Бабочка под стеклом

- Антон, что за выражения?!

- Ой, мам, да ладно. – Отмахнулся он и на стол почти лёг, к Марине придвигаясь. – Тот самый Стеклов?

- Да.

- И он наш дед? Настоящий?

Марина сникла немного.

- Я не могу утверждать это наверняка, Антон, но я склонна согласиться с его доводами.

Антон брови сдвинул.

- Чего?

Марина всмотрелась в лицо сына.

- Что ты получил за диктант?

Его лицо просветлело.

- Четыре.

- Антон.

- Ну, ладно, три. Мам, какое это имеет значение? Когда такое происходит!

- Пока ещё ничего не происходит, не нужно лишних фантазий. И я очень тебя прошу, пока никому об этом не рассказывай.

- Почему? – тут же возмутился он.

- Потому что. Не надо, и всё. Я не хочу. – Марина подула на чай. – Если это станет известно, все набегут с вопросами и расспросами, а я к этому не готова. Я не знаю, что отвечать. И вообще, стоит ли об этом говорить. Мы ведь не знаем… как мы общаться будем. – Посмотрела на сына. – Так что, договорились?

Тот неохотно, но кивнул. И сполз обратно на свой стул.

- Договорились.

- И отцу не говори.

- Не скажу. Это теперь не его дело.

- Антон, - предостерегающе начала Марина, а он невинно поморгал.

- Что?

Марина только вздохнула. И попросила:

- Дневник мне принеси.

- Зачем?

- Посмотрю. Чем ты в школе занимаешься. На тройку по диктанту полюбуюсь. Вот Николай Викторович завтра в гости придёт, и что ты ему скажешь?

- А он что, собирается мой дневник проверять?

Марина попыталась спрятать улыбку.

- А вдруг?

- Вот ещё!..

- Неси дневник.

- Мам, там нет ничего интересного, про тройку я сам тебе рассказал. Я её исправлю. – Помолчал. – Тогда и покажу.

Марина подбородок рукой подпёрла и смотрела, как сын, торопясь, допивает чай и в рот ещё одну конфету суёт. И пообещала ему:

- Вот как только всё успокоится, я займусь тобой всерьёз.

Антон совершенно нахально усмехнулся.

- Это как?

- Узнаешь. Отдам тебя в военное училище.

Он смешно вытаращил глаза.

- Мам, ты что? Я водителем трамвая буду, я тебе это ещё когда сказал?

- У нас в городе нет трамваев.

- Значит, будут. – Поднялся из-за стола. – Я в компьютер поиграю.

Марина провела пальцем по краю кружки. И попросила:

- Только недолго, и Элю не разбуди.

Весь следующий день прошёл в волнениях. Марина раздумывала, что ей приготовить, в какой магазин зайти, как всё успеть, а ещё – как заставить детей вести себя прилично. Если за Эльку не беспокоилась, та бойкость и энергию проявляла только дома, при чужих становилась тихой и неразговорчивой, то Антон, воодушевлённый неожиданными перспективами и своими бурными фантазиями, Марину волновал. Ничего экстраординарного она от него, конечно, не ждала, Антон всегда ведёт себя прилично, но волновалась Марина из-за того, что сын снова мог обмануться в своих надеждах. Кажется, он заочно записал Стеклова в близкие родственники. Что ещё больше заставило Марину задуматься о том, что с сыном всё не так гладко, как тот показать пытается. И уход отца он переживает намного сильнее. Настоящая трагедия в их семье, а им всем не до Антона, у них у всех свои переживания.

Совсем некстати к концу рабочего дня явился Игорь, принёс деньги на детей. Причём не просто деньги, он их в конверт положил, словно взятку ей давал, и Марина очень долго этот самый конверт в руках крутила.

- Марина.

Она глаза на него подняла.

- Что?

- У тебя всё в порядке? У тебя взгляд…

- Какой?

- Обеспокоенный.

Улыбнулась.

- Ты ещё замечаешь какой у меня взгляд? Тебе это надо?

Игорь тут же насупился.

