Я подарю тебе новую жизнь

Предчувствие очередного неизбежного краха неприятно щекочет горло. Мне не привыкать, подставляться под ритмичные удары плети судьбы, но разве можно когда-то с этим смириться?! Я пыталась. Много лет я пыталась понять, где допустила ошибку и почему мой мир рухнул, оставив меня один на один в луже собственной крови. Почему вдруг счастливая семейная жизнь, превратилась в самый страшный кошмар, который кажется не придумает ни один, даже самый отбитый сценарист?!

Я сжимаю зубы, не боясь, что они превратятся в крошку. Зубы можно вставить, а вот мою душу уже никто, увы, не реанимирует.

Я появляюсь на вечере в самый разгар веселья. Киваю коллегам, которые уже изрядно набрались, но не переступили еще тот рубеж, когда стыдно показываться перед начальством.

По залу снуют официанты, разнося на подносе закуски и шампанское. Я тут же хватаю бокал с шипучкой и взглядом пытаюсь отыскать укромный уголок, где смогу скрыться, избавив себя от великой чести оказаться в гуще события, когда наш генеральный начнет объявлять имя счастливчика, который займет кресло его второго заместителя.

У меня были все шансы. Это еще одна причина, почему сегодня я решила не пропускать увеселительное мероприятие. В моём мирке, где работа была единственной отдушиной, глупо было разбрасываться такими возможностями.

— Яна Викторовна, — тихая, будто тень, но яркая, словно звезда. Моя секретарша Инна всегда умела появляться незаметно, но до раздражающей точности, вовремя. — Я думала, Вы не приедете. Закуски?

Я хмыкнула, но приняла предложение, едва кивнув. Инна умела предугадывать любые желания, чем сразу располагала. Подбитая прошлыми отношениями и нашедшая свою любовь в новом браке, она в отличие от других не вызывала во мне неприязни.

Она умела лицемерить и врать. Умела изворачиваться, подобно ужу на сковороде, ища свою выгоду в любой ситуации, но в день нашего знакомства, за маской расчётливой с*ки, я увидела своё отражение. Искалеченную, выбитую из колеи женщину, которая не знала куда идти и как жить дальше, оставшись с маленьким ребенком на руках.

— Я тоже так думала, — делаю несколько глотков шампанского, ощущая приторную сладость на языке и морщусь от послевкусия.

1.2. Яна

«Каменная леди, ледяная сказка,

Вместо сердца — камень, вместо чувства — маска.

И что? Больно всё равно»

Слава — Одиночество

Яна

Речь генерального директора затягивается, пестря речевыми оборотами, перлами из посредственных мотивационных тренингов и хвалебными одами самому себе и компании.

Повод действительно был весомый. Двадцать лет фирме исполняется не каждый день, поэтому назначение на должность и было приурочено к юбилею. Кроме того, впереди было награждение особо отличившихся сотрудников и настоящая вечеринка, которая начнется сразу после ухода вышестоящего начальства.

— А теперь мы подходим к главному… — усиленный микрофоном голос Михаила Семеновича, подобно раскатам грома, разносится по помещению, заставляя собравшихся оборачиваться и искать глазами кандидатом на лакомую должность.

Моим конкурентом был Леонов Артём Сергеевич. Старше меня почти на пятнадцать лет, старожил компании — он был великолепным специалистом и просто дерьмовым человеком. Скользкий, циничный, не терпящий возражений самодур. Человек, под началом которого тяжело придется всем, в том числе и мне.

В своё время, после развода с Сергеем, он предпринимал попытки меня утешить, наплевав на собственную жену и малолетних отпрысков. Носил пышные букеты лилий, которые я, словом, терпеть не могла, пытался намекать на протекцию перед генеральным, но быстро сдулся, натолкнувшись на мою броню.

Мужчины часто теряют интерес, когда их цель вместо ярых попыток избавиться от ухажера или же принять его ухаживания, смотрит сквозь него, даже не подмечая попыток понравиться.

