Мелодия сердцебиения. Часть 1

— О, цветы! Почему они не в вазе? — спросила я, подбегая к островку в центре кухни.

— Ох, черт! Подожди! — Генри схватил цветы прежде, чем это сделала я. Он с гордостью держал их перед собой. — Я принёс их тебе, — сказал он, протягивая мне букет.

— Мне? — я с любопытством посмотрела на цветы, завёрнутые в коричневую бумагу. Сразу же узнала логотип цветочника, который каждую субботу приезжал на рынок. Я любила свежие цветы и часто ходила туда с мамой, чтобы купить себе какой-нибудь букет. С бьющимся сердцем я взяла букет и разорвала бумагу, чтобы посмотреть, какие цветы он мне принёс.

— Это каллы! — удивлённо вскрикнула я. — Ты запомнил! — я улыбнулась Генри, который смущённо смотрел в сторону, почёсывая затылок.

— Ну, ты постоянно говоришь об этом. Мне было не тяжело это запомнить. — Он помог мне разорвать бумагу, чтобы поставить цветы в вазу.

— Они потрясающие… — подарит ли мне такие же Кристиан? И вообще… что он мне подарит? Я пригласила его как-то спонтанно, и он практически ничего обо мне не знает. — Генри, пошли. Сейчас я на тебе потренируюсь, — сказала я решительно, идя к лестнице, чтобы подняться в свою комнату.

— Потренируешься? В чём? — Генри шёл за мной.

— Я кое-что купила и хочу услышать твоё мнение! — я улыбнулась ему и начала рыться в ящике своего стола. Генри сел на стул.

— Спокойно садись на кровать так, как ты это делаешь всегда. Не волнуйся, здесь нет камер. — Смеясь, я вытащила из угла ящика новый лак для ногтей и упаковку салфеток, которые я отдала Генри. Он пересел в изголовье кровати.

"Тебе они еще понадобятся" — подумала я и тоже села на кровать.

— Эм, что ты хочешь сделать? — спросил он меня. Генри нервно теребил упаковку салфеток. Только сейчас он заметил лак для ногтей, которым я потрясла перед его глазами.

— Ты знаешь, что мои родители не любят, когда я крашусь. Они считают, что это портит мою кожу, и я раньше времени постарею. Но ты сейчас здесь, и я могу спокойно потренироваться. — Я села рядом с ним и достала салфетку из упаковки и молча, расстелила её.

— Ты хочешь накрасить себе ногти? Как интересно, — пробормотал Генри, закатывая глаза. Он упал на подушку и уставился в потолок. — А я уже подумал…

— Нет, я хочу накрасить ногти тебе, что ты думаешь? — ответила я ему. Рывком он сел.

— Что? Мне? Ты хочешь накрасить ногти мне? Ни в коем случае! Я парень. Мужчина. И никто не будет разукрашивать мне ногти. Забудь об этом! — кажется, он запаниковал, что забавляло меня еще больше.

— Ох, ну давай же! До сих пор я могла красить себе только ногти на ногах, но сейчас лето, поэтому моя мама моментально это увидит. У меня есть жидкость для снятия лака. Она ужасно пахнет, но если ты потом…

— Нет! Ты не будешь красить мои ногти! — несмотря на то, что Генри так яростно пытался отбиться, он улыбался, будто не воспринимал всю эту ситуацию всерьёз.

— Я должна потренироваться! У тебя большие руки, а, следовательно, ногти тоже большие. Не будь таким! — он выглядел, как маленький трус.

— Я парень, а не твоя лучшая подруга. — Генри хотел встать с кровати, но я потянула его назад.

— В каком-то смысле, ты и есть моя лучшая подруга. У тебя всего лишь нет груди и тому подобного. Ты же знаешь, я только опозорюсь перед Эми и Луизой, а перед Сандрой и Софи ещё больше! Я знаю этих двоих не так давно, но они всегда красиво накрашены! Поэтому как выглядела бы моя просьба им? Достаточно ужаса в том, что я вынуждена ходить в школу не накрашенной.

Я ходила в частную школу со школьной формой и строгими правилами. Макияж был под запретом, как и яркие волосы. И моя мама считала это правильным. Сама она красилась очень сдержанно и постоянно говорила о "естественной красоте".

