Дочь от бывшего босса

ГЛАВА 11

Руслан

Уборная, которую и уборной-то сложно назвать — с двумя треснутыми раковинами, холодной водой и кабинками без дверей, вызывает самые неприятные чувства, хотя брезгливым я никогда не был. Просто как представлю малышку здесь, так и хочется убивать. В коридоре шатается непонятный сброд, и я все же захожу в соседнюю комнату, только по-нормальному они не понимают. Вызвать бы на них ментов, но я иду к Аленке и ее маме и обнаруживаю их обеих спящими.

Аленке явно лучше — распласталась в позе звезды. Алиса сидит на кровати и спит, откинувшись на стену. Ей явно неудобно, шея изогнута, голова вот-вот накренится вперед. Прежде чем обдумать свои действия, я аккуратно беру Алису на руки и укладываю на соседнюю койку. Та что-то бормочет под нос, когда касается подушки, но следом замолкает и сжимает мою ладонь, да так крепко, что не могу ее отнять.

Я терплю минут десять, а потом даже как-то забываю, где я и что происходит. Смотрю на блондинку — на ее полные губы, дрожащие во сне ресницы и, уверен, гладкую кожу. Это наваждение какое-то. Мелкая зеленоглазая ведьма меня и правда приворожила, потому что я не могу уйти от них даже сейчас, когда меня ждет фуршет.

У меня получается незаметно высвободить руку, и что я делаю в первую очередь? Я лезу в телефон и читаю отзывы на коляски. Не прошу помощницу, чтобы решила вопрос, как обычно делаю, мне самому это интересно и важно. Я изучаю форумы, и через полчаса у меня голова идет кругом от количества информации. В какой-то момент забиваю и беру самую дорогую с доставкой утром. Чувствую, что хоть чем-то помогу, имею на это право. Кто-то спускает на благотворительность миллионы, могу я позволить себе пару сотен на коляску?

Оформляю заказ как раз к моменту, когда малышка издает звуки. Я сначала пугаюсь, мечу взгляд в сторону Алисы, но потом, пощупав лоб ее дочке, успокаиваюсь и еще какое-то время беседую с ней на странном языке. Когда девочка начинает без конца гулить, я наконец догадываюсь, что, скорее всего, она хочет есть. Открываю окна на проветривание и осторожно глажу Алису по плечу, чтобы она проснулась. Та дергается раз и два, а потом вскакивает и чуть было не бьется лбом о мой лоб. Застывает в сантиметрах от меня. Смотрит широко распахнутыми глазами. А я замираю, сраженный.

— И все-таки у меня чувство, что мы встречались раньше, — шепчу тихо, потому что голос меня подводит.

Это отрезвляет девчонку. Она вскакивает на ноги и летит к соседней кровати, как раз когда Аленка пытается с этой самой кровати сползти головой вперед.

— Черт, — подрываюсь следом за ней. — Прости, я не знал, что она может…

— Ничего, ничего, все хорошо, — прижимая к себе ребенка, повторяет Алиса.

— Она хочет есть, но я не знаю… черт, я понятия не имею, что она ест и как это организовать.

— Все хорошо, я разберусь, отдохните.

— Я помогу.

В результате я, будто немощный, сижу и наблюдаю, как Алиса разогревает воду старым кипятильником, который видел, наверное, в последний раз у бабушки, готовит смесь Аленке, кормит ее. Она бормочет что-то про сломанную микроволновку, которая их подвела, а я уже мысленно закупаю в эту комнатку полный комплект техники. Нужно тормозить. Отключаюсь под монотонное «а-а», пока та укачивает дочь. Открываю глаза резко от звонка и отвечаю на автомате, только после замечаю, что девочки уже при параде, будто собираются куда.

— Доброе утро, — здороваюсь я.

— Доброе, доставка, подскажите, в отель коляску занести или как?

— Нет, белое здание слева, подойдите сюда, я вас встречу.

Алиса поглядывает на меня украдкой, пока я разминаю затекшую шею, пока встаю и разглаживаю складки на брюках, от которых избавиться невозможно.

— Я сейчас вернусь.

Не вдаюсь в подробности, иду к курьеру, а когда тот показывает, как пользоваться коляской, ни черта не понимаю. Даю ему тысячу, чтобы объяснил все сам.

Ужас и восторг на лице Алисы при виде коляски смешиваются воедино. Она не может оторвать от нее взгляд, не комментирует ничего, просто прижимает сильнее Аленку, которая, кажется, тоже остается довольной выбором. По крайней мере, когда мама усаживает ее, та улыбается ярче солнца.

— Руслан Игоревич, вы… за что? Спасибо вам, но это очень дорогой подарок, я не могу принять…

— Поэтому я дарю его не вам, а Аленке, да, хорошая? — я становлюсь на колени, чтобы быть с ней на одном уровне и улыбаюсь ей, а та отвечает, засветив несколько белоснежных зубов, в ряду которых недостает еще многих.

Мы подвисаем оба, тишину между нами разбивает ворвавшаяся в комнату громкая девушка с пацаном на руках. Тем самым, Артуром, кажется. Она залетает, не обращая внимания ни на кого.

— Я опоздала, прости-прости, мама меня скоро с ума сведет. Разбаловала Артура, он после нее просто… Ой, здра-а-авствуйте, — тянет она, наконец посмотрев на меня удивленно. — А вы…

— Это Руслан Игоревич, — спешит представить меня Алиса, когда дверь снова открывается и внутрь заглядывает кто-то еще.

— Вечером собрание по поводу выселения. К завтрашнему утру в общежитии не должно не остаться никого.

— Но как? Говорили же, неделя будет! — как хищница, бросается на гонца плохих новостей Алиса. А мне становится только хуже, и совесть не успокоить, потому что я сам настаивал и поторапливал всех, чтобы не затягивали со строительством.

— Что за бред?

— Как так?

Я теряюсь, кто что говорит, но настроение четко улавливаю.

— Извините, Руслан, у меня смена, и я… — Алиса теряется, трет лоб. — Я попытаюсь узнать что-то, Олесь, так не должно быть. У Аленки зубки опять, но, кажется, прорезался снизу резец, по крайней мере, температуры нет, ей лучше.

— Иди-иди, давай, а то тебя Мигрень… — дамочка косится на меня, — в общем, накажут. И жениха своего забирай.

— Это не… это Руслан… — пытается оправдаться Алиса.

— Да-да, Игоревич, я с первого раза запомнила, спеши давай, в колготках этих не помрешь?

— А что делать, коленки сбиты!

Они перебрасываются еще несколькими фразами, и Алиса сбегает, а я выхожу следом.

— Простите, но мне нужно спешить. Спасибо вам еще раз, — Алиса делает ко мне шаг, но потом сжимает пальцы в кулаки и, сдержав себя, убегает на каблуках далеко вперед.