Я раздраженно повела плечами, ощущая липкий мужской взгляд на себе, но старательно сделала вид, что происходящее меня не волнует. Впрочем, в какой-то степени, это действительно стало так.

Инна же отсалютовала Леонову бокалом, но пить не стала, вместо этого криво усмехнувшись конкуренту.

— Заместителем генерального директора становится… — все затаили дыхание и только я в самый ответственный момент залпом выпила шампанское и с плохо скрываемым недовольством поставила бокал на стоящий неподалеку столик. Ответ уже так был мне давно известен. — Артём Сергеевич Леонов.

Инна понятливо всунула мне в руку свой бокал, и я мгновенно опустошила и его тоже. Ничего внутри меня не дернулось и не дрогнуло. Только шампанское стало горчить, неприятно обжигая горло, словно самый крепкий напиток в мире.

Все бросились поздравлять новоиспеченного начальника, окружая Леонова со всех сторон.

Пора заканчивать этот балаган и уезжать домой. Оставаться дальше и третировать свою психику смысла не было. Я не из тех, кто бросится выцарапывать глаза конкуренту, позорно проигрывая в ментальной схватке. Леонов старше, сильнее и возможно умнее. А еще он умеет улыбаться. Пусть и после его противной улыбки ощущение, будто тебя искупали в вонючей, прокисшей жиже.

— Яна Витальевна, уже уходите? — слегка полноватая фигура Михаила Семеновича возникает на моём пути.

Генеральный директор протягивает ладонь, жестом приглашая меня на танец. И я могу отказаться, сославшись на мигрень, женские боли или что-то еще столь же высокопарное, но принимаю приглашение. Не потому что хочу. Не потому, что жажду каких-то нелепых объяснений, почему вдруг Леонов, оказался лучше меня. Я ведь и сама не знаю, зачем принимаю приглашение. Просто иду не задумываясь, впадая в какое-то жалкое оцепенение.

— Яночка, — тон становится менее официальным, рука мужчины покоится на моей талии, не нарушая рамки приличия, но при этом я борюсь с невыносимым желанием отодвинуться. — Ты же понимаешь, почему я сделал выбор в пользу Артёма Сергеевича?

— Нет, — я отрицательно качаю головой. — И не хочу понимать.

— Ты хороший специалист. Просто замечательный, но… — генеральный тяжело вздыхает.

— Но?

— Ты будто кукла. Красивая, но пустая. Внутри пустая, Яна.

— Какое это имеет отношение к работе, Михаил Семенович? Вы сами только что утверждали, что я прекрасный специалист.

— Утверждал, — мужчина кивает. — Но даже хороший специалист, должен оставаться человеком. Иначе я бы поручил отделу кадров набирать роботов. Ян…Ты молодая красивая женщина. Вокруг тебя столько возможностей, мужчин. Жизнь продолжается. Понимаешь?

— Понимаю, — приходит мой черед кивать. Благо в этот самый момент музыка останавливается, и я разрываю контакт, отстраняясь от генерального директора. — Вы правы. Жизнь продолжается. К сожалению.

Его слова, действуют на меня подобно пощечине. Злят и выводят из шаткого равновесия. То, что так старательно закапывалось мною годами с корнем выворачивается наружу.

Никто не мог понять. Никто не знал моей боли, но каждый норовил вынести свой вердикт. Каждый считал своим долгом уведомить меня, что я все еще живая. Что внутри меня бьется сердце, оно все еще качает кровь, а значит может выполнять и другие функции. Например: снова любить.

Я иду, рассекает толпу как тот ледокол, пытаясь укутаться в мнимое спокойствие. На самом деле мне нужен воздух, и я едва держусь, чтобы не сорваться на бег.

Ворот платья начинает душить. Я расстегиваю несколько пуговиц и с облегчением вдыхаю свежий воздух, оказавшись на парковке ресторана.

Жизнь и правда продолжается. Летят года, но легче не становится. Ни на грамм. И спроси меня кто-то, я бы без промедления описала каждую секунду того кошмара, что нам с Сергеем довелось пережить.

