Добрые соседи
- Автор: Сара Лэнген
- Жанр: Сатира / Зарубежная современная проза / Для старшего школьного возраста 16+
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Добрые соседи"
31 июля, суббота
Герти следила, как «хонда» Реи отбывает от дома в сторону Общественного колледжа Нассау: это происходило каждым субботним утром. Потом Фриц укатил на своем «мерседесе» в лабораторию «Бич-ко» в округе Саффолк. Дети остались дома. Фрицик и Элла. Это она знала. Но знала и то, что совсем пустым дом не бывает никогда.
Джулия с Ларри ели хлопья на завтрак. Чтобы вознаградить их за все невзгоды, Арло купил их любимые. Джулия отдавала Ларри все зеленые листики клевера. Он ей в ответ — красные подковки. В шоколадном молоке плавали разноцветные радуги.
— Ты не тупой, — услышала Герти шепот дочери. — Но все равно ненормальный.
— Знаю, — ответил Ларри. — Ты думаешь, это смешно, но на самом деле нет.
Джулия усмехнулась, бросила на него удивленный взгляд.
— Здорово сказано! Для тебя — здорово!
Герти взъерошила короткие волосы сына, потом — светлые кудри дочери.
— Я скоро вернусь, — объявила она.
Если идти медленно, спина почти не болит. Она надела топик и лосины, волосы завязала в хвост. И это же была Герти: в ушах крупные кольца, декольте подчеркнуто массивной цепочкой, на веках серебристые тени. Свой дом она обошла сзади, чтобы припарковавшийся у фасада полицейский не заметил.
Газон у них маленький, повсюду раскиданы всякие мелочи: бейсбольный мячик, спущенный баскетбольный, боксерские перчатки. Водная горка уничтожила последние пучки травы. Остался лишь гладкий слой битума. Герти прошла мимо всего этого и двинулась напрямик через голую изгородь, разделявшую их участки.
На территорию Шредеров. Здесь трава сохранила зеленоватый оттенок. Несмотря на засуху, подземные спринклеры не отключили. Но битум добрался и сюда. Растекся лужей. Она перевела взгляд в центр — там завязло несколько птиц. Казалось, они решили искупаться и попались. Ее поразило не само это зрелище, а то, что она уже много недель вообще не видела никаких птиц.
Герти подошла к задней двери огромного особняка. О таких часто мечтают маленькие девочки, которых научили мечтать о подобных вещах. Все окна открыты. Окна открыты у всех. Жара.
Она попыталась повернуть ручку задней двери. Никак. Заперто. Подняла соломенный коврик с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». Под ним лежал медный ключ.
Вставила его в замок. Не поворачивается. Не тот. Не тот?
В нескольких шагах, за живой изгородью, уходила вниз подвальная лестница. Герти медленно пошатываясь двинулась по ней. Ступеньки облеплены многолетней грязью. Она спустилась до самого низа. Вот и дверь.
Ключ подошел. Она повернула его, очень медленно. Щелк!
Открыла подвальную дверь, шагнула в дом Шредеров.
Мягкое напольное покрытие внутри растрескалось. Сквозь него блестящими пятнами проступал битум. Растекся вокруг, собрался в лужу в центре помещения — там Герти остановилась, увидела в нем собственное отражение. Отражение вышло искаженным: лицо голубоватое, глаза красноваточерные. Попискивали две мышки, застрявшие в жиже. Герти испачкала обувь и волей-неволей оставляла следы; она прошла в следующее помещение.
Здесь она никогда не бывала. Даже не знала, что подвал отделан. В этой комнате оказалась барная стойка, неиспользованная. Герти заглянула за нее. Вместо бутылок — стопки кирпичей. Ярко-красных.
Она сфотографировала их на телефон.
Открыла дверцу шкафа. Набит пустыми бутылками из-под красного вина. Штук пятьдесят. Или сто. Не сосчитаешь. Темные внутренние стенки поблескивали. Герти включила фонарик на телефоне и поняла, что блестят крылышки мух, застрявших в битуме. Она прикрыла рот рукавом из страха, что вонь подействует на ребенка.
Открыла еще один шкаф. Та же история. Бутылки. Пустые, но толком не вымытые — сладковатый гнилостный запах. Блестят от застрявших мух. Видимо, Рея прячет здесь бутылки с момента образования провала. Мусорщиков не пускает. Видимо, не хотелось ей ходить к общему мусорному баку рядом с «Севен-илевен»: соседи заметят, сколько бутылок у нее скапливается за неделю. Герти знала, что Рея выпивает. Но понятия не имела, что столько.
А Фриц-то как все это терпит? Хоть видит, что творится у него в доме? Или ему наплевать?
