Трамвай Надежды

Сухие пальцы сжались с неожиданной силой. Нина едва не вскрикнула от боли. Синяки потом не сходили долго...

- Мам, ну что ты такое говоришь... Хочешь, принесу ещё чаю?

- Обещай!

- Хорошо, мама. Не уеду. Да и куда мне ехать-то?!

- Вот так, - мамины пальцы ослабли. - Вот так, Наденька. Помни, Кольцо... Оно, похоже, исчерпало себя. Оно помогло нам в первом цикле, и во втором тоже, и в последующих... Но сейчас... Спасение стало блокадой. Что-то надо делать, что-то. И Полина... Береги Полину, она должна жить...

- Мама, что с тобой?!

- Всё хорошо, Наденька. Всё так, как и должно быть. Круг замыкается снова. Ты будешь счастлива, Наденька. Верь мне. Ты проживёшь очень счастливую жизнь, солнышко... Надо только что-то решить с Кольцом... Оно... не должно быть...

Надя могла поклясться, что отвела взгляд всего на миг. На один-единственный миг, но и его хватило. Мама прикрыла глаза, улыбнулась, и следующий её вдох оказался последним. Надя не вдруг поняла, случилось. Мама словно бы уснула. Но рука отяжелела, соскользнула вниз и бессильно повисла, едва касаясь кончиками пальцев пола.

- Мама! Мамочка-а!

Дальше провал. Тяжёлый пресс на груди, и невозможно вдохнуть. И белое лицо Саши:

- Дыши, Надюша! Вдохни, маленькая. Вдохни, вдохни...

Пресс на груди слегка приподнялся. И получилось наконец-то протолкнуть в лёгкие почти нормальную порцию воздуха. И ещё одну. И ещё. Хорошо было бы заплакать, но слёз отчего-то не было совсем.

Как Саша поняла, откуда? Как очутилась рядом так вовремя? Она осталась на ночь и сидела рядом с кроватью, где, свернувшись под одеялом в разгар нечаянного лета, забылась в тяжёлом, без сновидений, чёрном сне Надя.

Теперешняя Надя жила и дышала сейчас благодаря своей старшей сестре, поспешившей на помощь так вовремя...

Ах, мама, мамочка! Зачем ты ушла от нас так непростительно рано?..

***

Прочесть тетрадку не получалось, всё время что-то мешало. То со смены придёшь уставшая и вымотанная так, что ни до чего. То внезапно нагрянет Саша. Она перестала предупреждать о своих появлениях. Попробуй угадай, когда явится! И следила, следила, следила. Тормошила. Надоедала. Достала!

- Кольцо не должно быть, - говорила тогда мама.

Надя полагала, что речь шла вовсе не о кольце всевластья из старой сказки. Нет, здесь была спрятана какая-то страшная и горькая тайна. Ну что ж, имеем Кольцо, которое надо - что? Сохранить? Разорвать? Как? Где найти его? Таинственная зелёная тетрадь хранила ответ. Оставалось лишь прочитать его.

***

Ночью шёл снег. Плотной стеной, белой метельной круговертью, с воем и хохотом разошедшегося на полную катушку циклона. Но утро встретило Нину сказочными пейзажами. Бешеный ветер стих, унялся и снег, потеплело, с крыш звонко зашлёпало в жестяные трубы водостоков.

Решение пришло внезапно, как удар. Тетрадку в сумочку и - в центр. В мамино, а теперь и её, Нади, любимое место города - Петропавловскую крепость.

Нева подмёрзла у берегов. Белые, занесённые снегом, поля наползали на набережную большими пластинами. Между трещинами в пластинах стояла чёрная, даже на взгляд холодная, вода. Середина же реки, свободная ото льда, ощутимо зеркалила, отражая серое небо и древние дома на берегу.

Обещали похолодание, но пока стояла плюсовая температура, несмотря на снег, и город затягивало бестеневой белёсой блёклостью. Купол Исаакия едва проступал сквозь неё размытыми контурами. Нина открыла тетрадку...

Записи шли сумбурными, отрывочными фразами. Судя по разному цвету чернил, их делали в разное время. Дат не было. Какой-либо логической связности не было тоже.

