Полный нокаут

Глава 12

Сет

Утром я просыпаюсь от того, что Оливия перепрыгивает меня, заставляя матрас трястись, когда бежит в ванную, схватившись за живот и прикрывая рот. Этого недостаточно, чтобы разбудить меня, но я просыпаюсь в ту же секунду, как она захлопывает дверь ванной.

Проводя рукой по лицу, я переворачиваюсь и смотрю на часы. 8:00 утра. Видимо, я пропустил тренировку… Мы с Оливией допоздна засиделись за разговорами, потом занялись сексом, а после еще немного поговорили. Вчера я был так уверен, что она никогда больше не захочет меня видеть. Особенно после того, как я почти потребовал, чтобы она сделала аборт. Она простила меня… Сказала, что понимает мою реакцию, а потом оставила меня лежать, гадая, какой великий поступок я совершил в своей жизни, чтобы судьба подарила мне такую чертовски потрясающую девушку. Она даже согласилась подождать пятнадцать дней до окончания боя… Какая женщина охотно будет ждать пятнадцать дней, чтобы узнать секрет своего супруга? Сумасшедшая? Та, которая безумно влюблена и доверяет тебе, идиот.

Я качаю головой и откидываю простынь. Я едва слышу, как Оливия стонет, а затем сплевывает, прежде чем включается вода. Я приготовлю ей завтрак. Если ее будет тошнить в течение следующих двух недель, то самое меньшее, что я могу сделать, это покормить ее.

Протирая заспанные глаза, я, пошатываясь, переступаю через валяющуюся одежду и иду к двери. Открыв ее, я замираю, когда отчетливый запах свежевыжатого сока и яиц атакует мой нос. Закрываю за собой дверь, спускаюсь по лестнице и иду на кухню.

— Доброе утро, — приветствует Дэррил, поднимая стакан с апельсиновым соком.

Я смотрю на сцену, представшую передо мной: Джексон готовит бекон на сковороде, а Селена пропускает сельдерей через соковыжималку. Что, черт возьми, происходит?

— Э-э… доброе утро.

— Мы готовим завтрак, — говорит мне Селена, констатируя очевидное.

— Черт, — ругаюсь я, делая шаг к Дэррилу, который сидит на барном стуле у столешницы. — Я что забыл про чей-то День Рождения?

— Нет, это для… — Селена хмурит брови. — Это для… Я не знаю, для чего это нужно, но это была идея Джексона.

Я смотрю на Джексона, который смотрит на меня и быстро пожимает плечами.

— Ничего особенного, просто семейный завтрак.

Семейный завтрак… Мне нравится, как это звучит.

— Сет? Ты готовишь? — кричит Оливия с верхней части лестницы, заставляя Селену подпрыгнуть. Она бросает на меня вопросительный взгляд через плечо, который говорит: «Ты ей сказал?» Я на самом деле хочу, чтобы она перестала волноваться и смотреть на меня своими большими обеспокоенными глазами. Это не похоже на то, что у нас тайный роман. Это был поцелуй — хорошо, технически это было два поцелуя, — и с тех пор я об этом не вспоминал. Я качаю головой.

— Ты не сказал ей? — с гневом бормочет Дэррил себе под нос.

Селена включает соковыжималку, заглушая звук шагов спускающейся по лестнице Оливии.

— Нет. Я сказал ей, что расскажу после боя. Кстати, спасибо за небольшой вклад прошлой ночью.

— Тебе нужно… Доброе утро! — Дэррил приветствует Оливию через мое плечо, возвращая себе счастливое и жизнерадостное выражение лица. — Как себя чувствуешь?

— Нормально, — отвечает она, обнимая меня за голую талию и прижимаясь своим теплым лицом к моей спине. Она дважды целует меня, прежде чем отойти и скользнуть на барный стул.

— Больше никаких пищевых отравлений? — спрашивает Селена, выключая соковыжималку и наливая Оливии свежий сок.

Наступает неловкое молчание, и Оливия, Джексон, Дэррил и я обмениваемся взглядами. Селена — это единственный человек, который еще не знает, что О беременна.

— Нет. Больше никаких отравлений.

Она протягивает Оливии стакан, и мы с любопытством наблюдаем за обменом репликами между ними.