Сергей…Я любила его. Один Бог знает, как я любила этого мужчина. И как невыносимо было больно больше не видеть в нем прежнюю опору. Как невыносимо было ждать его звонка, когда он был так нужен. Как невыносимо было плакать не на его плече.

— Яна Викторовна, подождите, — оборачиваюсь и наблюдая как ко мне спешит Инна, видимо, окрикнувшая меня уже не единожды. — Не садитесь за руль в таком состоянии. Я сейчас заберу сумку и Вас отвезу. Специально сегодня не пила.

— А потом как? — вяло интересуюсь я, поглядывая на черный блестящий капот своего авто.

— Муж заберет.

Я киваю, принимая её ответ. Может и к лучшему. Садиться за руль дурацкая идея, к тому же внутри меня до сих пор плещется два бокала шампанского. А муж у Инны замечательный и действительно с пониманием относится к её работе.

Пока Инна уходит за своей сумкой, сажусь на переднее пассажирское сиденье. Носки туфель покрылись серой пленкой пыли, и я в попытках отвлечься от воспоминаний лезу в бардачок за влажными салфетками.

Пальцы натыкаются на белый конверт, который я ранее обнаружила в почтовом ящике и закинула в дальний угол бардачка, совсем позабыв про него.

Верчу простенький белый прямоугольник в руках, на сей раз действительно удостоверившись, что никакой информации сам конверт не несет, но и вскрывать медлю.

Нервно кусаю губу, собираясь с силами, словно это тот самый пресловутый ящик Пандоры.

Наконец, распечатываю бумагу. На колени падает карточка с золотистым теснением и мне хватает одного взгляда, чтобы буквы перед глазами пустились в пляс, а горло сжали железные тиски.

Пальцы подрагивают. Я заставляю себя сфокусироваться, но не получается. Волна застаревшей боли, вскрывается подобно нарыву, окутывая меня с ног до головы.

— Приглашаем Вас на самое главное торжество, посвящённое нашему бракосочетанию, которое состоится….- пересохшими губами вслух я читаю содержимое карточки, страшась того, что будет дальше, но когда дохожу до имен молодоженом всё окончательно становится на свои места.

— Сергей и Виктория…

Спустя три года, прошлое от которого я так старательно бежала, вновь настигло меня. Прошлое, которое я предпочла бы забыть.

2.1. Яна

«Мой родной, знакомый

Ну как же я скучала

Сколько зим холодных

Ты не звонил ночами…»

LOBODA — Родной

Яна

Я выскакиваю из машины, отбросив от себя приглашение на свадьбу, словно ядовитую змею. Сгибаюсь пополам и все-таки рву несчастный воротник. Пуговицы с характерным звоном рассыпаются по серому асфальту, но никакого облегчения я не ощущаю.

Голова кружится, пространство вокруг обволакивает туман, и я тщетно пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Я должна была понимать, должна была предугадать, что в холостяках Сергей не будет ходить вечно. Что траур по нашей прошлой жизни не прошел только у меня и время застыло лишь в моей квартире.

Это становится похоже на самое настоящее безумие. Я в какой-то неконтролируемой панике, заскакиваю обратно в машину, занимая водительское сиденье, и срываюсь с места, упрямо вдавливая педаль газа в пол. Быстрее. Только бы переступить порог дома. Только бы доползти до кровати, чтобы обнаженная и окровавленная душа смогла выплеснуть скопившееся эмоции.

Я мечтала, что наша любовь будет жить вечно. Таяла в его объятиях в день нашей свадьбы, ощущая себя самой счастливой женщиной во Вселенной. Мой муж, мой Сергей, всегда был рядом. Стоял нерушимой скалой, закрывая меня от любых неприятностей своей крепкой спиной. Губами собирал мои слезинки счастья и что-то нежное и ласковое шептал на ушко. Я не помню суть тех слов, да и неважно это было. Лишь его страстный шепот и горячее дыхание осталось в памяти, врезавшись в самую подкорку разума.