Мерло красное или Мурло страстное

Пункт 19: проживайте каждый свой день осознанно

Мы собирались в спешке. Точнее шеф был давно собран и еще давнее сердит, видимо не получилось что-то на работе, а я собиралась с немыслимой скоростью. Черное платье, черные босоножки-плетенки на каблучке, сумочка, чуть не забыла про контактные линзы и пару сережек с агатом. Не яркий вечерний макияж и прическа, с ней пришлось повозиться.

Мой новый знакомый, знаток здешних мест и ценитель всего женского рода, Олег Кориков сегодня уезжал в столицу. Поэтому как последний эгоист, твердя о том, что жить без меня не сможет, прощаясь, задержал более чем на двадцать пять минут. И зачем я стояла под фонарем и слушала, вообще не понятно. Ведь точно знаю, он ловелас до мозга костей, чтобы не потерять форму, клеит все что движется. На мне вот оттачивал новые методики для захвата трофея. Сорок пять лет, шатен, зеленые глаза, холеное лицо с бородкой, призванной скрывать наметившийся второй подбородок. Рост, вес, повадки и некоторые речевые обороты напоминают Портоса, а в принципе тот еще кот-бегемот и прохвост. Учитывая его заверения, он сразу же после моего ухода должен был умереть там же под светом фонаря у речки, упав навзничь поверх зеленой лужайки. Чтобы последним увиденным в его жизни были звезды, сияющие, как и мои глаза.

Не упал, не умер и на звезды не смотрел, послав мне воздушный поцелуй, направился в свой домик. Олег забыл даже постоять под фонарем до моего окончательного растворения в ночи. И чего спрашивается, я его речи так долго слушала? На ум приходит только одно пояснение — набиралась мужским вниманием, на несколько лет вперед подпитывалась чувством женской значимости и ценности. Жаль только, что ощущение неестественности происходящего осталось со мной. Вот и сейчас спускаясь вниз к злому Владимиру, ловлю себя на мысли, что я в декорации не вписываюсь: ночь темна, будущее неизвестно, партнер сумеречен и неприветлив, а у меня улыбка не сходит с лица.

Я прошла в гостиную и остановилась у входа, ожидая дальнейших инструкций. Владимир нервничал и спешил поскорее завершить случайные каникулы. Как он объяснил, мы за ужином просто поговорим с еврейской четой, и в итоге я напишу о них статью: «Семейное счастье — нюансы и секреты семейного бизнеса»

Владимир взглянул на меня, оценил платье от Боксера и сухо поинтересовался:

— И где же вы столько зарабатываете? — две вертикальные морщины у его носа, стали еще глубже. Вечер будет интересным.

— Это подарок, — я не стала скрывать очевидного, на з/п журналиста такое куплю не скоро.

— Вы позволяете себе принимать такие подарки? — спросил даже не пытаясь подняться из кресла.

— Но ваше… я же, приняла.

— Это другое. — Он покосился в сторону и добавил, — по работе.

— Это тоже по работе.

— Поясните.

— Боксер вручил.

— За что? — и такой неприятный прищур, от которого мурашки по коже. Надо же, а меня обвиняют в подвиде современной проституции! Раньше меня лишь с монашками и старыми девами ровняли, а теперь вот с ночными чаровницами.

— За прекрасно проведенный вечер, а так же за испорченное платье.

— То есть тот вечер вы провели прекрасно, — задумчиво произнес он. И вдруг резко поднялся, чтобы оказаться в метре от меня. — Как за испорченное?

— Как произошла порча атласного имущества, я не знаю, но платье кануло в лету. — Я погладила черную ткань юбки и улыбнулась. — Вот откупился этим.

— Но красное, стоило не меряно… — возмутился шеф.

— Если оно стоило не меряно, зачем вы мне его преподнесли?

Меня удостоили тяжелым взглядом и ответом, не давшимся легко:

— Захотел.

На мгновение мой голос пропал. Ах ему захотелось… А то что Виорика говорила о некоторых финансовых сложностях в издательстве, его вообще не трогает или как? или желания превыше всего?

