Тугарин

Часть 3

К счастью, мне хватило времени чтобы выспаться и после летучки у главного я спокойно шла к себе, пока не наткнулась на вездесущего Аганеса Амияна, раз за разом доводящего меня до точки кипения.

— Здравствуй, Алёнушка, — да, ещё я терпеть не могла, когда моё имя склоняли именно так и скрип моих зубов услышали все сотрудники в районе метра, якобы занимающиеся своей работой, но по факту наблюдающие бесплатный цирк под название «Амиян vs Переверзина». И как назло шеф после летучки припустил так, словно за ним медведи гнались и давно уже заседал в недрах своего кабинета.

— Чего тебе надо, Амиян? — первое время я была мила, добра и вежлива, пытаясь донести до кавказца мысль, что его подкаты мне совершенно не интересны, но, разочаровавшись в тактичности, перестала строить из себя пай-девочку и прямо посылала Аганеса по известному адресу. Собственно, с тех пор само собой организовалось пари и все считали дни до того момента, когда разрешиться наш конфликт. Кстати, на то, что Амиян останется ни с чем ставок было гораздо больше, что невероятно грело мне душу.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — призывно сверкая сделанной у самого дорогого стоматолога города улыбкой, спросил он.

— Работаю, Амиян, — скрестив руки на груди, отбрила я.

— Красивой девушке нельзя столько работать! — деланно сочувствующие продолжил Аганес. — И сегодня тот самый вечер когда стоит отдохнуть от трудов праведных. У меня как раз оказались два билета в оперу, пойдёшь? — я чуть было не рассмеялась ему в лицо, сдержавшись в последний момент. Амиян, опера и я? Серьёзно?

— Сегодня вместо оперы у меня дело о Стройресте и это спектакль покруче Гамлета.

— Если ты опасаешься за свою честь, обещаю, что доставлю тебя домой в целости и сохранности! — прижав руку к сердцу, заверил меня он, а я никак не могла понять, что творится в его голове. За мою честь уже даже отец не переживает! Впрочем, глупо переживать о том, чего давно нет.

— Амиян, я работаю, — чеканя слова, в который раз попыталась я донести до него простую истину — даже если он останется последним мужчиной на земле я предпочту умереть в одиночестве.

— Алёнка, — спасибо не Алёнушка, но из его уст и это не фонтан, — давай я поговорю с твоим Артуром и он простит тебе один вечер! — Господи, дай мне сил! А с моим папой он поговорить не хочет? Чтобы тот тоже меня отпустил.

— Амиян… — честно говоря, я собиралась сказать откровенную грубость, но в коридор вывернула Аня, мой секретарь, с трудом неся в руках огромную корзину с цветами.

— Алёна Юрьевна! — крикнула она и за её приближением мы следили уже вместе. Что за мужик! Хоть бы помог бедной девушке, но Амияну было плевать и в этот момент я внезапно подумала о том, что будь рядом Тим, он бы сразу облегчил участь моей помощницы. — Алёна Юрьевна, я с проходной! — отпыхиваясь, она со счастливой улыбкой сунула корзину мне и я просела под её весом. — Это вам! Курьер передал.

— Мне? — неподдельно изумилась я, краем глаза видя, что у коллег медленно, но верно округляются глаза.

— Вам-вам, точно говорю, — она весело щебетала на весь коридор, — с охраны позвонили и сказали что внизу принесли букет для Алёны Переверзиной и чтобы мы быстро его забирали, а то у начальника смены аллергия на пыльцу, вот я и побежала. Еле дотащила! — счастливая, что сбагрила цветы, Аня стояла и радостно хлопала глазами, а я, всё же не выдержав веса корзины, поставила её на пол, убеждаясь, что высотой она почти мне по пояс.

— От кого? — день рождения у меня в ноябре, праздников сегодня никаких нет и, теряясь в догадках, я так и стояла посреди коридора.

— Не сказали, Алёна Юрьевна, — развела руками Аня.

