Можно ли отказаться от мечты?

Эпилог

Как обычно сердце замерло, когда под приземляющимся самолетом мелькала вода-вода-вода, и, наконец, они приземлились на взлетную полосу. Выдохнула!

Аэропорт Ататюрк встретил обычной тишиной и деловитостью. Дойдя по длинному коридору до паспортного контроля, встала в очередь, поглядывая на телефон. С минуты на минуту Дэн должен позвонить, наверняка уже видит на табло, что ее самолет приземлился. Ведь он должен быть уже в аэропорту, они разговаривали перед ее вылетом из Германии, он уже собирался выезжать в аэропорт. Но что-то он не звонит! Вот уже и очередь ее подходит. Молоденькая девушка турчанка с пренебрежением взяла ее русский паспорт, брезгливо скривив губы. Долго, очень долго его разглядывала, листая каждую страницу, потом начала листать заново.

Когда Лера наклонилась, чтобы спросить, в чем дело, девушка шлепнула печать и швырнула паспорт на стойку. Это было настолько очевидным оскорблением, что Лера просто не смогла смолчать.

— Какие-то проблемы? — спросила она по-турецки.

Девушка уже отвернувшаяся к коллеге в соседней кабинке, снова повернула к ней голову и застыла в растерянности. Лера прочитала имя на бейджике.

— Я спросила, госпожа Лейла, есть ли у вас какие-либо ко мне претензии? Или претензии к моей национальности? — спросила Лера ледяным тоном. Этот уверенный тон турки чувствовали, и она уже знала, что именно так нужно разговаривать, чтобы поставить их на место.

— Нет, госпожа, — пролепетала девушка.

Тут же подошел видимо начальник смены.

— Какие-то проблемы у госпожи? — спросил он, поворачивая лицо то к Лере, то к девушке.

— У меня никаких проблем нет, — сказал Лера на чистейшем турецком. — По-видимому, они есть у ваших подчиненных, если они считают приличным швырять паспорта других стран.

Девушка съежилась, начальник, слыша стамбульский акцент, да и ледяной тон подействовал, стал извиняться.

Лера гордо взяла свой паспорт и проследовала дальше.

— Что так долго? — спросил Дэниз на «родном» английском, выглядывая ее в дверях прилета.

— О! Как всегда недоволен! — буркнула она. — Нет, чтобы поцеловать жену, мы все-таки две недели не виделись.

— Мы в Турции, — напомнил он ей с улыбкой, целуя два раза в обе щеки по турецкому обычаю.

— Твои соотечественники не дали мне об это забыть!

— Что, опять поцапалась на паспортном контроле?

— Я научу их относится с должным уважением к русским женщинам!

— Ох, моя русская жена! — рассмеялся Дэниз, беря ее чемодан в одну руку и обнимая ее за талию другой.

— Мы в Турции, дорогой, — она отвела его руку и пошла на расстоянии от него.

— Ох, тебя завели на прилете! Ладно, поехали быстрее. Дети ждут.

— Как там мои зайчики? — тут же улыбнулась она при упоминании о детях.

— Они меня все замучили! — пожаловался он чуть не плача.

— Что так?

— Я устал от них всех, ждал тебя, чтобы ты меня спасла от этого кошмара! Твоя мама говорит через меня с моей мамой, я пытаюсь одновременно переводить с русского на турецкий, с турецкого на русский. Тима лезет на немецком, Дашка на английском. Твоя мама отказалась вчера ехать к моему отцу без тебя, моя мама естественно к отцу не поехала, пришлось мне одному везти туда детей, благо там нянек полный дом: жена отца и две ее дочери детей с рук не спускали.

— О! И они приехали?!

— Да, а две мамы остались с няней, которая временно теперь работает переводчиком. Ну можешь себе представить, до чего они договорились! Ждут тебя, чтобы решить на какое море ехать.

— Я уверена анне (мама) уже решила, теперь хочет видеть в моем лице поддержку, — усмехнулась Лера.

Они тем временем дошли до стоянки и уселись в машину.

— Люда — переводчиком? — усмехнулась Лера про себя. — Представляю себе!

