Под знаком волка

Часть 1

Тебе не справиться с луною

И голод волка не унять.

Опять борьба с самим собою,

Ни победить, ни проиграть...

© Фиелис

Прошло всего несколько дней после нового года, и погода Шотландии баловала волшебной снежной сказкой обитателей старинного замка, сокрытого от глаз обычных людей. Мороз кусал щеки, а земля, словно усыпанная россыпью бриллиантов, слепила глаза, отражая лучи клонившегося к горизонту солнца.

Глубокие рыхлые сугробы окружали расчищенную площадку вокруг небольшой деревянной хижины и вставали стеной вдоль тропы к Хогвартсу.

Звонкий девичий смех и неловкие причитания звучали в хрустальном воздухе. Там, где осенью буйно разрастался огород, в снегу утопал прекрасный сизый зверь, который нетерпеливо гарцевал, щелкал клювом и рыл белое покрывало мощными чешуйчатыми лапами, окатывая стоявшую неподалеку девушку лавиной белой хлопьев.

— Ну, буде! Буде! — велел полувеликан, похлопывая по крупу гиппогрифа. — Извини, Гермиона, метель такая была, и устал он эта… в хижине-то сидеть… Вот и хочет чуть размяться.

— Все хорошо, Хагрид! Клю... то есть Махаон просто очень рад, что у него появилась компания, — ответила Гермиона, но все же сделала шаг назад, пытаясь стряхнуть снег с волос, пока он не растаял и не превратил их в мокрые сосульки.

— Скоро, кажись, Гарри с Роном возвращаться должны… А мне и Клювика кормить надо… — Хагрид приподнял корзину, из-под крышки которой виднелись пушистые коричневые хвосты каких-то мелких грызунов. Предвосхищая не самое приятное зрелище в жизни, Гермиона лишь кивнула и тоже посмотрела на тропу, ведущую вверх по склону лужайки.

— Мы к тебе еще обязательно зайдем! — пообещала она на прощание и зашагала в замок.

Погруженная в собственные мысли, с легкой блуждающей улыбкой на лице, Грейнджер, даже не успев дойти до подножия мраморной лестницы, вынырнула из грез, встретив волшебника, которого точно не должно было быть в Хогвартсе.

— Профессор Люпин! — вырвалось у нее удивленное восклицание.

Выглядел он не просто плохо, выглядел Ремус ужасно. С еще большей проседью в русых волосах, бледный, худой, он кутался в свою тонкую поношенную мантию от сквозняка, влетевшего в вестибюль вместе со студенткой. Немедля отвлекшись от своего собеседника, обернулся в ее сторону, и на его изможденном лице расцвела теплая улыбка.

— Гермиона, как я рад видеть тебя.

Стремительно подавшись в его сторону на несколько шагов, Гермиона, передумав обнимать Люпина, резко остановилась. Между ней, Хагридом и мальчишками не было этой неловкости, и она на секунду забыла, что Ремус все же стоял обособленно от их компании: едва ли он правильно воспринял бы объятья.

— Вы надолго вернулись, профес… — вежливо начала Гермиона, но оборвала речь на полуслове, когда увидела стоявшего рядом с Люпином человека. Его черные брови были насмешливо приподняты.

— Как занимательно, Люпин, — прошелестел Снейп, переводя равнодушный взгляд на бывшего коллегу. — Но боюсь тебя огорчить, как бы ни грезил ты вернуть себе профессорский пост, думаю, тебе это больше не светит. Проинформируй своих обожателей на этот счет.

— Спасибо за совет, Северус, — спокойно ответил Люпин и сообщил его удаляющейся спине: — Я зайду к вам после ужина.

А потом, заметив написанную на лице Гермионы неловкость, прошептал:

— Не обращай внимания, я ничего другого от него и не ожидал. Но все же он прав, тебе давно стоит позабыть третий курс и взять пример с Гарри. Называй меня по имени, — предложил Люпин, когда они неторопливо шли по пустому замку. — И приходите все вместе сегодня в восемь к кабинету Защиты от темных искусств, я расскажу о своем визите.

