Как приручить мужа—изменника

* * *

Отчаяние — отвратительное чувство. Когда оно захлёстывает, ты перестаёшь надеяться на чудо. Мрак окутывает тебя. Желание бороться угасает. Надежда становится призрачной, почти неуловимой.

Через несколько часов стараний мне уже было не до радости, которая помогала мне двигаться к цели. Та надежда, поселившаяся в сердце в начале пути, сдохла в конвульсиях, загнанная в самый дальний уголок моей души. Мои руки были изранены. Кровь тоненькими струйками стекала по рукам и капала на сырую землю под окном. Пальцы стали деревянными и двигать ими было слишком трудно. Каждый новый поворот винта давался мне с огромным трудом. Кожа истёрлась и трескалась прямо на глазах. Ногти надорваны и переломаны. Из одних на некоторых пальцах сочится сукровица. Прикусывая от волнения губы, я накусала на них болячки, которые тоже приносило не мало дискомфорта.

Мне было страшно, что я не смогу. Не успею выбраться из ловушки до прихода Антона. Его слова набатом стучали в моей голове, нагоняя больше страха и паники.

А что если я и правда беременна от Миши? Вдруг это не совпадение и мои симптомы, преследующие меня продолжительное время, это и есть то самое чудо?

Лучше не думать об этом. Слишком всё запутано и ребёнок не должен чувствовать это напряжение. Малыш такого не заслуживает.

Сумев открутить четыре винта, я пошатала решетку. Она стала подвижной. Моих сил хватило, чтобы отодвинуть её на небольшое расстояние. Вылезти через неё у меня не получится, но вот поставить какой-нибудь фиксатор, чтобы мне было легче продолжить раскручивать крепления — вполне.

Отыскав в кромешной темноте прямоугольный брусок из твердого материала, я вставила его между решёткой и откосом. Так будет значительно легче.

Я встала на подоконник и вдохнув поглубже принялась крутить сверху. Пары винтов хватит, чтобы я смогла сдвинуть решётку и вылезти.

В лучах рассветного солнца мне становилось легче. Яркие лучи ласкали моё заплаканное лицо и мне казалось они заживляют мои раны на руках. Или я уже привыкла к боли, или желание жить её заглушило окончательно. Я её не чувствовала, а запёкшиеся струйки крови перестали отвлекать меня своим ужасающим.

Как только последний винт был выкручен и я собралась вылезти наружу, дверь домика с жутким грохотом неожиданно открылась. Будто дверное полотно пробили тараном.

Неужели это конец?

Здоровенный бритоголовый мужик, похожий на машину для убийств, стоял в дверном проходе. Высокий, под два метра ростом. Он загородил своей мощной фигурой весь свет, проникающий в хижину.

В другой ситуации я бы обязательно рассмотрела его повнимательнее, но сейчас этот индивид не вызывает у меня ни малейшего желания с ним знакомиться. Скорее бежать без оглядки, чтобы не дай бог не увидеть, что этот хищный зверь преследует меня по пятам.

В том, что шкафоподобный товарищ настоящий зверь, я не сомневаюсь. Его фигура, рост и энергетика прямо кричат об этом. Затопчет и не заметит.

Носорог — этот зверь подходит его образу. Большой, на первый взгляд неповоротливый, но очень быстрый и опасный.

Наш визуальный контакт продлился несколько секунд, а я уже сделала сотню выводов об этом человеке. И все они отнюдь не радужные.

Мужчин стал надвигаться на меня, удивительно лёгкой, пружинистой походкой. Чем ближе он подходил, тем дальше я пятилась от него, стараясь максимально увеличить между нами дистанцию.

Его мощь можно было буквально потрогать наощупь. Подавляющая, заставляющая подчиняться от одного только взгляда энергетика. Такой человек явно не работает офисным клерком. Сложно вообще представить его работающим. Ему бы подошел ринг. Место где он смог бы выпускать всю звериную мощь. Что бы каждый раз доказывать самому себе, что он царь среди таких же, как он.

