Рейдер времени

Кетра тоже посмотрел на человеческую массу внизу, и лицо его омрачилось.

- Такие толпы собираются нечасто, - произнес он. - Но подошло время великих событий. Наши люди собираются вокруг этого здания, в котором находится Совет Кома, чтобы узнать о принятых советом решениях.

Кетра отвернулся от окна (теперь его лицо приобрело серьезное и неулыбчивое выражение) и легким толчком направил платформу в сторону двери, а потом - сквозь нее. Он провез меня по длинному коридору и свернул в другую комнату, во всех деталях схожую с той, которую я только что покинул. И там, стоя у открытого окна и глядя на картину внизу, как это недавно делал я, находился Лэнтин.

Он обернулся, увидел меня и в тревоге приблизился. Повинуясь прикосновению Кетры, платформа опустилась на пол, и при содействии моего друга я поднялся на ослабевшие ноги.

- Ты в порядке, Уилер? - спросил Лэнтин быстро.

Я заверил его, что со мной все хорошо: слабость и головокружение, которые я испытывал, стремительно покидали меня. У Лэнтина вырвался невеселый смешок.

- С моей стороны это была дурацкая выходка - вмазаться прямо в эту крышу! - Он указал на голубое небо.

Подойдя к окну, я встал рядом с Лэнтином и с любопытством глянул наверх.

В небе виднелось то же самое мерцание, которое я заметил под нами во время полета, - едва уловимые сполохи света, которые, как я теперь знал, были вызваны солнечными лучами, отражавшимися от плоской, прозрачной крыши.

Я спросил у Кетры:

- Крыша накрывает весь город?

- Под ней лежит весь Ком без остатка, - ответил он. - Не будь ее, смогли бы мы жить подобным образом? - Он широко взмахнул рукой, охватив этим жестом сразу все: и мягкий, теплый воздух, и открытые окна, и белые здания, обрамленные зеленым кружевом садов.

- Но как ее построили? - спросил я. - На чем она держится? Это стекло или какой-то другой материал?

- Это вообще не материал, - последовал поразительный ответ. - Это сила.

Я с легким недоверием посмотрел на него.

- Сила? Она была достаточно твердой, когда мы в нее врезались.

- Да, это сила. - Кетра улыбнулся. - Вот почему крыша почти невидима - как сверху, так и снизу. Сплошная пленка электрической силы, натянутая над всем городом, от края до края. Ее вырабатывает кольцо станций вокруг города, и она задумана таким образом, что отражает некоторые из вибраций эфира и при этом позволяет входить остальным. Например, она исключает вибрации под названием "материя", такие как воздух или ваша машина. Весь городской воздух закачивается сюда через особые вентиляционные отверстия в силовом щите. С другой стороны, поле позволяет попадать внутрь вибрациям теплового излучения и света, так что наш город освещается и обогревается самим солнцем. Без такого щита, мы бы жили в городе, который представлял бы собой такое же безрадостное и холодное место, как и окружающие его равнины.

- Значит, мы врезались в невидимое силовое поле... - произнес я и покачал головой. - Что ж, во время удара оно показалось нам достаточно крепким.

- Даже самая мощная сила в мире не сможет пробиться через него, - сказал Кетра. - Вам повезло, что вы не летели с больше скоростью, а иначе вас бы уничтожило. Как бы то ни было, мы обнаружили вас на силовом щите, лежащими без сознания внутри машины, и, поскольку в наших силах по собственному желанию нейтрализовывать поле в определенных местах, вас удалось спустить в город.

- А машина?! - воскликнул я. - Она ведь не разрушена, правда? Не разбита вдребезги?

Кетра покачал головой.

- Вряд ли она вообще пострадала, - заверил он нас. - Нос машины вогнулся внутрь, но его уже починили. - Он на мгновение прервался, а потом произнес кое-что поразительное: - Эта машина и ее конструкция делают вам честь. Очень жаль, что построив ее и забравшись так далеко в будущее, вы не смогли отыскать своего друга.

