Серебряная свадьба, или Самое время стать стервой

Глава 6

В первый рабочий день занимались две группы девочек-школьников и вечером взрослая. Из взрослой пришли почти все, не было только Кости, который сдавал сессию и готовился к экзамену. Конечно, в течение лета ребята будут периодически уезжать, но в целом группа сохранилась, и это радовало.

Сегодня больше говорили, чем работали. В конце занятия сверкающая ненашим загаром Лена достала «газировку» (как они называли безалкогольное шампанское) и стаканчики. Подошла к Агнии и показала правую руку с обручальным кольцом.

— Уууу! Поздравляю! Это то, что я думаю? Из путешествия недавно?

— Дааа. Жаль, тебя не было…

— Я очень рада за вас с Андреем!

Они обнялись.

На следующий день занимались дошколята — две «её» группы и две дополнительных, на период отпуска коллеги.

…Лика «висела» у неё на шее уже минут пять. Агнии пришлось присесть на корточки.

— Тебя бабушка привезла? Ты отзвонилась ей?

— Да, — кивнула девочка. — Я теперь насовсем у бабы Берты живу. Баба Люся в Петербурге заболела.

— Тебе самой где больше нравится жить?

— Тут, с папочкой и бабой Бертой. А вы больше не уедете так надолго, Агния Викторовна? — чёрные глаза, точь-точь, как глаза «бабы Берты», смотрели напряженно.

Ну это у них семейное, похоже. Умеют же смотреть…

— Так надолго — нет, Лика! Если только на чуть-чуть. Я рада, что и ты не уедешь надолго.

Начали подходить другие девочки, и Лика пошла прыгать со скакалкой.

Видимо, Лика сказала бабушке по телефону что-то, потому что та зашла лично после занятия. До сих пор такое случалось лишь однажды — осенью, когда Лика собиралась улетать.

До занятия следующей группы оставалось полчаса, и Агния вышла проводить их на крыльцо. Пока она отсутствовала, стоянку для автомобилей перенесли на торец здания, ближе к дороге, а перед входом сделали маленькую огороженную детскую площадку.

— Я покачаюсь, бабушка?

— Да-да, иди. Мы с Агнией Викторовной на скамейке посидим.

Понимая, что Берте Юрьевне хочется поговорить, Агния опустилась на скамейку с ней рядом.

— Очень рада, что в жизни Лики наступило постоянство. Поздравляю вас!

— Да, спасибо! Прабабушки не стало в мае, но мы пока Лике не говорим. Документы в гимназию подали, прошли вступительные тесты.

Агния кивнула. Они обе смотрели на Лику, которая то качалась на качелях, то каталась с маленькой горки.

— Оболтус наш не появлялся ещё?

«Уже не „наш“», — подумала Агния.

Покачала головой.

— Ну ждите тогда, Лика же поделится радостью обязательно.

— Наши отношения были основаны лишь на физиологии, — задумчиво проговорила Агния.

— Всё-таки «были», в прошедшем времени? — вздохнула Берта Юрьевна. — Про физиологию он что ли придумал?

Агния кивнула, а Берта Юрьевна рассмеялась.

— Надо узнать, может, он в Деда Мороза до сих пор верит? Рано я перестала подарки под ёлку прятать для него? Я эту «физиологию», — она сделала пальцами движение, означающее кавычки, — уже три месяца в режиме онлайн наблюдаю.

Берта Юрьевна вздохнула и продолжила.

— В Питер летел уже будто не в себе. А там задержаться на неделю пришлось, Мария подписывала документы о передаче Ромке полной опеки, а он написал отказ от алиментов с её стороны. Пока то, пока сё. Первые дни ничего, а потом ему Андрей позвонил. А мы же в отеле, в одном номере. Я всё вижу, хоть он и молчит. Так ничего и не рассказал, ни слова, до сих пор. После этого звонка начал звонить какому-то Максу, расспрашивать, куда подвозил, примерный адрес. Поговорил, вижу, за голову хватается, хоть и не склонен к драматическим жестам. Звонит, я так понимаю, вам. Мне слышно, что не абонент. Курить побежал на балкон. И так два дня, всё свободное от документов время. Звонит — курит — курит — звонит. Думала, по стенам скоро побежит.

Агния слушала, глядя на Лику. Она примерно поняла, что произошло, и за что её казнили. Но это уже неважно.