- Не огрызайся. Я просто поинтересовался. Мы не чужие люди…

Марина покивала, вроде бы соглашаясь с ним, а на самом деле не желая слушать, что он ещё ей скажет. Какую глупость.

- Ты не забыла, что в следующую среду… - начал он, уже собираясь уходить. Нахмурился для солидности.

- Я помню. Я помню, Игорь. В следующую среду мы разводимся. Я приду.

Он смотрел на неё и томился. А потом глаза опустил, и у Марины в душе лучик надежды, как вспыхнул, так и погас, мгновенно. Вспомнила о том, что у неё сегодня огромное количество дел, с Игорем поспешно распрощалась и ушла, стараясь не оглядываться. Не оглядываться и всё тут. Ей теперь совсем ни к чему оглядываться назад.

Стеклов приехал уже ближе к восьми. Марина дома оказалась только за час до него, принялась ужин готовить, торопилась, и попутно выслушивала все детские новости. Заодно и руководила происходящим. Заставила Элю все игрушки в детской с пола убрать, хотя бы под кровать их запихнуть, и новое платье надеть. Совершенно некстати выяснилось, что новое платье облито молоком и на нём пятна. Эля краснела и стыдилась, а Антон посмеивался, стоя за её спиной. Когда Эле, под градом материнских упрёков, пыхтеть надоело, она повернулась и брата кулачком стукнула.

- Мама, он надо мной смеётся!

- Так, прекратите оба, - немедленно шикнула на них Марина. Газ убавила, противень с мясом в духовку задвинула, и обернулась. – Антон, не стой. Иди тоже что-нибудь убери.

- Что?

Марина руками всплеснула.

- Можно подумать, что у нас в кои-то веки убрать нечего! Иди, не стой здесь. И, Антон, надень другую футболку! Сними свои черепа!

Стеклов приехал на шикарной машине, с водителем или телохранителем, кто их разберёт, Марина их в окно видела, как они подъехали, и сделала несколько судорожных вдохов. Надо же, как волнуется, словно в первый раз с ним встретится.

В прихожей столкнулась с детьми и в ужасе на дочь посмотрела.

- Эля, ты что на себя надела? – Оглядела её лёгкое, белое платьице с широкой юбкой, усыпанное блёстками.

Элька запрыгала на месте и воздушная юбка заколыхалась, по всему было видно, что она очень своим нарядом довольна.

- Мама, смотри, какое красивое! Я как принцесса!

- Эля, это новогодний наряд Снежинки! Где ты его взяла?

- Мне Антон дал.

Марина закатила глаза, и решила промолчать. Снежинка, так Снежинка.

Приветствие вышло скомканным, Николай Викторович, с какими-то коробками подмышками, в тесной прихожей замешкался, никак не мог решить, как ему с Мариной поздороваться – поцеловать Марину в щёку или нет, потом рассмеялся, коробки свои на пол свалил и пальто снял, а сам всё на детей оборачивался, которые из комнаты выглядывали, чтобы его увидеть. Точнее, это Антон выглядывал, а Элю за бант на платье обратно в комнату оттаскивал каждый раз, как она из комнаты высовывалась. Элька пыхтела, отбивалась, а потом не выдержала и плаксиво заголосила:

- Мама, Антон ко мне пристаёт!

Сначала замерла Марина, потом Николай Викторович, с шарфом в руках, и оба разулыбались, Марина смущённо.

- Проходите. Я сейчас… кое-кого отшлёпаю, и тогда вас познакомлю.

- Не надо никого шлёпать, - запротестовал Николай Викторович, и в комнату отправился. – Так, к кому тут пристают и кто пристаёт? Показывайте.

Оказывается, он принёс подарки. Марина в дверях детской стояла и смотрела, как он, такой большой и незнакомый, на маленьком диванчике устроился, и честно не смотрел по сторонам, словно не замечал тесноты, двухъярусной кровати и втиснутого к окну компьютерного стола. Стеклов в детей вцепился, сам разворачивал обёртки, сам говорил, похвалил Элькино платье, а на Антона смотрел долго и с удивлением, словно потерял его когда-то, а теперь вдруг нашёл. Эля, конечно же, тут же замолчала, как незнакомого человека увидела, даже насупилась, руку не дала, не желая знакомиться, но на большую коробку с нарисованным на ней кукольным домом, поглядывала с большим интересом. А так как руки по упрямству своему ещё несколько минут назад за спину спрятала, поэтому ножку вытянула и дотронулась до коробки ею.