Я судорожно втянул воздух и взглянул на Лэнтина - его лицо отражало крайнее изумление.

- Я не говорил ему ни слова, Уилер, - сказал он. - Клянусь.

Кетра улыбнулся.

- Никто из вас ничего мне не рассказывал, - произнес он. - Однако вы провели без сознания целые сутки, и за это время, друзья мои, мы выяснили всю вашу историю. Узнали о том, как вы прибыли сюда, чтобы предупредить нас о поджидающей за льдами угрозе. Той угрозе, что несет в себе злобное создание, которое вы зовете Рейдером.

- Но как? - спросил я беспомощно.

В ответ Кетра коснулся установленной в стене кнопки, и жестом пригласил нас присесть на стоявшие у окна стулья. Через минуту в комнату вошел облаченный в зеленое слуга с металлическим ящиком в руках. Вручив ящик Кетре, слуга удалился.

Ящик представлял собой продолговатую коробку из черного металла. Ее длинная сторона равнялась одному ярду, если не больше. Обутой в сандалию ногой наш собеседник дотронулся до переключателя в полу, и небольшая квадратная секция пола взвилась вверх на четырех то ли ножках, то ли подпорках - получился маленький столик. Кетра опустил ящик на столик и открыл.

Внутри находился небольшой блестящий аппарат. Он состоял из широкой коробочки и установленного на ней небольшого рупора, походившего на громкоговоритель от радио, только значительно меньших размеров. Из коробочки выходил гибкий шнур, разветвлявшийся на конце на три отдельных провода, у каждого из которых имелся металлический наконечник. Кетра разместил аппарат на столе, а затем достал из ящика три или четыре небольших бесформенных предмета - серых, усохших, сильно сморщенных. Размером они были меньше бейсбольного мяча, и я понятия не имел, что это такое.

Теперь Кетра повернулся к нам.

- Сей механизм, - произнес он, указав на блестящий аппарат, - мы называем мозгосчитывателем. Как вы знаете, в извилинах мозга сохраняется нестираемая и неизменяемая запись о каждом слове и действии. Когда мы что-нибудь вспоминаем, мы попросту обращаемся к этой записи, которая зовется нами памятью, а на самом деле является крошечным, но долговременным изменением. Будучи присоединен через нервную систему к человеческому мозгу, данный аппарат считывает с несметных мозговых извилин отпечатанную на этих извилинах запись воспоминаний.

Кетра проворно закрепил на своем теле три металлических зажима: один - над лбом, второй - в области шеи, третий - рядом с позвоночником.

- Эти зажимы сквозь кожу устанавливают прямой контакт с нервной системой, - объяснил он. - К ним я присоединю три шнура от мозгосчитывателя. - Слова сопровождались действием. Покончив с этим, Кетра щелкнул выключателем на маленькой коробочке под рупором - из рупора тут же начал доноситься гнусавый металлический голос. Он вещал на языке канларов.

Сквозь дребезжащую болтовню мозгосчитывателя к нам пробился голос самого Кетры.

- Аппарат воспроизводит запись моего жизненного опыта за последние несколько часов, - объяснял Кетра. - В продолжение своей работы, он будет погружаться все глубже и глубже и, если ему позволить, доберется до моего самого первого воспоминания. Или же я могу применить аппарат, чтобы сосредоточиться на каком-нибудь конкретном отрезке моей жизни, и он с неизменной точностью будет считывать впечатления и ощущения мозга за тот период. Идеальная, механическая память.

Кетра щелкнул выключателем и удалил зажимы со своего тела.

- И этим его полезность не исчерпывается, - добавил он, пока мы потрясенно таращились на маленькое устройство.

- Вот, - продолжил наш друг, взяв в руку один из серых морщинистых предметов, - это человеческий мозг. Мозг одного из величайших представителей моего народа, умершего пять веков назад. Тем не менее каждое воспоминание, каждая мысль и ощущение, имевшие место при жизни человека, в неизменном виде запечатлены в его мозгу и, благодаря мозгосчитывателю, доступны нам.