— Ге-е-енри! — заныла я, дёргая его за руку до тех пор, пока он не сел.

— Ну, ты и зануда. — Он посмотрел на меня немного раздражённо, но поддался и устроился поудобнее на моей кровати.

— Ну, спасибо! — я взяла его руку, приподняла её и положила на салфетку, расстелённую на своём колене. Однако его пальцы были не такими ровными из-за переломов.

— Нет, дерьмо, так не выйдет… — я опустилась на колени и жестом показала ему, чтобы он оставался сидеть по центру кровати. — Я должна расположиться по-другому, иначе ничего не получится. — Я нервничала. Внезапно я ощутила нервное покалывание в животе, но постаралась не обращать на это внимание. Ах, ну конечно, уже вторая половина дня, а я до сих пор ничего не ела. — И нам надо выкроить время, чтобы поесть. У меня живот сводит от голода, — сказала я, усаживаясь между его ног.

— Что ты делаешь? — спросил Генри, который внезапно занервничал еще больше.

— Чтобы научиться, я должна сидеть так, будто крашу свои ногти. — Я чувствовала его грудь своей спиной. Взяв его руку, я положила её к себе на колено, которое было накрыто салфеткой. Я приподняла своё колено, и моё положение оказалось достаточно удобным для того, чтобы накрасить ногти.

— И… что теперь? — спросил Генри.

— Просто сиди спокойно. — Сейчас я должна сконцентрироваться. Открыв лак, я решила начать с большого пальца. — Лак матовый, светло-зелёного цвета. Сейчас этот цвет очень модный. — Я провела кисточкой по ногтю его большого пальца.

— Супер. Этот цвет очень красиво смотрится на моих ногтях… — пробормотал Генри с меньшей иронией.

— Всё хорошо? — спросила я его, так как почувствовала, что его тело дрогнуло.

— Да. Почему ты спрашиваешь? — он наклонился чуть вперёд и посмотрел через моё плечо.

"Я только предположила…" — подумала я и сконцентрировалась на его ногтях. Остальные ногти на руке я покрасила быстрее, но результат оставлял желать лучшего.

— Выглядит так кла-а-ассно… — сказал он, поднося руку ближе к себе, чтобы лучше рассмотреть. При этом он обернул рукой мою шею.

— Ну, я должна еще потренироваться. Дай мне свою вторую руку. Лак для ногтей быстро высыхает. Он быстросохнущий. — Я схватила вторую руку Генри и положила её на своё колено, на которое я уже успела положить новую салфетку.

— Вырвите мне глаза! — Генри потёр пальцем свои накрашенные ногти. — На самом деле… выглядит как клей-момент. — Кажется, Генри был удивлён. Он снова наклонился вперед и через моё плечо начал наблюдать, как я рисую лаком.

— Ты сидишь неправильно… — недовольно пробормотал он.

— Прости? — внезапно Генри обвил своей рукой мой живот и притянул меня ближе к себе. Он положил голову на моё плечо, подхватил не накрашенной рукой мою ногу под коленом и поднял её вверх.

— Сядь прямо, иначе испортишь себе спину, — сказал он очень спокойно, что было для него редкостью. В основном он поступал так рассудительно, так… так совершенно по-иному только когда играл на своей гитаре или писал текст песни. Часто он просто дурачился, злил меня или погружался в свои мысли.

"Как обходительно с твоей стороны", — подумала я и снова взяла его руку. Я продолжила красить его ногти, а Генри, по-прежнему не убирал руку с моего живота. Это очень волновало меня. Я практически лежала на нём и чувствовала его тепло, а также его дыхание на своей коже. Это заставляло нервничать меня ещё больше. Почему рядом с Генри я чувствовала себя так неуверенно? Теперь даже моя рука начала дрожать. Это было уже слишком. Его внезапная близость. Его манера и то, как он прикасался ко мне. Его голос, который звучал по-другому.

— Всё хорошо? — внезапно спросил он. Я испугалась и заметила, что застыла на одном движении.