"Я прочла не больше страницы. Правок нельзя допустить. Не нашла бордовой тетради, взяла зелёную. В прошлый раз она была бордовой. Кольцо накапливает расхождения. Не только в цвете тетради, но и в поступках, людях, событиях. Плохо..."

"Полина активировала Кольцо, а я встала на Него. Жизнь Полины - во мне. Жизнь Города - во мне и Полине. Когда и как это случилось в самый первый раз? На подходе по меньшей мере четвёртый круг. Бабушка. Мама, я. И Надежда... Я назвала младшую дочь Надеждой, я нарушила...до неё все мы были Верами, только Верами. Младшие дочери. Хранительницы и вечные жертвы Кольца..."

"Мы - жизнь твоя, Ленинград! Твоя опора, надежда, твоё дыхание. Кольцо не должно быть разорвано. Во имя памяти Полины... Во имя тех, кто будет жить после нас, кому мы помогли дожить до Победы..."

"Я сойду с активного полотна Кольца после того, как увижу бабушку с внучкой. Мой путь продолжат другие..."

'Кольцо не должно быть разорвано. Враг не сломал нас тогда, но на том не успокоился. Не случайно трамвайная сеть выкорчёвывается из Города. На прошлом Круге масштаб был меньше. Кольцо не должно быть разорвано! Под этим девизом мы жили всю жизнь, но спасение обернулось погибелью: у Города исчезает будущее и в первую очередь страдает виновник - трамвай...'

"Успею прочесть только первую страницу. Править нельзя. Кольцо не должно быть разорвано... Рано. Пока ещё - рано... Пока не на этом круге, но если не на этом, то - на каком? Когда? Полина должна дожить до апреля 43-го года. Должна. Без неё..."

Надя подняла голову от тетради. Долго смотрела слезящимися глазами на въевшийся в камни снег, на серый гранит крепостной стены, на замерзающую реку. Снова пошёл крупный мокрый снег. Не оказалось в тетради никакой разгадки, никакого ответа, вся ценность её заключалась лишь в том, что странички помнили мамины руки, хранили мамин почерк, мамины странные загадки и странные мысли...

Резкий звук пришедшего сообщения резанул по ушам. Нина, морщась, вытянула сотовый. И окаменела от увиденного на экране.

Смс пришло от мамы!

Коротенькое загадочное слово. "Пора!" И восклицательный знак.

Надя отбросила сотовый, словно тот жёг ей пальцы. Упала вместе с телефоном и зелёная тетрадь. Спланировала прямо в щель между льдинами, взмахнула на прощание исписанными страницами, и чёрная невская вода жадно сомкнулась над нею.

Надя не видела этого. Ослепнув от слёз, она бежала. Бежала, сама не зная куда, не видя ничего вокруг, и редкие прохожие, уворачиваясь от сумасшедшей, крутили пальцем у виска либо кричали вслед: "Дура!"

Пришла в себя не сразу. Увидела знак трамвайной остановки и саму остановку, с рекламой внутри толстых боковых стёкол. Тут же подлетел трамвай со стороны Сытного рынка. Красный, деревянный вагон блокадных времён, и невдомёк было думать, откуда музейный МС-1 летнего маршрута появился у остановки зимой. Надя села в него, и, лишь оказавшись в тепле, поняла, до какой одури замёрзла там, на набережной, у реки. Короткий звонок, вагон тронулся, набирая скорость...

***

Тепло сыграло с Надеждой злую шутку. Она разомлела, потянуло в сон. Голову роняло на грудь и выключало сознание. А потом был жуткий удар, страшный в своей внезапности. Мир расслоился и перемешался в тягучем звоне нереальности.

- Верка!- надрывался над ухом чей-то сорванный отчаянием голос. - Верка, вставай. Вставай, дурища, бежим! Да вставай же!

Она медленно раскрыла веки. Перед глазами двоилось, голова болела. Трамвай, красный МС-1, как-то странно двоился в глазах. Один лежал на боку, отброшенный ударной волной, искорежённый, чёрный. Второй, уцелевший, уходил вдаль по заледенелым рельсам. Уходил в пронизанный солнцем свет, туда, куда Нине было теперь не доехать и не добежать.