Кетра быстро надел на высохший мозг полую металлическую полусферу и подсоединил к ней шнуры аппарата. Щелчок выключателя - и тишину вновь нарушил знакомый гнусавый голос. Рупор монотонно зачитывал на канларском языке те сведения, что хранились внутри подключенного к аппарату мозга; декламировал самые сокровенные мысли, идеи и устремления человека, умершего пять столетий назад. Я невольно вздрогнул, и Кетра выключил аппарат.

- Вам это кажется странным, - сказал он, - однако вы поймете разумность подобного устройства. Когда умирает великий человек - человек, чьи умственные способности превосходят способности всех остальных, - его мозг извлекают из черепа и подвергают особой обработке. Затем, присвоив ему индекс, мозг помещают на хранение в предназначенное для этой цели здание. Там хранятся тысячи умов, и каждый из них, посредством мозгосчитывателя, доступен в любое время. Они помогают нам своими знаниями, опытом и воспоминаниями. Таким образом, когда кто-то среди нас умирает, его разум не исчезает безследно, а остается в виде записи - записи идей и достижений этого человека, - чтобы мы могли, когда нужно, посоветоваться с ним.

- И пока мы были без сознания, - вмешался я, - вы использовали мозгосчитыватель на нас? Выяснили нашу историю, узнали, зачем мы сюда прибыли?

- Так оно и есть, - ответил Кетра и потемнел лицом. - Мы стремились понять, кто же вы такие - первые чужестранцы, когда-либо приближавшиеся к нашим краям. И мозгосчитыватель поведал нам вашу поразительную историю. Теперь мы знаем все, чем вы хотели поделиться по прибытии сюда, - о злобном существе, которое вы зовете Рейдером. Именно это знание заставило все те толпы внизу ожидать решение Совета.

- А Рейдер?! - воскликнул я. - Что он такое, Кетра? Ты знаешь?

- Знаю, - ответил он просто, и на его лице возникло задумчивое выражение. - Знаю, - повторил он. - Как и все в Коме. Вы уже имели дело с этим самым Рейдером, а посему тоже имеете право знать. Я поделюсь с вами тем, что нам известно. Скоро соберется совет, и вас расспросят подробнее. А сейчас...

На минуту Кетра погрузился в молчание. Потом заговорил низким, звенящим от энергии голосом.

"Я расскажу вам историю канларов, - начал он. - Людей города цилиндров. Злобных нечестивцев, чья погибель уже приближается. Знайте же, люди минувшего, что давным-давно, хотя и не так давно, как ваше родное время, наш народ обитал в четырех могучих городах. Каждый из этих городов был почти таким же большим, как сам Ком. Льды еще не нагрянули с севера, и в ту пору вокруг городов лежала зеленая и прекрасная страна. Но никто в ней не жил, ведь все предпочитали веселую жизнь огромных городов. Много веков назад люди научились производить пищу прямо из почвы (как мы делаем и сегодня), а посему возделывать землю или жить на ней было без надобности. Так что все население страны перебралось в четыре больших города.

Здания каждого мегаполиса были построены в разном стиле. Здесь, в Коме, все дома имели коническую форму, и, следовательно, наш город стал известен как Ком, город конусов, а мы, его обитатели, превратились в народ конусов. Второй город был городом кубов, третий - городом сфер, четвертый - городом цилиндров.

Каждый из четырех городов был свободен и независим, каждый управлялся советом, избиравшимся из числа горожан. В итоге из-за этой независимости между городами вспыхнули соперничество и жестокая ревность. Каждый стремился перещеголять другого в научных достижениях и старался не допустить смешения своей крови с кровью соперника. Таким образом, канлары, или народ цилиндров, постепенно развились в светловолосую расу, в то время как хлуны, или народ конусов, были темноволосыми. Оставшиеся два города тоже отличались - как друг от друга, так и от первых двух городов.