я хочу просить вас об одной услуге. Когда… это… произойдет, пожалуйста, не хороните меня в Эфиопии. Этот несносный дождь будет мне мешать и после смерти. Если же перевезти мои останки в Польшу, то это обойдется слишком дорого. Похороните меня в Судане. Лучше всего на той площади… Ну, вы знаете… рядом с гробницей Махди… Ну как? Обещаете?

Удивительный человек пан Беганек! Даже в такую минуту ему не изменяли фантазия и высокое самомнение.

К счастью, мне не пришлось ему отвечать: в этот момент раздался стук в дверь и в номер вошел врач. Это был действительно глубокий старик, к тому же почти глухой, что сильно затрудняло нашу беседу. Войдя в номер, он неизвестно почему именно меня и счел тем больным, к которому его вызвали. Не обращая внимания на протесты, он схватил мою руку и, вынув из кармана часы, стал считать пульс, а затем при помощи специальной ложечки попытался заглянуть в горло. Но этого я не мог вынести и вскрикнул так громко, что ложечка выпала из рук врача и он наконец понял свою ошибку.

Мы подошли к постели умирающего, и доктор принялся энергично возвращать его к жизни. Прежде всего, он велел больному показать язык. Когда пан Беганек сделал это, я ужаснулся: язык был обложен, весь какой-то серо-зеленый. Но доктор не стал из-за этого волноваться. Он покивал головой, потер руки и сказал:

— Sehr schön[16].

Затем он принялся прощупывать живот, что оказалось весьма непростым делом, потому что укротитель леопардов очень боялся щекотки. Умирающий извивался в постели, визжал, но это его не спасло. Врач проделал с его животом все, что нашел нужным, после чего снова потер руки и снова сказал свое: «Sehr schön».

На этом обследование закончилось. Доктор открыл саквояжик и вынул из него бутылку с какой-то маслянистой желтоватой жидкостью. Только тогда я позвони! себе робко спросить:

— Это очень серьезно, доктор?

Врач взглянул на меня поверх очков и насмешливо улыбнулся:

— Очень ли это серьезно? Ну конечно, mein Lieber Herr[17]. Ваш друг очень серьезно объелся. Но сейчас мы дадим ему две ложки касторового масла, и все будет в порядке.

Услышав слово «касторка», чудом спасенный от смерти референт в одну минуту выздоровел и сказал, что боли уже прошли. Касторку же он принимать не будет ни за какие деньги, так как не переносит этого лекарства.

Но добродушный врач за время своей долгой практики, как видно, научился справляться и не с такими пациентами. После непродолжительной борьбы Укротитель леопардов капитулировал. Он согласился принять лекарство при непременном условии, чтобы я не присутствовал при этом. Требование пана Беганека меня очень огорчило. Так хотелось посмотреть, как он глотает касторку! По-моему, я заслужил хотя бы небольшое вознаграждение за тот страх, какой он нагнал на меня своей дурацкой болезнью. Однако референт настаивал, и пришлось выйти.

Когда через несколько минут я вернулся, врача в номере уже не было, а пан Беганек, хотя и лежал еще на кровати, выглядел значительно лучше и больше не изображал смертельно больного. По его растерянному виду чувствовалось, что ему страшно неловко после этого спектакля. Пан Беганек был чрезвычайно любезен.

— Вы знаете, — защебетал он вместо приветствия, — оказывается, эта отвратительная «рицина», касторовое масло, добывается из семян небольшого деревца, растущего в Эфиопии на каждом шагу. Доктор сказал…

Я прервал речь референта:

— Великолепно. Раз так, вы и дальше можете беспрепятственно пользоваться буфетом.

После этого я перешел к более серьезной проблеме: — Скажите лучше, сколько доктор взял за визит? Недавний кандидат в покойники тяжко вздохнул: — Четыре доллара. Я ведь вам говорил — в Эфиопии всё стоит четыре доллара. Теперь у меня нет ни гроша. Я отдал ему последние деньги. О боже, что скажет Павел!

Опасения референта оказались более чем обоснованными. Встреча с нашим грозным предводителем была ужасна. Когда мы рассказали ему по порядку о покупке шаммы, о том, сколько с нас содрал шофер такси, и о болезни пана Беганека, Бвана Кубва пришел в бешенство. Как разъяренный тигр, он метался по комнате, выкрикивая в наш адрес такие неприятные слова, которые я совершенно не могу здесь повторить. Успокоившись, он выложил нам жесткие условия дальнейшего сосуществования. Либо мы позволим ему контролировать свои даже самые мелкие расходы, либо он не-. медленно делит общий капитал на три части и выплачивает нам целиком нашу долю.

— Тогда вы сможете ежедневно покупать шаммы, разъезжать в такси и вызывать врачей, как только заболит живот и захочется касторки, — сказал он. — Но домой вы пойдете пешком, потому что на самолет денег уже не хватит. Очень вам это рекомендую. Такая пешая прогулка — мечта для настоящего путешественника.

К сожалению, ни пан Беганек, ни я не были истинными путешественниками, потому что бесспорной прелести пешей прогулки от Аддис-Абебы до Варшавы мы предпочли позорную капитуляцию и, грустно опустив головы, подчинились финансовой диктатуре Павла.

После этого в комнате воцарилась тишина. Павел сел писать отчет для своего главного управления, пан Беганек достал из чемодана толстую книжку и погрузился в чтение, а я тупо уставился в окно, размышляя о том, почему в Эфиопии выпадает столько дождей.

Но неугомонный референт не мог долго усидеть на месте. Он вдруг поднял голову от книги, некоторое время к чему-то прислушивался, потом подбежал к окну, послушал еще немного, да как закричит:

— Гиены! Слышите? Гиены смеются!

Павел не шелохнулся. Да и я уже потерял доверие к нашему взбалмошному другу. Видно, он совсем сошел с ума: гиены в Аддис-Абебе!

— Измерьте себе температуру, — сказал я спокойно, — термометр на ночном столике.

Но референт не сдавался:

— Не делайте из меня сумасшедшего. Это правда гиены. Всем известно, что в окрестностях Аддис-Абебы водится множество гиен. Ночью они часто забегают в город. Я читал об этом в книгах. Вот, слышите? Снова смеются.

Он говорил так убежденно, что и я стал прислушиваться. Действительно, откуда-то издалека доносился пронзительный лай, немного напоминавший смех человека.

— Павел, слышишь?

Но Бвану Кубву не волновали гиены. Он писал свои отчеты.

— Не морочьте мне голову своими гиенами, — прикрикнул он на пана Беганека. — Если хотите, я вам скажу, кто это смеется. Смеются типы, которые выманили у вас двенадцать долларов. Им весело, потому что такие простофили, как вы, встречаются не каждый день.

После этого неделикатного замечания пан Беганек погас как свечка. О гиенах больше не было разговора. Павел закончил отчет и стал готовиться ко сну. Я последовал его примеру. И только референт продолжал неподвижно стоять у окна, вглядываясь в мокрую тьму и прислушиваясь к далеким голосам эфиопской ночи. Наконец и он устал. Повернувшись к нам, пан Беганек сказал тоном человека, полностью покорившегося судьбе.

— Нет, мои дорогие, Эфиопия — это не Судан и не Египет. Там была совсем другая жизнь.


Скачать книгу "С паном Беганеком по Эфиопии" - Мариан Брандыс бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка.орг » Путешествия и география » С паном Беганеком по Эфиопии
Внимание