Я - для тебя

Глава 5.

Время приближало всех к самому волшебному празднику в году. Город уже наряжался в гирлянды, серпантины, елочные игрушки. Запах мандаринов и шоколада, казалось, преследовал везде. Новый Год – это всегда весело, красиво, сказочно. Но Артему было не до этого – он решил все же рассказать Тане, что через шесть месяцев он уедет из города, и когда сможет вернуться, не известно. С одной стороны, не хотелось портить праздник, а с другой – нельзя больше откладывать. Чем дольше об этом думал Артем, тем серьезнее он становился. Ему было ясно и без разговоров со старшим поколением, что расстояние и время могут убить и более сильное чувство, чем всего лишь детская дружба.

– Сам посмотри, – говорил отец, – она же ребенок совсем. Ты ей мишек даришь, мороженым угощаешь. А у самого какие интересы, а? Наверное, хочется чего-нибудь другого?

– Чего бы я ни хотел, и какие бы интересы у меня ни были, я подожду, когда она вырастет, – упорно отвечал одно и то же Артем.

– А вдруг ты ей тогда уже будешь не нужен? Найдет себе кого-нибудь ближе по возрасту? Что тогда?

– Тогда и буду решать. А сейчас, папа, не надо ничего придумывать. Я буду поступать туда, куда ты сказал. Тем более, я уже получил целевое направление от нашего местного ГУ МЧС. Но не потому что ты настаивал, а потому что это надо мне. Я сам так решил. А Танюшка… Она дождется меня – я это точно знаю. Куда ей спешить? Наше обучение закончится одновременно, там и увидим.

Такой отпор сына вызвал уважение у взрослого человека. Стало приятно от одной мысли, что воспитал настоящего мужчину.

– И все-таки, не тяни время, – завершая разговор, сказал отец. – Скажи девочке, что уедешь надолго. Не дожидайся, когда ей об этом скажет Галина.

– Скажу. Сам скажу.

Артем не задавал себе вопросов, почему ему так хотелось, чтобы Танюшка была рядом с ним всегда. Что это? Дружба? Вряд ли. Давно минуло то время, когда лишь дружба направляла все его действия. Но и говорить слово «любовь» даже шепотом, даже мысленно он не решался. Наверное, и ему нужно время, чтобы понять, какие чувства живут в его сердце.

Последний день в школе перед новогодними каникулами выдался богатым на события.

Во-первых, объявили полугодовые оценки. Кому-то это было в радость, а кого-то попросили пригласить родителей. И в первую очередь, в эту компанию попали Ляля с Лёлей, как ученицы выпускного класса. Мама красавиц-сестер не нашла времени ни для директора школы, ни для своих дочерей; она прислала вместо себя шофера, чтобы забрать девочек домой. Но они отправили его за кофе, потому что имели свои планы на ближайший урок.

Во-вторых, уже не боясь ничего, эти девушки устроили на улице обстрел твердыми снежками той самой девчонки, из-за которой растеряли весь авторитет в школе. Дождавшись, когда шофер уедет за заказанным кофе, а Таня выйдет после занятий, Ляля и Лёля, так и не появившиеся на последнем уроке, проследили за ней. Как только она завернула за угол, они ринулись туда же.

Первый снежок прилетел девочке в голову, сбив шапку. Она сразу поняла, кто это может быть по их ругательствам. Таня выпустила портфель и, закрыв голову руками, повернулась лицом к стене спортзала, возле которого оказалась в этот момент. Не всегда снежки попадали в цель, и это злило великовозрастных девиц еще больше. Они лепили жесткие комки снега и подходили все ближе к молчавшей девчонке, спина и ноги которой была в следах от тех попаданий, что все же оказались меткими.

Но они никак не ожидали того, что на помощь Тане прибежит Артем, который просто почувствовал, что ей плохо и не находил себе места. Тем более что и сестры не явились на урок. Он краем глаза увидел в окно, как Таня ушла за угол школы, направляясь домой, а за ней последовали Ляля с Лёлей. Тут и догадываться не надо было о том, что затеяли близняшки.