— Приехали сюда, а тут ещё «веселее». Лика же ещё осенью в Питере отказалась заниматься хореографией, сказала, будет ходить только к Агнии Викторовне. Ничего не смогли с ней сделать они. И тут она ушла на тренировку, я жду звонка, а она обратно выходит. Всё, говорит, поехали домой, не буду заниматься, там чужой тренер. Пошли обратно с ней, и правда. Тренер сказала, что вас до лета не будет. Девушка у меня легла в коридоре, не пойду, и всё. Никогда такого не было. Может, она в Питере и практиковала, но здесь — точно нет. Семь лет скоро, разлеглась. Ладно, директор ещё была. Подтвердила, что до середины июня не будет вас. Я говорю, если мы сейчас уходим, Лика, то насовсем. Агния Викторовна вернётся, а тебя нет. Вот только так уговорила. Весь мозг они мне вынесли тогда, эта парочка. Роман, видимо, в Питере так накурился, что бросил по возвращении. Так и не курит с тех пор. Сказал, Асе не нравится, когда он курит. Видимо, нам всем нравилось, — улыбнулась Берта Юрьевна. — В армии начал, еще бабушка и дед были живы. Сколько его уговаривали.

Агния молчала, потупившись.

— Уф, ну вроде, высказалась, — выдохнула Берта Юрьевна. — Понятно мне, кто виноват, и всё же, Агния Викторовна, попрошу: не обрубайте сгоряча. Подумайте ещё. Хорошо?

Агния кивнула. Ей не хотелось говорить. Она понимала, что надо экономить силы к решающей битве, которая не за горами.

— А как ваш внук?

— Стёпушка прекрасно, — разулыбалась Агния. — Провожал меня в аэропорт. Даст Бог, прилетят осенью, очень надеюсь.

Агния достала телефон и показала Берте Юрьевне фото. Подбежала Лика, тоже стала смотреть. Вскоре начали подходить девочки из следующей группы, и Агнии пришлось уйти в студию.

…Он приехал на следующий день. Агния слышала, как участники взрослой группы, выходя, здороваются с кем-то. Надо же, помнит расписание, подсчитал, что занятия на сегодня закончены.

— Привет, — Рома зашёл и сел на стул недалеко от двери.

Опершись локтями о колени, сцепил пальцы рук. На нем была светлая футболка и джинсы. Волосы чуть выгорели.

— Привет, — Агния села поодаль, за небольшой стол.

Смотрела и не могла насмотреться.

«Вот она, наша женская сущность. Где там стерва, когда она нужна больше всего⁈»

— Ася, нам нужно поговорить. Выслушай, пожалуйста, — он поднял на неё глаза.

Конечно, было бы намного легче, если бы он не смотрел. Агния кивнула.

Он вдруг вскочил, резко подошёл, и опустился на стул прямо возле её стола. Агния откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, словно приготовилась к обороне.

— Прости меня, пожалуйста, Ася. Я прошу. Как бы дико это ни звучало. Но я попытаюсь объяснить.

— Если речь идёт о том, чтобы простить, — хорошо, я простила, — Агния старалась говорить ровно.

— Речь идёт не только о том, чтобы простить, Ася. А о том, чтобы быть вместе.

— Благодарю, но нет, конечно, — она видела, как он выпрямился. — Попытайся понять, Рома. Это в двадцать восемь вся жизнь впереди, и есть время и место для бурных страстей, они бодрят, тонизируют. А я уже не в том возрасте. У меня уже нет столько времени, чтобы разменивать его на бури и встряски. И здоровья такого нет. У меня есть внук, дети, подруги, ученики. Им нужна я, здоровая и крепкая, а не развалина.

— Ты не назвала меня, перечисляя всех. Ты нужна мне. Я люблю тебя! — он смотрел ей прямо в лицо.

Так, как может смотреть только он.

Боже, кого оставят равнодушными такие слова? Но надо держаться.

— «…Но странною любовью»©"? Правда, Рома? Когда меня в одночасье выкидывают из жизни, не дав даже слово сказать? Когда оставляют ключи в прихожей? Когда неделю не отвечают на звонки, не читают сообщения. Когда я узнаю от посторонних о том, что ты улетел? Было очень приятно, сложно передать словами. Когда ты улетел, даже не поинтересовавшись, а как я тут, собственно? Жива ли я? А может, болею? А может, у меня истерика прямо в самолёте по дороге в Новосибирск?