- Ух ты, телефон! – Антон с подлокотника дивана съехал, рядом со Стекловым сел и в коробку с новым мобильным телефоном вцепился. – Это мне?

- Тебе, тебе. – Николай Викторович совершенно запросто его по волосам потрепал. – Надеюсь, угодил? Продавец сказал, что крутой.

- Ещё бы не крутой! Ни у кого в классе такого нет!

Марина вошла в комнату.

- А ты и рад, да? Хоть, спасибо скажи.

- Спасибо! – с чувством произнёс Антон, а Марина на Стеклова посмотрела.

- Не следовало покупать им такие подарки. Ни к чему.

Он поднял на неё глаза.

- Да ты что, я и так всю голову сломал, не знал, что подарить. – На Элю посмотрел, а потом, не подумав спросить её мнения, приподнял и на колено к себе посадил. – Какая красавица, а. Платье-то какое. Принцесса настоящая.

Девочка заинтересованно посмотрела на него, благосклонно кивнула и ладошкой по пышной юбке провела.

- Да, я принцесса. Мне мама купила.

Стеклов языком прищёлкнул.

- Мама с выбором не ошиблась. Подарки будешь открывать?

Элька палец в рот сунула и на Николая Викторовича уставилась большими, невинными глазами. Марина дочь одёрнула, прекрасно зная эту её уловку.

- Эля.

Антон рядом фыркнул, а Марина предложила:

- Пойдёмте ужинать, а то всё остынет. Антон, оторвись от телефона. Руки мыть. Эля! Переоденься.

- Не хочу!

- Да, у нас же целый магазин платьев, - не удержался Антон от веского высказывания. – Одно платье молоком залила, другое можно ещё чем-нибудь заляпать. Растяпа!

Эля брата в живот пихнула.

- Мама, скажи ему!

- Растяпа!

Марина только глазами на них хлопала, потом взмолилась:

- Прекратите оба, как вы себя ведёте?

Николай Викторович рассмеялся. С дивана поднялся, и пиджак снял, подхватил Эльку на руки.

- А мы салфетку повяжем на шею, да? У мамы попросим. А вообще, я есть хочу.

- И я, - согласился Антон. Уловил момент, когда Марина отвернулась, и новый телефон в карман джинсов сунул.

- Вкусно? – спросила Марина, уже за столом. – Я торопилась.

- Очень вкусно, - кивнул Стеклов. И вместо благодарности, вдруг похвалил: - Молодец.

Марина неожиданно вспыхнула и сама над собой рассмеялась. А Антон вдруг спросил:

- А вы, правда, наш дед? Самый настоящий?

- Выходит, что так.

Марина встревожено за сыном наблюдала.

- Круто, - заявил тот после короткой паузы.

Николай Викторович усмехнулся.

- Я тоже так думаю.

- У нас никогда деда не было.

- Да?

- Только бабушки. А теперь и вовсе одна. Правда, у неё Саныч есть.

- А это кто?

- Этот бабушкин жених, - совершенно серьёзно заявила Эля и брата локтем толкнула. – Я не буду это есть, - она потыкала вилкой в кусочки болгарского перца.

- Эля, - шикнула на неё Марина и строго посмотрела. Девочка насупилась и голову ниже опустила.

А Стеклов рот салфеткой вытер и весело хмыкнул.

- Значит, у бабушки есть жених. Интересно вы живёте.

- Ничего интересного, - ответственно заявил Антон, а Марине сразу жарко стало. Заметила, как Николай Викторович бросил на неё быстрый взгляд, но намеренно отвернулась, побоялась с ним глазами встретиться. Стеклов, наверняка, уловил некоторое напряжение, а может странность в словах Антона, а Марине не хотелось портить вечер, что-то объяснять ему, признаваться в том, что всё не слишком удачно в её жизни. Что кроме детей и похвастать-то, в принципе, не чем.