Я тебе не Золушка!

Глава 29

— Чем тут так вкусно пахнет?

Кира появляется на кухне с мокрыми волосами, благоухающая, скорее всего намазала на себя содержимое всех ста пятидесяти тюбиков, расставленных у неё в ванной.

— Я приготовил яичницу. Это моё коронное блюдо.

Каюсь, был соблазн пощеголять голым по этой «стерильной» кухне, но чисто из солидарности натянул трусы.

— Те оладушки, что ты готовил Илюше, тоже были вполне приличные… — Она проплывает мимо меня и усаживается на высокий стул.

Мы уже натрахались за ночь «до мозолей», но ловить такие её взгляды и оставаться равнодушным просто невозможно.

— Ты их пробовала? — Я, определённо, «каблук». Радуюсь, что женщине понравилась моя стряпня…

— Не удержалась. Ты же специально оставил их на видном месте. — Улыбается.

Потрясающе.

— Доброе утро. — Ставлю перед ней чашку и целую, коротко, но смачно.

Я сотни раз представлял себе такую картину.

И когда, вот сейчас, это сбылось, даже не верю.

Круто.

Ощущение непередаваемое.

— Ты и кофе сварил? — Делает вид, что поражена моими умениями.

— На твоём аппарате всего четыре кнопки. Нетрудно было разобраться. — Нависаю над ней, облокотившись на стол. — Тем более, я тут не в первый раз.

— А где яичница? — Выглядывает из-за моего плеча. — Я жутко голодная.

Такое простое общение между нами необычно для меня. Она расслаблена и не скалит зубки, пытаясь оскорбить или «поставить меня на место». Просто наслаждается едой и кофе, бросая на меня красноречивые взгляды.

Я осознаю, что совсем не знаю эту женщину.

Что она любит, а что нет. Какие фильмы смотрит и есть ли у неё подруги…

Мне придётся всё это узнавать только сейчас.

Хотя, если разобраться, ей тоже мало чего известно о моих предпочтениях. Вряд ли в той «волшебной» папке была информация, что, например, я люблю конфеты больше, чем алкоголь.

По крайней мере, кроме секса, мы сходимся в одном точно: оба любим порядок.

Она предпочитает всё расставлять по своим местам, я тоже не люблю, когда берут и перекладывают мои вещи.

Её квартира, что уж говорить — верх моих мечтаний о жилье.

Хотя, я пока плохо представляю, как натирать эти мраморные полы.

Что ж… разберёмся.

— Ты прав. — Мурлычет Кира своим хрипловатым голосом. — Это лучшая яичница, что я пробовала.

Она ставит тарелку в раковину и подходит ко мне.

Я, конечно, тут же обхватываю её бёдра, спрятанные под шёлковым халатом, и притягиваю ближе, размещая между своих коленей.

— Хочешь, можем забрать Илюшу у родителей и провести день вместе.

Она спрашивает осторожно. Будто я должен отказаться.

— Тебе не нужно на работу? — Даже не верится, что моя «железная леди» не смоется от меня в свою стеклянно-металлическую башню.

— Сегодня нет важных встреч. Могу позволить себе отгул. Всё равно, почти год без отпуска.

— Кто в тебя вселился? — Верчу её в руках, пытаясь найти прежний вариант Киры-робота. — Где моя обычная стерва? Я так привыкну к хорошему и избалуюсь!

Аверина смеётся и ударяет меня кулачком в грудь.

— Я тебе покажу стерву! — Начинает меня лупасить по плечам и телу, куда может попасть.

— Да, покажи, покажи… — Шепчу, скручивая руки за спиной.

Сгребаю её и утыкаюсь в любимые груди, прикусывая сосок через ткань халата.

Перемещаю нас на диван, который малой любит измазывать всем, что под руку попадается.

Она уже обезоружена и дезориентирована. Усаживается ко мне на колени и трётся голой промежностью о мои трусы.

— Думаю, Илюха может подождать ещё пару часов. — Пыхчу ей в шею, облизывая её и целуя. — Маме с папой тут надо кое-что обсудить…

— Хватит уже болтать. — Командует Кира и вызволив мой член из «плена» тут же насаживается на него.

Я просто везунчик какой-то.

Но даже в таком положении не даю ей управлять, тоже мне начальница нашлась…

Смачно ударяю по ягодице, когда шёлковая тряпка наконец слетает с неё на пол.

Стон. Выдох. Стон…

Кусаю её за нижнюю губу, оттягивая, а потом зализывая.

Всхлип. Стон…

Дыхание громкое, частое.

Я хоть и сижу, но тоже трачу энергию, двигаясь ей навстречу и помогая подскакивать на моём «приборе», поддерживая руками.

Нам не требуется много времени, чтобы прийти к финишу.

Сначала она.

Падает на меня, прикусывая плечо, мычит и трясётся. Потом я — когда она сползает на пол и доводит дело до конца своим волшебным ртом.

Вопрос о нашей женитьбе так и остался открытым.

Она молчит, и я не поднимаю пока эту тему.

Мы едем на машине к её родителям, и конечно, меньше всего мне сейчас хочется встречаться с её отцом. Я вообще хотел бы это общение минимизировать.

Иначе могу не сдержаться и наговорить чего-нибудь «не того».

Мне-то похуй, но Кира может обижаться.

А мне сейчас только-только удалось переманить её на свою сторону.

Хожу по тонкому льду.

Надеюсь на чудо.

— Когда тебе выходить на работу? — Кира за рулём, сосредоточенная, будто не стонала ещё недавно от моего языка и пальцев.

Я так рассудил, что пока Илюха с нами, мне к его маме доступ будет закрыт. Поэтому выжал по максимуму из этого утра, чтобы потом «яйца не дымились».

Интересно, так всегда будет, что я буду хотеть её каждую минуту?

Или это только сейчас так остро, пока только начинается?..

— Сначала медкомиссию пройду: завтра-послезавтра, потом поставят в график.

— Менеджером больше не хочешь работать?

— Я и тогда не хотел. Это была не моя идея. — Янка изо всех сил пыталась найти мне «приличную» вакансию.

— Ясно. — Не станет развивать эту тему. Собственница.

— Тебе не нравится то, что я буду работать в охране? — Спрашиваю её прямо. Слишком задумчивой выглядит.

— Неет… В смысле, да. Это хорошо, что ты устроился. — Выдыхает. Отворачивается. — Я просто думаю, что найти няню на один, максимум два дня в неделю, будет сложнее, чем на полную ставку.

— Ну, первое время придумаем что-нибудь… А там, найдётся няня, куда она денется.

— Да, надеюсь…

— Думаешь, что твои не станут брать его к себе, узнав, что ты со мной, верно?

Моя проницательность даже меня самого удивляет.

Кира резко поворачивается и хмурится.

— Я не… Я не говорила такого. Не знаю.

Качает головой.

— Есть ещё мои родственники, не забывай. — Беру её за руку. — Ты больше не одна, и мы всё будем решать вместе.

— Вместе… — Перекатывает это слово на языке, едва заметно улыбаясь, больше для меня, чем искренне.

Я знаю, что будет ещё миллион трудных моментов.

А ещё, кажется, понял кое-что важное.

Стерва моя — та ещё трусиха. И из-за своих глупых страхов готова жертвовать собственным счастьем.

Потому что не умеет отключаться и радоваться простому.

Придётся мне её научить.