С криком «Там Таньку бьют!» Артем выскочил из класса прямо посреди урока, как обычно, без пиджака. Пока остальные ученики приходили в себя, он уже добежал до спортзала и закрыл собой маленькую сгорбленную фигурку своей Танюшки, и сразу получил сильный удар снежком прямо в лицо. Куда конкретно ему попали, он не понял, потому что боль ослепила его. Он зашипел и почувствовал, как кровь горячей струйкой потекла по лицу. Тут уже завизжали испуганные метательницы.

Но и этого было мало: весь класс Артема, покинув урок, примчался за ним. То, что они увидели, довело события до накала: Тёмка стоял, закрывая собой Таню, которая обхватила его сзади за талию, пытаясь остановить от разборок. Его разбитая губа сильно кровоточила, испачкав белую рубашку и снег около него. Щека наливалась бордовым цветом. А две мстительницы стояли, вцепившись друг в друга, и кричали во весь голос, испуганные тем, что натворили. Все одноклассники, выбежавшие без верхней одежды, молча окружили сестер, сужая пространство, разделявшее их. Все это грозило вылиться в потасовку.

– Стойте! – закричала Таня. – Не надо! Вам же попадет! Не пачкайтесь сами!

Этого замешательства хватило, чтобы появился директор школы в сопровождении завуча и физрука. Все они тоже были раздетые.

– Что здесь происходит? Коллективное помешательство? Брысь в класс! Все, немедленно! А вы, красавицы, идите за мной. Артем, Татьяна – то же самое. Все ко мне в кабинет…

В-третьих, Ляля и Лёля были исключены из школы. Их маме все же пришлось за ними приехать, договориться с директором, чтобы шум от этого происшествия не вышел за пределы школы.

Медсестра, тем временем, осмотрела «пострадавших»: от синяков Таню спасло зимнее пальто, хотя до затылка и спины было больно дотрагиваться, а вот Артем теперь красовался с синяком на щеке и разбитой губой.

– Ничего! До свадьбы заживет. А за любимую девушку не страшно получить и по лицу.

Таков был вердикт медицины.

Таня поджала губы, поводила глазами из стороны в сторону, но ничего не сказала, а Тёмка вообще говорить не мог. Его отпустили с уроков, и они, довольные и слегка потрепанные, явились домой, где тетя Клава чуть не заплакала, увидев своего сына.

– Мама, да все нормально! Мы есть хотим!

Эта фраза сразу же переключила маму в режим «накормить ребенка». Вечером отец лишь покачал головой, вздыхая.

Новый Год две семьи встречали вместе, что стало обычным делом за последнее время. Только взрослые около трех часов ночи отправились спать, а дети, перемыв всю посуду, сидели на кухне у Тёмки и смотрели телевизор.

– Тань, мне надо тебе что-то сказать, – набравшись смелости, начал Артем.

Она серьезно посмотрела на него и кивнула.

– Говори. Это про Питер, да? – облегчая ему задачу, спросила она.

– Да. А откуда ты знаешь?

– Да слышала, когда мама с тетей Клавой говорила. Но я не все поняла. Только ясно, что ты надолго уедешь. Это так?

– Так.

Они помолчали.

– А как надолго?

– Год точно не увидимся.

– Ого!

– А может, и больше. Я пока не знаю.

– А телефоном можно пользоваться?

– Пока ничего не знаю. Там же общежитие казарменного типа. На первом курсе обязательное проживание в нем, а потом – если будут свободные места, или это будет зависеть от результатов учебы. Я пока все приблизительно знаю.

– Угу. Ладно, буду тетю Клаву спрашивать, как у тебя дела.

Артем осторожно обнял ее, Танюшка склонила голову ему на плечо. Тихо сидели, как будто уже прощались.

– Тань, ты меня ждать будешь?

Артем понимал, что вопрос ей, наверное, не до конца понятен. Но и не спросить он не мог.

– Конечно! – поднимая голову с его плеча, воскликнула она. – Ты же мой самый лучший друг!

Он кивнул, а Таня продолжила:

– А потом я поступлю туда же, и ты будешь меня ждать. Да?

– Точно, так все и будет. Или я вернусь домой, работать, и ты не уедешь никуда, а останешься здесь учиться. И мы снова будем вместе.

– А так можно?

– Посмотрим. Через пять лет все узнаем…