Дураки и влюбленные

— Вам нельзя, мистер Рид, — заявляет она.

— Так ведь капельку, мисс Китти, — говорю я.

— Ни капли, — говорит она. — У меня папочка страдает подагрой, и доктор запрещает ему пить во время приступов.

Я пообещал ей не брать в рот виски, но Китти, как видно, не поверив мне, собрала все бутылки и унесла неизвестно куда. Оставалось только надеяться, что она их не разбила. Брать в союзники ее кузена Ника я опасался — он и так поглядывал на меня с подозрением. Я молился, чтобы Джонни скорее возвращался, но пошел третий день, а его все не было.

Китти забеспокоилась.

— Отчего так долго нет мистера Роббера? — спрашивает она меня. — Не могло с ним ничего случиться в дороге?

— Не тревожьтесь, мисс Китти, — говорю я. — Что с ним станется? Скоро Джонни вернется, доктор меня быстро подлечит, и вы сможете поехать в Спринг-Вэлли.

— Да-да, — говорит она рассеянно.

— Ежели вы волнуетесь о мистере Дрю, — говорю я, — то не думаю, что с ним что-то случится за эти несколько дней. Наверное, его посадили за пьяную драку и скоро выпустят.

— В самом деле? — говорит мисс Китти довольно равнодушно. — Я тоже так считаю.

— А разве он вам не нравится, мисс Китти? — спрашиваю я с удивлением.

— Ах, и вы туда же! — восклицает она. — Да с чего вы все взяли, что мне нравится Дрю? Он, конечно, милый, но…

— Но что?

— Мне всегда хотелось встретить мужчину, хоть немного похожего на мистера Рочестера, — признается она.

— А кто он такой, мисс Китти? — спрашиваю я. — Парень из вашего города?

Она искренне смеется.

— Нет, что вы, — говорит она. — Его придумала одна английская леди, мисс Бронте. Это герой из моей самой любимой книги!

— Мисс Китти, — говорю я, — все эти книжные герои мало похожи на реальных людей.

— Я знаю, знаю, — соглашается она. — Но он такой… мрачный, суровый, загадочный… может быть резким и язвительным, но сердце у него доброе.

— Прямо как Джонни, — говорю я без всякой задней мысли, но мисс Китти неудержимо краснеет и отводит глаза.

«Джонни, да ты болван», — думаю я и прошу мисс Китти рассказать еще об этом Рочестере.

И вот на пятый день я слышу шум снаружи и прошу мисс Китти выглянуть в окошко. Она смотрит, бледнеет и выскакивает из хижины.

— Вы что творите, мистер Роббер? — слышу я ее гневный голос. — Как вы можете так обращаться с доктором?

Тут я не выдерживаю и выхожу следом. И что же я вижу? Джонни спешивается, а через седло у него перекинут какой-то парень со связанными руками и с мешком на голове.

— Спокойно, мисс Китти, — говорит Джонни. — Сейчас вы все поймете.

Он стаскивает мешок с головы парня и вытаскивает у него кляп изо рта.

— Алекс Роббер, ты покойник! — орет тот. — Ты труп, развяжи меня немедленно, и я убью тебя!

— Мог бы проявить хоть немного благодарности, — говорит Джонни, — в конце концов, я тебя из тюрьмы вытащил, а это было не так-то просто.

Тут от этих криков просыпается Ник Санрайс, дремавший в тенечке.

— Привет, Дрю, — говорит он. — А ты здесь как оказался?

— Вот вам ваш ненаглядный, мисс Китти, — говорит Джонни с сумрачным видом. — Забирайте его и катитесь отсюда.

А мисс Китти все молчит и смотрит на него, на Дрю. Потом оборачивается ко мне, и, честно признаться, мне становится не по себе.

— Джонни, мальчик мой, — пробую я вмешаться, — сдается мне, ты слегка ошибся…

— А вы вообще молчите, мистер Рид, — говорит мне Китти ледяным тоном. — Старый обманщик, вот вы кто!

— Надо же было как-то задержать вас здесь, — говорит Джонни. — Вот я и попросил Эба помочь.

— Вы… вы… почему вы такой дурак? — срывается на крик Китти. — Вы дурак, мистер Роббер, понятно вам? Не хочу вас больше видеть! Никогда!

Она уходит в хижину, хлопнув дверью, а потом возвращается, держа в руках шляпку.

— Ник, поехали, — бросает она.

— Китти, но можем мы хотя бы поесть перед дорогой? — умоляюще тянет Санрайс.

— Поехали! — кричит она.

— А… как же Дрю? — спрашивает Джонни с растерянным видом.

— Идите вы к черту с вашим Дрю, — говорит Китти. — Никогда он мне не нравился, понятно вам? И если вы еще хоть раз подойдете ко мне ближе, чем на десять ярдов, клянусь, я буду стрелять!

Они садятся на лошадей и уезжают, а мы смотрим им вслед.

— Кто-нибудь развяжет меня или нет? — спрашивает Дрю.

