В подземном царстве

— Осторожно, Имре, не поскользнись! Под тобой пропасть!

Еще два-три метра я все-таки ползу за ним, но потом окончательно сдаюсь.

Каким безнадежным ни было наше положение, я не переставал восхищаться хладнокровием Гайдаша, верящего до сих пор, что нам удастся выбраться отсюда живыми.

В этой кромешной темноте у меня выработалось нечто вроде седьмого чувства. Чувствую перед собой скалу, уже на расстоянии тридцати сантиметров чувствую. Протягиваю вперед руку и действительно упираюсь в стену. Медленно касаюсь ее твердой, сырой и гладкой поверхности. Снизу, приблизительно на расстоянии двух метров от меня, слышится голос Гайдаша.

Держась рукой за скалу, пытаюсь подняться на четвереньки. Затылком крепко ударяюсь о потолок и снова ложусь. По лицу текут ручейки пота, солоно во рту. Значит, я все же ошибся? Если мы в Цирке, я не должен был, даже стоя в полный рост, доставать головой потолок. Не понимаю. Ничего не понимаю! Как я мог так просчитаться?! Снова ощупываю глинистый пол. Да, это бесспорно следы моих ног! Робко миллиметр за миллиметром ощупываю в глине дырочки от гвоздей ботинок. Вдруг слышу странный звук, потом на мгновение снова наступает абсолютная тишина, и затем покой вечной ночи нарушает глухой удар. Гайдаш сорвался! Куда? Понятия не имею. Напряженно вслушиваюсь, не слышно ли чего-нибудь. Но в пещере царит безмолвие, только слышу, как громко бьется сердце да стучит в висках..

Наконец после трехминутной жуткой тишины раздаются стоны Имре. Значит, жив! Слава богу, словно гора с плеч свалилась…

— Ой, нога! — стонет он где-то внизу. Потом затихает, а затем уже спокойно говорит, что, очевидно, перелома нет, ему удалось встать на ушибленную ногу. Только на месте ушиба она сильно распухла и кровоточит. Я его все подбадриваю, чтобы он попытался выбраться.

По характерному шороху спецовки и звуку покатившихся мелких камешков мне удается определить, что Гайдаш начинает двигаться. Он не слишком глубоко. Голос его постепенно приближается. Кроме как словами, помочь ему ничем не могу. Наконец Имре сообщает, что обошел кругом весь зал, но выхода не нашел ни в одну сторону разве только спуститься снова вниз.

— Не спускайся! — кричу я. — По всему видно, что ты все же попал в Цирк! Здесь я не знаю другого такого глубокого зала. Если ты в Цирке, то поднимись по противоположной от меня стене на три метра! Сможешь — тогда мы спасены! Там должна быть лестница, ведущая на поверхность!

В одно мгновение я снова ожил: значит, шоймарский поход не последний в моей жизни? Если и это препятствие удастся преодолеть, жизнь снова будет улыбаться нам.

Гайдаш старается изо всех сил, но снова падает. Опять начинает все сначала. Я же громко кричу, чтобы по моему голосу он нашел нужное направление.

— Лаци, подожди немного, кажется, тут можно зацепиться!

Снова шорох спецовки, тяжелое отрывистое дыхание, и затем мертвая тишина. Но она длится недолго. Вот уже издалека слышу голос Имре. Возбужденный, он во все горло кричит лишь два слова:

— Лестница! Лестница здесь!

Мы спасены! Взобраться по ступенькам для Гайдаша не представляло никаких трудностей. На полчаса я остался один. Волнуюсь, жду его возвращения. И вот наконец золотистый свет лампы, которую он одолжил у дядюшки Плухара, осветил мое полуголое черное от грязи тело.