Очень синий чулок

«А вот пусть едят что есть», — разозлилась Ольга.

Мама спала на софе, Волкова безо всякого удовольствия сидела на полу и смотрела фильм. Он оказался абсолютно не смешным, штампованным, да еще и переполненным какими-то надуманными проблемами. Даже мороженое не помогало.

Через пару часов мама проснулась и принялась хлопотать по хозяйству. Скоро ведь Валечка со Светочкой придут.

— Оль, а что за мясо в морозилке? — крикнула с кухни мать.

— Зачем оно тебе? Я только сегодня сосиски купила, — отозвалась Света.

— Тебе что, жалко мяса? — ахнула мама.

Закатив глаза Ольга закрыла все вкладки и, настроив пароль, выключила ноутбук.

— Мам, мне пофиг, — проникновенно сказала она, входя на кухню. — Просто смысл надрываться, если есть сосиски? Я, в любом случае, буду сосиски с макаронами. Прямо сейчас.

И она, протиснувшись мимо матери, налила в маленькую кастрюльку воды и поставила на газ.

— Как сейчас? Надо всех дождаться!

— Я не буду. Хочешь сидеть голодная — твое право, ты взрослая женщина.

Макароны с сосисками сварились быстро. Волкова так же быстро поела и вернулась в комнату. Охота маме морить себя голодом и изобретать великие кулинарные шедевры — пусть. Ее право.

3.2

До возвращения теть Вали Ольга просидела с книгой. Ее к столу не позвали, но это было довольно привычно. Она не понимала, из-за чего лишилась любви матери, но давно с этим смирилась. Ну не любит, ну что ж теперь. Надрываться и вытягивать из себя жилы ради Сашеньки и Игорька она не будет. Все равно не оценят.

До позднего вечера все слонялись по крохотной квартирке и пытались найти себе занятие. Светочка попробовала заглянуть в шкаф, но Ольга это пресекла моментально:

— Даже не вздумай.

Судя по недовольному взгляду, теть Валина дочурка поставила себе новую цель — прошмонать шкаф. Что ж, значит все выходные Ольга проведет дома. А с другой стороны и правильно, не оставлять же захватчиков внутри крепости одних?

— Как спать будем? — деловито осведомилась теть Валя. — У Светочки слабое здоровье, ей на полу нельзя. Значит, она на софу ляжет. Ты, Оля, поближе к окнам — оттуда дует, ни мне, ни твоей маме это здоровья не прибавит.

— Значит так, на софу ляжет моя мама или я, — жестко произнесла Ольга. — Если у вас слабое здоровье, то вы еще успеете заселиться в гостиницу.

Повисла тишина. У теть Вали не умещалось в голове, что эта пигалица ей возражает. Всегда только глаза таращила, а тут нате, отрастила язык. Светочка скуксилась, спать на холодном и жестком полу ей не хотелось совершенно.

— Ма-ам. Давай и правда в гостилку поедем, — протянула она. — Что в этом бомжатнике делать? Даже обоев нет, мало ли что здесь подхватить можно.

Но теть Валю видно и впрямь прижало по деньгам — мольбы дочери были проигнорированы. А софу оставили Ольге.

— Мне стыдно за тебя, — скорбно поджав губы произнесла мама и отдала выданный ей плед Светочке. Подложить, чтобы помягче было.

— Мам, ты в любой момент можешь лечь в нормальную постель, — спокойно ответила Ольга.

Точнее, внешне спокойно. Полночи она пролежала без сна. Просто таращилась в потолок. Потом увидела, как мама села и обхватила себя за колени.

— Иди ложись, — устало произнесла Ольга.

— Прости, — шепнула мама. — Просто Светочка у Вали единственная дочка, свет в окошке. Она же долго болела, а ты ее…

— А я у тебя не единственная? — вопросом на вопрос ответила Волкова. — Ты ложишься?

— Нет. Нам с Валей еще соседствовать, как я ей буду в глаза смотреть? Сама в тепле, а Светочка на ледяном полу.

— Ну и хрен с вашей Светочкой, — злобно рыкнула Ольга.

Следующим утром ей давили на совесть. Но Волкова прекрасно понимала — дашь слабину и Светочка мало того, что жить здесь останется. Так еще и ее же, Ольгу, потом виноватой во всем сделают. Потому, улучив минутку, она зажала Свету в углу и прошипела:

— А твоя мама знает, что никакого Штиглица в Москве нет?

— Только попробуй ей сказать, — тут же окрысилась девчонка.

— Чтобы утром понедельника вместе с чемоданами вымелись. И больше не появлялись. Ясно?

— Сучка везучая, — выплюнула в ответ Света. — Я твой адрес запомню и на ламборджини приеду. Посмотреть, как ты тут в бетоне своем задыхаешься! А у меня все будет — шуба, особняк и машина!

— Вот и славно, пока ламборгини не купишь — не появляйся, — кивнула Ольга.

И если раньше ей хотелось, чтобы выходные длились и длились — чтобы не видеть Крастова, то сейчас она молилась о скорейшем прибытии понедельника. И заодно переживала, как будет провожать дорогих родичей — билет они взяли на позднее время. А оставлять ключи Ольга не хотела.

— Мы просто закроем и бросим их в почтовый ящик, — пожала плечами теть Валя.

— Нет, — покачала головой Ольга. — Я уйду из дома и закрою за собой дверь. Хотите — уходите вместе со мной. Нет — ждите пока я вернусь и отопру двери.

— Да-а, — протянула теть Валя, — это так-то ты с родичами. Страшно представить, как ты общаешься с чужими людьми.

Мама подлила теть Вале чай и укоризненно посмотрела на Ольгу. У той от обиды запершило в горле:

— А вы, теть Валь, вы хоть раз меня у себя ночевать оставили? Вы хоть чем-то мне помогли? Вы же первая отговаривали от поездки в Москву. А ключи у меня одни. И если они пропадут, что мне делать? Дверь ломать?

— А потому и отговаривала, что знала — ты слабая и здесь, в Первопрестольной, сломаешься и станешь злой, нелюдимой и завистливой, — припечатала теть Валя.

— Мам? Ты будешь молчать и позволишь им меня оскорблять?

В ответ тишина. Наверное, стоило давно смириться, но она как-то ждала и верила, что хоть кто-то ее оценит.

— Ничего, ничего. Ты потом сыночка своего присылай, Светочка ему в Москве все покажет, — проворковала теть Валя, — а на эту надежды никакой.

Утром понедельника родственники покинули квартиру не прощаясь. И действительно, к чему пиететы со злобной завистливой москвичкой?

Выложено 14.12.19