Зеркало Кули

- Что здесь происходит, Виктор? – шепнула Эля, - кто эти люди и почему ты считаешь нас какими-то особенными?

- Видишь ли, основную часть моей теории я вам уже озвучил. А ты, Эльвира, ответь мне на вопрос. Кто ты есть?

- Я – человек, продавец, девушка, - заученно повторила Эля ответы на древний психологический «я»-тест, который проходила еще в школе. Виктор только поморщился и протестующе замахал руками.

- А если серьезно. Скажи мне то, что ты сейчас даже себе сказать боишься! Кто ты? – настойчиво повторил Виктор.

Эля молчала. Она беспомощно обернулась на остальных. Молодые люди и Фамосова тихо беседовали.

- Послушай, что говорит Эльдар, - шепнул Виктор ей на ухо. Эля стала вся внимание.

- Все считают, что я везде успеваю. Начальник поражается, когда будит меня утром телефонным звонком, а через пять минут я уже бодрый и собранный первым прихожу на совещание, - вещал окружающим Эльдар-мажор.

- А меня хвалили за то, что могу одновременно быть в нескольких местах и делать параллельно кучу дел. А что поделаешь, учеба! – согласился очкарик-аспирант.

Фамосова молчала. Эля тоже молчала.

- Вот оно! Телепортация и сверхскорость. Об этом я и говорил, - удовлетворенно кивнул Виктор, - а что говорили тебе, Эльвира? Что говорили про тебя? Кто ты?

- Монстр, - резко оборвала его Эля.

- Какой монстр? – Виктор взял ее за плечи и требовательно заглянул в глаза.

- Не знаю! Собака Баскервилей! Куджо! Оборотень! Жуткая тварь! Монстр! Монстр! Монстр! – Эля смяла сумку, прижав ее к груди так, что захрустела ломающимся пластиком лежащая внутри косметичка.

- Тише, тише, - Виктор обнял ее за плечи, успокаивая. Остальные обернулись, внимательно разглядывая Элю.

В дверь номера постучали.

- Да-да? – отозвался Виктор, - прошу вас.

Из коридора, шумно дыша, в номер ввалилась дама-администратор.

- Простите, Виктор Александрович, но дело очень, - она захрипела, переводя дух, - очень срочное! Там полиция. За вами. Они окружают гостиницу и скоро будут здесь.

Виктор переменился в лице, бледнея на глазах.

- Бегите!

- Что? – поправляя очки, переспросил аспирант.

- Воспользуйтесь своими способностями и убегайте отсюда.

- Мы задержали их на входе, потребовали ордер и документы, но, Виктор Александрович, пока я сюда бежала, они уже наверняка успели разобраться с такими мелочами.

- Спасибо, Юлия, - по-хозяйски кивнул Виктор, - разберусь. Главное, прикройте отход моих гостей, - он махнул рукой на дверь, - уходите, скорее!

Эля и остальные бросились из номера. Огромные окна коридора открывали вид на двор. Десятки полицейских машин заполнили его, припаркованные хаотично, словно брошенные детьми игрушки. Люди в форме окружали «Революцию». Со стороны лестницы доносился шум и топот.

Бежать. Эля понеслась по коридору, в конце его свернула на служебную лестницу. За ней, пыхтя и всхлипывая, цокала каблуками Фамосова. Когда Эля остановилась, Фамосова налетела на нее с разбега и, горестно охнув, прислонилась к стене.

- Говорила мне мама, не ввязываться в сомнительные компании, а я ее не послушала. И что теперь? Арестуют? Конец моей репутации! И в универ сообщат наверняка, - бормотала Фамосова, обращаясь сама к себе.

- Это в лучшем случае, - отрезала Эля, поражаясь зловещему тону собственного голоса, - я думаю, нас не арестуют.

- А что может быть хуже? – в голосе Фамосовой нотки удивления мешались с раздражением и усталостью. Она потёрла руками вспотевшее лицо, размазала свои стрелки вокруг глаз, став похожей на панду.

- Пристрелят, - в элиной памяти всплыл новостной сюжет об отстреле странных тварей, неведомо как оказавшихся в одной из городских квартир.

- Пристрелят? – похоже, Фамосова тоже вспомнила новости. Она сморщила лицо и судорожно задергала нижней челюстью, - как же так?

