Боксёров бывших не бывает!

— Что ты завёлся, уже почти всё в норме…

— В норме воспользоваться болеющей девушкой и залезть к ней в постель? Что, обалдел?

— Да ты о чём? Я со вчерашнего вечера в одежде, джинсы приросли ко мне, как вторая кожа.

— Откуда мне знать? Может, ты только сейчас напялил штаны. Давай, вали, я не посмотрю, что ты боксёр, за Лизку всех порву.

— Это даже не смешно, Николай, а очень смешно. Я не уйду, у меня обед на плите ещё не готов. Всё, прекращай, боевик доморощенный.

— Интересно, когда это вы перешли на «ты»? — Они не слышали, как я подползла. — Мы будем кушать, мальчики мои?

Мальчики заткнулись, вылупившись на меня. Одновременно сорвавшись с места, столкнулись лбами в сантиметре от Лизоньки. Колька отлетел к стене, а я обомлела от перспективы быть покалеченной в третий раз за последние сутки. А Исаеву хоть бы что. Он поставил на ноги мажора, перенёс «перепуганную меня» на кухню и встал к плите. Пахло очень вкусно.

— Николай, есть будешь?

— Буду. — Буркнул тот, и стало понятно, что, если он и не голоден, обожрётся, но не уйдёт.

— Мы собираемся немного погулять, ты с нами? — Миролюбиво спросил Мишка. — Я думаю, может свозить Лизу за город? Одобряешь?

— Думаю, свежий воздух ещё никому не мешал. Я с удовольствием.

Так и поехали, я и двое. Причём, Колька изображал заботливого самаритянина, а Исаев, посмеиваясь в кулак, исполнял обязанности водителя, шашлычника и личного поводыря для нас обоих. Протягивая руку помощи мне, ему приходилось помогать и Нику, всё время опаздывающему подать свою длань. Мишка уступал, незаметно отходя в сторону, подсказывая мажору суть предстоящего действия. Мне это противостояние осточертело, нервировало ужасно. Отдыха не получалось, и я ушла на берег, может моё отсутствие им вправит мозги. В башке зашумело, пришлось присесть. Закрыв глаза, я прислушалась к себе, и очередной раз удивилась своему желанию остаться с Исаевым наедине. Ну как избавиться от Ника?

Стало прохладно, пятая точка отмаяковала о возможности подхватить простуду. И только подумав об этом, я была подхвачена с земли и доставлена в машину.

— Лиза, ты меня удивляешь, попа даже через джинсы холодит, или ты решила таким образом избавиться от нас? Конечно, с ледяной ж… никто не захочет лечь в постель, если только не довести до такого же состояния свою пятую. Вон смотри, чудик этим и занимается.

Я обалдела, Колька входил в воду. На улице градусов десять, вода и того меньше. С ума спрыгнул?

— Какого ты смотришь и ржёшь? — От возмущения я перешла на ты. — Останови его немедленно. Ник, сейчас же вылезай!

Я уже орала, голова тюкала и тикала, уходили последние силы. Такого распрекрасного отдыха у меня ещё не было, и я, не получив никакой реакции со стороны купальщика, пригрозила, что сама войду в реку. Они, оба, не поверили, и зря. Я уже была по колено в воде, когда Мишка, в два прыжка оказался рядом и вытащил меня за шиворот. Не успев опомниться, Лизонька оказалась без кроссовок и джинсов, в одних трусиках и свитере.

— С кем я связался, меня упекут за необоснованное применение силы, потому что я буду вас сейчас убивать. Она ещё и в кружевных трусах… О, боги! — И закрутив меня в плед, сунул термос с кофе и помчался спасать мажора.

Домой мы добрались молча. Исаев злился, Ник сопел, а я, накрывшись с головой, переваривала случившееся. Дело в том, что Колька пытался залезть ко мне под плед. Ну, нормальное же желание, согреться после заплыва моржей. Он мог бы, конечно, просто одеться, ведь плавал почти голым, но выбрал более лёгкий путь, за что и поплатился, получив подзатыльник и возможность принимать воздушные ванны за пределами машины.

— Мужик ты или кто? Одевайся и садись вперёд, дай девчонке покой, преданный друг!

