Heartless

Саске выглядит ошеломленным от самой мысли об этом.

— Да. Это была глупость почти самоубийственного уровня, не так ли?

Наруто горячо кивает.

— Итак…— Саске скрещивает руки и смотрит на не обращающих внимания и остроумно подшучивающих Итачи и Сакуру с несчастным видом. — Мы ничего не можем сделать. Мы просто должны стоять здесь и ждать.

— Но если они вдвоем забредут сюда после десерта с какими-то, э-э, менее чем чистыми намерениями, тогда мы сможем принять меры, — серьезно уверяет его Узумаки.

— И под принятием мер ты имеешь в виду кастрировать Итачи? — Саске фыркает.

— Черт, да. — Наруто ухмыляется очень по-лисьи.

В конце концов, два самых чрезмерно защищающих члена Команды Семь почти два часа стоят в тесном чулане, задыхаясь в своих нелепых плащах.

— Ладно, — наконец хрипит Саске с глубоким отвращением. — Никогда не думал, что скажу это, но очевидная химия Итачи и Сакуры видна даже на нефизическом уровне и, следовательно, склонность к длительным и интеллектуальным разговорам только что оказалась такой же раздражающей, как и их странная привычка таинственным образом заканчивать свои отношения, пихая языки друг другу в глотку всякий раз, когда они изолированы от других.

Наруто неодобрительно качает головой.

— И здесь я подумал, что нет ничего хуже, чем, казалось бы, неизлечимая привычка Итачи и Сакуры-чан целоваться, когда у них есть несколько минут наедине… — он делает паузу, прищурившись, а затем крепко хватает Саске за руку. — Саске-сволочь! Смотри! Они уходят! Наконец-то! Мы можем скинуть эти дурацкие плащи и пойти за раменом — я чертовски голоден! Подожди… — он замечает несколько задушенное выражение лица Саске. — Это хорошо, верно?

— Не… обязательно, — бормочет Саске, прежде чем выскользнуть из чулана, убедившись, что оставшийся официант отвернулся. — Ну, если только Итачи не собирается быть настоящим джентльменом и не подкинет ее к ее двери.

Наруто хмурится при одной этой мысли.

— Что-то я в этом сомневаюсь. — На этой зловещей ноте Наруто следует за Саске из кафе, совершенно не замечая восхищенных взглядов остальных шиноби Конохи, наблюдающих за ночной жизнью деревни, за которыми следуют Наруто и Саске, скрываясь на расстоянии от Итачи и Сакуры, потому что, в конце концов… они работают полностью под прикрытием таинственных и гладких черных плащей.

При нормальных обстоятельствах, как уже неоднократно было доказано, Сакура может легко чувствовать чакру Саске и Наруто, даже когда она скрыта. Поэтому, поскольку Саске и Наруто следуют за ней и Итачи очень тонко и на расстоянии, они осторожны и уже имеют большинство признаков для их соответствующего дзюцу побега, запланированного по нескольким веским причинам.

Тем не менее, это, безусловно, не нормальные обстоятельства (опять же, как уже было неоднократно доказано), и Сакура полностью готова отрицать это, если ее допросят в тот же момент, но присутствия Итачи достаточно, чтобы отвлечь ее на что-либо еще, кроме … него.

Сакура слишком раздражена своим поведением, чтобы заметить их появление у двери ее квартиры; это на нижнем этаже и всего в нескольких шагах от улицы, факт, который всегда причинял ей много горя. Со своей стороны, Итачи приподнимает бровь, забавляясь тем, как легко читается его куноичи — слишком очевидно, что она чем-то обеспокоена; достаточно обеспокоена, чтобы все еще почти не осознавать свое окружение.

Итачи тихо откашливается и с удовлетворением видит, как встревоженные зеленые глаза Сакуры быстро возвращаются к нему. Она краснеет, ощущая на себе тяжесть его темного молчаливого взгляда, а затем начинает горячо корить себя за непроизвольную физическую реакцию.

— …Кхм, — наконец выдавливает она, выглядя несколько потерянной. Несмотря на оба их положения вундеркинда шиноби и капитана АНБУ, а также самого опытного ниндзя-медика и ведущих специалистов по тайдзюцу, соответственно, неловкость в этой очень новой ситуации внезапно излучается над Итачи и Сакурой почти осязаемыми волнами.

С их места, за колонной снаружи, Наруто тихо стонет, хлопая себя ладонью по лбу.

— …Черт, Саске-сволочь, я говорю об этом со всем уважением, но твой брат и Сакура-тян — это крушение поезда.

У Саске другие мысли на уме, поскольку он самодовольно представляет некую куноичи, у которой остался всего один день миссии.

— …Хех, это значит, что я унаследовал гены обходительности! Возьми это, Демоническое Отродье…

Тем временем Сакура сердито смотрит на Итачи, ее взгляд маскирует тот факт, что она совершенно не знает, что делать. Они уже серьезно — очень серьезно — дважды целовались, а это значит, что она не должна колебаться у своей двери, не пригласив его, конечно. В этот момент не должно быть причин для беспокойства или неуверенности. Она уже довольно хорошо знает Итачи на личном уровне, не говоря уже о том, что он чертовски хорошо целуется… Отрицать ее влечение к нему на физическом, эмоциональном и ментальном уровне было бы совершенно бессмысленным занятием.

На этот раз Итачи, кажется, нечего сказать; он просто наблюдает за ней почти с опаской, ожидая, когда она примет решение. Помимо их довольно кокетливых взаимодействий в ее квартире перед свиданием, он не собирается давить на Сакуру, чтобы она сделала приглашение такого рода.

Сакура быстро прочищает горло, проклиная свою нехарактерную почти застенчивость.

— Зайдешь? — спрашивает она, изо всех сил стараясь не спотыкаться о свои слова.

