Растопить сердце Не Дурнушки

Глава 30

Мелания

– Сестрёнка, не плачь, я сам скажу маме, что разбил её вазу, – говорит братик, садясь рядышком со мной и поглаживая по голове.

– Но она будет сердиться, это её любимая ваза!

– Не бойся, папа новую купит, – заявляет второй мальчик, вбегая в комнату с совком и метлой.

– Не купит, такая одна была, – шепчу и смотрю, как мои братики начинают помогать мне. Вечно я такая неуклюжая.

– Не эта, так другая. Мама у нас ещё та любительница посуды, – смеётся Миша, приобнимая меня за плечи, и мне становится спокойно. Они всегда меня защищают. «Верные рыцари для принцессы», как говорит мама.

Мои братики, они всегда будут рядом, ведь они обещали. Мои защитники!

– Я пойду, наверное, нарисую маме картинку. Ей понравится.

– Отличная идея! Жаль, у меня не получается как у вас. Но я вырасту и буду сильным, как папа, и стану вас защищать, – заявляет второй брат, выкатив грудь вперёд и вздёрнув подбородок.

– Ты сперва двойки свои исправь, защитник!

– Дети, вы где? – раздаётся голос мамы, и мы быстро переглядываемся.

– Шухер! А давайте просто спрячем её. Вдруг мама не вспомнит про вазу и пронесёт? Кто за?

И мы единогласно поднимаем руки.

За несколько секунд мы успеваем закопать осколки в большой цветочный горшок, где растёт очередная страсть мамы. Растения!

Отряхнув ручки от земли, спокойно выдыхаю. Тут никто точно искать не будет. Я поднимаю голову и смотрю на мальчишек, но вот беда – я словно не могу их различить. А потом фигуры и вовсе исчезают. Теперь я стою одна к просторном холле. Где они?

– Мама! – кричу, вбегая в комнату, откуда слышался её голос, но и она пуста.

Я опять одна?

– Мама, мааааамочка, где ты?! – повторяю в надежде, что меня услышит хоть кто-то. – Мишаааааа! – теперь ору что есть сил, и меня начинает бить дрожь. Или нет? Но моё тело почему-то трясётся.

– Мел, проснись. Ну же, родная, – слышится голос Фёдора, и я резко открываю глаза. Муж нависает надо мной и трясёт за плечи.

– Всё хорошо, это всего лишь кошмар! – шепчет он, ложась рядом и притягивая меня к себе.

– Всё казалось таким реальным, я так по ним скучаю! – теперь я реву на его груди.

– Мел, а кто такой Миша? Ты кричала это имя.

– Я…. – и что сказать? Вдруг это плод моего воображения? Ведь такая картина приснилась мне в первый раз. Но откуда тогда чувство, что это было на самом деле?

– Я не уверена.

– Просто скажи как есть. Что тебе приснилось?

– Братья. Я разбила мамину вазу, и мы думали, куда спрятать осколки. Мишей звали одного мальчика. А как второго, я не могу вспомнить. Но, кажется, тоже что-то на М.

– Ты уверена? Ведь твоих братьев зовут Павел и Николай.

– Нет, ты не понял. Эти воспоминания о том, что было ещё до приюта! Да и мальчики из сна светленькие, а братья у меня брюнеты.

Странно всё это. Неужели я могла забыть братьев?

– Поспи, Мел, ещё очень рано. И пусть тебе приснится что-то очень хорошее, – шепчет муж, поглаживая по голове, и я начинаю успокаиваться. Пусть даже всё и было выдумано, увиденное мне понравилось. Хочу, чтобы снова приснились эти мальчики.

– Спи, родная, а я буду оберегать твой сон. Всё будет хорошо, я обещаю!

Муж стал напевать тихонько какую-то мелодию, а мои глаза закрылись. Я слушала его голос и погружалась в теперь уже сладкий сон, где мне было тепло и уютно.

Фёдор

Как только Мелания уснула, я аккуратно выполз из кровати и укрыл девушку. Она тут же стала шарить рукой, и я, улыбаясь, подсунул ей свою подушку, которую она довольно прижала к груди.

– Я отлучусь только на минутку и вернусь. Обещаю, ты даже не успеешь соскучиться, – прошептал и поцеловал шоколадную макушку.

Тихонько покинул спальню и прикрыл дверь. Достал из пиджака телефон и, найдя нужный номер, подошёл к окну. Вид из него открывался шикарный, несмотря на то, что стояла глубокая ночь. Но у меня была мысль, которую требовалось срочно проверить.

Облокотился на стекло рукой, слушая протяжные гудки. Не прошло и минуты, как раздался сонный голос Стаса.

– Слушаю, – по ворчанию в трубке я понимаю, что разбудил его.

– Ты почему ещё спишь? У тебя уже день. Без начальства совсем расслабился.

