Грешник

***

— Грейсон? — Зовет моя мать снизу. Я спрыгиваю с кровати, прежде чем соскользнуть вниз по перилам. Когда я добираюсь до конца, моя мама стоит в дверях кухни с широкой улыбкой на лице.

— Что? — Я спрашиваю.

Она качает головой и сдерживает себя. — Ничего, ты можешь сбегать для меня в магазин? Я собираюсь начать готовить ужин, но нам нужно молоко.

Я киваю. — Позволь мне просто взять свои ключи и телефон.

Ближе, наверное, есть около пяти магазинов, в которых есть то, что мне нужно, но я проезжаю мимо них. Саванна в танцевальной студии, и, имея предлог съездить в город, я определенно им пользуюсь.

Я останавливаюсь перед знакомым зданием и автоматически замечаю ее через окно. Она двигает своим телом с таким мастерством, что даже проходящие мимо люди на минуту останавливаются, чтобы посмотреть, но она остается невозмутимой. Это не та танцевальная программа, которую я узнаю, а за последние пару месяцев я многое повидал. Это может означать только одно — она импровизирует.

Впервые я захожу внутрь, чтобы получше все рассмотреть. Она так поглощена звуком Камиллы Кабельо, гремящим по комнате, что даже не замечает, что я здесь. Она крутится и изгибается так, что, вероятно, сломало бы меня, если бы я попытался. Завораживающе наблюдаю за ней, очаровательной и прекрасной, за тем, как она завершает каждое движение с непревзойденным совершенством.

На одном конкретном повороте я оказываюсь перед ней. Танцы, может быть, и не моя специальность, но она берет на себя инициативу таким образом, что мне становится легко. Она проводит рукой по моему телу, когда обходит меня, оставляя затяжной ожог везде, где прикасается. Я поворачиваюсь к ней лицом и поднимаю ее за талию. Ее ноги обхватывают мою талию, и я прижимаю ее к стене, совершенно не заботясь о потенциальной аудитории. Моя рука находит ее затылок, и я притягиваю ее к себе, прижимая наши губы друг к другу.

Ее ногти впиваются мне в спину, и музыка затихает. Когда наши языки переплетаются, и мы вдыхаем друг друга, все, что имеет значение, — это мы сами — пока знакомый голос не прерывает этот момент.

— Какого хрена.