Конфетка для сурового босса. Судьбу не обмануть

Глава 37

– Женщина, одежду с собой запасную взяла? – обращается Динар к неуверенно шагающей за нами Вестой. Она никак не может успокоиться из-за поливной системы.

– Да-да, сейчас принесу. Только комнату надо Милане найти, – задумчиво тянет, а затем качает головой. – Дедулю, наверное в гостиной размещу. А Мила его комнату займёт.

– Нет-нет, – машу одной ладонью, пытаясь ее отговорить. Вторая все ещё находится в плену босса. – Не стоит. Зачем дедушку тревожить? Давайте я в гостиной лягу.

Так неловко становится. Я вообще незваный гость. А он – член семьи. И вот так из комнаты выгнать?! Ужас-ужас.

– Там шумно будет… Варюша будет бегать. Она не спит, когда кто-то в гостях. Девчонка компанейская.

– А дедушке тем более мешать будет!

С затаившейся надеждой смотрю на Динара Тагировича.

– А может, я у вас останусь? Ну, если не помешаю?

Что я вообще творю?

Но это ведь лучше, чем дедулю выгонять! Совесть моя не выдержит!

– Хм, – задумчиво тянет. Делаю умоляющий взгляд, сверля им этот черствый хлеб. А его это никак не трогает! Даже мускул ни один не дрогнул! – Не помешаешь. Но знай, я кручусь во сне.

– Я тоже! – радостно выпаливаю. – Мне подходит!

– Идём тогда, – тянет меня за собой.

– Спасибо ещё раз, Веста, за гостеприимство! – направляюсь за Динаром и поглядываю на неё через плечо.

– И тебе за то, что приехала, – странно и чересчур радостно улыбается. – Вещи сейчас принесу. Хорошего вам соседства!

Дарю улыбку ей в ответ.

– Надо им на рождение ребёнка дачу подарить. Побольше этой. Дом маленький до безобразия, – жалуется Динар.

– Так для четырёх человек в самый раз, – ускоряю шаг, чтобы поравняться с ним.

Ничего не отвечает. Мы останавливаемся у двери комнаты, и он, наконец, отпускает меня. Приглашает внутрь, в прохладное помещение. Передёргиваю плечами, и, кажется, это замечает Юсупов.

– Выключу кондиционер, – поспешно хватает пульт со стола.

– Да нет, не нужно, и так хорошо.

– Заболеешь же.

– Если переоденусь, то нет.

Осматриваю комнату и даже присесть не могу. Боюсь, после меня мокро будет.

Жду Весту, шаркаю ножкой и пытаюсь не смотреть на Динара. Но все равно цепляюсь взглядом за его движения. Он проходит вглубь помещения, берет спортивную сумку, достаёт оттуда майку. Свою мокрую снимает на ходу, направляясь в ванную.

Теперь понятно, почему дом выглядит большим, а комнат мало. Наверняка в каждой есть отдельная ванная.

Сглатываю от вида перед собой. Загорелая и сверкающая от влаги кожа, перекатывающиеся мышцы. Во рту пересыхает от подобного зрелища. Тело у шефа, конечно, идеальное…

Почему я раньше этого не замечала? Мы столько раз были в бассейне, но только сегодня пристально смотрю на его торс, считая кубики.

А какие у него руки…

Бам!

В лицо прилетает что-то мягкое.

Боже, он увидел, что я его разглядывала?

– Переоденься пока. А то точно заболеешь.

Ловлю ткань, соскальзывающую с моего лица. Смотрю вниз. Футболка Юсупова. Чистая, сложенная квадратиком.

– Спасибо, – растерявшись, благодарю его и семеню в ванную. Чтобы переодеться и заодно перестать глазеть на полуобнаженного Динара. Быстро скидываю платье, застирываю от грязи, которую подхватила на газоне. Вешаю на крючок. Надо найти другое место, чтобы оно успело высохнуть до завтра. А пока накидываю огромную футболку. В самый раз, почти до колена.

Белье снять не решаюсь. Какая нормальная девушка будет щеголять без трусиков перед своим боссом? Только та, которая хочет его закадрить. А я не такая!

Выйдя из ванной, нахожу Динара. Переоделся в футболку, спальные штаны.

– Вам жарко не будет?

