Хороший брат

Глава 2 Ненависть

– Куда ты отвез ее? - хрипло спрашиваю Марата и наполняю еще один стакан.

После того, как за Наташей захлопнулась дверь, меня унесло. Я стер кулаками улыбки с пьяных лиц друзей. Никто не смеет смеяться над ней. Все должно быть не так, хотя, возможно это даже к лучшему?

Отпиваю жгучую янтарную жидкость и чувствую, как кровь закипает сильнее. Внутри пылает огонь, выжигает все, что попадается на пути.

Я думал, что внутри не осталось ничего, кроме, выжженной пустоты, но я ошибся. Теперь там точно бездна, обжигающая и тягучая, как смола. Удушающая.

– Не думаю, что ты имеешь право задавать этот вопрос, - устало отвечает Марат, подходит ко мне и отбирает недопитый стакан.

– Я имею на это право! - пьяно вскрикиваю.

– Уверен? - спрашивает с наездом Марат и выливает содержимое стакана в фикус.

– Уверен! - я уже ни в чем не уверен. - Отвечай.

– Зачем тебе это знать? - спрашивает с вызовом.

– Маратик, ты берега попутал?

Друг демонстративно вскидывает бровь.

– Просто скажи, куда ты отвез ее?

– Яр, скажи мне: какого черта тебе нужно знать, куда я отвез Наташу? Она больше не нужна тебе, забудь. Отпусти девочку.

– Нет, - не в силах стоять, я плюхаюсь на диван и откидываю голову на спинку.

– Ты сделал, что хотел. Хотел мести – получай, наслаждайся. Хотя что-то не заметно, что ты наслаждаешься.

Не такой мести я хотел, не такой. Марат садится в кресло и закидывает ногу на ногу, сканируя меня взглядом. Какое к чертям наслаждение, когда я горю, испепеляю свою душу. Теперь я точно знаю, что она у меня была.

Я заварил котел ненависти и решил искупаться в кипящей жиже.

– Наслаждаюсь, - закрываю глаза и чувствую, как сильно гудит голова.

– Вижу, - хмыкает безрадостно друг.

То, что было… Это было слишком. Не знал, что близость с девушкой может разнести душу на частицы, на молекулы, которые нереально собрать. До сих пор чувствую запах мороженого на губах.

Она на вкус, как гребаное мороженое, которое теперь нежной сладостью плескается в крови.

– Мне надо знать, где она, - открываю глаза и пытаюсь сфокусировать взгляд на Марате.

Друг медлит, осматривает меня с болезненным выражением на лице:

– Она на городской квартире, в которой идет ремонт. Отцу не звонила.

Это причина, по которой Наташа оказалась в отцовском доме. Ее отец уехал в очередную экспедицию к черту на рога, начал ремонт, а свою дочурку пристроил к нам. Как будто моя жизнь и без этого была чересчур легкой.

Рядом со мной поселился ангел с черными крыльями за спиной и вкусом мороженого на губах.

– Она может что-то сделать с собой? - спрашиваю севшим голосом.

– Об этом надо было думать до того, как ты решил слить ее, - со злостью в голосе бросил Марат.

Я не сливал ее.

Вернее, нет, не так. Всему виной мамаша Карасика. Меркантильная сука, строящая из себя бедную овечку и разрушившая семью моих родителей.

Я должен сделать так, чтобы она исчезла из нашей жизни навсегда и забрала с собой мою сводную сестру.

Я обязательно придумаю что-нибудь с выжигающем в груди желанием оставить ее себе. В конце концов, мы не родственники и не имеем никаких долгов перед общественной моралью. Но черт возьми, лепилось своей матери и я не могу забыть об этом.

Обязательно придумаю куда деть выжигающее в груди желание оставить ее себе. В конце концов, мы не родственники и не имеем никаких долгов перед общественной моралью. Но, черт возьми, ее мать уничтожила мою семью и я не могу забыть об этом.

Распахиваю глаза, подрываюсь с дивана и сметаю все, что стояло на столике. Беру статуэтку, подхожу к бару и крушу бутылки. Реву, как зверь, ломаю мебель, оставляю полосы на стенах, бью дорогущие картины.

Похрен на то, что это чужой дом. Здесь только что разбилось кое-что гораздо ценнее подделки «Оскара».

Обессиленно падаю на пол, прямо на стекло. Смотрю на руки и вижу кровь. Флешбек возвращает на час назад, и я вспоминаю нежное, чистое тело в белом платье. Красивые и до омерзения доверчивые глаза. Мягкую улыбку и тонкий голосок, зовущий меня по имени, просящий об удовольствии. Хрупкие руки, нерешительно касающиеся моих плеч.

Сглатываю ком и пытаюсь выровнять дыхание.

– Легче стало? - Марат сидит в том же кресле и следит за мной с каменным выражением на лице.

Отрицательно качаю головой и роняю статуэтку. Мой друг, как светлое Альтер-эго. Человек, который всегда говорит правду в лицо и одновременно с этим прикрывает спину, даже если я начинаю превращаться в беса.

Слышу приближающиеся шаги. Марат присаживается передо мной на корточки:

– Знаешь, Яр, ты мой друг, бесспорно. Но сейчас я уйду, а ты сам варись в этом шлаке, раз заварил его, гребаный вершитель судеб.

Друг встает и двигается к двери. Не поднимая головы, я окликаю его:

– Марат. Увези ее. Пускай она уедет.

Так будет лучше. Наташа должна спастись от меня.