Дыши глубже

Глава 30

АЛЕКС

После новогодних праздников мы отправились в клинику, к Валере на плановый осмотр, и, как обещал Валера, он нам скажет пол детей. Я волновался, как ребёнок, а Амаля, на удивление, почему-то была спокойна, ела свои пончики, запивая их соком. Из-за пончиков мы задержались в кафешке, которая находится в подвальном этаже клиники.

– Я уверена, у нас будут девочки, – еле выговаривает, прожевывая уже третий пончик. Вокруг губ сахарная пудра вызывает у меня улыбку. Ее же вовсе не заботит то, что нас ждут наверху, она спокойно наяривает пончики, я и не тороплю.

– Ну, бывает же, девочка и мальчик, я надеюсь так и будет, – допиваю свой кофе.

– Пусть, но я уверена, что это девочки, – она, дожёвывая пончик, – встаёт с места.

– Я не буду спорить, сейчас все узнаем, но там мальчик точно есть, – протягиваю руку, вытираю сахарную пудру с ее губ.

– Ладно, не хмурься, будет тебе мальчик, – такое ощущение, что она уже знает, кто там, улыбаюсь, не говорю ей, что уверен, что там мальчики, потому что мама мне тайком сказала, что, будучи беременной мной, она тоже ела сырой фарш. А я дурень, отругал ванильку за это. Мы поднимаемся наверх, Амальке уже трудно дышать, хотя срок еще не такой уж и большой, но там двойня, она дышит за троих. Мне иногда ее жалко.

– Ну, наконец! – пожимаю руку Валерию, – проходите, как себя чувствуешь, дочка?

– Все хорошо, – довольная, улыбается ванилька. Проходит за ширму, готовится. Уже лежа на кушетке, зовет нас. Медсестра наливает гель на уже заметно округливший животик, Валера усаживается на свое место.

– Сначала я проведу медицинский осмотр детей, это займёт достаточно долгое время, потом скажу пол, – мы с Амалей согласно киваем, ведь самое главное – это правильное развитие детей, главное, чтобы были здоровы. И правда это занимает около двадцати минут, – ну, что, дети, готовы?

– Готовы, – в один голос отвечаем с ванилькой.

– Дети абсолютно здоровы, никаких отклонений от нормы нет, но Амале придётся полежать дней десять, – он оглядывается на нас, – ничего критичного, немного матка в тонусе.

– Это .. – не успеваю договорить.

– Это не страшно, у вас двое, два пацана! – он это почти выкрикивает. Передать, как счастье волнами катится по моему организму, увы, я не могу. Но глаза на мокром месте, в то время, как Амаля садится....

– Нет, – дрожащим голосом говорит она, – этого не может быть, – тычет пальцем в экран, Валера в этот момент от удивления смеется, спускает с глаз очки, – посмотрите еще раз, там одна девочка, – она ложится обратно, – смотрите, давайте, – делает глубокий вдох, выше поднимая свою больничную рубашку, в которую она тут переоделась.

– Куколка, что ты такое говоришь? Он уже полчаса осматривает тебя, ошибки быть не может.

– Я не тебе же говорила, – она не смотрит на меня, вообще на нас не смотрит, обиженно надула губки, смотрит на потолок. Я вижу, как часто она дышит, пальцы дрожат от волнения, и теперь до меня доходит, как она обижена, как ждала девочек, хотя бы одну, а там мальчики, – дядь Валера, посмотрите еще раз.

– Дочка, – Валера, по-моему, впервые боится, улыбаюсь, но так, чтобы ванилька не видела, сам-то я готов летать от счастья, два мальчика! Это ж так круто?! – там мальчики, – он поворачивает монитор в её сторону, – показывает что-то на мониторе, – это пенис и мошонка первого малыша, это второго, увидела? Ошибки быть не может! Я никогда не ошибался!

– Извините, – произносит разочарованно Амаля, встаёт, пытаюсь подать ей руку, помочь, на она бьёт меня кулаком по руке, – не трогай меня! Никогда не трогай меня!

– Что я сделал? – еле сдерживаю смех.

– Вот именно, – раздражённо говорит ванилька, – ничего не сделал! Ты не мог одну девочку сделать? Два мальчика! – быстро поправляет эту сорочку, – доволен? Хотя, можешь не отвечать, я и так вижу!

