Беременность по контракту

6

Уверена, что Багиров все прекрасно слышал и понял, о ком именно говорила моя сестра, просто дает шанс Светке передумать и сказать что-то другое. Но сестра не пользуется шансом.

— Конечно про вас, я тут других представителей мужского пола не наблюдаю, — обводит рукой парковку.

На которой только мы трое и машины.

Ян разворачивается на пятках и быстрым шагом подходит ко мне. Выдергивает из рук сумку, пока я шокировано таращусь на него.

— Действительно, и что это я, — цедит сквозь зубы, — где мои манеры?

— Да ладно, я…

— Вперед! — кивает на входные двери.

Я захлебываюсь возмущением и глотаю ответ, который так и норовит вырваться из меня. Очень не очень ответ. Яну точно не понравится. Стреляю в Светку злобным взглядом. Она же только подмигивает, усаживается в тачку и дает по газам.

— Ян Ярославович, вы извините, это сестра, не понимаю, что на неё нашло.

Стараюсь изо всех сил сгладить ситуацию, но сгладить — это не про Багирова.

— Просто заходи в офис, у меня нет ни времени, ни настроения вести с тобой беседы.

Стискиваю зубы, но все же не сдерживаюсь:

— Да у тебя никогда нет настроения, как я заметила.

— Повтори-ка, — стреляет в меня холодными глазами.

Делаю глубокий вдох и расправляю плечи. Подходим с ним к лифту, и я, опережая его, вдавливаю кнопку. Сбоку от себя слышу недовольное ворчание.

— Тебе на завтрак младенца, что ли, не подали?

Ян удивленно хлопает глазами и оборачивается в надежде, что эта фраза предназначалась не ему.

— Какого, на хрен, младенца? — наклоняется ко мне так, что наши глаза оказываются на одном уровне.

Пожимаю плечами.

— Тогда чего ты такой нервный уже с утра? Я думала, ты питаешься младенцами, чтобы поддерживать свою молодость и все такое, — поигрываю бровями.

Конечно же, я пытаюсь просто пошутить. Но и шутки не про Багирова. Он их не понимает!

— Да мне и сорока нет, — цедит сквозь зубы.

Удивлённо округляю глаза и прикрываю рот ладошкой.

— Правда? Боже, вот видишь, до чего доводит плохое настроение.

И я встаю на носочки и успокаивающе похлопываю Багирова по щеке. Я! По щеке! Багирова!

Он дергается от моего прикосновения и вытирает щеку, как будто я её не потрогала, а облизала.

— Ещё раз ты меня тронешь… — поднимает на уровень моих глаз указательный палец.

— И что? Ты сломаешь мне руку?

Заталкиваю его в лифт. Он пыхтит от злости, а меня неожиданно его эта злость веселит и заряжает бодростью.

— Ежик.

— Чего?

— Пыхтишь, как ежик. У меня в детстве, когда я летом в деревню к бабушке приезжала, был ежик, — зачем-то начинаю болтать, но ничего не могу с собой поделать, боюсь лифтов, — так вот…

— Мне неинтересно, — трясет он головой и следит за табло, на котором меняются цифры.

— Так вот… он вот так же фыркал, а ещё топал по ночам. Громко так, а кошка за ним охотилась.

Усмехаюсь. Багиров смотрит на меня, а на его лице отпечатывается полное непонимание. Да я и сама не могу остановить этот словесный водопад со своей стороны. Но что поделать, нервничаю, стоит мне зайти в любой лифт. Мне сразу кажется, что вот сейчас он обязательно упадет и все… ВСЁ!

— Зачем она за ним охотилась?

Задумчиво постукиваю себя по нижней губе.

— Ты знаешь, я не догадалась тогда спросить у кошки.

Наконец лифт открывается, и я с облегченным выдохом чуть ли не вываливаюсь на этаж.

— Работать! — кивает на свою дверь.

— Так я же… — показываю в сторону своего нового рабочего помещения.

Затыкаюсь, когда меня накрывает взглядом этих двух озер.

— Ко мне, живо.

Беру под козырек и плетусь за Яном, мать его, Ярославовичем.