Очарованные зимой

50

Дом есть дом, что ни говори. И стены лечат, и пахнет мамиными вкусностями.

Отправив Вадима, мужа Лили, на помощь папе, я была поймана в объятия сестры.

— Кирюха! — крепко, чуть ли не до хруста сжала меня Лиля. — Как ты изменилась!

— Я?! — изобразив мнимый ужас, обняла в ответ, почти так же сильно. — Это ты у нас стала более, — показав на её изгибы, — плавной.

— Кирочка, мыть руки и за стол, — это уже мама дала команду, уводя свою старшую дочь в сторону кухни.

И пока они были заняты, я унесла подарки в нашу детскую, а ныне комнату Антона. Повесила платье на вешалку, туфли приткнула неподалёку. И зачем только взяла? Всё равно, кто в тапках будет, а кто в тёплых носках. Ладно, для семейного фото пригодится.

Вытащила все подарки, кроме того, что приготовила для Кирилла, и расставила их аккуратно под ёлкой. На каждой коробочке уже были прикреплены шильдики с именами от кого и кому. Там же я увидела и несколько презентов в ярких обёртках для меня. Повертев в руках, гадая, что же там, я вернула их обратно, так как мама уже потеряла терпение, зазывая меня на кухню.

В коридоре обнаружились наши мужчины, которые таскали провизию в сторону кухни, а потом заносили на лоджию.

— Привет, систер! — радостно потянул ко мне свои грабли братец.

— Привет, Антошик! — так же обняла в ответ и немного разлохматила его шевелюру.

— Зови меня Антонио! — выпятив грудь, брат указал на себя.

— Антонио и прикольная рифма! Мне нравится, — радостно оскалившись, намекнула я на матерное слово. Он кисло улыбнулся.

— Тогда Тони, — и вся радость опять мгновенно спала с его лица, увидев моё предвкушение.

— На ум приходит всё та же рифма, — пропела я ему, поиграв бровями. Братец, конечно, глупостью не страдал и мигом сориентировался.

— Ну я же дома, Антон будет нормально, — и ещё больше помрачнел, увидев, как веселятся Лиля с Вадимом, пытаясь сдержать смех.

— Ладно, Тоха-картоха! Не грусти и для тебя найдётся подарок под ёлкой, — похлопала его по плечу, а потом уселась за стол.

— А я тебе ничего не купил, — он мстительно подвинул меня на угол стола.

— Ой, ой! — передразнила его я, зачерпнув ложкой салат из свежих овощей. — Я тебе тоже ничего не купила. Не переживай.

Антон на меня скептически посмотрел и рванул в зал. Пришлось оставить ложку и побежать за ним.

— Ага! — радостно найдя свой подарок в крафтовой бумаге, воскликнул этот мелкий паразит. — До того, как ты приехала, его там не было!

— Дети! За стол, — крикнула нам мама.

— Слышал? За стол, — и указала этой дылде направление, — пёсик.

— Ну я тебе сейчас задам! — оставив подарок, бывший мелкий, а теперь чувак на полторы головы выше меня двинулся в мою сторону так быстро, что опомниться не успела, как была поднята в воздух и закинута на плечо.

— Ах ты, паразит мелкий! Поставь на пол!

— Надо говорить «пожалуйста», — ехидненько ответил младший и потащил меня в сторону кухни.

— Мам! Скажи ему!

— Что сказать? — видеть её не видела, но в мамином голосе чувствовались смешинки.

— Чтобы поставил на пол!

— Мама, она меня обижает! — одновременно выдали мы с Антоном. Вот же!

— Тебя обидишь! Вон уже, какой лоб здоровый! Поставь Киру.

— Слышал, что мама сказала? — и ущипнула его за спину.

— Слышал, что мама сказала, — начал передразнивать меня братишка. — Ай! Разрушительница! — и спустил со своего плеча. Даже попридержал и усадил за стол, как благородную даму. То же мне, кавалер.

— Благодарю, ваша светлость, — кивнула ему по-царски.

— Сиятельство, — поправил братишка меня. — Картошечки?

— Ох, пардоньте, не знала, что вас повысили, — и подставила тарелку. Картошки братец насыпал от души, ещё и куриная ножка, словно вишенка на торте, была водружена сверху. — Благодарствую, ваше сиятельство.

— Прямо высшее общество, — хохотнул папа. — Куда же делись мои дети?

— Ну что вы, батюшка, — театрально — горестно вздохнул Антон, — полноте! Откушайте, сударь, яство дивное!

И поднёс нашему падре чуть ли не под нос корзинку с хлебом. И уже не выдержав такой комичной ситуации, все начали смеяться.

— Откушаю, сынок, откушаю, — отец шутя замахнулся ложкой, типа собирался дать по лбу, этому здоровенному лбу. Прям каламбур вышел.

Дальше уже пошли разговоры на ответвлённые темы. Зацепили работу, учёбу, кое-какие поездки. Уже когда перешли к чаю с десертом, Лиля с Вадимом обрадовали нас будущим пополнением. Все замерли, не зная, что сказать. Так сказать, случилась минутная пауза. Сестра сидела ко мне ближе всех и я, помня об интересном положении, мягко её обняла.