— А чего ты здесь распоряжаешься? Думаешь, я не смогу сам за неё постоять? Да тебе и не снилось, сколько раз я спасал Лизку, да мы с ней… мы с ней… — Он так и не сочинил, что мы с ним, и не придумал ничего лучшего, как наскочить на боксёра и «постоять за меня».

Исаев оценил его потуги, остановил одним пальцем и закинул на заднее сидение вместе с вещами, а меня переволок на переднее. Я не сопротивлялась, всё происходящее было неинтересно, вызывало раздражение. Я что, третий лишний? Все в сад!

Что было и сделано, дома я осталась одна. Но через несколько минут остро почувствовала желание оказаться опять в нежных и крепких боксёрских руках, ощутить его заботу, и поцеловать. Да, попробовать на вкус, почувствовать прикосновение, дать себе разрешение на обладание этим мужчиной, хоть на миг… У меня перехватило дыхание, и я потянулась открыть форточку. Исаев стоял прямо напротив моих окон, а через секунду он уже влетал в открытую мной дверь.

— Лиза!

А Лиза улетела сразу же, как только его губы прикоснулись к её… А когда он завладел ими целиком и полностью, я уже ничего не соображала, ощущая их сладость и упоительное желание продолжения блаженства, творившегося во всех клеточках тела… Ноги подкосились, трепетание внизу живота вызывало тревожность, как перед прыжком с парашютом, душа ухнула и завибрировала на самых высоких нотах. Мишка аккуратно положил меня на кровать, продолжая целовать и прижимать к себе всё сильнее и откровеннее. А если учесть, что я так и осталась в кружевных трусиках и свитерке, как и была занесена им несколько минут назад в квартиру, не почувствовать твёрдость его мужского достоинства было бы невероятно. Я и испугаться не успела, как свитерок был сдёрнут и мужские губы опустились ниже, нежно и, как бы знакомясь, завладели грудью, вылизывая по очереди вопящие от наслаждения сосочки… И уже, насквозь прочувствовав жар этих нетерпеливых губ, засасывающих по полгруди вместе с набухшими остро чувствительными бугорками, в голове взорвался фейерверк наслаждения, отправив по всем органам указания довериться мужчине и получать удовольствие. Но… Используя последние проблески разума, когда уже и ножки поползли в разные стороны, и я сама потянула его на себя, нетерпеливо вонзаясь в плечи и шею ноготками, мой предатель-рот выдал «интырэсную» информацию.

— Миша, у меня ещё ничего не было, я…

Он зажал мне рот губами и стал вставать вместе со мной, прижимая крепко-крепко к себе. Уселся в кресло, воткнув голову в мою грудь и тяжело дыша.

— Хорошо, что сказала, Лизонька! Ещё успеется. Ты мне очень нравишься, не так, как раньше другие. И мне не хочется, чтобы ты потом пожалела о.… ну, о необдуманном поступке, ну ты поняла. Я уже и не чаял, что найду такую, как ты.

— Я не буду жалеть, Миша. Не буду. — Мои губы потянулись к его губам, грудь воткнулась в его грудь, и волшебство вернулось…

Мишка показал мне, что такое оргазм, выкладывая горячим ртом тропки к пульсирующему комочку удовольствия внизу живота, зацеловывая и заласкивая меня до дыр, вливая в мои уши оды нежности и сонеты симпатии. О любви речи не было. И последнего аккорда интимности тоже. А я, как дурочка, честное слово, балдела даже от этого. Подросток-переросток!

Мы начали встречаться. Не часто, на боксёрские бои я больше не ходила, из принципа. Оказалось, что удар в бровь мой Исаев пропустил по моей вине: он в этот момент боковым зрением поймал зелёный взгляд симпатичной девушки, т. е. меня, и решил, что дорога открыта. И пропустил… Обычно, опытный боксёр не позволяет себе такие вольности, смотреть по сторонам. А тут… Ах, так? Я виновата? Ну и бейся сам, не больно-то и хотелось глядеть на это членовредительство. Но всё время, пока он находился на ринге, я не могла найти себе место. И встречала его, иногда, после боя. Правда, это становилось всё более проблематично и неприятно. Толпы поклонниц теснили наши ряды. И я перестала светиться, даже в выходные, взращивая в себе обиду. Выбор невелик: или я, или бокс. Но он приходил, и куда что девалось. Выбор однозначен — он, Миша Исаев, вечно в ссадинах, кровоподтёках и синяках. Даже целуя меня, его губы разносили привкус крови. Он опьянял, дурманил сознание, вызывал страстное желание пожалеть, прижать посильнее и никуда не отпускать. Но уж на ринг, точно. Когда кончатся эти баталии? Я всё больше и больше мечтала об этом, как о самом желанном подарке.

