Мимолётный Роман

Глава 20

Смотрю, как сын достаёт из шкафа два наших чемодана и спортивную сумку, а сама не могу пошевелиться. Сегодня всё резко пошло наперекосяк.

Вот ещё утром я жду сообщение от Ромы, как ребенок ждёт праздника. Предвкушаю наш совместный обед. Мне не терпится заглянуть в серые глаза и увидеть, как холодный металл плавится, а вместо него разгорается согревающее пламя. Улыбаюсь, вспоминая, как было уютно в его объятиях. Как незаметно пролетело время, пока мы были в его кабинете. И главное, мне было мало. Хочу ещё. Наверное, если бы не Гордей, я ещё долго не смогла бы уйти.

А потом получаю сообщение с извинениями и просьбой перенести совместный обед на следующий день. Головой понимаю, что у Ромы дела, работа, но вглубине души всё равно тёмной холодной тенью проскальзывает разочарование. Работа позволяет отвлечься, не накрутить лишнего, а на обед решаю идти с Анваром. Правда, и с коллегой пообедать не удаётся.

Мы только успеваем спуститься на первый этаж, как звонит Дениска.

– Ма, тут папа пришёл, – взволнованный голос сына, заставляет меня замереть и даже затаить дыхание, предчувствуя надвигающуюся беду. И оказываюсь права: сын шёпотом добавляет: – Ма, он не один, с полицией. Спрашивают, где ты.

Холодею от услышанного. Неужели мама не передумала и решила отобрать Дениса? Не отдам!

– Я сейчас приеду.

Извиняющимся взглядом смотрю на Анвара, он понимает. Кивает, шёпотом уточняя, нужна помощь или нет, на что я активно мотаю головой. Коллега просит звонить и только после этого идёт на выход из бизнес-центра.

– Скажи им, что я сейчас буду, ладно, Дениска?

– Хорошо.

Сын вешает трубку, а я мчусь к Гордею. Злюсь, что лифты такие медленные, а народа, который ими пользуется, немало. Приходится слишком много времени тратить на пустое ожидание. Нервничаю. Злюсь. Порываюсь позвонить матери и всё ей высказать, но в последний момент сдерживаюсь. Не сейчас. Успею.

– Гордей, мне надо уехать. Срочно. Семейные обстоятельства.

– Нужна помощь?

Активно мотаю головой, желая сорваться обратно на бег. Тем более пришло уведомление, что такси подано.

– Если что, звони, Люд.

Киваю и срываюсь к выходу.

Домой приезжаю через семь минут. Семь – какая же маленькая цифра. Незначительная. Что можно успеть сделать за семь минут? Ничего. Обычно они пролетают незаметно, но не в этот раз. Это были самые долгие минуты в моей жизни. Как только таксист тормозит возле нужного подъезда, я выпрыгиваю наружу, забываю закрыть за собой дверь и несусь домой.

– Людмила Геннадьевна? – встречает меня мужчина в форме.

Сглатываю от страха, чувствую как озноб охватывает тело, пальцы рук начинают трястись.

– Д-да.

– Нам надо поговорить о нарушении родительских прав. Почему запрещаете бывшему супругу с сыном видеться?

– Не запрещаю! – от охватившего возмущения, голос переходит на писк, смотрю на комнату сына, откуда доносится и голос бывшего муд... хотя нет, муд... он нынешний, а вот муж, к счастью, бывший.

– То есть, Константин Владимирович говорит неправду, сообщая, что вы добавили его номер в чёрный список и грубили в последнюю встречу?

– Да чтобы с сыном видеться, не обязательно мне звонить! – срываюсь на крик, но тут же жалею, вжимаю голову в плечи, натыкаясь на предупреждающий взгляд мужчины в форме.

– Не повышайте голос, гражданка. Мы с вами пока только разговариваем.

– Извините. Но я и правда не понимаю, как моё нежелание общаться с бывшим мужем влияет на его общение с нашим сыном. Они созваниваются, в любой момент могут увидеться.

– У нас другая информация. Поэтому, Людмила Геннадьевна, просим разблокировать номер бывшего мужа, отвечать на его звонки и не запрещать видеться с сыном. Первое предупреждение вам.

Мужчина прощается и покидает квартиру.

