Тихое семейное счастье

24. В ожидании киллера

Утром Лида наблюдала, как ее муж надевает куртку, обувается.

— Валя… — наконец, произнесла она.

— Что?

— Ты хочешь от меня избавиться? — нет, она не задала этот вопрос вслух. Только мысленно.

Валентин вопросительно смотрел на задумавшуюся Лиду.

— Лида, — позвал он, возвращая ее к действительности.

— Картошку купи, — сказала она.

— Картошку? Куплю, — он поцеловал Лиду и ушел.

Она еще долго стояла перед закрытой дверью, вспоминая его вчерашний телефонный разговор. Может, взять Танюшку и уехать? Наверное, это лучше, чем вот так тупо сидеть и ждать неизвестно чего. Но не так-то просто было сорваться с насиженного места с маленьким ребенком, да еще в такую погоду.

К вечеру ее беспокойство усилилось. Лида в волнении ходила по квартире, выглядывая в окно, за которым уже стемнело. Танюшка спала в своей кроватке. Нет, немыслимо было вытаскивать ребенка из теплой постельки на осенний холод. И куда им ехать? К Зое?

«Глупости», — решила Лида. Наверное, она что-то не так поняла. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Лида включила телевизор, убавив звук. На экране телевизора какой-то злодей нападал на молодую женщину. Лида поспешно выключила телевизор. «Лучше почитаю». Наугад достала книгу с полки книжного шкафа, села на диван, раскрыла, прочла первое попавшееся: «Хорошо ли вы знаете своего мужа?»

Лида захлопнула потрепанный томик детективов. Отвлеклась от мрачных мыслей, называется! Хорошо ли она знает своего мужа? Она его вообще не знает! А то, что знает, вселяет в нее еще больше беспокойства.

Воспоминания нахлынули, подтверждая ее самые жуткие опасения:

вот он, веселый, оживленный после поездки за мебелью:

— Ты обо мне ничего не знаешь!

А еще он сказал тогда, про своих дружков:

— …остальные парни с той фотографии потом оказались в тюрьме.

Точно! Оказались в тюрьме, а теперь из нее вышли. Дружки-уголовники, которые со знанием дела помогут ему избавиться от опостылевшей супруги.

— Мир жесток, — это тоже его слова.

Лиду охватила самая настоящая паника. Надо было бежать, а не дожидаться киллера! Теперь уже, конечно, поздно. Киллер наверняка притаился где-то рядом и стоит ей выйти, как он… Она проверила, хорошо ли заперта входная дверь. Да, заперта, но сама эта дверь такая ненадежная. Так тряслась, когда в нее колотил сосед-алкоголик.

Лида придвинула к двери тумбочку, перегораживая проход, а на тумбочку понаставила все, что попалось под руку, чтобы попадало с шумом, когда киллер начнет выламывать дверь.

Приняв эти меры предосторожности, Лида села на диван, поминутно вздрагивая от каждого звука за окном и в подъезде. Все звуки казались ей подозрительными, и она прислушивалась к ним, пока они не стихали.

Ее разбудил грохот предметов, падающих с тумбочки. Она вскочила с дивана, выглянула в прихожую: Валентин с пакетом в руках пытался протиснуться мимо тумбочки, загораживающей проход.

— Что тут происходит? — спросил он.

— А… это… я… деньги уронила, доставала, потом… чайник там, на плите… потом Танюшка. Я забыла на место поставить.

— Зачем такую тяжесть двигать? Меня бы подождала. Вот, картошка, — Валентин пробрался, наконец, в прихожую, подвинул тумбочку на ее прежнее место.

Снял куртку, и спокойно заявил, переобуваясь:

— Все, Оля тебя больше не будет беспокоить.

Лида взволнованно смотрела на него. Значит, речь шла об Оле. Значит, это от нее он решил избавиться.

— Что с ней? — прошептала Лида. — Несчастный случай?

— Можно и так сказать. На ее пути неожиданно возник брутальный мачо и…

Валентин повернулся, чтобы пройти, и только теперь заметил необычную бледность Лиды.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил он.

— Ее убили? — еле выговорила Лида, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.

Валентин обнял ее:

— Лидушка, ты что? Ужастиков насмотрелась?

— Какие ужастики, — пробормотала она. — Некогда мне их смотреть.

— С Олей все в порядке. Я познакомил ее с моим бывшим однокурсником, таким брутальным мачо. Оля с радостью на него переключилась. Она ему тоже понравилась. Да еще папа с деньгами. Так что, ей теперь точно не до нас.

«Какая же я дура!» — подумала Лида. Все ее опасения показались ей такими смешными. И Валентин, наверное, догадался, зачем она двигала тумбочку. Она подняла глаза, ожидая увидеть насмешку над ее глупой выходкой, но в его красивых глазах была не насмешка, а какой-то загадочный блеск. «Голодный. Надо покормить», — решила Лида, порываясь идти на кухню. Но Валентин не отпустил ее, а обнял еще крепче, целуя. И она забыла и про ужин, и про свои страхи. Был только он, его руки и губы, его нежность и страсть.