Он побледнел и закрыл глаза на несколько секунд.

Агния горячо продолжала:

— Если это называется любовью, то спасибо, не нужно. Лучше не люби. Намного будет лучше.

— Я был уверен, что ты уехала с ним. Что он повёз тебя, — глухо проговорил Рома. — Он исчез одновременно с тобой, испарился, оставив свою подругу прямо там. Что я должен был подумать?

— Действительно, что? И не поспоришь. Значит, я зарекомендовала себя так, ничего не попишешь. Я всю ночь была у тебя, ты не мог этого не заметить. Хотя, ты наверняка решил, что я утром специально приехала, следы заметала, да? А где был ты?

— В баре.

— Конечно, лучше пить всю ночь и жалеть себя, а потом отправиться ко мне подбрасывать ключи, вместо того, чтобы просто прийти к себе домой. Гениальные решения простых проблем!

— Ася, всё выглядело так, будто ты пыталась защитить его от меня, и выгнала меня. Я чуть с ума не сошёл. Я знаю, что моя ревность — это моя беда; у меня просто крышу сорвало, Ася. Я вообще ничего не соображал. Понимаю, что это не оправдание…

— Ну и дурак же ты. Я никого не защищала, кроме тебя! Он только и ждал, и жаждал, чтобы ты накинулся на него! Чтобы учинить скандал и вызвать полицию. А дальше он бы не отцепился, уж поверь мне! Мне пришлось идти на крайние меры. Выгнать тебя. И угрожать потом ему, будто я нечто такое знаю, и ему не поздоровится, если он ещё раз к тебе сунется. Вот он и уехал от греха подальше, видимо.

Рома восхищённо смотрел на неё.

— Я это всё понял, но уже потом, Ася. Не тогда.

— Ну ясно.

— Потом мне Андрей позвонил в Питер. Говорит, «Вчера тебя искала Агния, а сегодня Макс принёс пакет, который она выронила у него в машине, когда он её подвозил после свадьбы». Кстати, этот пакет дома лежит.

— Можешь выбросить, Рома. Мне не пригодится.

— Ася…

— А теперь представь, что я не потеряла этот пакет. И Макс не пришёл. И ты не узнал, что ОКАЗЫВАЕТСЯ, я не уехала с Сергеем. Это ж сколько ещё можно было меня казнить, а, Рома?

— Ася, нет. Ты прекрасно знаешь, что я бы пришёл всё равно. Так всегда было.

— Лет через дцать? Рома, пойми, я очень хорошо отношусь к тебе…

— Ко мне не надо «хорошо относиться». Ты нужна мне вся, полностью.

— Когда-то ты выкинул меня из своей жизни. А теперь я не уверена, что смогу впустить тебя снова в свою. Пойми. Потому не думаю, что тебе стоит тратить силы на возвращение. Жизнь-то проходит.

Он вздохнул. Посмотрел на неё ласково и насмешливо:

— Всё равно хорошо, что мы поговорили и разложили по полочкам эту ситуацию.

Он поднялся, обошел стол и сел рядом с Агнией. Она запаниковала.

— Да не бойся ты меня. Я никогда не полезу к тебе силой. Просто руку дай, — грустно сказал он.

Взяв её ладонь двумя руками, он снова заговорил.

— Ты умная и очень добрая женщина, Ася. И я верю, что в твоём сердце ещё есть место для меня. Поэтому буду терпеливо ждать. Столько, сколько нужно. Как только хоть что-то надумаешь в мою пользу, дай знать, хорошо? — он заглянул ей в лицо. — Я сразу буду рядом.

Он поцеловал её руку и отпустил.

— До свидания, Ася, — Рома пошёл к выходу.

— До свидания.

Этот паршивец всегда знает, на какие рычаги нажать… Из глаз Агнии покатились слёзы. Но не такие, как в самолёте, отчаянные и горькие. Сейчас от слёз словно стало легче.

…Агния постепенно втянулась в ритм прежней жизни. Конечно, эта жизнь была гораздо более скучной и гораздо менее наполненной, чем её жизнь зимой. Но зато было спокойно. Наверно, впервые за весь этот длинный год. Порой она задумывалась о Роме (точнее, она и не забывала о нем ни на минуту), ждёт ли он, как обещал? Или это были просто слова?