Том 8. Пугало. Повести и рассказы
- Автор: Николай Лесков
- Жанр: Русская классическая проза
- Дата выхода: 1958
Читать книгу "Том 8. Пугало. Повести и рассказы"
– Все это верно, но я сам русский, и мои родные русские, и дети мои должны принадлежать к русской вере.
– Не знал, не знал!
– Зачем же мои семейные, жена, теща не подождали моего возвращения?
– Не знаю – судьба, перст…
– Какая, ваше превосходительство, судьба! Судьба вот была в чем, вот чего хотели все мои русские родные!
Рассказал ему все и прибавил:
– Вот какова должна была быть настоящая судьба и имя и вера этого ребенка, а теперь все это вывернули вон. – Я этого не могу снесть.
– В таком случае вы здесь прежде успокойтесь.
– Нечем мне успокоиться! Это останется навсегда, что у меня первый сын – немец.
– Но ведь немцы также очень хорошие люди.
– Хорошие, да я-то этого не ожидал.
– А перст божий показал.
Ну что еще с ним говорить! Бегу домой.
Отворила сама теща, – как всегда, в буклях, в чепце и в кожаном поясе, во всем своем добром здоровье и в полном наряде, – и говорит мне:
– Тесс! Потише… Фриде спит…
– Покажите мне его.
Подожди, это сейчас нельзя.
– Нет, покажите, а то я сойду с ума! Я лопну с досады.
Показали мне мальчишку. Славный! Я его обнял и зарыдал.
– Ах ты, – говорю, – Никитка, Никитка! За что только тебя, беднягу, оборотили в Готфрида!
Выплакался досыта и ничего не стал говорить до тех пор, пока жена оправилась.
Потом раз выбрал время и говорю:
– Что же это вы сделали, Лина? Как я напишу об этом на Арбат и в Калужскую губернию! Как я его когда-нибудь повезу к деду и бабушке или в Москву к дяде, русскому археологу и историку!
Она будто не понимает этого и ласкается: но я-то ведь понимаю, какое мое положение с новорожденным немцем. Встанут отец и мать: показывай, мол, нам колыванское производство, а что такое я им могу сказать, что я покажу? Вот, мол, я вам оттуда своего производства немца привез!.. Потрудитесь получить – называется Готфрид Бульонович*, в ласкательной форме Фриде, в уничижительной – Фридька. Имя не трудное, а довольно потешное. Меня засмеют и со двора с немцем сгонят. Или, еще вернее, мне не поверят, потому что этому и нельзя поверить, чтоб я, калужанин, истинно русский человек, борец за право русской народности в здешнем крае, сам себе первенца немца родил! Ад и смерть.
Прыгал я, прыгал – разные глупости выдумывал, хотел дело поднимать, донос писать, перекрещивать, да на кого доносить станешь? На свою семью, на любимую жену, на добрую и всеми уважаемую тещу Венигрету, которую я и люблю и уважаю!.. Черт знает, что за положение!
Так ничего иного и не мог придумать, как признать «совершившийся факт», а в нем участие «перста», и затем начал врать моим старикам, что случилось несчастие: Никитки, пишу, нет, а вышел фос-куш*.
Ничего другого в этом положении не выдумал.