Загадочный пациент

Глава 14

Майлз.

Колибри хлопочет на кухне, моя маленькая птичка накрывает на стол: ставит маленькие чашечки и тарелочки, организует домашнее чаепитие. Я как слон в посудной лавке, смотрю на все это и не представляю, как буду пить чай из этих малюсеньких емкостей.

Этот сервиз вообще три года стоял для красоты, в шоке до сих пор, что он тут есть.

Маниакально слежу за каждым ее движением, запоминаю каждую деталь, подмечаю все, заставляю образ отпечататься в коре моего головного мозга. Она двигается очень плавно, но координация у нее не к черту, постоянно ударяется о гарнитур, задевает предметы. В этом есть что-то очаровательное.

Буквально провожаю ее взглядом из своей жизни.

Яны Басиевой не существует. В скором времени она меня покинет, а значит и иллюзия отношений сойдёт на нет. Я не уверен, что меня вообще привлекает Анна Басиева. Она только внешне напоминает ту, которая мне по душе.

Пришлось приложить титанические усилия, чтобы скрыть упадок настроения. Девчонку совсем не хотелось отпускать, а придётся.

Яна своими изящными руками взялась за массивный нож. В ее руках он казался невероятно огромным.

- Давай я порежу. – отбираю нож, усмехаюсь. Еще не хватало, чтобы она порезалась, а она может. – Поухаживаю за тобой.

Яна садится напротив меня, наблюдая за процессом, как маленький ребенок. Она даже ногами не достаёт до пола. Кроха.

- Как прошёл твой день? – спрашивает меня, заглядывая в глаза.

- Продуктивно.

- Мама всегда спрашивала папу, как прошёл его день и он рассказывал ей все в подробностях, а ты всегда уходишь от ответа. – она очаровательно улыбается, маленькая проказница, мечтательно хлопает ресничками.

- У меня не такая интересная работа. – не удерживаюсь и забрасываю в рот сразу же маленький кусочек. Пытаюсь притупить настоящий голод внутри меня… – Как прошёл твой день?

- Скучала по тебе. – пробегаю глазами по маленькому носику, усыпанному веснушками, он слегка подёргивается. Чувствую теснение в штанах.

Что же ты делаешь со мной, Колибри, от одного взмаха ресниц завожусь…

За доли секунд образовывается притяжение.

- Чаепитие придётся отложить… - выдыхаю хрипло.

Я поднимаю ее со стула и усаживаю на столешницу кухонного гарнитура, отодвигая в сторону посуду.

Платье задирается, открывая хлопковые трусики. Те самые.

Колибри трепещет в моих руках, чувствую ее возбуждение кожей. Тонкие пальчики лихорадочно пытаются расстегнуть рубашку, терзая пуговицы, отрывая часть из них. Она буквально забирается мне под кожу.

Ловлю ее губы, сминаю их и терзаю.

Сначала хочу порвать тонкую ткань, но все же передумываю. Медленно стягиваю ткань, плавно скользящую по нежной коже. Завораживает послушность ее тела. Она принадлежит мне. Веснушка.

Яна льнет ко мне всем телом. Ее дыхание дразнит меня еще больше.

Не хватает больше сил сдерживаться.

Перед глазами все расплывается. В ушах стучит кровь.

Что же эта девочка делает со мной.

- Майлз? – зрачки Колибри расширяются. Она испуганно отодвигается и смотрит на меня странно. – Ты…

Из-за нарастающего шума в ушах трудно расслышать, что она говорит. Пытаюсь наклониться, чтобы поцеловать ее, но чувствую что-то странное. Во рту становится солоно.

Провожу рукой по губам.

Кровь.

У меня из носа пошла кровь.

Что за…

- Майлз! – Яна соскакивает со столешницы, хватает меня. Она испугана до чертиков.

Усмехаюсь, зря боится девочка. Кровь из носа меня не отправит на тот свет.

Лишь когда открываю рот, понимаю, что язык во рту распух и мне не удается сказать ни слова.

Мир начинает крутиться перед глазами все быстрее.