Поворачивается ко мне боком, оценивает с головы до ног. Под его чутким и изучающим взглядом я вся покрываюсь мурашками. Кто же так смотрит внимательно, а?

И не говорит ничего. Ещё раз скользит, но уже с ног до груди.

– Глупо выгляжу?

– А.

Он быстро отворачивается.

И что это было? Выпал из реальности?

– Нормально выглядишь.

– Вы так посмотрели, будто…

Молча занимается своими делами. Копошится в сумке, оказавшейся на полочке шкафа.

– Немного удивился, – перебивает меня. – Впервые тебя вижу в таком… наряде.

– А.

Кстати, если так подумать… Это первая мужская вещь, которую я надела. Даже Пашину одежду не носила. Он всегда запрещал ее брать. И куртки по вечерам не давал. Говорил, что я сама должна думать, что будет холодно. Позаботиться об этом. Не маленькая же.

И раньше я считала это нормальным, а сейчас… Все по-другому.

– Так вам не жарко? – возвращаюсь к прошлой теме. Зачем? Боюсь, что, напросившись к нему, создам дискомфорт.

– А ты хочешь, чтобы я разделся? – усмехается, повернувшись ко мне. Хватает пальцами край своей футболки. – Я бы с радостью, но решил тебя не смущать.

– Да? – ощущаю, как к щекам приливает кровь. – Спасибо! Но если вам некомфортно и вы привыкли спать как-то по-другому, можете это делать!

Что я несу?

Мотаю головой и бью себя по щекам.

– Простите, несу всякую чушь.

– Успокойся, – расслабленно улыбается. – Ты мне не мешаешь. Устраивайся, как тебе удобно. Кажется, Веста про тебя забыла.

Ну и ладно. Её понять можно. Замоталась, бедная. Да и поздно уже.

Смотрю на время. Еве же спать пора!

– Не против, если я позвоню?

Динар кивает и возвращает мне мой телефон.

– Милана, чувствуй себя как дома. Не стесняйся.

Почему-то в мыслях вместо «Милана» отдаётся насмешливое, доброе «Милка».

«Милка, ну ты и дурочка».

Эй, почему это лезет в голову именно сейчас?

Сосредоточившись на телефоне, звоню папе. Он отвечает быстро.

– О, давно не звонила. Я уж думал, случилось что-то.

– Как моя крошка там?

– Укладываемся, – вздыхает и показывает на кровать. А там моя булочка ворочается, обнимает игрушку ножкой. – Не засыпает.

– Колыбельную спой, – прошу его. – Заснёт. А лучше включи видеосвязь, оставь телефон. Я ее сейчас уложу.

Не могу передать словами, как соскучилась по ребёнку!

– Ладно, – кряхтит папа. В следующую секунду вижу его нахмуренное лицо. Он ставит телефон в подставку, на тумбочку, рядом с крохой. Та что-то поёт себе под нос. – Пирожок мой, смотри, кто там, в телефоне?

Ева переворачивается, и я вижу большой палец в ее рту. Вот же! Отучала же! Теперь понятно, чего она по мне не скучает!

При виде меня убирает руку и с улыбкой до ушей ползёт ближе к телефону.

– Мама! – чуть ли не целует экран. – Ма, ма!

– Привет, моя радость.

Как хочется нажать на этот маленький носик и смачно поцеловать в щёчку!

Моя зайка вдруг застывает, смотрит в экран. А затем, округлив глаза и сильнее обрадовавшись, кричит:

– Папа!

Тычет пальчиком в телефон.

– Папа! Тям! Тидит!

– Где? – удивленно спрашиваю, оборачиваясь. Она мне за спину смотрит? Но Паши тут явно нет. Зато…

Прямо за мной, полубоком, на кровати располагается Динар Тагирович.

Это его конфетка папой назвала?..

Глава 38

– Солнышко, – успокаивающе шепчу, готовлю её к жестокой правде. Из-за отсутствия внимания со стороны Паши малышка дико нуждается в отцовской любви. Она ещё в детском саду часто искала папу, желая поскорее попасть домой. Я думала, этого больше не будет. Всё же мой отец, её дед, сейчас компенсирует мужскую заботу. Но… я забыла, что у Евы особое отношение к Динару. – Это не твой…

– Привет, – Юсупов подаётся вперёд, ложится на постель и вырывает у меня телефон. Держит в ладони перед собой. – Как дела? Спать ложишься?