- Ве-ерка!

Она тряхнула головой, мфираж исчез. Мир изменился, страшно и неузнаваемо. Что в нём было неф так, сказать определённо не получалось. Трамвай, завалившийся набок. Дом напротив, в его стене зияла пробоина. Пробоина?!

Далёкие, глухо ухающие звуки... Артиллерия! Это работала артиллерия, лупя по взятому в блокадное кольцо городу. А за руку тянет - Полина. Невозможно ошибиться в лице, которое видела много раз. Полина?!

***

На кровати спит, накрывшись старой шубой, девушка. Это Полина. Она истощена голодом, холодом и болезнью, но упрямо живёт вопреки всему. Полину ждёт страшный апрель сорок третьего, но она о нём не знает, не может знать. Знает подруга, но подруга молчит...

Надежда-Вера смотрит в слепой прямоугольник окна, за которым не видно погружённого во тьму города. Время замкнулось даже не спиралью, - безжалостным Кольцом, из которого нет и не будет спасения...

Странные фразы из странной тетради в зелёной обложке обрели тяжёлый смысл. Кольцо. Будущее поддерживает прошлое, прошлое - сражается за будущее. Трамвайное Кольцо между прошлым и будущим, и оно не должно быть разорвано.

То есть, так думали хранители Кольца. Они брали взаймы у будущего, чтобы спасти настоящее. Тогда - здесь и сейчас!- им это казалось единственно верным решением. Город на Неве стал фронтом и держал оборону из последних сил; Надежда-Вера узнала, очень хорошо узнала вкус упрямого мужества, не дававшего опустить руки и сдаться. Сдаться холоду, голоду, врагу, вставшему на пороге. Но девушка помнила, к чему создание Кольца привело спустя шестьдесят лет после Победы...

Отравленной змеёй вползало в разум холодное знание.

Кольцо не спасло. Оно всего лишь отсрочило гибель. С каждым витком будущее слабело, растворяясь в упадке. Спасение здесь и сейчас обернулось новой блокадой в далёком завтра, страшным Кольцом во времени, истощающим Город не хуже вставших на ближних рубежах фашистских войск.

Кольцо подошло к своему пределу.

Пришла пора его рвать. Как больной зуб, сейчас и сразу, отсекая все возможные "если бы" и "а вдруг".

Но - справимся ли мы без него? Мы - справимся? Или Город падёт под натиском врага, и пепел сожженных улиц осядет на дно Невы жирным серым слоем, уже навсегда?

Надо уберечь Полину. В апреле сорок третьего... Выживет Полина - не активируется Кольцо. Кольцу нужна жертва. Вот эта девочка со смешными косичками. Что в ней такое, почему именно её жизнь так важна для чудовищного образования, сковавшего самоё время?

В чёрном провале окна Надежда-Вера видела своё отражение и отражение спящей Полины. Слабое отражение, как огонёк свечного огарка на столе.

Будущее и прошлое сошлись в одну точку сейчас, на тебе и твоём решении. Решай, Надежда-Вера. Решай...

***

"Умный трамвай" - так новинку отечественного спецавтопрома назвали сотрудники "Горэлектротранса". Сегодня он вышел в свой первый рейс.

Чем готов удивить пассажиров "Витязь" - такое имя своему детищу дали его создатели?

Конструкция учитывает пожелания родителей с колясками, пожилых людей и инвалидов, позаботились и об активных пользователях интернета.

С позывным, как и 135 лет назад, в день рождения отечественного трамвая, на линию выходит его продвинутый правнук. Пассажиров уверяют: почти 30-метровая машина по уровню комфорта не хуже автомобиля. В салоне почти не услышать стука колес, в стоимость билета входит безлимитный Wi-Fi, а с перекрестка вагон уходит плавно и без толчков.

Скоро на линию 100 маршрута выйдут все инновационные трамваи, которых сейчас ждут в Петербурге. Через 2 года это будет уже трамвайная дружина из 10 "Витязей".