Черт.

Я пытаюсь ухватиться за стол, чтобы удержаться на ногах, но он оказывается намного дальше, чем мне казалось.

Сознание не покинуло меня, я вижу, как испуганная Яна пытается мне помочь, склоняется надо мной. Но я ничего не слышу и не могу сказать ни слова.

С грохотом падаю на пол.

Анна.

Нужно выбросить торт. Выбросить его к чертовой матери!

Я бегу на кухню… нужно успеть…

Стоп… я в комнате…

Оглядываюсь и ничего не могу понять. Внутри все холодеет и кожу колит от страха. Я в пижаме в неизвестной комнате стою у кровати.

Ничего не понимаю.

Очередной провал… Это нехорошо, с моей головой происходит что-то не так.

Подхожу к двери и пытаюсь открыть ее, но она не поддаётся. Толкаю еще и еще и никакого результата. Меня заперли?

Стучу настойчивее. Кулаки болят от моих ударов.

- Эй! Что происходит?

Дежавю, все это напоминает мне мою палату в больнице. Обстановка тут побогаче, но не изменено самое главное – я заперта. Моя жизнь ограничивается четырьмя стенами.

И это может означать только одно…

Дверь распахивается неожиданно, я чуть ли не выпадаю в коридор, утыкаюсь носом в мощную грудь, вдыхаю запах чужого мужчины. Приятно, но я никак не реагирую на него, не так остро, как на Майлза. Испытываю только смущение и страх.

Передо мной муж Алисы в белоснежной рубашке с закатанными рукавами по локоть и брюках. Мне открывается его татуировка на руке, состоящая из множества сложных символов, становится даже страшно. До мурашек. Такая сложная и сакральная.

Он не похож даже на человека. В нем все эфемерно. Очень крупный и ледяной, такой не похожий на Алису, прямая ее противоположность. Трудно поверить, что у такого человека такая маленькая и утонченная жена.

Лука смотрит на меня пристально, но трудно угадать о чем он думает. Ледяные глаза только берут, высасывают из меня мысли и эмоции. Подозреваю, что он вызывает остановку сердца взглядом.

- Где Майлз? – спрашиваю я сразу, потому что внутри меня все стянулось в тугой узел. Это единственное о чем я могу думать. Липкий страх сковывает по рукам и ногам.

- Аня? – хрипло спрашивает он меня и я машинально киваю. Он даже не помнит моё имя, такая мелкая рыбка я для него. – Пойдём со мной…

Мне ничего не остается, как последовать за двухметровым мужчиной по коридору и вниз по лестнице. Это не дом Майлза, понимаю это сразу. Я в доме у Луки и Алисы, и совершенно не помню, как тут оказалась.

Судорожно сглатываю. Откуда-то издалека до меня доносится детская возня и радостные возгласы. Жизнь в этом доме пропитана суетой и мелкими радостями, аромат булочек с корицей доносится даже сюда.

Лука приводит меня в свой кабинет, пропускает и заходит сам. Когда он закрывает дверь, у меня начинают дрожать коленки. Я все также стою перед ним в пижаме, еле достаю ему до плеча. Он может свернуть мне шею одним движением.

- Садись. – приказывает он, указывая на стул, и я повинуюсь. Трудно отказать такому человеку, как он.

Сам мужчина занимает своё место в темном кресле, складывает руки треугольником, продолжая прожигать меня глазами. Судя по всему, он обдумывает мою участь.

- Где Майлз? – нерешительно повторяю я. Страшно говорить в его присутствии, но страх, что я стала убийцей больше.

Майлз. Он не заслуживает смерти.

- К твоему сожалению, не на том свете. – холодно чеканит он. – Нам удалось его спасти, он сейчас в очень тяжелом состоянии и находится в коме.

Вскакиваю обратно, судорожно ловя воздух, мне резко становится плохо и мир кружится. Значит он съел торт… Я почти убила его.

Слезы начинают течь по щекам непроизвольно, невидимый ком, застрявший в горле, душит.

- Я не хотела… - это все, что удается мне выдавить из себя.

