Чудище или Одна сплошная рыжая беда

Но сердце отчаянно забилось в груди совсем ни при его виде.

Сбоку от широко раскрытого капота, в обычных черных джинсах, кроссовках, и черной узкой футболке, заглядывая в нутро огромного автомобильного двигателя, стоял никто иной, как сам Богдан…

И все. Как когда-то давно, моя по уши влюбленная натура пропала окончательно и бесповоротно!

Затаившись за джипом, отчаянно опасаясь даже дышать, я просто стояла, цепляясь за рюкзак, боясь поверить и осознать в то, что я вижу.

Я ведь столько раз представляла этот момент. Прокручивала его в голове, раскрашивала в красках, порой ворочаясь часами в кровати, не в силах уснуть. И даже при условии, что я слишком четко помнила его лицо и те самые мягкие серебристые волосы, он все равно, как оказалось, изменился немного. Стал чуть старше. Вроде бы даже чуточку выше. Плечи совсем чуть-чуть шире, руки сильнее…

Он уже не парень, нет. Но совсем как прежде сводящий с ума молодой, привлекательный во всех смыслах мужчина…

Когда внезапно раздался звонок мобильника, я на месте чуть не подпрыгнула!

А Богдан, в каких-то десяти метрах от меня, тщательно вытерев руки, достал из кармана телефон и принял вызов:

— Да, Игорь.

И от звуков этого голоса все тело моментально покрылось приятными мурашками, попутно наворачивая на глаза неожиданные слезы. И только сейчас до заторможенного сознания начало, наконец-то доходить, что все-таки вот он, предел моих буйных фантазий.

Уже совсем рядом.

— Да, мне звонил куратор, — спокойным, ровным тоном отозвался в трубку Полонский, закурив и опираясь спиной на бок машины. А я себя поймала на том, что по привычке вожу носом, пытаясь вдохнуть знакомый аромат. — Да, и дипломник тоже. И ректор. И еще куча народа, включая твою невесту, Алехина и Харлея.

Ну надо же… Все мои чудики родимые уже отметиться успели!

Да, сие был заговор, безжалостный, коварный, жестокий и, наверное, немножко беспощадный. И, к тому же, долго и тщательно организованный такой вот нехорошей мной!

После знаменательного события, окончательно вправившего мне мозг и прямо-таки вынудившего вернуться в Россию, первым моим желанием стало увидеть его. Да только знакомый уже аэропорт чуток вправил опухшие от перелета мозги на свое место. Вот так вот сразу, с дороги, бросаться к нему на шею было как-то не с руки…

Я ведь толком и не знала, а действительно ли он меня до сих пор ждет?

И потому моя мнительность и активно потирающая лапки паранойя на пару решили для начала все разведать и хорошенько осмотреть. И пошуршали заселяться на квартиру вместе… нет, ни с Киром. А с напрочь прилипшим ко мне охранником, тем самым, чья ухмылка не желала со временем терять ни широту, ни цвет!

И как ни странно, но два этих месяца, что уже минуло по прилету, жили мы с Авериным, тем самым, который Никита, в той самой квартирке на пятом этаже, за стенкой которой по сей день мирно дрыхнул вечно недовольный всем сосед.

Да, сначала было страшно туда ехать. Но там сделали ремонт в подъезде, да такой, что родимый домик было просто не узнать!

Как оказалось, после суда над Стасиком Зыряновым, его исключительно местами милая бабуля решила мне эту двушку подарить. Попыталась откупиться, если проще говорить. И я-то бы послала ее вместе со своим подарком, да ко всем чертям, да прямым рейсом с картой… А вот Кирилл, как оказалось, нет. Он подарок принял, правда на тюремный срок мирно гуляющего в полосатой робе живчика, того самого, который вроде давно труп, это ну никак не повлияло!