— Я так и думала. Ты сияешь.

Я тоже заметил. Должен признаться, мне интересно, это потому, что она беременна, или мои навыки в постели настолько хороши. Я сбился со счета, сколько раз я заставлял ее кончать в моих руках, поэтому фыркаю, вызывая ту же реакцию у Дэррила и Джексона.

Селена морщит нос.

— О, фу.

С красным, словно вишня, лицом Оливия подносит стакан к губам и пьет сок, все время качая головой в мою сторону.

— Что? — Я смеюсь. — Я не хотел.

— Успокойся, Сет. — Джексон посмеивается, бросая на сковороду ломтики бекона.

Бекон шипит и лопается, наполняя комнату самым восхитительным запахом. Я опираюсь на столешницу рядом с Оливией, перенося большую часть своего веса на локти. Она неловко ерзает и нервно делает большой глоток сока, затем наклоняется вперед, опираясь на стойку и прижимая тыльную сторону ладони ко рту. Я чувствую, как мои глаза расширяются от осознания того, что ее вот-вот вырвет. И естественно Оливия поворачивается на стуле и бежит к лестнице. Мы смотрим вслед, пока она не захлопывает дверь спальни, а затем слышим второй хлопок двери в ванную. Селена смотрит на меня, а Джексон опускает взгляд на сковороду, делая вид, что занимается беконом. Если я присмотрюсь повнимательнее, уверен, что смогу увидеть, как он напрягает слух, чтобы услышать, кто будет тем человеком, который расскажет все Селене. Дэррил хватает ближайший журнал и утыкается в него, чтобы прикрыть лицо. Слабаки. Конечно, они заставят меня это сделать. Я беру бокал Оливии и делаю большой глоток. Сельдерей, яблоко, лимон и имбирь щекочут мои вкусовые рецепторы. Я облизываю губы и ставлю стакан обратно.

— Не думаю, что твой сок настолько плох. Она просто преувеличивает.

Селена крепко скрещивает руки на груди, а Джексон и Дэррил украдкой смеются. Я прикусываю губу, изо всех сил стараясь не присоединиться к ним.

— Ты разогрел того жареного цыпленка?

— Что? — Я смеюсь так сильно, что у меня горит живот, и я уверен, что умру. Джексон и Дэррил тоже. — Последние несколько дней Оливию тошнит по утрам, она сияет, не выносит запаха бекона, и ты предполагаешь, что я разогрел твое жаркое и скормил ей? — Я снова смеюсь. — Черт возьми, Селена, тебе повезло, что ты решила отказаться от карьеры юриста. Ты ни хрена не можешь собрать улики воедино.

Она надувает свои накрашенные губы, все больше расстраиваясь.

— Я не понимаю…

Боже. Не думаю, что она поняла бы это, даже если бы я все записал для нее. Джексон, должно быть, тоже пришел к тому же выводу, потому что он стонет:

— Сет обрюхатил Оливию.

— Сет и Оливия создают семью, — поправляет его Дэррил с суровым взглядом, заставляя все это звучать чертовски более благородно, в отличие от того, как выразился Джексон.

Глаза Селены расширяются, и она прикрывает рот рукой.

— Ты серьезно?

Я киваю, не в силах сдержать легкую улыбку.

— Твой?

Что ж, вот и моя улыбка исчезла.

— Конечно, мой. От кого он еще может быть?

Ее щеки покрываются румянцем, и она быстро трясет головой, отчего ее кудри подпрыгивают.

— Да, извини. — Она прислоняется к шкафу, недоверчиво глядя на меня. — Я не могу в это поверить. С ней все в порядке?

— По-твоему, она ведь выглядела нормально?

— Да…

— Тогда с ней все в порядке.

Когда я заканчиваю, Оливия возвращается в комнату, привлекая всеобщее внимание. Она двигается медленно, внимательно все слушая.

— Ну… Это немного жутковато, — бормочет она.

— Ты мне не сказала? — требует Селена, отталкиваясь от шкафа.

Я сжимаю челюсти. Селена не имеет права чего-либо требовать от Оливии, учитывая, что хранит свои собственные секреты.