— Нет, не представляешь! Отец опять начал свою песню, что Тимура пора обрезать — все боится, что мы не послушаемся.

— Ну мы же уже обсуждали эту тему с ним, — устало заныла она, откидываясь на спинку сиденья.

— Ты же знаешь моего отца!

— А мой кстати где?

— Уже в Бодруме, вместе с маминым бой-френдом. Но им уже надоело, звонят каждый день, спрашивают, когда все приедут.

— Ну а что вы не поехали? — удивилась Лера.

— Тебя ждали!

— Ну отправил бы детей с бабушками, а сам бы остался, встретить.

— Ага, чтобы потом ты меня пилила, что не дал с детьми увидеться?! Нет уж. Они тоже соскучились, со вчерашнего дня маму ждут, еле спать уложили.

Она заулыбалась:

— Мои солнышки! Что там бабушки и дедушки? Уже звездочку с неба для внуков достали?

— Почти, — кивнул Дэниз обреченно. — Вчера были у отца, так я сегодня утром еле их увез и то только потому, что сказал ему, что возьму детей в аэропорт.

— Почему же не взял?

— Джаным, ты помнишь наших детей?! Они же хуже обезьянок. А с бабушками так вообще превратились в маленьких монстров.

— Н-да, долго мы их будем приводить в чувство после этого отпуска с бабушками, — вздохнула она, вспоминая предыдущие годы.

— Поверь мне, не один месяц на это уйдет. Отец тоже туда же. Я-то все думал, он внука ждет и его отпускать от себя не будет, а он Дашку с колен не спускал весь вечер, затискал ее совсем, ребенок скоро родного деда бояться будет!

— Ага! Напугаешь зайца морковкой! Их же сладостями уже закормили? — это был скорее не вопрос, а констатация факта.

— А ты сама как думаешь? Конечно, внуки приехали к турецким бабушке и дедушке. Уф, как я рад, что ты приехала!

— Ага, теперь под огнем перекрестного допроса буду я, да?

— Ага! — счастливо кивнул он, улыбаясь ей своими нереальными ореховыми глазами. — Мама тебя ждет, чтобы поскорее отправиться с тобой и твоей мамой в тот ресторанчик за вашим десертом.

— Мммм! — вспомнила она свое самое любимое лакомство.

В первый раз, в день знакомства с будущей свекровью они туда так и не дошли, но позже, когда они с Дэнькой приехали на выходные в Стамбул, Ясмин-ханым украла Леру у Дэниза и повела в кафе у старой мечети на самом берегу Босфора. Там подавали сказочный десерт: горячее шоколадное суфле с шариком ванильного мороженого. Лучше него сладкоежка Лера в жизни ничего не ела. Ходить в это кафе за десертом каждый раз, когда Лера приезжала в Стамбул, стало их со свекровью традицией.

Лера посмотрела на Дэна. Загорел. Конечно, под палящим солнцем Стамбула! Взгляд скользнул на его руки на руле, на поблескивающее на безымянном пальце обручальное кольцо. Улыбнулась, уносясь воспоминаниями на шесть лет назад.

— Слушай, что там нужно для того чтобы оформить брак? Ну, какие документы? Уф, как я ненавижу все эти паспорта, визы, посольства! — он откинул голову назад, давая понять, как сильно его это все не устраивает.

— Вот и надо было жениться, когда нам предлагали помощь! — укоризненно сказала она, — В Г. в отделе кадров девочки всё знали!

Разговор происходил в Питере, вскоре после ее прилета. Тему он поднял сам, в первый раз и так, как будто это было уже решенным делом. Она поддержала его тон, уже хорошо разбираясь в его характере, все-таки почти четыре года вместе!

— О точно! Отдел кадров! Завтра узнаю. Приготовься, список, наверное, будет не маленький.

— Ага, я уже испугана!

— Джаным, вот не понимаю, зачем нам жениться?!

— Тебя никто не заставляет!

— Нет, я не об этом. Я хочу понять. Вот тебе это зачем?