— Поздравляю! Лиля, Вадим! Слов нет! Молодцы! — потом обняла зятя.

— Я стану дядей? — Антон был в своём репертуаре. — Шутите?

— Неет! — улыбаясь, ответила Лиля. — Какие тут шутки? Не первое же апреля.

Мама, смахнув слёзы, тоже начала обнимать будущих родителей, а папа сидел с красными глазами.

— Андрюшенька? — мама окликнула отца. — Может, капельки?

— Какие капли?! — тут его прорвало. — Я стану дедом?!

— Так что же это мы тут чай пьём? — Антон подлез к ним, пожал руку Вадиму. — Мам, может чего покрепче?

— Сейчас тебе заварки ещё долью и будет крепче! — пообещала маман, хлопнув его слегка полотенцем, но этот проныра вывернулся так, что полотенцем получил папа.

— Ну матушка! Будьте милосердны! — брат сложил руки в мольбе, скорчив скорбную мину, а у самого глаза блестят. — Такой праздник!

— Так не у тебя же праздник, — поддела я Антона, ухмыльнувшись. — А мне маменька нальёт, правда? Красненького?

— Компоту налью, — согласилась родительница. — А остальное на вечер.

— Эх, прости, братец, я пыталась!

Пришлось даже ручку ко лбу приложить и глаза прикрыть.

— Артисты! — рассмеялся отец, переставая обнимать Лилю.

— Ладно, — сжалилась мама, — раз такое событие. Только кто повезёт нас сегодня на площадь?

И окинула всех пристальным взглядом.

— Кира пусть и везёт, — заржал Антон, намекая на мои плохие водительские способности.

— А чего это сразу я? Ты же наследник, вот ты и вези, — перевела на него стрелки, помогая маме достать бокалы, вручая братцу-проныре бутылку и штопор. — Так и быть, пробку можешь понюхать.

Теперь была моя очередь ржать, а за мной подхватило всё семейство.

***

В общем, обед плавно перешёл в ужин. Там уже начали накрывать стол в зале. По телеку, чтобы создать шумовой фон, шла сказка «Три орешка для Золушки». Мы по очереди тормозились минут на пять-десять, чтобы посмотреть, потом опять курсировали в сторону кухни за очередной нарезкой или салатом. Горячее томилось в духовке, торт на лоджии.

Потом девочки, то есть я, мама и Лиля отправились прихорашиваться. Вадим что-то с папой обсуждал, Антоха валялся на кровати, держа в руках планшет. Все были при деле. Забрав платье из шкафа, зацепила ногой пакет, из которого выпал подарок для Кирилла. Брат тут же сделал стойку.

— И что это мы там прячем? — мурлыкнул он, подбираясь из-за спины.

— Не твоего ума дело, — оттолкнула его я, пряча коробку обратно в пакет.

— А если подумать? — и выдернул у меня пакет из рук, заглядывая в него моментально. От его гаденькой улыбочки захотелось прибить его на месте. — Для Кирилла? Детка, кто это? У тебя кто-то появился? Колись!

— Заткнись! — не на шутку разозлилась я. Еще не хватало, чтобы остальные услышали.

— Ой, какие мы строгие! — продолжал издеваться Антон, скорчив рожу. И начал ходить вокруг меня, тряся перед лицом пакетом

— Отдай сейчас же! — не стала даже пытаться у него забирать подарок. Пустое это дело.

— Отдам, но сначала скажи…, - появились знакомые мягкие нотки.

— Не скажу, — заткнула его фонтан красноречия. Балабол, каких ещё поискать. Ты ему скажи, а через пять минут всё семейство будет в курсе. Ага. Разбежалась.

— Жаль, жаль, — Антон покачал головой.

— Будешь сильно выёживаться, то я… — собрала ладонь в кулак и подсунула ему под нос, заставив рассмеяться.

— Маме скажешь? — обрывая меня на полуслове, прищурился Антон.

— Нет. Но сообщу одной особе, что ты приехал, — напомнила про его несостоявшуюся подружку, от которой Антон еле избавился. Доставала она его знатно, всех девчонок отгоняла на пять километров от её прелести.

— Ццц, какая же ты жестокая, — брат вернул мне пакет. — Ладно. Держи, но мне бы хотелось перетереть с этим крашем.

— Хотеть не вредно, — показав ему средний палец, я вышла из комнаты со своими вещами.

Разложив платье на кровати, я отправилась в ванную, пока никто не увидел меня расстроенной. Сегодня не тот день, чтобы грустить. Сегодня надо радоваться и быть счастливой. Вот я сейчас умоюсь, и буду в порядке.

Захватив с собой бокал красненького, я вернулась в комнату. Мама и Лиля радостно что-то обсуждали и красились. Я присоединилась к ним.

Вскоре, приведя себя в порядок, мы вышли в зал под восхищённые возгласы мужской троицы, которая уже блистала в парадно-выходном костюме. Папа с Вадимом были в рубашках и классических брюках, Антон же сменил одни драные джинсы на другие, менее драные и чёрного цвета, а вместо рубашки на нём красовалась белая футболка. Рассевшись, мы решили проводить старый год и сделать фотографии на память. А потом уже перед боем курантов, за двадцать минут, загрузиться в машину и поехать в центр города.

И всё шло вроде бы по плану.