Мой лучший худший друг

Глава 9

Следующий мой день прошел приблизительно так же, как и предыдущий, за исключением того, что на этот раз я уже съела не малиновый чизкейк, а миндальный. Ну а мое «послезавтра» было достаточно скучным, чтобы рассказывать про него.

И, наконец, день пободрее начался, как и всегда, с недолгой нудной прогулки.

— Ну нет! Как же трудно быть девушкой, — возмутилась я, и пошла в магазин за «памперсами».

— С вас 1.82$, — сказала безэмоционально толстая светловолосая женщина.

Я начала копаться в своем кошельке, чтобы нарыть эту сумму:

— Оо-о черт! Извините, могу я поменять товар?

— Как вы надоели, — сказала она, опять не выразив ни одной эмоции на лице, отменила уже отсканированный товар и сунула мне его в руки.

— Не надо ничего менять. Я все оплачу, — сказала стоявшая сзади меня рок-звезда.

— Мэээг, не стоит…

— Я знаю, что у тебя закончились все твои сбережения и тебе больше не на что жить.

— …Нуу-у, на самом деле да, — сделала я тупое лицо.

— Вот черт! Пора увольняться отсюда. Не люди, а дьяволы, — снова проворчала продавщица, встала с крошечного стула, который плотно сдавливала своей жировой прослойкой, сняла с груди бейдж и, переваливаясь из стороны в сторону, пошла к черному выходу.

После увиденного я была в полном замешательстве, но лишь до того момента, когда узнала, что сердитая леди ходила только затем, чтобы покурить, что, судя по всему, и помогало ей справляться с гневом.

И наконец, разобравшись со всей этой ситуацией, мы с Мэг вышли на улицу. Небо было облачным, но ярким и теплым. Через дорогу, были облиты горячим, и в то же время прохладным светом двухэтажные дома на двух хозяев. Яркость и живость им придавали ветки колючей ели и пихты. И именно эти деревья, плотно рассаженные по-над домами, делали пустые и серые улицы насыщенными и живыми.

Мы перешли хоть и главную, но пустую от «колес» дорогу и остановились возле небольшого домика с облицовкой из молочного сайдинга. Не думая ни секунды, Мэг пригласила меня войти в него:

— Можешь войти, — сказала она своим забавным мужицким тоном и, придерживая свои свисающие бока руками, с неопределенностью на лице уставилась не пойми куда.

— Конечно напрашиваться плохо… но не в моих мечтах ночевать сегодня возле этого облезлого фонаря…

— Расслабься, у меня в гостиной есть отличный диван. Раритет!

— Спасибо, Мэг. Выручила! Отдам все, как только…

— Проходи! — опять перебила меня это добродушное создание. И в этот момент я сразу же вспомнила о Найерте:

(Из воспоминаний)

16/11

— Какая презентация? Ты кто? Откуда я тебя должна помнить?

— Ну так про…

— НЕЕЕТ! Только не говори, что ты как-то связан с моими проектами.

25/11

— Вообще, перебивать людей не очень хорошо…

— Ну все, пока, Найерт.

25/11 (вечер)

— Но я должен…

— Уйди, просто уйди отсюда, — сказала я, заливаясь слезами.

(наши дни)

— Я так груба была к нему?! — подумала я с пожирающей изнутри меня тоской и вошла в дом.

В ту же секунду мне в глаза бросилось много вещей, которые будто так и сдавливали друг друга, заполняя все пространство в доме. Два небольших окна были зашторены плотным тюлем с ярким ретро рисунком, из-за чего комната казалась очень темной. Старый бархатный диван светло-коричневого цвета располагался прямо посреди комнаты, а немного заползая под него, пылился вязаный ковер в форме больших музыкальных пластин. Сбоку, на крашенных в бирюзу стенах, висело около десятка гитар: начиная от акустики, и заканчивая басами.

От протяжных впечатлений меня отвлекла Мэг:

— Можешь пока освоиться, а мы с Харрисом в Кантри (бар для «поживших» музыкантов) мигом, — сказала мне она, после чего я увидела мужчину с сединой, махнувшего мельком мне рукой, это был ее скромный и спитый муж. Да, да, перегар бил в нос колоссально.

И как только хлопнула дверь, я стала уже пристально осматривать каждый уголок этого наполненного барахлом домика. Шатаясь от одной полочки с трофеями к другой, я пыталась проникнуться этой атмосферой, потому что музыка мне по-прежнему оставалась близка, несмотря на то, что я сама от нее сильно отдалилась. Шкафчики с полочками из красного дерева; музыкальные аксессуары, сохранившиеся с прошлого века в затертых картонных коробочках; еда, гниющая на прозрачном, слегка поцарапанном кофейном столике; и…огромное овальное зеркало, висевшее на стене перед крутым лестничным подъемом… Я посмотрела на него. И на себя. И подумала:

— Что у этих людей со вкусом?! Красное дерево и зеркало из белого дерева, ковер, связанный когда-то бабушкой, и стеклянный стол в современном стиле… Такое чувство, будто они «собрали» весь этот дом на барахолке, — после чего засмотрелась на свое отражение. — Почему она до сих пор не заинтересовалась тем, что со мной приключилось? — задалась я вопросом, разглядывая свою перебинтованную руку и исцарапанное лицо, после чего решила подняться наверх.

— Думаю, это их спальня, — сказала я, увидев распахнутую дверь. И не дойдя до нее, решила остановиться возле огромного полукруглого подоконника. — Оригинально! — проворчала я, раздернув в стороны шторы, и залезла на него поверх мягкого пледа. Расправляя под себя это махровое одеяло, я нащупала что-то вроде плотной бумаги. Это была фотка. Фотография с моим лицом.

— О…боже…Они ищут меня! — перепугалась я, подумав о том, что сейчас все мое ближнее окружение, включая Мэг и Харриса, пытается меня найти.

Я резко подскочила и, не думая о последствиях, стала искать все возможные выходы из ситуации.

— Мои вещи! Черт! Они все остались у Люси! — прокричала я и вспомнила про гиблый кабриолет на заднем дворе. — Чееерт, черт, черт! Где могут быть ключи?! — начала я перебирать все на полочках. — О мой бог! Какие из них нужные мне? — проворчала я, увидев в висевшей на стене ключнице более десятка ключей, из чего половина была от автомобилей, которых, наверное, уже в принципе не существовало. Я схватила все восемь ключей и побежала на задний двор.

Руки без остановки тряслись, а разум съедали мрачные мысли. Но не смотря на то, в каком положении я находилась, я чувствовала большую страсть ко всей этой неизвестности. Испробовав первые попавшиеся ключи, у меня получилось открыть машину. Мне и не хотелось вспоминать о том, что водительские права я получила всего лишь неделю назад, но, сев за руль, я сильно запаниковала:

— Боже мой, как это работает? — проворчала я и, недолго думая, завела машину. Напоследок, перекрестившись по православному обычаю, (да, хоть меня и окружали сплошь и поперек католики, я все-таки была крещена русской православной церковью) я проверила на месте ли остатки моих вещей. — Ну удачи, Лиза! — пожелала я себе не умереть сегодня, сказав об этом на русском и двинулась.