— Не злись, — умоляет Оливия Селену. Я дергаю за пояс халата Оливии и притягиваю ее ближе, подхватывая под мышки. Даже несмотря на запах бекона, я чувствую мяту в ее дыхании. — Я узнала об этом только вчера, и нам с Сетом нужно было сначала разобраться во всем.

— Если кто-то и имеет право злиться, так это Сет. Теперь ему придется перестать покупать бекон, — перебивает Джексон, перекладывая первый хрустящий кусочек бекона на тарелку. Я смеюсь, но быстро замолкаю, когда идеально очерченные брови Селены хмурятся. Ее сердитое выражение лица быстро смягчается беспокойством. Искренним беспокойством за лучшую подругу, и это отчасти задевает меня.

— С тобой все в порядке? — Она делает шаг вперед и касается лба Оливии, как это делает мать, когда ее ребенок болен. Рядом со мной Дэррил тихо ругается. Селена всегда такая драматичная?

— Она беременна, — говорю ей, чувствуя прилив гордости в груди. — Не умирает.

Селена опускает руку, прижимая ее к груди. На ее лице появляется выражение сочувствия, и я сжимаю Оливию еще крепче.

— Ты знаешь срок?

Оливия пожимает плечами.

— Я пыталась вычислить, но не знаю, насколько точно… Может быть, десять недель.

Селена едва переваривает информацию, прежде чем задать еще один назойливый вопрос:

— Но ты все еще так молода… Ты собираешься оставить его?

— Селена! — Джексон и Дэррил окликают ее одновременно. Я не виню их, даже мое тело напряглось от того, как она это сказала. Я понимаю, что это повлияет на нее. Она потеряет свою лучшую подругу еще больше, чем уже, и это будет нелегко. Но Боже, Селена, прояви хоть какую-то чувствительность.

— Конечно, я собираюсь оставить его. Нет смысла избавляться от ребенка, которого я создала с Сетом. Мы женаты.

Селена двигается вперед.

— Ты ничего не хочешь сделать перед тем, как завести ребенка? Попутешествовать или научиться чему-то новому?

Оливия качает головой, и я смотрю на нее сверху вниз. Она немного изогнула губы, что заставляет мое сердце биться чаще.

— Ты говоришь так, как будто я не могу делать такие вещи с ребенком. Ребенок не мешает тебе делать то, что ты хочешь.

— Но сейчас в твоей жизни так много всего происходит. Ты живешь в Вегасе, Джексон живет в твоем доме в Портленде, а карьера Сета вряд ли относится к тому типу забот…

— К черту мою карьеру.

Я пожимаю плечами, выпрямляясь и расправляя плечи.

На кухне воцаряется тишина, и только Селена и Оливия пристально смотрят на меня. Как смеет Селена приходить сюда и пытаться вытворять это дерьмо прямо у меня перед носом?

— Что ты сказал? — бормочет Селена.

— Я сказал, к черту мою карьеру и к черту тебя тоже, Селена. — Мой голос звучит громче, чем я ожидал.

— Сет! — гневно говорит Оливия, отходя от меня и приближаясь к Селене.

— Да, осторожнее, Сет, — предупреждает меня Джексон, но я не боюсь его или кого-либо из них. Я не осмеливаюсь отвести взгляд от прищуренных глаз Селены.

— Я не собираюсь сидеть здесь и позволять тебе пытаться подтолкнуть мою жену к аборту. Она приняла решение и собирается его придерживаться. Не пытайся высасывать счастье из жизни других людей, потому что в твоей его нет.

Лицо Селены искажается от обиды.

— Я не пытаюсь подталкивать ее к чему-либо. Как ее лучшая подруга я забочусь о ней, пытаюсь помочь сделать правильный выбор.

— Правильный выбор? Какой выбор можно сделать? Это случилось, она беременна. Дело сделано.

— Хорошо! — перебивает Дэррил, поднимаясь на ноги. — Это зашло слишком далеко. Я скажу, как пройдет остаток этого утра. Селена, ты будешь заниматься своими делами. Сет и Оливия решили оставить и растить своего ребенка в Портленде. С твоим разрешением или без него. Сет, ты присядешь и расслабишься, пока Джексон продолжит готовить этот великолепный бекон. Я голоден, а это значит, что я не в настроении для этого дерьма. Понял?