— Ладно, — тяжёло вздохнула я и, озарённая внезапной идеей, с коварной улыбкой повернулась к пытающемуся тихо смыться Амияну, — Аганес Алдиярович, вы же не бросите двух слабых девушек одних с этим неподъёмным грузом?

— Конечно, нет, — с кислым лицом подтвердил он и всю дорогу до моего кабинета страдальчески вздыхал и сопел, к моей великой радости. Должна же я хоть как-то компенсировать его дурацкие подкаты!

Отпустив Аню, я села в кресло, задумчиво изучая цветочную композицию. Из всего многообразия цветов я узнала лишь розы и гортензию, но это действительно выглядело красиво и, не удержавшись, я провела пальцем по нежному лепестку неизвестного сиреневого цветка, с наслаждением вдохнув запах, быстро распространяющийся по кабинету. Улыбка возникла сама собой, а рука, гладя верхушки бутонов, наткнулась на твёрдый уголок и, догадываясь о личности отправителя, я достала маленький картонный прямоугольник. На одной стороне была выведена монограмма из двух цепляющихся друг за друга «Т», а на другой всего три слова, от которых улыбка на лице расползлась до ушей, сердце забилось чаще и я откинула голову на спинку кресла, пытаясь призвать себя к порядку.

«Хорошего дня, принцесса!»

Удивительно, как этот мужчина заставлял меня ощущать себя этаким нежным полу распустившимся бутоном, который нужно холить и лелеять. Фантастическое чувство, вот только в моей работе совершенно лишнее. Крутя в руках визитку, я убедилась, что никаких контактов Тим мне не оставил, а, значит, при желании найдёт меня сам. Вернувшись за стол, я бросила визитку и вызвала секретаря.

— Ань, ты знаешь что-нибудь о Тугаринове Тимофее Александровиче? — несмотря на кажущуюся легкомысленность, память у неё была просто фантастическая.

— Атлант с ним ещё не сотрудничал, — задумавшись на пару секунд, сообщила она и хитро посмотрела на меня, — а эти цветы от него, да? — и логика у Ани тоже была на высоте.

— Расскажешь кому — уволю, — в шутку пригрозила я, но мы обе знали, что от шутки здесь только тон и она насмешливо провела по губам, закрывая рот на замок, и выкинула ключ. — Да у тебя талант, — признала я с прищуром, — как раз сможешь пойти показывать пантомимы.

Не люблю когда она перегибает палку. Несмотря на близкий возраст, мы не подруги и вряд ли когда ими станем, потому что, по моему глубокому убеждению, дружба в работе только мешает, но, как и всегда, отдых нам только снился, так что я очень быстро выбросила из головы и Тима, и букет, занятая исключительно скопившейся бумажной волокитой. Незаметно подкрался вечер, который я обнаружила лишь заметив, что в кабинете включился верхний свет.

— Алёна Юрьевна, звонит Юрий Алексеевич, — раздался голос Ани из селектора, — соединять?

— Давай, — устало потирая глаза, подтвердила я и включила громкую связь.

— Привет трудягам, — на весь кабинет прогремел весёлый голос папы, — опять весь день просидела в своём муравейнике?

— И тебе привет, — откинувшись на спинку стула, ответила ему, — не весь.

— И даже на обед сходила? — притворно ахнул он. — Неужели завтра пойдёт снег?

— Ты сам-то обедал сегодня? — не удержалась от шпильки.

— Между прочим, да. Кстати, как раз встречался с твоим высоким начальством.

— И как поживает Александр Алексеевич? — я подошла к окну, с удовольствием наблюдая за суетой на улице. Офис опустел, остались лишь самые стойкие, вроде меня и моего шефа, и с моего десятого этажа было прекрасно видно, что на служебной парковке стоят от силы автомобилей пять и, увы, моей среди них теперь нет.

— Говорит, что надоело всё и собирается в круиз, от вас подальше, — хохотнул отец.