- Очень просто, - Эля грубо тряхнула ее за плечо, - но мы убежим, слышишь? Убежим.

Твердость элиного голоса немного воодушевила Фамосову и корчиться она перестала. Эля бросила на пол сумку и решительно стянула платье.

- Что ты делаешь? - отстранилась Фамосова, недоумевая.

- Какие у тебя способности? – серьезно спросила Эля, оставшись в одном белье, - те самые, которые имел в виду Виктор?

- В зверя могу превращаться, - ответила Фамосова, мгновенно взяв себя в руки, - в собаку.

«Фамосова - сука» - гласила надпись в кабинке университетского туалета, на двери в столовую, на парте, на стене в коридоре…

- Ясно, - с пониманием кивнула Эля, - раздевайся! Вещи в сумку, сумку в зубы! Сбежим от полиции, а потом превратимся обратно в людей, так что снова придется одеться…

Раздевшись, Фамосова превратилась в большую собаку, похожую на белого с желтизной сенбернара. Эля впала в ступор. Она ни разу в жизни еще не проделывала подобного. Уверенность пропала, уступив место страху.

- Ты чего? Давай! Давай же! – сказал голосом Фамосовой желтый сенбернар, - сюда идут!

В отчаянии Эля зажмурила глаза и вытянув перед собой руки грохнулась на четвереньки. Открыла глаза – вместо ладоней в пол упирались лохматые черные лапы с кривыми когтями…

- Бежим! – Эля-монстр схватила зубами красную сумку и понеслась вперед, обогнав сенбернара, - черное окно, ищи непрозрачное окно! – крикнула она перед этим.

Побежали. Два огромных хищных зверя в полупрозрачном хрупком здании, были беззащитны, словно хомяки в экспериментальном стеклянном лабиринте. Они одним прыжком преодолевали лестничные пролеты. Они сбивали с ног глянцевых куколок-секретарш, тех самых, что, выслушав по громкой связи сообщение об опасности, продолжали беззаботно разносить горячий кофе по кабинетам своих начальников… Звери бежали. Мимо мелькали окна, прозрачные, открывающиеся видом заполоненного красно-синими мигалками служебных машин двора. Наконец, в конце коридора замаячило черное окно.

- Вот оно! Пошли! – прохрипела Эля, давясь зажатой в зубах сумкой, и прыгнула вперед, вытягивая передние лапы-руки. Ударив, отскочила. Стекло пошло трещинами и осыпалось бесшумно. От осколков к потолку потянулись струйки смоляного едкого дыма.

- Прыгай! Не медли! – Эля подтолкнула Фамосову лбом в бок. Та, зажмурившись, перевалилась через подоконник и исчезла во мраке. Эля последовала ее примеру…

… Недолгое ощущение полета и приземление в снег пахнущий гарью. Холодные хлопья забились в рот. Эля вскочила. Перед ней, синяя от холода, замерла голая Фамосова. Она дрожала и переминалась с ноги на ногу.

- Ты зачем назад превратилась? Замерзнешь! – начала было Эля, но потом увидела свои бледные коленки, вполне человеческие.

- Зверя надолго не хватает, у него заряд быстро кончается, - неразборчиво пробормотала Фамосова, стуча зубами. Она стояла по-колено в снегу, обняв себя руками.

Эля не мерзла, не чувствовала того, что ее босые ноги погружены в холодный серый сугроб. Снежное поле тянулось вдаль, упиралось на горизонте в стену полосатых заводских труб. Эля с Фамосовой стояли под автомобильной эстакадой, за которой виднелись бурые крыши старых дач.

- Как здесь холодно, что это за место? – бормотала Фамосова, продолжая дрожать. Эля подобрала ее сумку, торчащую из снега, достала оттуда платье и одела на нее.

- Здесь землю замораживают, чтобы продукты хранить. Я надеялась, что портальное окно перенесет нас в город, а не на эти задворки, прости! – Эля, натянув кое-как свое красное платье, привычно сунула подмышку сумку, взяла Фамосову за руку и повела к дачам, - залезем в один из домов, отдохнем и согреемся.