Оказалось, что самое страшное ещё впереди. Почувствовав лопатками холодную стену позади себя, я ощутила поистине животный ужас. Сердце перестало биться. Душа покинула тело и моё сознание помутилось. Пути к отступлению нет. Этот грозный носорог приблизился почти вплотную, а я, затаив дыхание, ждала расправы. Сейчас этот человек переломит мой хребет пополам и ни один хирург не сможет собрать мои кости в единый скелет.

Сжавшись в сплошной комок нервов, я зажмурилась и уже была готова к удару, когда этот носорог заговорил:

— Ты что ли Лютик? — от его голоса мороз прошёлся по коже. Хлёсткий, ледяной, как сталь, закаленная в кровавом побоище. — Эй, я с тобой говорю! — обратился он ко мне и протянув свою массивную ладонь дотронулся ей до моего лица.

— Не убивайте меня! Прошу вас, пожалуйста, — срываясь на хриплый крик, взмолилась я.

Ответом мне стал громкий смех, бьющий по моим нервам, как вымоченные розги по нежной коже. Также больно и, оставляя следы.

Пока носорог глумился над моими словами, я набралась смелости и внимательнее вгляделась в товарища напротив.

Мужчина без возраста. Невозможно определить сколько ему лет. Около тридцати или за сорок. Брюнет. Довольно привлекательный. Правильные черты лица. Внешность очень мужественная, особенно вкупе с фигурой и ростом. Думаю, он часто становился предметом обожания слабого пола. Но что-то мне подсказывает, что эта машина для убийств не наделена способностью любить. Как правило, такие люди эмоционально закрыты. Не думаю, что он — исключение из правил.

Пристальное изучение мужчины немного помогло мне скинуть напряжение. Подсознательно я стала меньше его бояться. Да и внутреннее чутьё почему-то определило его скорее другом, чем врагом.

Отсмеявшись мужчина вновь вперил свой колючий взгляд на меня.

— И как только такая трусиха, смогла держать Зотова за яйца? — спросил в пустоту.

Услышав знакомую фамилию, последняя полудохлая бабочка в моём животе стала носиться там, как заправленная ракетным топливом.

Слава богам! Миша знает, что я пропала. Этот бугай появился здесь не затем, чтобы прихлопнуть меня, как надоевшего таракана. Он пришёл вытащить меня из этой дыры.

— Давай-ка, трусишка, выбираться отсюда. Нужно сдать тебя в руки Зотову, пока он не начал поиски из космоса.

В ответ я только кивнула головой. Спорить или выяснять подробности у меня не было ни сил, ни желания. Тем более я помню слова Антона про поведение и доктора-смерть. Не хочу играть с огнём. Хочу скорее вернуться домой и забыть об этих сутках, как о страшном сне.

На улице нас ожидал припаркованный чёрный внедорожник. Один в один, как у Михаила. Те же огромные колёса. Тот же хищный взгляд фар. И такая же глухая в круг тонировка. В какой-то момент я всерьёз подумала, что это — машина Зотова. Но у этих танков всё-таки было два различия. Во-первых, это — номера. Сразу я не обратила на них внимание. А во-вторых, у носорога к зеркалу заднего вида была привязана за верёвочку фигурка тыквы с резной зловещей мордочкой. Такие обычно на Хэллоуин делают в качестве декорации.

Этот аксессуар был настолько неожиданным. Словно цыплёнок в зверином гнезде. Но это так трогательно. Появилось ощущение, что у носорога всё же есть душа.

Забравшись в салон авто моё удивление удвоилось. Вместо ожидаемого тяжёлого рока или прокуренного голоса рэпера, играл Каприс Паганини.

Мужчина уселся на водительское сидение и, видимо заметив мой шокированный взгляд, сказал:

— Узко мыслите, мадам Зотова, — и снова засмеялся.

Он прав. Я действительно размышляю шаблонами, когда дело касается мужчин. Ну, а что поделать, если опыта у меня практически нет?

Мы успели проехать не больше десяти метров, как навстречу нам вырулила машина Антона.

Не успели…