Улыбка на моих губах появляется непроизвольно. Босс заминает неловкую тему так, чтобы не обидеть ребёнка.

Пересаживаюсь, чтобы видеть свою доченьку в кадре.

– Дя, – кивает и убирает распущенные волосы с лица, чтобы не мешали. – Тпать. Тпой кобеную!

Динар, судя по напряжённому лицу, пытается расшифровать, что сказала моя прелесть. Переводит взгляд на меня, молча прося о помощи.

– Колыбельную тебе надо? – ни капли не удивлена. Она их любит. – Сейчас спою.

Пытаюсь забрать телефон у босса. Он не сопротивляется, но останавливается, когда кроха звонко вопит:

– Неть. Папа поеть.

Да почему она зовёт его папой?!

– Солнышко, Динар Тагирович не может тебе спеть, – ласково произношу.

– Чего это я не могу? – недовольно дёргает телефон и встаёт с постели. – Я, конечно, ни разу этого не делал, но попробовать можно. Такого в практике у меня ещё не было.

Прочистив горло, он направляется на балкон. Оставляет меня одну на постели, в прострации. Он что, петь будет ей? Серьезно? Хочется пойти и подслушать, но сдерживаю порыв. Он ведь специально ушёл. Вдруг стесняется?

Мне вообще приятно, что он не послал нас на хрен, а даже подыграл…

Что с этим мужчиной не так?

Я сижу в неведении двадцать две минуты. Уже переживаю, не случилось ли что, но дверь балкона открывается, и босс возвращается, почесывая затылок.

– Болтушка она у тебя, конечно, – отдаёт телефон. – Пока до песни дошёл, чуть не сломался. Мне нужен вот этот ваш внутренний переводчик.

Бьёт себя по голове, а я улыбаюсь.

– Детей вам надо, Динар Тагирович.

Он хорошим отцом будет.

– Может, – хмыкает. Кивает на трубку в моих руках. – Ты глянь, она спит? Я микрофон выключил, она нас не слышит.

Изучаю картинку перед собой на дисплее. Конфетка, обняв свою любимую игрушку и закинув на неё ножку, тихонько сопит. Так умиротворённо, будто я рядом с ней и сама уложила ее спать.

Тоскую, кажется, я одна! Скучаю по ней, места не нахожу, а она Динара просит ей спеть! Я начинаю ревновать!

– Спит, – подтверждаю и перевожу взгляд на Юсупова, вернувшегося в постель. – Спасибо вам. Большое. Конфетка как скажет, хоть стой, хоть падай…

– Конфетка? Почему ты ее так называешь?

Отключаю видеосвязь, боясь зацепить микрофон. Все хорошо с дочкой будет, отец рядом.

– Она сладкоежка, – приоткрываю боссу маленькую тайну. – За конфеты душу подаст и родную мать.

Поэтому я сильно удивилась в прошлый раз, когда дочка отдала упаковку сладостей Динару. Она же жадина у меня.

– Понял, – кивает, о чем-то задумавшись. И с непонятным мне подтекстом повторяет: – Конфеты.

– Вы уж простите меня, – начинаю извиняться, все ещё ощущая себя некомфортно. – Я не знаю, почему она вас папой зовет. И почему так внезапно.

Надеюсь, он не подумает, что это я ее надоумила.

– Есть у меня одна версия, – усмехается, падая на кровать и укрывшись тонким пледом. Подкладывает руки под голову и смотрит в потолок. – Когда я приезжал к вам в детский сад в первый раз, я встретил ее в коридоре. Она гуляла одна и искала папу.

– Я не знала…

Я тогда, видимо, бегала по приказу Елены Леонидовны.

– Я был дико зол на вас, – заставляет покраснеть. – И пошёл за ней. Она вернулась в зал, где спали остальные дети. А она пыталась поесть горячую кашу. Я ей и помог.

Припоминаю такое, да. У Евы в тот день животик болел, и она ела плохо. И вдруг нагрянула проверка… Я ее покормить не успела.

– Думаю, с тех пор.

– Простите, – тихо пищу себе под нос.

– Хватит, – морщится. – Сегодня только и делаешь, что извиняешься за глупости. Я спать. Завтра ранний подъем. Если хочешь, можешь пойти к остальным. Думаю, они все ещё празднуют.