Элю бил озноб, ноги подкашивались, пальцы не слушались. Однако, вид замерзшей Фамосовой, беззащитной и несчастной, заставлял Элю сглатывать застрявший в горле комок ужаса и брать себя в руки.

Они добрались до дач. Похоже, поселок давно забросили. Из-за гнилых, обвалившихся заборов торчали разросшиеся кусты сирени и шиповника. Щитовые домики не смотрели на прохожих, их окна были неряшливо заколочены обломками досок и фанеры.

- Идем внутрь, - Эля взялась за калитку палисадника ближайшей дачи, - найдем в доме одеяло, ты будешь греться, а я разведу костер во дворе.

- У меня есть зажигалка, - тихо согласилась Фамосова.

Дверь в домик была открыта. Внутри, на первом этаже воздух оказался на удивление теплым и сухим. Пахло нафталином, костной мукой и кошачьими метками. Запах людей так и не обнаружился, поэтому Эля уверенно шагнула внутрь. Фамосова, почувствовав тепло, поскорее вошла следом и закрыла за собой дверь.

Пробравшись в темноте через хлам, они обнаружили лестницу на второй этаж и поднялись по ней. Маленькое круглое окно осветило крошечную комнатку со скошенным потолком и единственной кроватью у стены. Эля и Фамосова сели туда, поджав окоченевшие ноги, и, прижавшись друг к дружке, укутались пыльным пледом.

- Все это так ужасно, - всхлипнула Фамосова, вытирая намокший нос краем пледа, - мама меня не поймет, не простит. Она думает, раз я староста, значит, меня все любят и уважают, разве могла я рассказать ей о том, что меня ненавидит вся группа. «Сука! Сука!» - одногруппники говорили мне это почти в глаза. Понимаешь?

- Я в курсе, - буркнула Эля, - так и подумала.

- Вот видишь! Даже ты считаешь меня такой! А тебе-то я что сделала? Ты вообще из другой группы, - Фамосова закрыла лицо руками и задохнулась в рыданиях, - а ведь я просто хотела быть хорошей старостой – и всё! Я не ставила плюсики в журнале прогульщикам, даже когда они предлагали мне деньги, не сбегала с пар, когда сбегали все…

- Я не осуждаю, прости, не обижайся. Просто спросить хотела – с чего у тебя началось все это… превращение? – Эля наконец подобрала подходящие слова.

- Я увидела черную яму, - прошептала Фамосова после долгой паузы, - заглянула в нее и у меня все туда провалилось. Все, понимаешь? Надежда, вера в будущее, желание доказать всем, что я лучше, чем обо мне говорят. Осталось только смирение с тем, что я – сука. Сука и есть. Эта черная яма – как зеркало. Сначала оно пожирает в тебе все твое, хорошее, настоящее, а потом показывает уродливое отражение – то, чем тебя считают окружающие. Тот, кого окружающие любят и ценят, спасается, даже становится еще лучше и увереннее в себе, наверное, но для таких, как мы – исход один.

Эля не ответила. В памяти черной кляксой всплыл колодец из суяровского особняка. От мыслей отвлек скрип входной двери, мягкие приглушенные шаги двух пар ног и тихий разговор. Фамосова подняла голову и прислушалась, прижала палец к губам, призывая к тишине. Эля понимающе кивнула. Кто-то поднимался по лестнице в комнату, где они притаились.

- Это кто же тут у нас? Кто же без спросу, без приглашения? - голос невидимого еще пришельца прозвучал жутко, словно обладатель его надышался гелием из воздушного шарика.

- Ой, - испуганно пискнула Фамосова и вцепилась в элину руку, - котик!

В комнату действительно поднялся кот. Он был одет в миниатюрные джинсы и свитер. Шел на задних лапах, опираясь на резную деревянную тросточку.

- Добрый вечер, дамочки! И каким же ветром вас занесло сюда, мои красавицы? – кот растянул в блаженной улыбке усатую морду и зажмурился.

Эля и Фамосова ответить не успели. С первого этажа раздался громкий пронзительный крик:

- Василий! – лестница натужно заскрипела и на второй этаж просунулась голова огромной тетки, украшенная ободком в форме кошачьих ушей, - это что же, Василий! Что за девки тут у тебя? – тетка истерично затрясла тройным подбородком и попробовала протиснуться в комнатку.