И мы туда заехали вдвоем, ибо Громов снова отчалил по работе. Мелочевку закупили, цветочки засадили, даже рыбок запустили в аквариумы! А потом пошли заселять второй этаж. Как оказалось, мой любимый Стасик, тот самый, который мелкий, кантовался теперь с вполне здоровой мамой и отцом совершенно в другом месте. И Кир выкупил их квартиру, прорубил дыру, поставил лестницу…

Короче, теперь мы с Никитой жили вроде как и вместе, но все равно на разных этажах!

Сложно было только не попасться на глаза соседу.

Да, мне было в кой-то веки стыдно и неловко. Я, в общем-то, давно уже поняла, что ребята ни в чем не виноваты, и даже совсем наоборот. Так что, прежде чем увидеться с Богданом, было принято волевое решение сполна огрести на бесстыжую головушку последствия за все свои прошлые грехи.

Начать я хотела как раз с Игоря с Аленкой, но…

И три дня не прошло после прилета, как раздался звонок в дверь, открывать пошел не весть с чего веселый Никита… И вернулся не один. С Липницким! И Аленкой.

Примирение было… бурным. Я даже слова вставить не успела, как меня обняли, сильно так сжали, гадостью любовно обозвали… короче, по итогу ревели с Лелькой мы обе. А потом пришлось мастрячить, как говорится, покаянный пир. Ибо эта гадкая, мелочная эльфийская душонка, в качестве моральной компенсации потребовала себе ничто иное, как пиццу! Ну, кто б сомневался, в принципе.

Да только к ней пришлось готовить еще пирог с мясом, самсу, сосиски в тесте… К концу вечера мы с Авериным уже активно делали ставки, кто раньше скочевряжится: запасы продовольствия на нашей кухне, аль сам Игорек от банального обжорства?

Кстати, сытый, а значит, раздобревший Липницкий, идею про мое аккуратное и красивое возвращение-то и подкинул. Как будто мало ему было однажды полуголым своим телом в качестве расплаты на барной стойке дрыгать, вот ей-богу!

Однако идея его, должна признать, была довольно неплоха и даже имела-таки здравый смысл. А потому следующей моей целью стал знакомый клуб. Но на сей раз с угрозой Аверину, что если он снова растреплет о моем приезде, то жить он будет не внизу, а в аквариуме, у зубатки!

Никиту проняло.

А с событиями прошлых лет все было уже намного проще. Как оказалось всем, кому нужно было это знать, давным-давно рассказал все сам Богдан…

— Нет, Игорь, — хмыкнул тем временем Полонский в трубку. — Я уже тебе говорил, что я занят. Отец просил помочь, у него снова проблема на проблеме.

Ага. Проблемы у него. Одна единственная у него проблема, рыжая такая, вредная и моим скромным именем гордо зовущаяся! Которая, собственно и позвонила миллиардеру с невинной просьбой занять его дорогого, единственного сына, дабы тот не узнал раньше времени о моем внезапном возвращении.

И думаете, он обалдел и отказался? Нифигашечки, он порадовался, явно потер ручки и сразу согласился!

Правда, похоже, перестарался чутка.

Но в «Максимус» я действительно попала без проблем и лишних слухов. Успела пошептаться с обрадовавшимся мне Максимом на фейсконтроле, тот незаметно направил меня в мой же бывший кабинет… И вот тут-то я была готова к хорошей такой моральной трепке, после которой явно бы поняла, что Эльза все-таки имеет приличные знания о БДСМ. Не, физически-то, может, не накажет… А вот приморозит лет на двести — факт!

Деваться было некуда, позади меня болел весь службы безопасности отряд, а потому я поднялась по лестнице, вдохнула, открыла дверцу… И поняла, что меня явно глючит.

И честно, глядя на целующиеся на диване плотно сплетенные тела, я ляпнула чисто машинально:

— Ну охренеть, какой пассаж… Я, конечно, дико извиняюсь, но вы тут рабочим процессом так увлеклись, или наглядно изображаете сто тридцать третью статью любимого УК РФ? И если второе, то, собственно, кто кого конкретно домогаться изволит?»

