Матильда

VIII

На следующее утро Даша проснулась самой первой. Она бегала от одного окна к другому, вставала на цыпочки, вглядываясь в серую пелену раннего утра. Окно было слишком высоко, поэтому она подтащила к подоконнику стул, встала ногами на сидение и, приложив ладони к холодному стеклу, заговорила: «Пуша, если ты меня слышишь, то обязательно приходи к дому, когда мы будем носить вещи в машину. Пожалуйста, поедем с нами! Я тебя буду очень любить! Я буду с тобой спать, буду с тобой играть и смотреть мультики. Я всю жизнь мечтала о маленьком котёночке. Ты, конечно, уже не маленькая, а очень даже большая, но для меня ты всё равно будешь малышкой, моей младшей сестрой».

— С кем ты разговариваешь? — раздался за её спиной голос.

Мама подошла к Даше и обняла, чмокнув дочку в макушку.

— Мама, я передаю послание для Пуши. Как думаешь, она меня слышит?

— Конечно. Она очень умная. Хочешь, пойдём и посмотрим, где она?

— Конечно хочу! — обрадовалась Даша.

Они переобулись, натянули поверх пижам пуховики и вышли.

На улице было зябко и пасмурно. Всю ночь опять шёл снег. Дворники то ли махнули рукой на уборку, то ли собирались с силами, но дорожек ещё не было видно. Даша взяла маму за руку и в нерешительности замерла. Увязая в снегу, они дошли до веранды. Даша забежала на крылечко и разочарованно протянула:

— Никого.

— Никого, — эхом повторила Мама.

Папа их ждал в прихожей и по грустным лицам понял, что Пушу найти не удалось.

— Не расстраивайтесь, — сказал он. — Ещё есть время.

Завтракали молча. Даша ела без аппетита, то и дело вздыхая. Мама поглядывала на неё и тоже вздыхала. Папа пил чай и хмурился. Но делать нечего, пора собираться. Чем ближе стрелки на часах подбирались к времени отъезда, тем беспокойней становилась Даша. Она придумывала всё новые и новые причины, чтобы остаться в номере: за последние полчаса у неё болел живот, нога, голова и зубы. Но на родителей её ухищрения не действовали. «Приедем домой, разберёмся, что у тебя болит. А сейчас одевайся».

На улице Даша убежала за дом, чтобы ещё раз посмотреть, не вернулась ли Пуша. Папа сел в машину и ждал остальных, нетерпеливо поглядывая на часы.

— Вы скоро? — крикнул он в открытое окно. — Нам пора.

— Я никуда не поеду, — заплакала Даша, отбежав от машины. — Не поеду! Я буду её ждать!

— Да откуда мы знаем, когда она появится? — начал нервничать Папа. — Ей здесь лучше! Она почувствовала свободу и не хочет возвращаться в четыре стены. Она даже на лоток разучилась ходить! Мы что, её будем выгуливать на улице? Как собаку? А как она по деревьям скачет, ты видела? Где у нас дома она будет так летать?

Ревущую Дашу усадили в машину. Она уткнулась в свой шарф и пообещала, что не будет разговаривать с Папой всю жизнь, если они сейчас уедут. Машина тронулась и медленно покатила по рыхлой снежной колее к зданию администрации. Папа вышел, чтобы сдать ключи и оплатить номер.

На ресепшене было время обеда. Кошки дружно хрустели кормом, ругались и толкались. Некоторые из них уже отошли от мисок и умывались.

— Скажите, Пуши у вас нет? — спросил Папа у администратора.

— Нет, — усмехнулся парень. — Кошка-невидимка к нам не заглядывает.

— Где же она может быть? Мы искали её с вечера.

— У кого-нибудь в номере, — предположил администратор. — Вчера два этажа компания заняла. Ночью шашлыки жарили, песни пели. Она могла к ним подойти, а те её к себе унесли. Но проснутся они не скоро, до рассвета день рождения праздновали.

— Послушайте, — помолчав, сказал Папа, — нам очень понравилась Пуша. Мы хотим забрать её домой. Моя дочь очень расстроилась, что мы уезжаем без кошки. Вот, возьмите мою визитку. Когда Пуша объявится, хватайте её и не выпускайте. Я сразу приеду. В долгу не останусь.

— Попробую, — протянул администратор. — Вообще-то она на руки не идёт и к себе близко не подпускает. Поэтому ничего не обещаю.

— Вы постарайтесь, пожалуйста, — ответил Папа. — А я куплю на всю вашу кошачью ораву сухого корма.

Он попрощался с администратором и вышел. В машине было открыто окно. Из него высовывалась расстроенная Даша. Она кричала: «Пуша! Пуша! Я уезжаю! Пуша! Приди ко мне!»

— Я обо всём договорился. Как только Пуша появится, нам позвонят.

— Это правда? — всхлипнула Даша.

— Да. Закрывай окно, поехали.

Машина подкатила к воротам. Папа посигналил и раздражённо проворчал: «Ну давайте, открывайте». Он забарабанил пальцами по рулю и откинулся на спинку кресла, скользнув взглядом в зеркало заднего вида. И вдруг воскликнул: «Смотрите!»

Створка автоматических ворот медленно отъехала в сторону, но автомобиль не сдвинулся с места. Двери распахнулись, и из машины первой выскочила Даша, за ней — Мама, а потом и Папа. Они бросились навстречу кошке, которая по снежному месиву спешила к ним со всех лап, иногда переходя на шаг, чтобы отдышаться.

— Пушенька, ты пришла ко мне! — захлопала в ладоши Даша.

Мама подхватила кошку на руки и погладила.

— Ах ты, гулёна! Где же ты была?

Кошка замурчала, уткнувшись мокрым носом в её щёку.

— Поехали домой, милая, — прошептала Мама.

Папа снова пошёл на ресепшен и вскоре вернулся с переноской.

— Взял напрокат, — засмеялся он. — Оплата кошачьим кормом.

Пуша послушно зашла в переноску и легла, с любопытством принюхиваясь. Даша положила свою ладонь на пластмассовую крышу. «Не бойся, мы едем домой. Ты больше никогда не будешь жить на улице».