Гермиона кивнула, втайне восторгаясь тем, что Люпин — едва ли не единственный человек, который всегда разговаривал с их компанией на равных. И то, что в его голосе никогда не звучали покровительственные нотки, располагало к нему еще больше.

Оставив ее на площадке третьего этажа, Ремус повернул в коридор, ведущий к учительской и классным комнатам, а староста заспешила к гриффиндорской башне, надеясь перехватить друзей по дороге и сообщить им новый пароль, придуманный страдающей от похмелья Полной дамой.

Ближе к восьми вечера, не вдаваясь в подробности, Поттер сообщил, что Рон, пожалуй, не пойдет с ними к Люпину. Гермиона, фыркнув, надменно поинтересовалась, уверен ли Гарри в том, что в принципе был услышан другом. Вопрос остался без ответа.

— Безответственный, необязательный рыжий оболтус! — бушевала она всю дорогу. — Какая-то пустышка ему дороже собственных друзей!

Поттер только подозрительно косился на нее и молчал. Конечно, ему не нравилось, что между друзьями будто черная кошка пробежала, но после недавней отповеди он больше не стремился призвать Гермиону к миру. Лишь однажды за всю дорогу он попытался перевести тему, заметив, что Люпин ему ничего не рассказывал на каникулах о предстоящем визите, но Грейнджер, не пожелав вдаваться в жаркую дискуссию, как минуту назад, на это лишь пожала плечами:

— Скорее всего, он в тот момент еще не знал. Мне ли тебе говорить, что Дамблдор предпочитает не делиться всей информацией сразу.

На том и окончили этот бестолковый разговор, уже почти достигнув конечной цели своего маршрута.

— Ты уверена, что Ремус сказал прийти к кабинету? — с сомнением протянул Гарри, толкнув от себя дубовую створку с грубыми коваными пластинами по краям, когда они миновали четыре разномастных двери в коридоре и остановились. — Закрыто.

Грейнджер возвела очи горе.

— Ты всерьез думаешь, что профессор Люпин ночует в нашем кабинете защиты?

Гарри с довольно бестолковым видом пожал плечами. Едва ли он вообще об этом задумывался.

— Мы же договаривались перейти на имена, — заметил голос из конца коридора.

Студенты, разом обернувшись, наткнулись взглядом на приветливо улыбающегося волшебника. Заплатанная коричневая мантия, мягко качаясь за его спиной при ходьбе, заставляла их мысленно вернуться на три года назад и почувствовать себя трепещущими от предвкушения третьекурсниками.

— Да, конечно, про… то есть Ремус, — стушевалась Гермиона и добавила, когда Люпин поравнялся с ними и поздоровался с Гарри за руку: — Вы, наверное, от профессора Снейпа?

— Все верно, — ответил он и жестом попросил следовать за собой.

Они прошли не больше семи ярдов от кабинета защиты и остановились почти в тупике коридора перед обычной дубовой дверью, ничуть не отличимой от тех, которые преграждали путь в неиспользуемые классные комнаты.

— Так все-таки я был прав? — выпалил Поттер, заходя внутрь небольшой гостиной. — Дамблдор приказал вам следить за Снейпом? Он ему не доверяет?

Ремус негромко рассмеялся.

— Нет-нет, Гарри, все гораздо проще. Чаю?

— Да, пожалуйста, — ответила за двоих Гермиона, потому что Поттер едва не подпрыгивал на стуле от возбуждения и навряд ли слышал предложение Люпина. Когда речь заходила о воображаемых кознях Малфоя или Снейпа, Гарри становился одержимым. Даже еще более одержимым, чем от информации о том, как на этот раз Волдеморт планирует его убить.

Люпин коснулся палочкой пузатого металлического чайника и ответил лишь тогда, когда поставил перед своими гостями две кружки ароматного напитка.

— Профессор Снейп будет варить для меня аконитово зелье. Я должен быть безопасен для окружающих, чтобы уладить здесь все вопросы Ордена.