Не, честно, я ожидала любой реакции. Ну, там, нагло улыбающийся начальник охраны, невозмутимо одергивающая жилетку Эльза, ее ровный взгляд, холодный тон…

Но дикий гогот грохнувшегося с дивана и сходу узнавшего меня Верещагина «чудище вернулось!», и алые щеки севшей Фроз стали для меня полной неожиданностью. От слов вообще и абсолютно!

Да, Эльза. Да, смутилась. Да, вроде даже как покраснела… Да я до сих пор в шоке!

В общем, после данного представления ни о каком стыде и неловкости и речи быть не могло. И на вопрос, как же все-таки отвязному рокеру удалось-таки растопить ледяное сердце неприступного администратора, улыбающийся Олег утащил меня в угол и гордо и со всей серьезностью представил мне, как он выразился, «виновника торжества, всеобщего любимца, местного купидона и жуткого сводника».

И им оказался ни кто иной, как огромный кактус, скромно стоящий в кадке в уголке. Кактус, который эти гении, мать их, назвали просто Федей!

Я едва не хрюкнула при воспоминании об этой счастливой парочке и их колючем друге, но вовремя зажала рот ладошкой, услышав чуточку усталый тон Богдана:

— Нет, Игорь, я уже сказал, что не пойду на выпускной. Нет, можешь не уговаривать. Всё. До связи.

А вот тут моя светлость крепко обидеться изволила.

Я значит, пока он тут диплом защищал и отцу помогал, ему и его группе выпускной в клубе готовила, почти два месяца язык свесив на бок бегала, достала всех, кого позволили и кого очень не рекомендовали, и все ради того, чтобы там ему показаться на глаза, в романтишной так сказать, обстановке…

А он туда идти отказывается?!

Вот… вот… вот кто он после этого, а?

Собственно, в этом и заключался план коварного Эльфенка. Нет, он мне понравился, был всем народом одобрен, правда, изначально меня просто собирались притащить на праздник наконец-то отмучившихся, веселых уже не студиозов.

В организацию сие сомнительного действа я с размаха вляпалась, как только оказалась в клубе «Максимус», а точнее, предстала перед ясными очами его непосредственного начальства, причем перед обоими номерами сразу! Олег сообщил мне тайком, что они на меня не злились, и на данный момент вовлечены в ответственный процесс дегустации новой партии любимого вискарика. И радостная я, после встречи с Фроз и кактусом, ввалилась в бильярдную с громким воплем: «Ну, что, бухаем, братцы-кролики?».

Эх… ну каково же зрелище, когда Харлею попадает драгоценный напиток ни в ту глотку… Ну кто бы только видел! Глаза по семь копеек, стаканчик с треском на пол, брызги в стену… Красота!

Потом меня, правда, долго и упорно тискали в медвежьих объятиях, едва не переломав все косточки разом, и оглушили зычным басом: «Зачуля! Зайчулечка! Зайчунок мой, зайчучулек мой! Жива-здорова, ты, сама!».

Ну, после его объятий с термином «жива», я б, конечно, поспорила…

А после того, как меня перебросили через коленку и не больно, но обидно выпороли, я еще не согласилась с озвученным определением «здорова»!

Благо хмурной Лександрыч отреагировал иначе. Он встал, покурил, окинул меня своим коронным недовольным взглядом… а потом раскинул руки и заявил с гаденькой улыбкой: «Ну, наконец, здравствуй, мой дорогой второй администратор!».

Вот всегда знала, что соседушка мой плюшка сонная. Но, что он вредность редкостная, убедилась, пожалуй, впервые!

Пришлось соглашаться на сие внеплановое «приглашение» на работу. Так, собственно, я и ввязалась в подготовку выпускного. Нет, ну а чего? Кириллу, значит, кое с кем коварные планы за моей спиной строить можно, а я тут оставайся в стороне?

Фигушки вам, господа хорошие! Мы люди, может и не гордые, но крайне зловредные и жутко мстительные. Местами.

Правда, увы, такими же мозгами явно обделенные — нам и в голову не могло прийти, что Богдан откажется идти на выпускной, который, к слову, уже завтра!