Страсти библиотечные

Глава 14.

Бриз ночного города неспешно ступал по улицам, в свете фонарей отражался промокший асфальт и, кажется, вся земля пыталась напиться этим летом.

Саша оставил машину у клуба по настоянию Кати, но такси они брать не стали. Легкий гул редких для центра автомобилей раздавался по сторонам и разбавлял молчание пары.

Девушка шла, заложив руки за спину и глядя на носки своих простеньких туфель. Не было цели такой прогулки, но возвращаться домой тоже не хотелось.

– Возьмем кофе? – Саша дождался одобрения и спустился в небольшое подвальное помещение, которое все еще радовало жителей крепким молотым.

Под еще влажным от недавнего дождя стеклом силуэт молодого человека выглядел еще изысканней, точно с экранов старого голливудского кино о красивой и недосягаемой жизни. Катя смотрела на то, как он расплачивается на кассе и топчется у стойки в ожидании заказа. Она точно знала, что влюблена в самого неподходящего мужчину, но если не разбивать себя сердце сейчас, то когда?

– Вот и я, – Королев протянул ей теплый стакан. – Раф «соленная карамель». Я подумал, что тебе понравится.

– Почему?

– Потому что мне нравится.

Этим и характеризовался мажористый папин сынок, подумает большинство. Он предложил девушке то, что любит сам, потому что все должны любить то, что любит он. Но пока клубок в голове не превратился в узел, развею всеобщее негодование фактами. Саша безумно любил этот кофе, потому что он был нежнее и слаще любого другого, а Катю ему хотелось наполнить именно такими вкусами. Мир должен был стать мягче, потому что ему хотелось, чтобы девушка в обычном платье стала необычайно счастливой, и эту мысль он развивал в своей голове всеми возможными путями.

– Почему ты не вышла замуж?

Катя поперхнулась и удивленно уставилась на своего собеседника. Тихие центральные улочки создавали обстановку куда интимнее любой приват-комнаты самого модного клуба. Этот вопрос, который она с болью выслушивала каждый праздник от всех своих родственников, теперь прозвучал от человека, который никогда не должен был этого сказать.

– То есть?

– То есть почему ты не вышла замуж?

– А почему ты не женился?

– Я спросил первый, – Саша упрямо отпил кофе и продолжил неспешный шаг, хоть Катя и стояла на месте.

– Ладно, – она последовала за ним, как было уже не раз. – Ответ кажется мне настолько естественным, что я просто в шоке от вопроса каждый раз. Я не встретила подходящего парня.

– А почему ты считаешь, что ни один парень не был подходящим? Есть особые требования?

– Нет, – Катя легко перепрыгнула лужу, и Королев впервые заметил, что девушка рядом вполне грациозна. – Нет никаких критериев выбора. Это вопрос предназначения.

В этот момент Саша от души рассмеялся, за что получил злобный взгляд и удар локтем в бок.

– Не могу поверить, что ты с такими мозгами и веришь во всякую чушь.

– Вовсе это не чушь! – Катя машинально надула губы и стала похожа на трехлетнюю девочку, которой отказываются покупать куклу, и она больше не верит людям.

– Ты слишком зашорена своими книгами, – Саша старался говорить мягко, как-то по-отечески. – Понимаешь, все эти «долго и счастливо»… Жизнь устроена сложнее, чем тебе кажется. Нельзя просто встретить человека и сразу принять решение, что это твоя судьба. Все не так просто.

– Почему?

– Что почему?

– Почему нельзя обойтись без грязи и драм? Почему сразу нельзя написать «раз и навсегда»?

– Потому что людям свойственно ошибаться. То, как ты видишь любовь в 16, с эмоциями, скандалами и приступами ревности, а потом «жизнь без тебя» и лезвие на заднем фоне, все это хорошо в 16. В 30 ты понимаешь, что есть много факторов, которые трепят тебе нервы, и не стоит туда включать еще и близкого человека.

– Так я про это и говорю: можно сразу прийти к счастливому концу.

– Нет, – Саша придержал ее за руку, на пешеходный переход в центре не стоит ступать так смело. Даже если улица пуста, откуда не возьмись могут появиться автогонщики. – Пока ты подросток, ты ищешь срыв башки, ты просто не можешь оценить прелесть серьезных отношений, до них надо дозреть.

– Видимо, ты еще не дозрел.

– Да, я был в этом уверен.

– Был? – У Кати перехватило дыхание. Неужели он чувствует тоже самое и сейчас открыто скажет об этом?

– Да, – Саша задумчиво уперся взглядом в проезжающую Тайоту. Да, он был уверен, что серьезные отношения не для него. А еще, он считал, что все успеет, что есть время нагуляться. Теперь ему 28, а он все еще ничего не добился в жизни и не хочет признаваться в этом даже себе. Лучше проводить время с людьми, которые уважают деньги твоего отца, чем пытаться влезть в мир, где деньги твоего отца ничего не стоят. – Сейчас я думаю, что вполне мог бы потрать время более полезно.

Они молча любовались переливами Москвы-реки и продолжали медленно идти по мосту.

– Хочешь вернуться в клуб? – может, им больше не представится случая вот так гулять вдвоем. Почему он не сделает шаг? Хотя бы маленький намек на то, что она что-то значит.

– Нет.

Королеву было так хорошо, оттого, что он не являлся частью ночного мира, хотя бы в этот день. Прогуливаться с девушкой под луной оказалось приятнее, чем напиваться в душном помещении. Хотелось поцеловать ее, но запах виски и эмоциональной клетки отношений заставили его передумать.

