Я увожу к отверженным селениям. Том 2.Земля обетованная
- Автор: Григорий Александров
- Жанр: Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Я увожу к отверженным селениям. Том 2.Земля обетованная"
— И служишь?
— Некуда уйти. И не отпустят меня живого. Ответь на во прос.
— Трудно. Обычные методы вашего сыска я выдержу, но
если вспомнят Димку и Лилю... — голос Игоря Николаевича
дрогнул.
— Тогда?
— Не знаю, Леонид. Я не герой. Собой распорядиться — одно, ими — другое. Посуди сам. Кто они и кто ты? Защищать
тебя? А зачем? Хуже тебя не пришлют, лучше — тоже. Все вы
одинаковые.
— Что ж ты предлагаешь? Решай, брат.
— Меня обязательно вызовут туда?
— Почти обязательно, Игорь. Y них накопилось много ма териала. Не упустят случая посчитаться со мной.
— Клаву Русакову тоже?..
— Да... Тебе-то что за дело до какой-то проститутки? Фу, о какой мелочи ты думаешь!
— Не смей оскорблять человека! — голос Игоря Николае вича зазвенел. — Вы убили ее.
350
— Отчасти мы, хоть я к этому руку не приложил. В другое
время она бы к нам не попала, Я — ассенизатор... кто-то нага дит, а я убираю чужое дерьмо. Они с чистыми руками, как Бо рис Годунов, а я — Малюта. Грязно... тошно... Не будем ковы ряться в язвах. Отвечай, Игорь.
— Ты круто ставишь вопрос. Я на него ответил. Если хо чешь — разъясню. Собой я пожертвую, не ради тебя, а ради
того малого, что мне удалось сделать с твоей помощью... Но
сделал ли я что-нибудь хорошее?
— А больница?
— Люди здесь отдыхают... И все ж е больница — палка о
двух концах. Хорошо здесь заключенным, они начинают ду мать так: не везде такие скоты, как в глубинке. Часто приез жает начальник управления, и надзиратели хвосты поджали. И
все ж е больница помогает людям. Какой ценой, знать не обяза тельно... А цена очень большая... На тебя и на твоих хозяев
больница надевает ореол святости: вы — безгрешны, виноваты
те, кто на местах. На Зотовых вам наплевать. Когда кончится
вся эта трагедия, Зотовых и надзирателей люди не осудят — слишком их много. Сошлются на тяжелые времена, поругают
мелких подлецов, скажут, что народ у нас такой, что сами мы
виноваты, и в доказательство вспомнят больницу. Взял ее ге нерал Орлов в свои руки, и все делалось по закону. Больница
оправдает вас завтра и спасет людей сегодня. Кто останется в
выигрыше, кто проиграет, не будем гадать. Но из зерна буду щего не испечешь хлеб настоящего, а он нужен сегодня, сей час, сию минуту. Ты дал мне ломоть хлеба, и я, как умел, поде лил его среди голодных. За это я заплачу своей жизнью. Мера
за меру, Леонид. Но платить за тебя женой, сыном — не жди, Орлов. Твоя жизнь дешевле.
— Я не ждал от тебя другого ответа. Что бы ты сделал на
моем месте? Подскажи.
— Тебя начинает мучить совесть?
— Начинает... Откуда ты знаешь, что начинает? Может
быть, и раньше...
— Не лги, Лешка... Мы говорим с тобой в последний раз.
Лгать мертвому — трусость. Я считал тебя смелее.
— И бессовестнее?
351
— Нет, Леонид. Ты был безнаказан и угрызения совести
не мучили тебя. Пока умирали назнакомые тебе люди, ты оста вался спокойным. Но вот появилась необходимость убить ме ня... тебе это неприятно...
— За что же... так, Игорек, «неприятно»? — глухим надтре снутым голосом повторил Орлов.
— Прости, Леонид. Тебе... больно. Y тебя кончилась безна казанность.
— Но как поступить с тобой? Скажи!