— Ну-ну, — я подошла к букету и вдохнула аромат цветов. К сожалению, за ночь в офисе он завянет, но и тащить его на такси я не собиралась, — последние лет пять ты тоже не меньше раза в неделю собираешься всё бросить и укатить с мамой в кругосветку…

— У нас тяжёлая работа! — авторитетно заявил он.

— Работа в принципе лёгкой не бывает, если делается на совесть, — парировала я и пользуясь тем, что в такое время ко мне никто не зайдёт, села в кресло, закинув ноги на подлокотник.

— Бывает, — не согласился он и сел на своего любимого конька, — например, работа жены и матери. Самая важная и самая ответственная в мире, зато удовольствия хоть отбавляй!

— Папа, — мученически простонала я, — не начинай, а?

— Алён, ты пашешь на износ и ради чего? — я словно наяву видела его укоризненное выражение лица. — Хочешь сменить своего любимого Артура Сергеевича и работать в два раза больше?

— Пап, мы обсуждали это уже миллион раз! — всё расслабленное настроение как ветром сдуло и, с досадой поморщившись, я вернулась за свой стол. — И ничего нового я тебе по этому поводу не скажу!

— Между прочим, мама хочет внуков! — не желая сдавать позиции, вытащил он свой козырь, но с мамой у меня тоже был разговор и этим аргументом меня было не испугать.

— Внуков хочешь ты! — со знанием дела заявила я, попутно закрывая все рабочие документы и выключая компьютер. — А мама хочет, чтобы я была счастлива и на данный момент дети в это понятие никак не вписываются.

— Это просто ты мужика нормального не встретила, — категорично заявил папа, а я обречённо спрятала лицо в ладонях. — Вот встретишь и сразу захочется и замуж, и детей, на радость нам, старикам, а тот твой мажор, который только и умел что купюры в трусы стриптизёршам запихивать в это понятие никак не вписывался! — Кирилла отец откровенно презирал и теперь никак не мог остановиться. — Его водитель и то был лучшей кандидатурой, чем этот хлыщ! И вспомни чем всё закончилось. А я тебе сразу говорил, что ты только зря тратишь время и ничего у вас не выйдет. Он совершенно тебя… — не отрывая взгляда от стола, я с опозданием услышала звук открывшейся двери, но когда подняла глаза…

— Тим?! — не поверила я, увидев его, стоящего в дверях.

— Какой Тим? — моментально сориентировался папа. — Алёна, чего я ещё не знаю?

— Пока, пап, — я отключила вызов и во все глаза рассматривала своего вчерашнего спасителя.

— Привет, — просто ответил он и, подойдя, опёрся ладонями о мой стол, не отрывая от меня взгляда, — едем ужинать?

— Ты вообще как здесь оказался?! — в голове не осталось ни одной мысли, а аромат цветов почему-то стал намного ярче.

— Через дверь, — иронично улыбнулся Тим, — так что на счёт ужина? Ты ведь наверняка опять на одном кофе.

— Да… нет… То есть, — впервые лет с тринадцати я не могла подобрать слова. Закрыв глаза, сделала глубокий вдох, потом выдох и только тогда пришла в себя, — спасибо большое за цветы!

— Рад, что тебе понравилось, — судя по выражению лица он не считал это чем-то заслуживающим внимания. — Ты великолепно выглядишь! — и так как он всё ещё нависал надо мной от пронзительного синего взгляда я почувствовала себя мышью перед голодным удавом. Хотя голод вполне мог носить и более тривиальный характер, чем я себе успела навыдумывать.

— Спасибо, — я бросила телефон в сумку и поднялась, — честно говоря, я никак не рассчитывала что увижу тебя ещё раз.

— Расстроена? — вздёрнув бровь, спросил он, провожая меня взглядом, пока я ходила за курткой — сегодня было значительно прохладнее, чем вчера.

— Заинтригована, — улыбнувшись краешком рта, я перебросила куртку через руку.

— Алёна Юрьевна! — влетела Аня в мой кабинет и резко остановилась, во все глаза рассматривая Тима.