– Ма?

Сын стоит на пороге своей комнаты и виновато смотрит на меня.

– Что случилось, Дениска?

Подхожу, обнимаю сына, замечаю в комнате Костика, довольного собой. Сидит на кровати Дениса и даже не пытается скрыть своего превосходства.

– Я не мог их не пустить.

– Ты всё правильно сделал, – подходит Костя и гладит сына по спине, – иначе у мамы были бы проблемы.

Денис поднимает испуганный взгляд на меня, а я ищу что-нибудь потяжелее, чем можно огреть одного идиота.

– Не переживай, Денис, всё хорошо. Подожди в своей комнате, мы с папой выйдем, поговорим.

– Ма?

Целую сына в щёку.

– Мы скоро, – смотрю на бывшего, – идём.

Хватаю Костика за руку и тяну на выход. Как только оказываемся на лестничной площадке, брезгливо вытираю руки об юбку.

– Что ты устроил?!

– Добился своих прав, – гордо вздёргивает подбородок.

– Борец за права, ты о сыне хотя бы подумал? Только напугал Дениса.

– А ты думала о последствиях, когда избегала общения? Я даже не могу узнать, как дела у сына!

– Ты всегда ему можешь позвонить!

– Я у его матери хочу узнать. Вдруг он что-то решит скрыть от меня.

Узнаю в его словах мышление моей родной матушки. Был у нас с ней похожий разговор. Теперь понимаю, откуда идея с полицией в голове у Костика.

– Иди. Общайся с сыном. Из чёрного списка я тебя вытащу, но наши разговоры будут исключительно о сыне.

Первая захожу в квартиру, хотелось бы захлопнуть дверь перед носом бывшего мужа, но нельзя. Нужно запастись терпением, чтобы не сделать хуже. А вот завтра, когда сын не сможет услышать меня, обязательно позвоню матери и, не стесняясь, выскажу всё, что думаю об активной деятельности. Неужели она не понимает, что пугает Дениса, а ещё отталкивает Костика от него. Сын ведь уже взрослый и всё прекрасно понимает. И как бы я не относилась к бывшему мужу, совершенно не хочу, чтобы и Денис его ненавидел.

***

На работу решаю не возвращаться, предупреждаю об этом Гордея, переодеваюсь в домашнее и иду в свою комнату. Телевизор не включаю, внимательно прислушиваюсь к звукам из комнаты сына. Жду очередного подвоха от Костика.

Заодно ищу глазами, чем бы бывшего мужа приложить, но так чтобы потом не сесть за это. Надо же было додуматься: запрещаю видеться! Интересно, алименты я тоже запрещаю платить?

Хмыкаю в голос, представив как Костик суёт мне деньги, а я гордо верчу головой и твержу: «Да не надо, Костик, я сама сына на ноги поставлю. Ты лучше своей девушке новую модную футболочку купи». Ну вот и первые признаки истерики. Костя свалит, надо будет сыну предложить до магазина прогуляться. Купим мороженого или торт шоколадный, буду стресс заедать. Хотя нет. Купим и мороженого, и торт шоколадный, и колбасы копченой. Надо у Любы узнать, где она ту вкусную покупала.

Ох, не зря я чувствовала приближение подвоха. Свалился он, откуда я совсем не ожидала: слышу как во входной двери ключ поворачивается. Выхожу, вместе со мной и Костик с Денисом, только они из детской появляются. И смотрим все дружно, как хозяйка в квартиру уверенно заходит. Не разувается, не здоровается, проходит без приглашения. Вертит головой, а потом громко обреченно вздыхает:

– Так и знала, испортили мне квартиру!

Открываю и закрываю рот от шока, но возмущение прорывается наружу. Да мы с сыном практические идеальные жильцы! Всегда чисто, ничего не сломано, даже новую мебель купили, например, эту стильную, но практичную вешалку для курток в коридор. На которую, кстати, и смотрит хозяйка квартиры, впервые за три года заявившаяся к нам.

– Вот! Дырки в стене проделали!

– Вешалку повесили, та стойка вечно падала, да и эта удобнее. Я же с вами согласовывала замену.

– Ещё и моё имущество сломали, – пропускает мимо ушей последние мои слова, качает головой и тараном идёт вперёд, пока не упирается в Костю, – а ты кто? Незаконные жильцы.

