Растопить сердце Не Дурнушки

Глава 38

Федор

Комнату покидал нехотя, но делать было нечего. Отец оставил более двадцати сообщений о том, что нам срочно нужно поговорить. И при этом он отказался что-либо объяснять по телефону.

Пока Мел спит (а я постарался, чтобы малышка очень устала), я как раз успею со всем разобраться, а вечером свожу жену на выставку, которая её точно порадует. Не понимаю эту манию к картинам, но раз ей нравится, то нравится и мне! Пожалуй, стоит даже приобрести пару полотен домой. Нужно узнать, чем разжился отец на последнем аукционе, может, он позволит выкупить это у него ради невестки.

Стас запрыгивает в машину, и мы выдвигаемся.

– Рассказывай, всё точно верно? – спрашиваю, вертя в руках красную папку. Её содержимое я прочёл ещё в самолете и не мог нарадоваться.

– Точно! Мелания – не родная дочь Варшавского. Также нет совпадений ни с Павлом, ни с Николаем. Ты бы знал, каких трудов мне стоило получить их ДНК. Ты прямо мастер по сложным задачкам!

– Но ты справился, – усмехаюсь в ответ на его слова.

– Пришлось подкупить прислугу в их домах и нанять шлюху, которая обработала Николая. Как она там его кровь нацедила, не знаю, но всё получилось.

– А ты точно уверен, что это его кровь? – мало ли что могла подсунуть ему шлюха?

– Обижаешь! Я для верности сопоставил анализы Варшавского и его сыновей. Там совпадение на девяносто девять процентов, – молодец! Я бы тоже так сделал.

– Хорошо. Чуть позже сообщу всё жене. Мел должна знать, что она не родная, – а я могу только гадать, расстроит её эта информация или обрадует.

– Знаешь, я всё не понимаю. Если девчонка не его дочь, тогда почему он не сдал её назад в приют? Почему не дал шанс девушке на новую семью? – хороший вопрос, на который, я думаю, есть ответ, но мы его ещё не знаем.

– Григорий не глупец, и Мелания была нужна ему явно не просто так. Судя по отчётам парней, её бросила мать, просто приведя в приют. Но вот что странно, Мел этого не помнит! Вернее, она помнит хорошее, а момент, как мать отдает её, – нет. Тебе не кажется, что такой случай ребёнок бы точно запомнил?

– Или забыл, посчитав его слишком страшным, – пожав плечами, произносит Стас.

– А куда делись братья? И мужчина, который, по словам Мел, всегда был рядом с матерью? Тут как-то всё не сходится. Такое чувство, что девушку просто вырвали из одной жизни и засунули в другую, при этом убедив, что всё, что было до этого, неправда. Ладно, об этом позже. Лучше расскажи про Григория. Это правда, что его сыновья зажали?

Стас довольно улыбнулся и протянул мне синюю папку.

– Не просто зажали, они из него всё выжали! Компанию, дом, тачки, банковские накопления. Пока вас не было, в городе начался передел и своеобразная война за власть.

– Так, стоп. Давай об этом ты расскажешь мне и отцу, мы как раз приехали. Думаю, именно поэтому он и позвал меня к себе.

– Как скажешь. Там много интересного, и для тебя в том числе.

Звучало интригующе. Но я мог и подождать.

Когда мы подъехали к дверям отцовского дома, он уже сам встречал нас. Лицо его было помятое, глаза – уставшие и чуть потухшие. Такой вид родителя насторожил меня.

– В мой кабинет! – только и произнёс он, разворачиваясь.

Человек дела, что сказать. Всегда был таким. Излагать мысли кратко – его талант.

Проходя зал, встречаю Ирэн, которая счастливо крутится у новой картины. Кажется, кто-то удачно сходил на аукцион.

В кабинете я сажусь на диван, отец занимает своё место за столом, а Стас встаёт перед нами. Киваю ему, чтобы он пока молчал, вдруг отец позвал нас ради другого дела.

– Сын, ты в курсе, какие дела творятся в городе? Тут чуть ли не власть меняется, а ты отдыхаешь на островах! – а нет, он точно звал нас именно по этому делу.

– Пап, успокойся, всё будет хорошо!

– Хорошо? Да младшие Варшавские под себя полгорода подмяли за неделю! Кровавые разборки идут повсюду! А ты женат на этой…

– Хватит! Будь уважителен к моей жене! И не стоит паниковать, не зная сути!

– А ты знаешь? Ты ведь на пляжах валялся! – восклицает он, да так эмоционально, что внутри у меня всё переворачивается. На него это не похоже.

– Я увёз Меланию по просьбе её братьев! Я знал, что грядёт, и нас специально попросили уехать! Разборки нашей семьи не коснутся, как и тебя!

– Да с чего вдруг? Тут такая каша, что чёрт голову сломит. И главное, почему сейчас? – кажется, мои слова успокаивают Алексея, так как он выдыхает и становится чуть тише.