Она внимательно посмотрела на него, пытаясь понять: он действительно не понимает или хочет просто увильнуть в очередной раз.

— Чтобы быть за тобой замужем, — ответила она честно. Да, она этого хотела!

— Но я ведь и так твой! А ты моя! Мы живем вместе, мы уже супруги по сути. Для чего следовать каким-то выдуманным кем-то когда-то традициям?! Что от того, что нас объявят мужем и женой наши чувства как-то изменятся?

— Хорошо, — она села напротив него. — Вот представь, что ко мне кто-то из мужчин начинает приставать.

— Убью, — спокойно сказал он.

Она расхохоталась.

— Дэнь, я серьезно! Он видит перед собой красивую женщину… я же красивая?

— Мне нравится, — кивнул Дэн.

— Вот от тебя никогда никакого комплимента не дождешься! — вспылила она.

— Да, ты красивая, — покорно сказал он.

— Спасибо! — гневно выпалила она. — О чем я говорила?

— К тебе какой-то хрен пристает…

— Ах да… Он видит, красивая женщина без кольца, значит не замужем, то есть свободна, естественно начинает приставать. Тебе будет приятно?

— При чем тут кольца, свадьбы… Все это традиции, придуманные людьми! Почему я должен этому следовать?

— Хорошо, — набрала она в грудь побольше воздуха — все-таки с ним непросто! — Мы живем в социуме, и как бы мы не хотели, мы обязаны следовать определенным правилам поведения. Ты же не можешь на скоростном хай-вее взять и просто встать посреди полосы: в тебя либо врежутся, либо оштрафуют в лучшем случае, так ведь?

Он нехотя кивнул.

— Здесь — то же самое. Брак осуществляется, чтобы заявить всем окружающим о том, что мы постоянная пара, чтобы не задавали глупых вопросов, типа: ну когда вы уже поженитесь? Чтобы никто не приставал ни ко мне, ни к тебе, думая, что мы свободны, потому что на безымянном пальце будет кольцо, свидетельствующее об обратном.

— Стоп, я носить кольцо не буду! Никогда не носил никаких колец!

Это правда, он даже часы не носил, хотя она ему как-то на день рождения подарила дорогущие часы. Надел один раз, похвастался в офисе, что ему Валерьюшка подарила и до сих пор лежат в коробочке.

Она закатила глаза к потолку, давая понять, что она от его детского поведения устала, и разговор закончен.

Через некоторое время.

— Валерьюшка, может можно как-то без колец обойтись, а? — он умоляюще взглянул на нее.

— Можно вообще не жениться! — отрезала она.

Он громко застонал прямо посреди одной из улочек Санкт-Петербурга и с видом человека, идущего на казнь, взял ее за руку и вошел в ювелирный.

— Смотри, вот симпатичное колечко, — ткнул он пальцем в стекло витрины.

— Ты что, хочешь, чтобы твой отец меня возненавидел?! Да его инфаркт хватит, если он увидит на руке сына желтое золото. Только белый металл!

Он испуганно посмотрел на нее:

— Ты понимаешь, что я его носить не буду?

— Да, мы договорились, наденешь только на свадьбе, а потом можешь быть свободен, — откуда-то все-таки прорезался сарказм.

— Опять ты об этом? Ничего не было! Валерьюшка, клянусь, я не изменял тебе!

— Я не об этом, — тихо сказала она. — Неужели даже ради меня ты не можешь надеть кольцо?

— Ради тебя я женюсь, хотя до сих пор не понимаю, как какая-то дурацкая подпись может «соединить» нас?! Мы же и так вместе!

— Дэнь, не начинай все сначала! Если не хочешь — не надо!

— Покажите вот эти кольца, — он указал на два гладких кольца из белого золота и вопросительно посмотрел на нее.

Спустя шесть лет оба эти кольца все еще были на их безымянных пальцах. В вечер после свадьбы она сказала, что он может уже снять свое кольцо, он тогда ответил:

— Да, ладно, завтра все равно надевать, покрасоваться перед родителями — пусть порадуются.

Потом нашлась еще какая-то причина, потом еще одна. Так кольцо и осталось у него на пальце.