Они сели в такси и доехали до ее дома. Несмотря на все протесты, Саша никогда не позволял себе пренебрегать манерами и если уж брался за барышню, то вел себя как и полагалось мужчине.

– Ну что, пока, – она мялась у подъезда, таксист молча курил у дороги, и ей верилось, что сейчас их история начнется. Никто не станет просто так привозить девушку к дому, сейчас же не XIX век. Ну!

– Доброй ночи.

Королев отошел к машине, дождался, пока она скроется за тяжелой пикающей дверью и попросил таксиста пару минут подождать. Глядя на погасший дом, он ждал. Вот, зажегся далекий свет на 8 этаже. Она снимает туфли в прихожей и на носочках крадется к спальне. Он хотел увидеть ее окно, только бы оно было на этой стороне!

Да! Зажегся свет, скорее всего от лампы, и бесформенные тени разукрасили тюль. Да, она наверняка снимает платье и думает, почему он так и не воспользовался шансом и не поцеловал ее.

Саша видел это в ее глазах, мужчины всегда это видят. Катя была готова сама броситься ему на шею, дай он только знак, что ответит взаимностью. Но он не показал ей этого, не сделал то, что простая женская вежливость позволяет сделать мужчине: тот самый первый шаг, который навсегда поставит штамп «сам выбирал».

Он не дал волю своим чувствам и не поцеловал ее, хоть и хотел этого. А теперь высматривал ее окно, чтобы фантазировать на тему ее жизни.

Зачем? Этот логичный вопрос родился бы у любого здравомыслящего человека и не зря, потому что XIX век, век возможностей, век, когда если ты слегка помедлил, твое уже ушло из рук, и в этот самый проклятой спешки век молодой человек не пьет воды, хотя страдает от жажды.

Как минимум глупо.

Но дело было не в этом. Саша, хоть и был не таким уж чувствительным и избалованным, не хотел причинить вреда девушке, которая виновна лишь в своей наивности и вере в людей, которые этого не стоят.

Королев был еще хуже, потому что вообще не знал, чего стоит или не стоит. Он так слаб, что никогда и не попытался рискнуть и поставить на каком-то деле свое имя. Теперь, когда девушка, которая ему нравится, готова пойти с ним за руку, он и понятия не имеет, куда ее вести.

И вот пока не станет понятно, мужчина Королев или кусок слизи после дождя, он решил не сближаться с хорошей девушкой, дабы не разбить ее хрупкие иллюзии.

Благородно? Почти. Но не стоит забывать, что Саша вернулся к «Цыгану» и все-таки сел за руль после виски, хоть и грозился повзрослеть окончательно.

Приехав в свою шикарную квартиру, он снял пиджак и походил из стороны в сторону, придумывая, как можно доказать себе, что он тоже человек достойный.

После двух кружек кофе идеи о собственном бизнесе уплыли в кофеиновые дали, и он смотрел на вещи реалистично.

Крупные доходы не привели к сбережениям, все деньги он спускал на жизнь, которую вел до недавних пор. Просить у мамы было нельзя, все-таки в таком возрасте это просто стыдно, да и папа, увидев ее обедневшую карточку, заподозрил неладное и перестал свободно давать ей деньги.

Можно было попросить у друзей. Пару миллионов для начального капитала вполне достаточно, они в Ницце за неделю больше тратят. Так, он раскидал предложения дать в долг парочке золотых друзей и осознал, что почти для всех сам был другом «дай в долг». Если бы только он помнил, что, кому и когда дал, сейчас можно бы было спросить обратно, но вот уже точно, никто не вернет и рубля.

Дальше пошли разработки гениальных идеи и самых последних новинок старт-апа.

Но все это было до второй чашки. Потому что потом оба его золотых друга под какими-то нелепыми предлогами отказали в долге, что оскорбило его до глубины души.

Все еще оставался вариант попросить у папы, но вот к кому, а к самому родному идти не хотелось. Николай Степанович возглавлял список тех, кому нужно было что-то там доказать, вот уже много лет. И даже симпатия к Кате не сместила его с этого почетного места.

«С моими деньгами любой бы раскрутился», – вот что он слышал в голове, когда блистала мысль занять у папы.

Собственное дело откладывалось на неопределенный срок, а Саша пил вторую чашку и с жаром представлял, как волна его самодостаточности скроет все сомнения под водой.

Но это будет после. А пока стоило найти то, что поможет ему обрести эту самую волну.

К 2 часам ночи Королев, наконец, пришел к самой простой мысли (да-да, никто и не говорил, что он шибко сообразительный). Библиотека. У него есть библиотека, которую ему вверили, которую он должен сделать успешной. Так можно сделать счастливыми сразу всех: папа увидит, что он не так плох, Катя будет спокойна за любимое место и получит его, как своего мужчину, мама всегда им гордилась. Ну на этом список заканчивался, не так много людей представляли для Королева хоть какую-то ценность.

Пока он принимал душ, суетные мысли стремились в голове хоть к какому-то пониманию, как именно Саша будет поднимать библиотеку. Ничего четкого так и не вырисовалось, зато он вспомнил про день рождения Веры Ивановны, и сделал пометку, что ее нужно поздравить.

На часах было 3, Королев лег на подушку и придался праздным мечтаниям. Идеальная жизнь, где он стал кем-то, и все восхищаются тем, чего он добился, сморила его быстрее, чем здравый смысл, который все-таки хотел знать, как именно библиотеку поднимут с колен, и действительно ли она на коленях.