— Ты хочешь, чтоб я сам себе вынес приговор? Я его вы нес. Меня убыот, и пусть тебя это не терзает. Я даже не застав лю тебя отдавать приказ. Завтра ты меня законвоируешь, и я с
горя войду в запретную зону.
— Могут... по ногам...
— Исключено. Меня ненавидит надзиратель Айда-пошел, я
не давал ему спирту. А самое главное, запретил тайно лечить
его сифилис. Он заразился в вензоне. Его перевели дежурить
на вышку. Завтра днем его дежурство. Я не просто войду в
запретную зону... Я полезу к нему на вышку. Ему не останется
ничего другого, как прострелить мне голову, что он сделает с
несомненным удовольствием и не пожалеет пуль. Можно и
петлю... Это детали... Но даром я тебе не достанусь. Я требую в
обмен за себя сегодняшний этап.
— Y тебя... хватит сил?
— До завтра ты ничем не рискуешь, а утром увидишь сам.
Отменяй этап.
— Но я ж е отменил...
— Совсем отменяй. Эти люди должны остаться жить. Дай
мне слово!
— Даю, Игорек... Лилю и сына не тронут... Я испытывал
тебя... Y меня в руках против моих шефов кое-что есть. Хва тит, чтоб защитить Лилю и Димку. Ты будешь жить. Но... с
одним условием.
— С каким?
— Я отказываюсь от своего слова: этап сегодня уйдет.
— Зачем тебе нужны старухи? Девушка? Молодые ребята?
YMHpaioiixnfi капитан? Хватит меня одного.
— Они не нужны мне и поэтому побегут. Если бы ты не
проболтался Ивлевой... Она могла сказать другим.
352
— Ты врешь, Ленька! Ивлева тебе не страшна. Ее не за пугают и ей не поверят.
— Зачем же мне врать? — неуверенно спросил Орлов.
— Сейчас, а не раньше, ты испытываешь меня. Поменяю
ли я свою жизнь на восемь человек или устою. Вы ошиблись, гражданин Орлов. Не поменяю!
— Для чего мне это?
— Ты хотел доказать мне: «Ты, Игорь, такой же, как я.
Пришла смерть — откупаешься чужими жизнями. Меня тоже
заставили, а ты говорил, что я опричник. Будь ж е опричником
и ты. Тогда не упрекнешь меня». Вот что ты думал. Так или
нет?
— Да... Для этого я и приехал, — губы Орлова дрогнули.
Гримаса боли исказила побледневшее лицо.
— Тебе мало моей смерти? Хотел растоптать меня? Пре вратить в такое же животное, как и ты сам?
— Игорь!
— Я больше не скажу ни слова. Отмени этап — и я завтра
умру. Хочешь — сегодня, но отмени.
— Я не в силах, Игорь. Я отдам тебе Ивлеву и всю землян ку. Я дал команду Зотову, чтоб их оставили в больнице, кроме
Седугина. Он писал на меня донос.
— Его заставили.
— Мне от этого не легче. Седугин — тоже зверь. Он погу бил Русакову.
— Осокин, а не он. Люди полковника обманули его.
— Кто дороже для заключенных? Ты или Седугин? Ты
многим поможешь, а он?
— За зло не покупают добро. Не та цена, Леонид. Отменяй
полностью этап. Если в тебе что-то осталось от человека — сде лай это. Ты не обманешь мертвого.
— Я не совру тебе, Игорь. Сегодня я хотел покончить с
тобой. Сейчас раздумал. Но этап уйдет. В этом виноват только
я. Так надо. Ты освободишься, Игорь... Мы вместе уедем в де ревню... будем ловить рыбу... ходить за грибами... ведь ты у ме ня один... Люблю я тебя... Не зверь я... Я больной человек...
Живую душу возле себя хочу чувствовать... Тебя!
Бом! Бом! Бом! Бом! Над тайгой неслись частые гулкие
удары, похожие на колокольный звон.
353
— Подъем?! — густые брови Орлова удивленно поползли
вверх.