— У меня еще один вопрос, — произнесла я с прищуром, — что же вы себе позволяете такие траты в такое непростое для издания время?

— Потому что у журнала время может быть сколь угодно не простым, от него мои доходы не зависят.

— То есть… Вы для работы журнала привлекли инвесторские деньги?

— Да, и сейчас мы идем завоевывать нового. — Щелкнул он пальцами, и указал на входные двери. — Вперед.

Я повиновалась, но у двери плавно обернулась, чтобы спросить:

— И зачем вам был нужен корреспондент, интервью, ужин? Или же это предлог для встречи и последующего их завоевания в качестве инвестора?

— Именно. А вы не в красном. — И он с досадой указал на мое одеяние, так словно от платья зависит исход вечера.

— Владимир, носили бы сами…, если оно вам было так дорого. — Вспыхнула я.

— Что?

— Носили бы его с вами ваши девочки, если оно вам было так дорого. — Исправилась я.

Он криво улыбнулся и кивнул, открывая передо мной двери. Судя по всему, девочки ему сейчас счастья не доставляют. А еще я поняла, что продолжай мы так и далее, будет либо скандал на пустом месте либо мое окончательное и бесповоротное удаление из редакции. Срочно перевожу тему и, чуть надувшись, удивленно спрашиваю:

— Вам не нравится, как оно на мне сидит?

— Что? — не понял все еще криво улыбающийся шеф, так словно набил оскомину, но должен улыбаться. Что ж, раз меня он не услышал сразу, правим и этот вопрос:

— Как оно на мне сидит?

— Как литое. — Застыл, продолжая удерживать дверную ручку и рукой преграждая мне путь.

— Спасибо. — Смотрю в его глаза и улыбаюсь.

— Что? — не понял Владимир.

— Мы спешим, или вы уже передумали?

— Не передумал, — согласился он с кислым лицом и пропустил меня вперед.

Смотрю на него и понимаю, что как бы я не юморила весь вечер с его подавленным состоянием, мы нового инвестора не завоюем.

— Подождите.

— Мы спешим. — Напомнил Владимир, взяв меня за руку. Кожа на его ладони была сухой и немного шершавой, а сам он горячим и твердым.

— Нет, — я сжала его кисть и остановила, — если вы пойдете в таком виде, мы можем вообще не являться туда. Вы все только испортите.

— Что, все?

— Первое впечатление.

— И к чему вы клоните? — спросил босс с тяжелым вздохом.

— Я бы не хотела даже в переговоры вступать с таким, хмурым бизнесменом как вы. Вы хоть понимаете что ваше настроение целиком и полностью в ваших руках? Что никто вам его не поднимет, не будь у вас на то желания…, а поднять его вам нужно.

— Татьяна, вы о чем сейчас? — прищурился, вновь подозревая меня невесть в чем.

— Не о пошлом, не надейтесь. Анекдот знаете про нового русского и слона?

— Вы мне еще и анекдот расскажете?

— Ну, я не Эриксон, чтобы истории рассказывать, и не Клейсон Джордж, чтобы использовать притчу, так что обойдемся анекдотом.

— Яс-но, — тяжело выдохнул он, — давайте анекдот и пойдем.

«Двое новых русских, один хвастается:

— Прикинь, слона себе купил. Такой лапочка, ласковый, чистоплотный, работящий! Гадит только в компостную яму, ест мало и то, что дадут. С детьми ладит, катает на спине, даёт по хоботу лазить. Жене по саду помогает, бассейн чистит. Чудо просто!

— Слышь, братан, продай слона, а? О, как надо! С женой проблемы, надо подбодрить, Ну продай! 100 тысяч баксов даю.

— Не, смысла нет, я за 100 сам брал.

— Ну, 200, 200 тысяч даю!

— Ну… За 200, пожалуй, отдам. По дружбе!

Проходит две недели:

— Ты что мне впарил? Этот слон — просто катастрофа, гадит где попало по полтонны за раз, разворотил все клумбы, сожрал всё что только можно, бассейн разбил напрочь! Жена в реанимации после инфаркта, дети боятся из дома выйти!