– Муж.

– Бывший.

– Неважно, жильцов живёт больше, чем оговаривали, – отмахивается она и заглядывает в комнату сына, испуганно отпрыгивает прям на Костю, тот отталкивает женщину в спину, делает несколько шагов в сторону. Хозяйка недовольно смотрит на него. Пыхтит. Её лицо некрасиво идёт пятнами, – ещё и животное завели, что было запрещено! – шипит сквозь пыхтение, что звучит весьма забавно, жаль, сама ситуация не веселит.

Отходит как можно дальше от комнаты Дениски, не переставая оглядываться на неё, как будто ждёт, что жёлтая гадость может из террариума выбраться и напасть на неё. Была бы собачка, я бы дала команду «Фас», а потом сказала, что так и было. Но, к сожалению, от твари в стекляшке и тут толка не будет.

– Мебель испортили, ремонт тоже! Из приличной квартиры бордель устроили, ещё и животное завели! Ну всё. Моё терпение кончилось, выметайтесь!

– О выселении вы должны были предупредить за месяц и последний месяц мы должны были жить за счёт залога. Так что возвращайте залог и оплаченный месяц мы ещё живём здесь.

Стараюсь говорить уверенно, да только нет её во мне совсем. Я растеряна и даже напугана. Ещё не отошла от общения с полицией, как тут хозяйка. И всё при Дениске.

Смотрю на своего мальчика. Храбрится. Но по поджатым губам понимаю: и он боится.

– Хорошо, соседка позвонила. Сообщила, что я уголовнице квартиру сдаю, а то с виду приличная женщина, а оказалось…

– Мама не уголовница!

Гневно заявляет сын и загораживает меня собой. Сжимаю плечи сына в благодарность.

– Иди в комнату, Денис, пожалуйста.

Ага. Кто бы меня послушал. Сын упрямо качает головой, руки сжимает в кулаки и с вызовом смотрит на хозяйку. Будто ещё слово и кинется на неё защищать мою честь.

– К приличным людям полиция не ходит.

Бросаю взгляд на Костика в поисках поддержки, в надежде, что хотя бы сейчас будет мужиком и всё объяснит. В конце концов, его сына на улицу выселяют! Но тот лишь прячет глаза и злорадно ухмыляется.

– Ладно, мне пора, – делает угрожающее лицо, перед тем, как бросить предупреждение. – На звонки лучше отвечай.

Хочется закрыть Дениске уши и высказать его папаше всё, что думаю о нём, но вместо этого проглатываю все ругательства. Успеется. Да и при хозяйке не хочу цирк устраивать.

Та уже уверенно заходит в мою комнату, будто у себя дома. Ну да, по сути, она дома, это мы с сыном тут на птичьих правах, вот и настало время выпархивать. А жаль, мне нравится это квартира. Я к ней успела привыкнуть.

Мы с сыном тоже заходим в мою комнату и слушаем бредовое ворчание женщины.

– Линолеум промяли. Почему на стулья не наклеена защита?

– Так тут самый дешёвый линолеум, его продавить ногтём можно.

– Подоконники испортили своими цветами.

А вот это наглая ложь! Подоконники идеально белые, за этим я всегда строго слежу.

– У вас со зрением, наверное, что-то, – не выдерживаю и начинаю открыто хамить. Матерью года мне не быть, а все психологи методичек «Как воспитывать детей» нервно рвут на себе волосы, стоя в сторонке, ну и хрен с ними. – Вы бы подошли поближе и проверили, они чистые.

Но меня уже никто не слушает, хозяйку понесло: скол на шкафу, ручку на двери заедает, а раньше работала идеально, дверь скрипит, на потолке пыль, диван продавлен. А вот это уже обидно! Во мне, может, и есть пара лишних кило, но они точно не способны диван продавить.

Срываюсь. Язык начинает жить отдельной жизнью, готовый рассказать этой женщине всё, что крутится на нём последние полчаса. Пожалею ведь потом, но себя в обиду не дам, и тем более не дам на Дениску наговаривать. Неизвестно, чем бы всё закончилось, наверное, новым приходом сотрудников полиции, если бы не вмешался Рома.