Гарри выглядел страшно разочарованным, а Гермиона тут же засыпала Ремуса вопросами:

— Это как-то связано с тем, чем вы занимались предыдущие полгода? Но теперь в Хогсмиде, да?

— Мерлин великий, откуда тебе известно про Хогсмид? — изумился Люпин.

Гермиона пожала плечами, будто он спрашивал, где она прочитала заклинание для чистки столового серебра.

— Предположила. Я слышала, как об этом говорили братья Криви со своим осведомителем из Пуффендуя Кевином Уитби. Его мать живет в Хогсмиде и, судя по всему, большая сплетница. Тогда я не придала этому значения, но после рассказа Гарри о вас и Сивом сложила два и два. Из того, что я успела понять, эти трое мечтают сделать колдографию трансформирующегося оборотня и прославиться.

— С этих станется, — пробурчал Гарри, отхлебывая горячий чай.

Тревога на лице Люпина сменила собой удивление, и несколько минут он напряженно о чем-то раздумывал.

— Спасибо, что предупредила, — наконец что-то решив, ответил он. — По сути все верно. В Хогсмиде появилось два оборотня. Совсем молодые, неопытные. И поскольку в колонии Сивого я не смог достичь успеха, Дамблдор решил, что мы должны попробовать привлечь этих двоих на свою сторону. Пообещать защиту, аконитово зелье, в конце концов. Сделать что угодно, лишь бы не позволить армии Волдеморта множиться.

— Это же хорошо, что они неопытные? — подал голос Гарри. — Значит, уговорить их будет легче.

Люпин невесело улыбнулся.

— Ну, не скажи. Смятение и подавленность никогда не способствовали переговорам. Поэтому мне придется исподволь втираться к ним в доверие. Но для начала их нужно найти в человеческом обличии.

— Как-то очень похоже на обман, — тихо обронила Гермиона.

— Мне самому не нравится такой подход, — кивнул Люпин. — Но обнадеживает лишь то, что мне не придется разыгрывать дружбу. Достаточно не восприниматься чужаком.

— Значит, в полнолуние Запретный лес снова опасен? — через некоторое время спросила Грейнджер и поежилась. Ей за глаза хватило одной встречи с оборотнем.

— В полнолуние теперь опасно везде, кроме замка. Есть информация, что они иногда оборачиваются в пещерах Сириуса, — сказал Люпин и неловко оборвал свою речь. Воспоминания о друге было единственным, что лишало его самообладания на время.

Все трое помрачнели. Полгода — слишком малый срок, чтобы затянулись кровоточащие раны от смерти Бродяги. И даже Гермиона, которая никогда не была особенно близка с Блэком, ощущала повисшее в воздухе уныние. Она попыталась выдернуть мужчин из своих мыслей:

— Такое… поэтичное название. Может когда-нибудь это место так и запомнят.

Никто не ответил, и Гермиона стушевалась. Действительно, едва ли место назовут именем преступника, скрывавшегося в нем от властей, будь оно хоть трижды поэтично. Словесная изящность никогда не была ее сильной стороной.

Так и не сумев избавиться от гнетущего чувства потери, Гарри и Гермиона почти в полном молчании допили чай, извинились и отправились в гостиную Гриффиндора. На следующий день начинались занятия.

* * *

Ремус возвращался из кабинета директора, погруженный в невеселые мысли. Прошел месяц с момента, как он приехал в замок, но результатов в своих поисках так и не достиг. Люпин каждый день затемно покидал Хогвартс, часами слонялся по Хогсмиду или прислушивался к разговорам в «Кабаньей голове» и «Трех метлах», но без толку.

Второе полнолуние подряд он проводил, запертый в своих комнатах. Лежал у очага и вслушивался в ночную тишину, надеясь различить волчий вой и боясь этого одновременно, а в его желтых звериных глазах отражалось танцующее пламя. И два дня после этого пытался в каждом встречном найти отражение своей болезненности и усталости.