— Ты постепенно превращаешь меня в вампиршу. Ой, с огнём играешь, Мишка! Привыкну, буду из тебя кровь сосать, превращу в привидение и утащу с собой в замок Дракулы. Уж там ты точно будешь только со мной. У-у-у…

— Долго же тебе придётся сосать, хотя навык может пригодиться.

— Фу, дурак! — Маков цвет расцвёл на моих щеках. — Не буду с тобой целоваться, пока не перестанешь себя калечить, не буду! Неужели нельзя без этого? Почему ты не думаешь о будущем? На меня тебе плевать, ничего серьёзного со мной ты, судя по всему, не планируешь. Но с кем-то же ты намереваешься это сделать?

— А тебя волнует моя семейная жизнь? И душевное состояние будущей жены? Тебе, действительно, интересно? Ку-да?

Я соскочила с его колен, ком в горле предупреждал о подступающих слезах. Ещё этого не хватало. В конце концов, он ничего не обещал. Честно признался, что я ему нравлюсь, просто «прихожусь по вкусу». И опять же, количество разнообразных тёток вокруг боксёра, явно, льстит, есть из кого выбирать. Так, спокойствие, только спокойствие, а то судьба фрекен Бок не за горами. Ну и пусть. Ведь жила же я до него как-то, ну зачем впустила в свою жизнь? Жила, но как-то…

Стакан запрыгал по зубам, вода пролилась, маечка прилипла, облепив грудь. Мишка подошёл сзади, повернул меня к себе, сверкнул глазами по торчащим сквозь майку соскам, холодная вода обострила чувственность и тут же вызвала желание прижаться к нему, змею-искусителю.

— Лиза, ты мне очень нравишься…

— … Давай останемся друзьями. Да ради бога, Миша. Два поцелуя и бесполая ночёвка ни к чему не обязывают. Дай пройти, мне нужно переодеться.

— Лизонька, я и сам себе не поверил, когда увидел тебя там, в спортзале и пропал, точно и бесповоротно. Всё последнее время я живу только тобой, с тобой, для тебя. Ты проникла в меня, как живая порция крови, я почувствовал, что такое сильнее, выше, дальше. За это время не проиграно ни одного поединка. Да сами бои проходят легко, спокойно. Неинтересно, даже. Короче, я решил заканчивать с этим, не мальчик уже. И…

— И новые порции крови тебе не нужны. Не дурак, понял!

Я вырвалась и выскочила из квартиры, зацепив шубу, как была, в тапочках и домашнем трикотажном костюмчике. Куда неслась по заснеженной улице, не имело никакого значения. Предновогодние дни, суета, и я, явление народу — раздолбайка в плюшевых зайцах на босу ногу! По натуре, мне всегда мешала излишняя застенчивость, с которой я боролась и никак не могла выиграть. А тут! Опомнившись, поползла под-над стеночкой в первый же попавшийся подъезд. И что? Ваши дальнейшие действия? Оглядевшись, до меня дошло, что отдалилась я прилично, и обошлось без погони. Вот идиотка, из меня не токмо вампирши не получится, а и комариной мадам я в подмётки не гожусь. Да ещё и сбежать из собственного дома… Ну, вот как теперь? Мозги кипели, обида разрывала душу, глаза наполнялись, как аквариумы. А мокрая майка — та ещё грелка. Нелепость ситуации сводила с ума, не давая трезво оценить положение. Да, выпить бы сейчас чего-нибудь, с удовольствием. И тут я вспомнила о вчерашнем визите наших спонсоров, о застолье и раздаче премиальных. И именных карточек в шикарный бутик, любимое место покупки обуви. И она, эта карточка, лежит в кармане шубы. Но как добраться? Моё появление в таком экзотическом виде произведёт взрыв приплода уток в нашем городе. Что только не будут говорить о Лизе…