Тихие Клятвы

Мое сердце билось о ребра, не зная, что делать.

Мы с Кейром оба посмотрели на моего отца, чьи черные глаза устремились на меня.

— Я не уверен, что ей стоит оставаться наедине с другим мужчиной до свадьбы. — Отец неловко сдвинулся с места, когда в комнату вошел Санте и вмешался в наш разговор.

— Я с удовольствием пойду с Ноэми. — Мой брат наклонился, чтобы пожать руку Кейру. — Санте Манчини, брат Ноэми. Ты, должно быть, Кейр Байрн. — Он так отчаянно хотел быть мужчиной и помочь мне. Это разбило мне сердце, потому что он был таким невежественным. Папа никогда бы не согласился, чтобы мы поехали без присмотра.

— Это очень мило с твоей стороны, Санте, — ответил Кейр. — Но, конечно, твой отец не стал бы отдавать свою дочь, если бы думал, что мы не способны обеспечить ее безопасность.

Недовольство углубило складки на лице моего отца. Любой аргумент с его стороны был бы вопиющим неуважением к Кейру и всей семье Байрнов. У него не было другого выбора, кроме как согласиться, и Кейр это знал.

— Конечно, я доверяю тебе. Но она моя единственная малышка. Мне бы не хотелось портить ее репутацию так близко к свадьбе. Если бы мы отправили с тобой одного из моих людей, это бы меня успокоило. — Отец попробовал другой способ.

Кейр непоколебимо смотрел на моего отца. — И я бы понял твое беспокойство, если бы кто-то за пределами наших двух семей спросил, но Коннер — мой кузен. Вряд ли мне стоит помогать сопровождать ее.

Я не могла поверить, что Кейр спорит с моим отцом. Большинство мужчин не стали бы поднимать этот вопрос, но Кейр явно был не из таких. Он не собирался отступать, и мой отец, должно быть, почувствовал это.

— Я полагаю, что быстрый визит к твоим бабушке и дедушке не будет проблемой. — Его глаза перешли на мои, и мне стало интересно, что это будет означать для меня. Несомненно, я узнаю это позже, когда наш гость уйдет.

Моя рука рассеянно прикрыла браслет-манжету, который я весь день носила на правом запястье, чтобы скрыть крапчатые синяки.

— Скажи мне, Ноэми, есть ли у тебя какие-нибудь увлечения или интересы? — спросил Кейр, положив конец дискуссии.

Музыка. Я все время пела, но только для себя. Я старалась писать очень аккуратно, чувствуя необъяснимую потребность завоевать уважение ирландского мафиози. Что-то в нем вызывало желание произвести впечатление.

— Какой-то конкретный жанр?

Я оценила, что он не стал давать пустых заверений в том, что я обязательно верну себе голос. Обманывать всех было достаточно плохо. Мне становилось только хуже, когда люди пытались меня утешить.

Все виды, но особенно баллады с многозначительными текстами. Я не знала, почему я рассказываю о себе больше, чем самый минимум. Опять же, это было что-то в нем.

Прежде чем он успел прокомментировать, входная дверь звякнула. Мы все смотрели, как Санте идет к входу, а затем баритональный голос Коннера проник в комнату и прошелся по моей коже.

Когда он завернул за угол, он был воплощением холодного безразличия. Я бы поверила в это, если бы его взгляд не обжег мою кожу, когда он переместился с Кейра на меня.

— Я не перепутал время? — небрежно спросил Коннер.

— Нет, — заверил его Кейр своим идеально вышколенным голосом. — У меня не было возможности познакомиться с твоей прекрасной невестой раньше, поэтому я решил зайти на несколько минут раньше.

Был ли это вызов в акварельном взгляде Кейра?

Скорее всего, учитывая недовольство, волнами накатывающее на Коннера. — Если бы я знал, что тебе нужно знакомство, я был бы рад помочь.

Наконец, малейшая передышка в ледяном поведении Кейра — улыбка с лукавым весельем. — Тебе лучше знать, что мне нужна твоя помощь в представлении.

— Кстати, о знакомстве, — вклинился мой отец. — Кейр предложил взять Ноэми, чтобы завтра познакомить ее с твоими бабушкой и дедушкой.

Кейр медленно повернул голову и посмотрел на моего отца. Впервые за все время, что я помню, мой отец покраснел.

— Это очень заботливо с его стороны, — бесстрастно пробормотал Коннер. — Джентльмены, может, перейдем к делу?

— Конечно, — согласился Кейр. — Мы не можем допустить, чтобы враждебно настроенные албанцы создавали проблемы на такой важной свадьбе. Ноэми, было очень приятно. Я с нетерпением жду утра, чтобы поболтать еще. Скажем, в десять?

Я кивнула, волна неловкой неуверенности высоко вздымалась над моей головой.

Кейр почтительно кивнул, затем жестом велел отцу идти за ним. Двое мужчин и мой брат последовали за отцом из комнаты, по пути Коннер окинул меня гневным взглядом.

Мои кости растворились, как кубики сахара в горячей воде, как только я осталась одна. Я упала обратно на диван и уставилась в потолок, мне нужна была минута, чтобы прийти в себя, прежде чем я смогу собрать сэндвич и подняться наверх. Похоже, папа будет работать до ужина, и я была более чем счастлива спрятаться до конца ночи.

Подумав, что моя драма с властными ирландцами на сегодня закончена, я съела индейку с сыром, а затем переоделась в пижаму. Из-за того, что я росла с младшим братом, я привыкла переодеваться в ванной. Санте редко заходил в мою комнату без предупреждения, поэтому я удивилась, когда открыла дверь и обнаружила, что моя комната занята. Только у окна моей спальни стоял не мой брат.

— Коннер, что ты здесь делаешь? — прошептала я, переводя взгляд на открытую дверь спальни.

Он медленно повернулся и встретился со мной взглядом.

Я беспокоилась о том, как буду вести себя с отцом после их встречи, но я не была готова к тому, что шесть футов два дюйма взрывного гнева поглотят меня. — Тебе нужно держаться подальше от Кейра. — Бархатная темнота его голоса подняла волоски на моей шее.

— Он твой кузен, — тихо шипела я, снова устремив взгляд на дверной проем. — Что именно, по-твоему, должно произойти?

Я знала, что отец может заставить меня остаться дома, но я не должна была принимать это и от Коннера. Я отказалась из принципа.

Он подошел ближе, и каждый дюйм его угрожающей фигуры возвышался надо мной. — Я говорю тебе держаться подальше, или тебе не понравятся последствия.

— Что ты собираешься сделать, отрезать ему пальцы? — Я выплюнула ему в ответ, вспомнив его предыдущий комментарий о том, что он покалечит любого, кто ко мне прикоснется.

Он наклонился еще ближе, приблизив свои губы к моему уху. — Испытай меня и увидишь. — Его слова ласкали, чувственные и мучительные, прежде чем его губы прикоснулись к мочке моего уха с достаточным давлением, чтобы вызвать лавину мурашек от кожи головы до кончиков пальцев и ниже.

Я задыхалась, слова ускользали от меня. Возмущение смешалось с сокрушительным желанием, образовав головокружительный коктейль, от которого у меня перехватило дыхание.

Довольный собой, Коннер ухмыльнулся и пошел прочь.