Джонни перерезает веревки, и Дрю с оханьем падает на землю и начинает растирать руки и ноги.

— Я всю дорогу мечтал о том, как пристрелю тебя, Роббер, — говорит он, морщась. — Но ты сейчас выставил себя таким идиотом, что мне тебя даже жаль.

— Эб, похоже, я здорово дал маху, — говорит Джонни, не слушая его.

— Джонни, — отвечаю я ему. — Послушай меня, мальчик мой, все не так плохо. У тебя есть козырь, который побьет почти любую карту.

— О чем ты, Эб? — спрашивает он.

— Видишь ли, Китти очень нравится мистер Рочестер.

— И это ты называешь козырем? — орет он. — То, что ей нравится какой-то мистер Рочестер? Откуда он вообще взялся? У нас в Винтерсаммере никаких Рочестеров отродясь не было!

— Джонни, ты олух, — говорю я задушевно. — Мистер Рочестер — герой из книжки, которую очень любит Китти. И она считает, что ты похож на этого Рочестера!

Тут он краснеет, я не шучу.

— Что это за парень, выкладывай, — говорит он ворчливо.

— Какой-то английский лорд. Судя по тому, что рассказала Китти, мрачный, как вечер ноября, и ядовитый, как гремучая змея. В общем, вылитый ты. Да, — вспоминаю я. — Китти говорила, что он прятал жену на чердаке.

— Нет у меня никакой жены! — возмущенно заявляет Джонни. — А если бы и была, то я не стал бы держать ее на чердаке. Что за дурацкая книжка, Эб!

— Эти англичане, — говорю я, — они все сумасшедшие, Джонни. Нельзя прожить в их климате хотя бы неделю и остаться здоровым человеком.

— Мне не очень-то нравится этот парень, Эб, — говорит он. — Надеюсь, Китти не ждет, что я запру ее на чердаке?

— У девушек бывают странные фантазии, Джонни, — отвечаю я. — После свадьбы это пройдет.

— Так ты думаешь, она меня простит? — спрашивает он с надеждой.

— Я думаю, Джонни, что тебе сейчас не стоит тянуть кобылу за хвост, — говорю я. — Скачи за ней, пока еще не поздно.

Джонни садится на своего бедного коня и вскоре скрывается из виду.

— Забавный он парень, — говорит Дрю, покачивая головой. — Уж не знаю с чего, вбил себе в голову, что я ухлестываю за Китти. Ну, я и не мог не подразнить его немножко.

— Это было не очень-то хорошо с твоей стороны, сынок, — осуждающе говорю я.

— Да, сэр, — отвечает он, а у самого черти в глазах пляшут. — Но если бы вы видели, какие рожи он при этом корчил, вы бы и сами не удержались. Кстати, у вас есть виски?

Мы отправились на поиски моих бутылок, припрятанных Китти, и, к счастью, нашли их у западной стены хижины. Расположившись на траве, мы воздали должное виски, и Дрю стал рассказывать, как познакомился в Спринг-Вэлли с типчиком, который попытался продать ему бразильские бриллианты. Дело кончилось тем, что Дрю пересчитал ему все зубы, но в процессе пострадал единственный ресторан в Спринг-Вэлли, да и кое-кому из посетителей досталось под горячую руку. Дрю как раз дошел до появления помощника шерифа, когда его слова заглушили топот копыт и лошадиное ржание. Я было испугался, что Джонни вернулся ни с чем, но это был Ник Санрайс.

— Эй, а что же мисс Китти и Джонни? — спрашиваю я.

— Думаю, присоединятся к нам позже, — отвечает он, ухмыляясь. — Черт, поначалу я думал, что Китти его убьет, так она была зла.

— А что он? — спрашиваем мы.

— А он говорит: «Китти, я идиот, каких свет не видывал, но я тебя люблю».

— А она? — спрашивает Дрю.

— А она еще долго кричала на него. А он ей говорит: «Ты выйдешь за меня замуж?»

— А потом?

— А потом я понял, что я там явно лишний, и решил вернуться к вам, — говорит Ник Санрайс. — Наконец-то они объяснились. Китти как узнала, что Алекс то ли помер, то ли в тюрьме, как будто с ума сошла. Сказала отцу, что хочет навестить тетушку в Хелене, а сама заставила меня ехать с ней в Спринг-Вэлли. У вас остались еще те сливовые консервы, мистер Рид? В жизни не ел ничего вкуснее.

— Сколько угодно, малыш, — говорю я.

— Я бы предпочел кусок мяса с бобами, — заявляет Дрю. — По правде сказать, я голоден как волк, сэр.

— Найдутся и бобы, и вяленая мевежатина, — отвечаю я, и у Ника Санрайса разгораются глаза.

— Может быть, подождем Китти и Алекса? — не очень уверенно спрашивает он.

— Поверь мне, малыш, — говорю я, — мы еще и поужинать успеем, прежде чем они появятся здесь.