– А у тебя… – слышу недоумение и шорох. – Босс, вот какого тебе не спится в три ночи? И, кстати, начальство теперь я. Когда хочу, тогда встаю.

– У меня к тебе важное дело.

– По пустякам ты и не звонишь. Давай выкладывай.

– Сходи в комнату Мелании и найди что-то с её ДНК, а потом раздобудь что-нибудь от Варшавского или от одного из его сыновей. Сделай мне тест на родство!

Молчание. И опять молчание.

– Стас, ты ещё спишь?

– Кажется, да. Мне сейчас такие глюки послышались. Ты можешь повторить?

– Я на полном серьёзе. Мне нужны доказательства того, что Мелания – дочь Варшавского.

Меня давно мучили сомнения на этот счёт. Уж больно она не похожа на отца, да и его поведение не сильно похоже на отцовскую любовь. А что если она ему не родная?

– Прости за вопрос, но что вы там пьёте, что у тебя столь странные просьбы? Нет, серьёзно, я тоже так хочу!

– Стас, это не шутка. Мел стало сниться прошлое, и в нём появились братья.

– Ну, так у неё и так два брата.

– Нет, воспоминания ещё более ранние. Там есть мать и мальчики. Судя по описанию, это точно не Павел с Николаем.

Если родство не подтвердится, получается, Григорий удочерил чужого ребенка. Или украл?

– Мел снится прошлое? – друг наконец-то стал серьёзным.

– Не только. Гуляя по пляжу, она многое вспомнила, но пока без имён. Кроме одного. Михаил. Так звали одного из братьев.

– Федь, это, конечно, зацепка, но сколько в мире Михаилов? А тест надо сделать. Хотя, боюсь, с ним будет проблематично.

– Ты же любишь трудности. Так что найди выход.

– Ты путаешь сложное с нереальным! Как ты себе это представляешь? Прийти к Варшавскому и попросить немного его крови для теста? Простите, мне кажется, ваша дочь – не ваша!

– Григорий не должен знать про тест! Он-то точно в курсе, кто ему Мелания, а я хочу убедиться, что я прав. Подумай, тогда картинка складывается. Он её почти что продаёт, относится как к прислуге, командует ею. Няня Мел сказала, что Варшавский любил девочку, а потом у него как перегорело. Что если он понял, что она не его, но вернуть девочку обратно не мог? Других-то своих детей он любит.

– И они похожи на него внешне, – подтвердил Стас.

– Это тоже. Так что что-то здесь не так. Он пришёл в приют сразу, как девочка там появилась. Значит, знал, где она, и знал, кто мать. Но почему он не сразу понял, что девочка не его? И куда делись братья? Тоже в приют? Возможно, с матерью что-то случилось, но в таком случае все дети должны были быть вместе, однако братьев в приюте не было. Мел бы их не забыла.

– Сколько же тайн вокруг твоей жены! Хорошо, я напрягу парней, и мы попробуем узнать, поступал ли кто-то в приют с Мел. Но, Федь, а что если и с ними что-то случилось? Скажем, авария, в которой выжила только Мелания?

Я напрягся, так как этот вариант ещё не успел обдумать. Мне хотелось верить в лучшее и найти хоть одного родственника для жены. Возможно, тогда бы её кошмары отступили.

Но если она узнает, что осталась одна, а Варшавский ей не отец, да и братья не родные, не станет ли это для неё очередным тяжёлым ударом? Лучше уж хоть какие-то родственники, чем никаких вообще. Да и парни явно любили сестрёнку.

– Давай сначала всё узнаем сами, а потом я подумаю, что с этим делать.

– Как скажешь. Но ты задал сложную задачку. Быстрых результатов не жди.

– Хорошо. И спасибо!

– Пока не за что. Кстати, как перелёт. Мелания не испугалась?

– Нет, она проспала почти всё время. Кажется, она устала куда сильнее, чем думала. Ей необходим этот отпуск.

Вспоминаю, как проверял жену несколько раз за время перелёта, а она даже не шевельнулась. Помотал я ей нервы, да и вся эта ситуация в целом. Она выглядела даже не колючей, а уставшей. Но тёплая вода и дивный пляж помогли ей. Я видел, как радовались её глаза. Значит, я выбрал правильное место. И дальше должно быть только лучше.

– Если что, сразу летите назад.

– Хорошо. Пока.

Быстро отбиваю вызов и возвращаюсь в спальню. Мел улыбается, прижимая мою подушку, а я улыбаюсь, смотря на эту картину. Она сейчас такая домашняя, такая моя!

Аккуратно ложусь на своё место и пробую заменить подушку на себя. Не сразу, но это получается. Теперь голова девушки лежит на моей груди, и я слышу её тихое дыхание.

Всё будет хорошо, и я верю, что Меланию ждёт её семья. Настоящая семья, где она любима и желанна.