- Но все же ты принесла этот торт в дом. – говорит он грозным голосом. - Поехала в кондитерскую Алиева и забрала, сделанный с любовью, подарочек для моего друга.

На это мне нечего было ответить. В этом я была виновата и отрицать глупо. Он уже обо всем знает.

- Я могу его увидеть?

- Нет. – отрезает он. – Ты жива и здорова по доброте моего друга, не по моей воле, но больше Вы не увидитесь.

От удивления я растерянно открываю рот. Эта новость меня шокирует. Сердце начинает предательски ныть. Удивительно, что не страх – главное чувство, которое меня охватывает. Меня терзает стыд за поступок и что-то еще… меня задевает, что я больше никогда не увижу этого страшного человека. Голодного волка. Мужчину, укравшего мою невинность.

- Тобой займется врач, когда он посчитает, что ты поправилась, ты сможешь уйти из моего дома. Майлз оплатит твоё обучение в медицинском университете, чтобы ты смогла получить образование, и позаботится о месте в интернатуре. – мужчина тянется к сигарам на его столе и закуривает одну их них. – проблема с Алиевым будет также решена. Так что, ты будешь свободна.

Такая щедрость со стороны моего благодетеля. Такими подарками обычно одаривают любовниц и шлюх с которыми планируют покончить. Я бы подумала, что Майлз хочет от меня откупиться. Но в моей ситуации его поступок очень щедр. Даже заслушивает уважения.

- Мне не нужно ничего. – шепчу я, теребя рубашку от пижамы. – Не нужно ничего. Скажите, он выживет?

Лука внимательно на меня смотрит. Возникает пауза. Он курит и обдумывает что-то, после чего наконец говорит:

- Шансы есть.

Закрываю глаза, судорожно набирая кислород в легкие.

- Можно я просто попрошу у него прощения? Это все, что мне нужно…

- Если он захочет, то Вы увидитесь. – отрезает он. – Пока ты окончательно не станешь Аней, будешь жить в моем доме. Тебе нельзя общаться с моей дочерью наедине не при каких условиях. Если ты даже просто заговоришь с ней, я придушу тебя собственными руками.

Понимаю, что это не пустые угрозы, он не пугает меня, еще тактично предупреждает. Когда он говорит, даже бровью не ведёт.

- Почему я не могу уйти сейчас?

Лука открывает стол, вытягивает толстую папку и отдаёт ее мне со словами:

- Почитаешь на досуге.

Беру ее дрожащими пальцами, прижимаю к груди и смотрю на громадину испуганными глазами. Хочется сорваться и убежать, никогда не попадаться ему на глаза. Уверена, что он людей заставляет копать себе могилы одним взглядом, что за страшный человек. Сущий дьявол.

- А сейчас иди к себе. Еду будут приносить к тебе в комнату, ванна с туалетом примыкают. Я не буду запирать дверь, но постарайся не выходить из комнаты без повода или разрешения. – по нему видно, что он устал от разговора со мной и никак не дождётся, когда сможет избавиться от меня.

Мне приходиться встать и уйти. Больше он не говорит мне не слова. Перед уходом я вяло бросаю:

- Всего доброго!

Чувство отвратительное, меня словно окатили помоями.

В комнате я залажу на кровать с ногами и открываю папку с моим именем. Ту самую, которую Майлз забрал в больнице. Буквы хаотично пляшут перед глазами и приходится щуриться, чтобы все прочитать. Некоторые предложения я читаю несколько раз, потому что трудно поверить в написанное.

Чувствую себя героиней дешевого сериала.

Информации очень много, она вся хаотичная, но постепенно я улавливаю смысл.

В папке появились свежие записи. Кто-то вёл Заметки уже неделю, а значит инцидент с тортом произошёл неделю назад. Все это время выпало…

Ком в горле пульсирует и от него начинают слезиться глаза. Даже кусаю кисть руки, чтобы не крикнуть от отчаяния.

У меня раздвоение личности. Вот почему меня постоянно называли Яной, почему утром Лука спросил про Аню.