– Это месть. Месть за сестру, месть за то, что детей решили использовать как игрушки! Павел и Николай хотя уберечь Мел от отца. Он по какой-то причине не отпускает её, там что-то есть, но я не знаю что. Также Григорий хотел организовать браки для сыновей, естественно, без их согласия. И им это очень не понравилось! В общем, младшие Варшавские свергают отца и его приспешников, вот почему чистка. И судя по тому, что, как ты говоришь, шума в городе много, связи у Григория были большие. Стас, ты хотел что-то рассказать? – смотрю на помощника, который, подойдя к столу, передаёт отцу бумаги.

– Варшавский и правда преуспел во многих областях: хищения, контрабанда, наркотики… А в последнее время целился на место сына, который занимался оружием. Но перегнул палку. Парни как с цепи сорвались. Я общался с ними по поводу того, кто пострадает. Так вот, у них куча данных! Кто куда вложился, кто кого подставил, кто в чём участвовал и кого кто заказал! Григорий был кладезем информации и тайн. Кто с кем спит, на кого какой компромат… И это всё нашли его дети!

– Даже боюсь представить, что там было! – произносит отец, подходя к бару и наливая виски. Наливает и мне, но я отказываюсь. Мел не любит пьющих, а сегодня лучше её не злить.

– Это всё? – спрашиваю друга, а тот напрягается.

– Не совсем, – отвечает натянуто и смотрит то на меня, то на отца. – В общем, Павел сказал, что они знают, кто виноват в смерти вашего брата. Их осталось немного, но с ними разберутся. Они будут наказаны, и вы не увидите их ни живых, ни мёртвых. Именно так мне просили вам передать.

С неверием смотрю на друга. Неужели это правда? В мире есть справедливость! Поплатится не только Варшавский, отлично!

– Ты знал? – неожиданно спрашивает отец, смотря на меня. Его глаза полны боли. Он до сих пор переживает смерть брата.

– О чём?

– О причастности к этому Варшавского. Ты знал, кто виновен в смерти Олега?! – уже кричит, сжимая кулаки.

– Догадывался. Но у меня не было доказательств.

– Выходит, свадьба с двойным дном? Тебе нужны были не просто акции, ты хотел выпытать информацию у дочурки?

– Не приписывай сюда Мел! Я люблю её! – произношу громко, чётко и так властно, чтобы отец понял, как попал его сын!

Алексей удивлённо смотрит на меня минуту, вторую, а потом на его лице появляется довольная улыбка.

– А девчонка – молодец! Последовала моему совету?

– Именно. И знаешь, спасибо тебе за это!

– Что не делается – всё к лучшему. Знаешь, не думал, что буду так сильно благодарен Варшавским-младшим. Жизнь – забавная штука! – отец вконец расслабляется и довольно откидывается в кресле. Смотрит на семейное фото на столе, на котором запечатлены он, я и дядя, и впервые улыбается, а не скорбит. Одна тайна прошлого раскрыта, и виновники наказаны. Жить становится легче.

– И не говори. Так что успокойся и не переживай. Нас разборки не коснутся. Кстати, вы едете на выставку?

– А то! Ирэн уже все уши мне прожужжала, и … – договорить он не успевает, так как девушка влетает в комнату в компании пары горничных, которые несут картину в раме.

– Милый, давай повесим её у тебя. Пора приукрасить это скучное местечко.

Кажется, мне пора валить. Выслушивать её рассказы о новых покупках нет желания, куда приятнее сходить в душ с женой.

– Как скажешь, я не против. Но вообще-то её должны вот-вот забрать. Ты ведь помнишь уговор, она участвует в выставке! – по лицу отца видно, что он уже устал от этого, но продолжает подыгрывать. А любовь и правда страшная штука.

– Знаете, нам уже пора, нужно готовиться к вечеру. Ирэн, рад был видеть. Отец, до скорой встречи! – говорю, вставая, и уже почти ухожу, но замираю возле картины. Я не любитель мазни, однако эта кажется очень знакомой.

– Можно взглянуть? – говорю, резко разворачиваясь, и выхватываю картину из рук горничных. Не может быть!

– Нравится? Это картина Мэл Вивал! Какая-то старуха хотела прикарманить её себе, но я заплатила больше! – гордо сообщает Ирэн, однако я слушаю её вполуха, так как узнаю картину. Только вот когда я видел её в последний раз, она ещё не была закончена.

– Сэр, приехал менеджер за картиной, можно ему войти? – раздаётся голос охранника, и отец согласно кивает. А я в предвкушении смотрю на дверь, так как, кажется, знаю, кто сейчас войдёт.

– Алексей Викторович, рад нашей новой встрече. Я… – начинает Роман, входя в кабинет, и замирает, увидев меня с картиной в руках.

– Чёрт! Она не сказала? – произносит, заметив мою довольную улыбку.

– Нет, но мне очень любопытно узнать, как так вышло, что моя жена является тем самым неуловимым художником?! И почему об этом никто не знает?!

– Вообще-то она пейзажист! Не путай!

– Она моя жена, Рома! Какого чёрта вообще происходит?

– Мел меня прибьёт!

– Это я тебя прибью, если всё не расскажешь сейчас же!

– Стоп! Вы что, хотите сказать, что та симпатичная замухрышка, вернее, жена Фёдора и есть Мэл Вивал? – неожиданно произносит Ирэн, смотря на нас. – Это же круто!