Выражение глаз Итачи непостижимо, когда он делает небольшой шаг вперед, отбрасывая собственные сомнения, кладя руки ей на бедра, слегка притягивая ее ближе к себе. После всего, что они сделали вместе — и он оба раза инициировал контакт — Итачи совершенно уверен, что он не чувствовал себя так раньше… возможно, потому, что это кажется гораздо более серьезным, чем их предыдущие встречи, как в его офисе, так и в его кухне.

Прежде чем он успевает передумать, Итачи наклоняется ближе к ней, и Сакура встает на цыпочки, инстинктивно потянувшись к нему. Она ожидает полной чувственной атаки, как и в прошлые разы, но в отличие от предыдущих поцелуев, которые они разделили, этот гораздо более нежный и… целомудренный, как ни странно, даже когда Сакура слегка обнимает его за талию, возвращая объятие.

Без ведома Итачи и Сакуры глаза Саске и Наруто сужаются в унисон с другой стороны колонны.

— Вот именно, — бормочет Саске. — Не похоже, чтобы они больше чем целовались, но если мы заметим хоть малейший намек на пошатывание в сторону двери квартиры Сакуры, мы атакуем.

Наруто коротко кивает, хотя на их глазах Итачи мягко отстраняется от Сакуры, восстанавливая свой обычный контроль. Она моргает, глядя на него, явно запутавшись.

— Я думала…

Итачи кладет палец ей на губы, не осознавая, насколько чувственным по своей сути является это действие, прежде чем слегка потереть большим пальцем ее нижнюю губу.

— Просто иди спать, Сакура, — мягко говорит он. — В конце концов, завтра утром у нас миссия.

Противоборствующие эмоции мелькают в ее глазах, прежде чем вполне предсказуемо сменяются гневом.

— Подожди, что? Ты не можешь этого сделать!

Итачи издает тихий звук веселья в глубине своего горла, прежде чем снова наклониться и поцеловать ее еще раз.

— Спокойной ночи, Сакура.

И вот так он исчезает в вихре пепла, оставляя после себя тайно ликующих и дающих пять Наруто и Саске… и очень растерянную Сакуру. С недовольным рычанием она довольно злобно отпирает дверь своей квартиры и врывается внутрь, хлопая и запирая ее за собой.

Оказавшись внутри, она снимает один из своих высоких каблуков так быстро, как только может, не травмируя себя, а затем падает на ближайший диван, пытаясь разобраться в своих мыслях. Затем Сакура со стоном осознает, что это был тот самый диван, на котором она лежала поверх Итачи всего два с половиной часа назад, когда он так прикасался к ней…

Пробормотав что-то о своем недовольстве, Сакура расстегнула ремешки на другой пятке, и когда вторая туфля слетела, она вытянула ноги перед собой, мрачно наблюдая за безупречным изумрудно-зеленым педикюром, который Тентен сделала ей во время их последней ночевки. Если она правильно помнила, она сделала мастерице по оружию маникюр с темно-сливовым оттенком лака для ногтей, несмотря на протесты Тентен, что он все равно просто отколется.

Сакура закрывает голову руками, проводя ногтями по длинным волосам, и пытается сопротивляться искушению позвонить Ино и попросить серьезного совета. Неужели Итачи просто пригласил ее на свидание, чтобы выполнить первоначальные детали плана Саске — теперь, когда этап — соблазнение — закончился, в конце концов… или это могло быть что-то еще?

Сакура фыркает при одной этой мысли, прежде чем встать и пойти на кухню, чтобы приготовить себе чашку теплого молока — в конце концов, она любит жить замещающей жизнью — и вернуться на свой диван, все еще глубоко задумавшись. Это — сегодня, все это — должно быть просто для того, чтобы соответствовать плану Саске, потому что Итачи… он просто не из тех парней, которые ходят на свидания. Он неизлечимый трудоголик и, если не считать случайных обедов с ней, Генмой и Шино после миссий, он также полностью асоциален и убежденный одиночка. Потому что эти черты характера полностью не способствуют романтике, знаешь ли, — сардонически комментирует Внутренняя Сакура.

Это факт, конечно; факт, который она знала почти столько же лет, сколько знала самого Итачи, но… почему это так беспокоит ее сейчас, черт возьми?

Сакура глубоко вздыхает, подтягивая колени к груди и свернувшись калачиком, прежде чем положить голову на руки. Каким-то образом — и она совсем не уверена, как — и достаточно иррационально… Глупый план Саске привел ее к тому, что она оказалась в затруднительном положении с неким темноволосым, черноглазым капитаном АНБУ.

Примечание для себя: после завтрашней миссии выследить и вырубить Учиху Саске, а затем повесить его вверх ногами за лодыжки с крыши Башни Хокаге.

… Резко, да, но он полностью этого заслуживает.

Следующее утро

На следующее утро, на рассвете, Итачи уже одет в свою экипировку АНБУ и ждет за дверью спальни никого иного, как своего глупого младшего брата. Выражение его лица совершенно непостижимо, и он терпеливо исследует свои ногти, даже не отрывая прищуренных глаз от двери, как хищник, поджидающий свою неосторожную добычу.

Когда Саске, наконец, выходит из своей спальни, одетый в свою обычную форму джонина, он быстро направляется по коридору к кухне, все еще выглядя спящим и очаровательно взъерошенным, в то время как в своем сонном состоянии он совершенно не замечает отчетливо угрожающего присутствия Итачи, скрывавшегося в тени возле его двери.

Столкнувшись с таким откровенно оскорбительным обращением, Итачи мельком закатывает глаза, считая, что его младший брат является полной и абсолютной тратой кислорода, и догоняет Саске, прежде чем бесцеремонно шлепнуть младшего джонина о стену.