Вверх по лестнице. Герти сняла туфли и оставила на площадке — иначе натащит битума. Открыла дверь. Она вела в просторную кухню — мраморные столешницы и всякие устройства из нержавейки тянулись до самой гостиной, расположенной вдоль главного фасада.
Здесь пахло чистотой. Дезинфекцией. И слегка гарью.
Открытый простор первого этажа заставил ее сердце забиться сильнее. Здесь не спрячешься. А поймают — быть беде. Могут посадить. Посадят и Арло — дети попадут в приемную семью.
Сердце так и колотилось. Пыталось выскочить наружу. Гупешка брыкалась.
Герти медленно пошла вперед. Через открытое пространство. Мимо аккуратно примагниченных к холодильнику рождественских фотографий семейства Шредеров — за двадцать с лишним последних лет. Красные свитера, синие, зеленые — всегда на всех одинаковые. Мимо раковины, почему-то почерневшей. Мимо дубового обеденного стола, которым Рея очень гордилась. На столе неубранные тарелки, прилипшие крошки. Похоже, что разлито молоко — его никто не вытер. Оно попортило дерево.
Герти вышла в коридор. Отсюда видно двор перед домом. Ее собственный домишко с облупившейся краской, с раскиданными перед ним ржавыми игрушками. Настоящая халупа. Они не занимались домом. Она никогда не видела свое жилище в таком ракурсе, и ей стало так стыдно, что она просто отвернулась.
Пошла вверх по лестнице. Скрип-скрип. Из спален доносились какие-то звуки. Элла и Фрицик. Где они? Застукают ее?
Скрип-скрип-скрип.
До самого верха. В конце длинного коридора — главная спальня. Рядом другая, поменьше. Одна дверь приоткрыта. Герти заглянула. Элла Шредер сидела на полу, обхватив подушку руками и коленями. Очень сосредоточенно смотрела «Баффи — истребительницу вампиров», хотя на экране были почти одни сплошные помехи.
Герти потрогала соседнюю дверь. Не заперто.
Фрицик — телом уже взрослый, так что это выглядело неловко, — лежал поверх одеяла в одних лишь свободных голубых трусах и крепко спал. Экий самодовольный вид у этого метателя кирпичей. Потенциального детоубийцы. Прежде чем выйти, Герти заметила кое-что. Темное круглое пятно. Он во сне замарал постель.
Рядом со спальней Реи и Фрица — еще одна комнатка. Здесь раньше жила Шелли. Дверь не поддавалась. Ее что-то держало. Герти нагнулась — живот вжался в колени, — просунула руку под дверь, отодвинула какой-то ярко-розовый предмет одежды.
Открыла.
Зажала ладонью рот, чтобы не вскрикнуть.
Ореховый комод перевернут, лежит на боку. Зеркало сорвано со стены, разбито — осколки усыпали стопку трусиков-«неделек», купальников и махровых полотенец. По стенам долго молотили кулачками, осталось множество вмятин. Рея? Шелли? Фрицик? Фриц? Кто все это натворил?
Господи боже мой — а может, они все вместе?
Герти открыла ящики стола: пусто, все вывалено на пол. Заглянула под кровать, под матрас. Ничего, только одежда и старые домашние задания, тут и там — колечки для ключей, стеклянные шарики или рисунки углем или пастелью. Заглянула в платяной шкаф, в самую глубину. И там ничего.
Герти двинулась в родительскую спальню. Комнату Реи. Комнату Фрица. Повернула ручку. Она своими глазами видела, как Рея и Фриц уехали, но все равно боялась, что они здесь, ждут ее. Молотят по стенам и хлебают красное вино, пока дети их прячутся в жарких комнатах.
В центре стояла большая двуспальная кровать, два толстых отдельных матраса. В середине обоих под многолетним давлением тел образовались выемки. Даже очертания различались, хотя сверху было наброшено покрывало. Рея справа, Фриц слева. А между ними — больше полуметра. Обстановка скудная.
Герти вошла. Воздух застойный, запах человеческих тел. И пота.
Босые ноги ступили на синий персидский ковер. Здесь было страшно. Вообще в этом доме. А снаружи он казался таким красивым. Она открыла тумбочку Реи. Ничего, только старые книги. Никаких детских писем — признаний в вечной любви. Ни украшений, ни антигистаминов. Даже вибратора нет. Открыла тумбочку Фрица. Только четки в футляре, от которого пахло дешевыми духами. В изножье домашние туфли, носками строго на дверь.
Выдвинула ящики комода. Ничего необычного. Даже ничего интересного.
Она пошла к выходу из общей спальни Шредеров, и тут входная дверь раскрылась шире.
Кто-то зажег свет.
Интервью из сборника Мэгги Фицсиммонс «Край: Происшествие на Мейпл-стрит»