– Куколка, я не при чем, – все это время Валера, сдерживая смех, наблюдает за нами, а я уже начал волноваться, когда из глаз Амали полились слезы.

– Не при чем он! Как же!!! Это мужчина отвечает за пол ребёнка, правда ведь, дядь Валер, – Валера не смеет даже опровергнуть.

– С точки зрения медицины да, но а так он не может контролировать процесс зачатия мальчика или девочки.

– Я уже дура, высматривала красивые платья, бантики, резиночки, – она глотает сопли, слезы, – а там мальчики.

– Куколка, следующую родим девочек, не плачь, пожалуйста, – она проходит за ширму, переодеваться.

– Да, конечно, следующий раз, которого у нас не будет. Два мальчика, – все также разочарованно говорит она, – так два мальчика, хватит.

– Ты хотела еще мороженое, будешь? – спрашиваю, чтобы облегчить ситуацию, когда она выходит к нам.

– Не хочу, поехали домой!

– Простите, но я тебя не отпускал, – тут же встревает Валера, – вообще-то, я говорил, что на несколько дней придётся задержаться тут.

Эти десять дней прошли для меня кошмарно. Я один не способен уже жить, находится дома без Амальки не мог. А ночевать там мне никто не разрешил, там гинекологическое отделение, я просто умирал каждый день без нее. И все это время я чувствовал, что ее обида не прошла. Что делать, как быть в таких случаях, я понятия не имел.

Даже большой букет синих шаров, которые я ей принес в палату, не спасли ситуацию.

– Куколка, – тяну ее на себя, сидя на краю ее кровати в палате, – поцелуй меня, я же подыхаю без тебя.

– Не поцелую, не хочу, – впиваюсь в ее пухлые губы, не спрашивая, она не сразу, но отвечает на поцелуй, изредка кусая мой язык, – даже и не вздумай, мне прописали половой покой.

– Что это такое? Половой покой…

– До родов никакого секса! – нагло улыбается, такой вид довольный, словно я в чем-то виноват, и меня наказывают. .

– До родов? Не может быть! Я уточню, сейчас же у Валеры, – поднимаюсь, подхожу к двери.

– Стой! Бесстыжий человек! – возвращаюсь на место, – ты на самом деле спросил бы у дяди Валеры?

– Да, почему нет, – нахально улыбаюсь, – так сколько нельзя?

– Две недели! Но от себя я добавлю еще две! – она смотрит в окно.

– Кто сказал, что я спрашивать буду? – притягиваю к себе, усаживая на колени, каменный член готов выпрыгнуть из штанов.

– Господи! Колесников! – она трется о мой член.

– Что, Колесникова? Не нравится? – целую, исследую руками ее тело, – я просто хотя бы потрогаю тебя.

– Просто потрогай, – стонет, когда руки спускаются к ее полушариям, покручивая нежно соски.

– Я дни считаю, когда тебя выпишут, не могу один.

– Ты каждый день тут, со мной, – дыхание ее срывается, поэтому быстро пересаживаю ее на место, поправляю член в штанах, пытаюсь успокоиться. Нельзя так, нельзя, надо держать себя в руках, а член – в штанах. Амаля разочарованно вздыхает, но ничего не говорит.

– Хочешь что-нибудь вкусненькое? Я тоже голоден.

– Хочу, мне больничная еда совсем не нравится!

– Что хочет моя куколка?

– Не знаю даже, что-нибудь вкусненькое.

– Я что-то волноваться начал сейчас.

– Почему?

– Потому что ты не знаешь, что хочешь, это странно, я спрошу у Валеры, все ли с тобой в порядке.

– Ничего не надо спрашивать, уф!! Если я скажу, что я хочу, ты привезёшь?

– А было так, что я не привозил?

– Нет, просто я уже несколько дней хочу, боюсь сказать. Смеяться будешь.

– Не буду, – смеюсь, – правда, ты мне такая больше нравишься. Что хочешь, ванилька?

– Я хочу говяжью печень с кровью и пемолюкс.