— Ах, да, я просто задумалась, — сказала я, пробуя сесть по-другому. Я хотела посмотреть, как бы в этом случае Генри попытался удержать меня. Но он с лёгкостью усадил меня обратно так, что я снова оказалась прижатой спиной к его груди. О, Боже, что происходит? Он никогда не позволял себе такого. Что это было? Почему я вообще здесь сижу, а не тренируюсь на своих ногтях? Если я хочу красить свои ногти, то я должна была тренироваться на своих пальцах… Как мне вообще пришла эта идея потренироваться на ногтях Генри? — Я думаю, достаточно. Сейчас принесу тебе жидкость для снятия лака, — сказала я и выскользнула из объятий. Генри отпустил меня сразу же, боковым зрением я увидела, как он скептически осматривает свою накрашенную руку.

— Итак, в одном я уверен точно. В том, что ужасно, когда у мужчины накрашены ногти. Это смотрится просто смешно. — Генри, кажется, снова был самим собой. Или он оставался таким всё это время, а я навоображала себе не пойми что? Я довольно долго смотрела на него, пока он сам не посмотрел на меня вопросительно.

— Даниэль из параллельного класса красит ногти. Только после школы, разумеется. Он подводит чёрным цветом глаза и носит кожаные браслеты. Это выглядит очень эффектно.

Даниэль был милым в своей необычной манере. Он был не таким, как Генри или Кристиан. Даниэль был неприступным типом, который читал на переменах и ни с кем не разговаривал. Но это было уже кое-что. Кристиан был классным. Популярный, аккуратно одетый, из хорошей семьи. Он играл в футбол и имел невероятно милую улыбку. Я вздохнула, когда подумала о том, что этот невероятный красивый парень появится сегодня вечером на моем дне рождения. Ах, да. И там будет Генри. Мой лучший друг. Парень-сосед (прим. — Парень-друг, с которым уютно). Весёлый шутник. Он скорее парень-скейтер, хотя и играет с парнями в баскетбол, но также часто зависает в парке. Иногда он носил бейсболки, и часто его брюки висели на бёдрах так низко, что из-под них выглядывали боксеры. Я доверяла ему целиком и полностью. Но, тем не менее, именно сейчас он заставлял меня нервничать. На какое-то мгновение я вспомнила, что когда-то была влюблена в него. Если бы это произошло пару лет назад, я бы сейчас так и осталась сидеть в его объятиях, а не вскочила искать жидкость для снятия лака. Тогда, три года назад, я не упускала ни единой возможности приблизиться к нему или коснуться его.

— Нашла! — закричала я и снова села рядом с ним.

— Какое счастье! — Генри засмеялся и отлил немного жидкости на новую салфетку.

Наблюдая за ним, я снова почувствовала нервное покалывание в животе. У меня болел живот? Я заболеваю? Или голодна? Не могли же проснуться старые чувства! Генри не хотел отношений со мной. Я просто слишком много думала над его поведением. Мы лучшие друзья и должны остаться ими. Мне необходимо, чтобы Генри был рядом… и я никак не могу разрушить нашу дружбу потому, что думаю, что влюблена в него. Нет, это не так. Этого просто не может быть!

— Мы должны что-нибудь поесть. Эми и Луиза должны прийти к пяти, но до этого я умру от голода. Ты хочешь что-нибудь съесть? — спросила я Генри. Конечно же, это болел желудок. Если я что-нибудь съем, покалывание сразу же исчезнет.

— М-м-м… Пиццу или макароны? Мороженое? Держу пари, что твоя мама что-то оставила в холодильнике. — Генри понюхал чистые ногти и поморщился.

— Сейчас ты должен их аккуратно помыть с мылом… — смеясь, я встала. — Мама приготовила шоколадный торт и ореховый кекс, они в холодильнике. Но я притронусь к ним ровно в полночь. И уж тогда съем их до последней крошки! — с широкой улыбкой говорила я о своих намерениях.

Генри встал и пошёл в ванную. Я слышала только то, как он открыл кран. На кухне я открыла холодильник, который был забит до отвала. И я любила большую часть продуктов из того, что там находилось! Салат, овощи, мясо, остатки ужина… моя мама покупала так много всего, что в холодильнике всегда что-то было.