— Уходит этап! Гибнут люди! — крикнул Игорь Николае вич, порывисто вскакивая на ноги.
НАБАТ
БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! Тревожным набатом гремело желе зо, и в голосе его, надрывном и печальном, Игорь Николаевич
услышал последнюю мольбу о помощи.
— Откуда ты знаешь? — растерянно спросил Орлов.
— Я сам велел ударить подъем. Ты соврал мне? Перед
смертью?
— Да, соврал.
— Спаси их!
— Они уйдут!
— И я вместе с ними. Прочь с дороги, Орлов!
— Куда ты, Игорь?! Тебя убьют!
— Знаю! Прочь с дороги!
— Тебе нельзя выходить, Игорь! Я велел Зотову...
— Убить меня?
— Велел и отменяю! От-ме-няю! Но этап уйдет! Свидетели
мне не нужны! — Орлов кричал. Лицо его вздулось и побагро вело.
— Вместе со мной! — Игорь Николаевич бросился к двери.
— Остановись! Ты не дойдешь до зоны! Зотов застрелит
тебя!
— Спасибо... брат! Прочь!
— На верную смерть никто не пойдет! Даже ты! Я пре дупредил тебя, Игорь!
— Будь ты проклят, Каин! — Игорь Николаевич отшвыр нул Орлова. Дверь с грохотом захлопнулась за ним. Почти ми нуту Орлов стоял у выхода, не смея поднять головы. Мысли
бежали и рвались, а он беспомощно озирался вокруг, словно
искал ответа здесь, в этой комнате. Игорь... Зачем я это сде354
лал?! Зачем?! Мне не нужны свидетели? Они не опасны... Y
меня проснулась совесть? Кончилась безнаказанность? Мы — братья... Игорь дорог мне... Нужен! Зачем? Отдохнуть! Уви деть другого человека, чистого, хорошего... не такого, как я
сам. Но зачем он ушел?! Я ж е предупредил его! Умереть вме сте с ними? Считает себя виноватым и платит жизнью... Да, только так... Он ничего не сделает... И пошел... Чего хотел я?
Да-да, точно... Я хотел доказать, что он уйдет... побоится... Ага пов не даст ходу документам... он обезврежен... Мы полетим
вместе... Игорь должен жить! Он не смел уходить! Не смел! Я
думал, у него не хватит сил... Но он ушел! Ушел! Почему я об манул его? Я думал, он побушует и успокоится... останется со
мной... Не остался... Я — убийца Игоря... Да! Рыбалка... Ага пов... Он может много напакостить... Игорь — человек... Иго рек... А я? Я?! Мразь! К черту все! Вернуть! Отменить! — Ор лов выбежал на крыльцо.
— Майор Зотов! Ко мне! — окрик генерала, гулкий и от чаянный, слился с одиноким выстрелом. Он прогрохотал близ ко, совсем рядом.
БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! — стонал и надрывался одинокий
затерянный звук. Он рвался на простор, к людям, но, ударив шись о толщу вековых деревьев, глох и умирал в их чаще.
ПОДЪЕМ
— Сколько времени? — спросил Андрей, поудобнее усажи ваясь у печки.
— За полночь уже... Все спят, одни мы с тобой сумерни чаем. — Рита устало зевнула, прикрывая ладошкой рот.
— Скорей бы утро... Пройдет ночь спокойно, меня здесь
еще месяца на два оставят.
— Тебе не страшно?
— Боязно, Рита. Тебя жалко... Митю... Если бы его в воль ную больницу направили... Там сактируют — и на свободу. Мне
355
и самому не хочется с дежурными связываться. Мама старень кая... может, и найду ее... Тебя бы дождался...
Рита покраснела.
— Ты любил в речке купаться?
— Еще и как! Мы пацанами бычков ловили руками.
— Как это руками? Без удочки?
— Очень просто. Y берегов много камней, а под ними дыры
сквозные, там бычки живут. Нырнешь под воду, руками за кроешь оба выхода, бычок почувствует, что свежая вода не