– Что? – я встаю с места, прохожусь, как чокнутый, по палате, – всё, что угодно, только ни это! Пемолюкс... Охренеть, сырую говядину... – делаю большой вдох, – что-нибудь другое захоти, – ей Богу, я даже вспотел.

– С тобой все хорошо? Ты побледнел...

– По-твоему, нормально есть пемолюкс?

– Я не собираюсь есть пемолюкс! – она отворачивается, обижается, – ладно, я ничего не хочу!

– А что ты хотела делать с пемолюксом?

– Нюхать! Я хочу нюхать пемолюкс! И есть говяжью печень, он даже полезен беременным!

– Только в вареном виде, давай ты будешь есть его варёным? Пожалуйста, куколка.

– Запеченным, хорошо, только не кричи! И пемолюкс...

Боже, дай мне терпения, и именно сейчас.

Но делать нечего, я заказываю в ресторане говяжью печень, и спускаюсь за пемолюксом в ближайший магазин.

Вы видели когда-нибудь, как беременная девушка нюхает что-то и закатывает глаза от удовольствия? Это Амаля так нюхала пемолюкс и ела говяжью печень.

А я уплетаю пиццу, и уже не смотрю на ванильку. Валера обещал, что все закончится, когда она родит. Ждать осталось недолго, ну, или совсем недолго.

– Куколка.

– Ааа.

– Нам надо придумать имена детям. Ты думала над этим?

– Неа. Ну, однозначно, один будет Александром. У вас же так, я не хочу нарушать традиции, – улыбается.

– Так - то да. Но мы не будем, потом родим мальчика и назовем Александром, – Амаля чуть не подавилась, я встал и подал ей воды.

– Потом еще мальчика? – она кашляет, поперхнулась ни на шутку.

– Ну, я хотел сказать, что после девочки....

– Какой девочки? Два мальчика хватит. Я не собираюсь рожать девочку, потом еще мальчика, – нет у меня сейчас нет желания спорить, но я уверен, что у нас будет еще мальчик, Александр, – поэтому одного из них назовем Александр, а второго Анатолий, я полюбила твоего отчима, знаю он будет счастлив, если мы назовем одного сына Анатолием.

– Я думаю, тот, кого назовем, обидится, когда вырастит, – по-моему, я несу чушь, но я прав, – почему не он продолжает наши цепочку Александр-Алексей. Ты думала об этом?

– Неа, – она перестает жевать, делает серьезное лицо, – правда, Толя может обидеться, да? – киваю, – а как тогда?

– Анатолий– Николай, – Толя – Коля.

– Ооо, как это чудесно звучит! – потом она резко хмурится, – и давно ты это придумал, имена такие?

– Да. Когда еще не знал, что там мальчики. Я все имена уже прокручивал в уме.

– А тогда если ты знал, как их назовем, почему у меня спрашиваешь? – почему-то она сейчас злится, подносит к лицу пемолюкс, вдыхает, и клянусь, как та наркоманка, улыбается.

– Я не думал, что это.... – не успеваю договорить.

– Впрочем, неважно, когда ты придумал, главное – мне нравится. Толя - Коля. Чудесно!

– Как только ты родишь, обещаю, отшлепаю твою задницу!

***

- Амаля, – прокашливаюсь, не знаю, как начать разговор, чтобы не волновать свою капризную беременную жену. К тому уже она уже оделась и наводит последние штрихи перед зеркалом.

– Аа, – поворачивается ко мне и улыбается свой обворожительной, счастливой улыбкой.

– Тебя не так давно выписали из больницы, может все - таки останешься дома? Я сам справлюсь…

– Ну почему ты обращаешься со мной, как с больной? Я беременна и хочу принимать участие в обстановке комнаты для детей! – демонстративно хмурит брови и отворачивается к мне спиной, – выбирать кроватки, балдахины, коляски. Пледы, одеяла…пожалуйста.

– Ладно. Только .. если вдруг тебя что–нибудь забеспокоит – сразу говоришь, ладно? – подхожу со спины, обнимаю животик и нежно глажу, – не могу лишить тебя этого удовольствия.

– Меня ничего не беспокоит! – надувает губки, пока я как наркоман упиваюсь ее запахом, – ты и так без меня ездил выбирать обои для детской спальни!