— Стоп-стоп-стоп, — тормозит его второй, — слышь, братан, с таким подходом ты НИКОГДА слона не продашь…»

Кивнул в подтверждение, что услышал и повел меня к соседнему шале. На подходе к их террасе, он неожиданно остановился и начал смеяться. Вначале тихо потом все громче, в итоге выдохнул и, прижав меня к себе, поцеловал.

— Спасибо. — Произнес тихо с сияющим взглядом и широкой улыбкой на лице. — Мне стало легче.

Что-либо ответить я не успела, съязвить на тему его поползновений так же. Двери Шале открылись, и хозяева тепло поприветствовали нас. Кажется, я покраснела впервые за двенадцать лет, но все же настоятельно произнесла:

— Владимир, улыбайтесь чаще. За вашу улыбку можно все отдать.

— Интересное замечание.

— Я знала, что оно вам понравится.

Мы вслед за парой вошли в домик, который мало чем отличался от нашего. Таких же размеров прихожая, кухня, гостиная с камином, мебель, мало отличающаяся от той, что стоит в нашем шале, но атмосфера… Атмосфера здесь была особенная. Я оглянулась, стараясь впитать это чувство единения, мира, покоя и довольства. У них горел камин, в вазе стояли розы, а самой классное над гостиной витал запах домашней выпечки с апельсинами, шоколадом и умопомрачительный аромат кофе.

— Как же у вас замечательно, — произнесла я первое, что пришло в голову, когда нас Владимир представил друг другу. — Очень уютно и тепло.

Супруги улыбнулись, словно только такой реакции и ожидали. Нас с шефом усадили на кресла у накрытого столика:

— Мы свой дом возим с собой, — ответила Мария и улыбнулась мужу.

— То есть с вами чувство дома?

— Мой дом моя супруга. Рядом с ней я дома.

— Он для меня тоже дом, но с более строгим укладом. — Ответила Мария, мягко прикоснувшись к локтю супруга.

К слову обоим им было около 60 лет. Седовласые с короткими стрижками, у него волосы зачесаны вверх создавая белый нимб над головой, ее же мелкими локонами обрамляют лицо, как у ангела. Плотные, но не полные, мягкие взгляды, дружелюбные улыбки, он на пол головы выше, она на два размера больше. На такие пары чаще всего смотришь с удивлением, они похожи как единокровные родственники и Гофунги не исключение. Пользуются одними и теми же речевыми оборотами, естественно копируют движения друг друга и, кажется, дышат вздох во вздох. Вот и сейчас они как единый организм: заняли диванчик напротив, Савва помог ей сесть и протянул маленькую подушку под спину, а она совершенно естественно расстелила салфетки на своих коленях и его. После чего оба, одновременно потянулись не за чашками с кофе, а за сахаром и сливками, вот только наливали и насыпали, взятый продукт в чашку супруга.

— Поражены? — спросил Владимир, протягивая мне чашку.

— Больше чем вами.

— В смысле?

— Я забыла, с кем имею дело. То есть то, что в нужной ситуации, вы как бизнесмен со стажем за пару мгновений можете перейти из состояния «минус» в «плюс», — подвинула сахар к нему.

— Тренировка. — Сообщил шеф так же тихо, положил себе сыпучую сладость и размешал.

— Вот-вот, а я на анекдот разорилась.

— А я предполагал, что возместил потери сполна.

— Какие-то возместили. — Призналась, с трудом отведя взгляд, от его провокационной улыбки. И ловлю на нас с Владимиром изучающие взгляды супругов Гофунг, так-так… кто-то решительно старается впихнуть нас в образ пары или мне кажется?

— Предлагаю приступить к причине собравшей нас в этом доме, — официальным тоном произнес Владимир. Получив одобрительный кивок улыбчивых хозяев, я приступила к допросу:

— Савва, успех в бизнесе вы целиком и полностью приписываете супруге… — завершить вопрос он не дал, оборвав его восклицанием: