Одна ошибка

Сердце заныло в сладкой истоме. Все её конечности ослабли. Сони больше не владела собой. Её податливые губы, покорившись, следовали указаниям губ Камала, а языки вступили в совместный неистовый танец.

— Любимая! Признайся хотя бы себе, я же чувствую, как ты хочешь меня, — томно выдохнул Камал, опускаясь к ключице и покрывая жаркими поцелуями ее лебединую шею.

Не в состоянии что-либо ответить, Сони издала страстный стон, ощущая, как упирается в тесном объятии в его отвердевшую плоть. Она нежно накрыла ладонями его лицо, и сама овладела его губами. Несмелыми движениями Сони поглаживала его лицо, скулы, исследовала пальчиками каждую клеточку, впадины и выпуклости такого родного лица. Вдыхала аромат давно забытой и такой манящей мужской терпкой кожи. Её пальцы порхали вокруг его лица, вспоминая каждую чёрточку родного человека. Проникали в густую жёсткую шевелюру волос. И она медленно отдавалась, всецело тая во власти поцелуя.

Страсть владела Камалом, возрастая с каждой минутой. Его руки, поддавшись таинству поцелуя, обернулись в крылья и пытались охватить ее всю. Словно окружив ее со всех сторон, он находил те тайные места, дергая за струны которых, он окрылял ее и взлетал вместе с ней ввысь. Их тела жались друг к другу, желая слиться воедино, ведя свой диалог, ясный лишь для них одних. И все вокруг перестало существовать. В этот миг существовали лишь их ощущения, взрываясь в мириады звёзд и обволакивая их блаженством. Поцелуй становился более требовательным, более страстным. Издавая вздохи и задыхаясь, они с трудом оторвались друг от друга. Тяжело вбирая воздух грудью, они глядели друг на друга, не отрывая взгляда.

Прижавшись, они словно замерли в объятиях друг друга, о которых мечтали ночами и тосковали ежедневно, не смея признаться в своих чувствах. Время остановилось для них, перестала существовать окружающая их суета и все обиды таяли, как лед в пламени их страсти и желаний. Они бы и дальше продолжали так нежиться в лучах тепла и любви, что излучали их флюиды, если бы Камал внезапно не осмелел и не распахнул ее легкое платье с запАхом, что держалось на тонком пояске, под которым вздрагивало ее нагое тело, истосковавшись в томлении. И лишь тонкие кружевные трусики теперь были ему преградой.

Одним движением руки Камал сорвал их с неё, усадив её на обеденный стол и со вздохом припадая к груди. Жарко покрывал жгучими поцелуями, сминая и лаская их, теребя и покусывая соски. Поцелуй за поцелуем он опалял всё её тело своим дыханием. Она уже не сдерживалась, извивалась в его руках изнемогая от желания. Издав глухой стон, больше похожий на рык, Камал опустил руку на гладкий, как шелк, бугорок. Он ощутил, как она жаждала его принять, жаждала ощутить его внутри себя. И он жадно ворвался пальцами в её жаркое лоно, заставив издать протяжный стон. Резкий дурман окутал Сони, и она неосознанно подалась к нему бёдрами. Обвила ногами его, выгибаясь ему навстречу. Прижималась к нему всем телом. Цеплялась пальцами за его футболку, беспорядочно пытаясь проникнуть под неё, желая ощутить ладонями жар его тела. Он же с напором впивался в её губы, проникая глубоко своим требовательным языком. В то время как его два пальца сладко скользили, проникая глубоко в лоно. Вонзаясь до последней фаланги.

Сони стонала ему прямо в губы, замирала, задыхалась от жгучего поцелуя и яркого наслаждения, что доставляли его дерзкие пальцы.

Но этого ей было мало… ей хотелось ощутить его в себе, чтобы он заполнил её собой…

В нетерпеливом жесте Сони опустила руку на его отвердевшую плоть, издавая хриплый стон наслаждения. Попыталась проникнуть сквозь резинку спортивных брюк. Камал отрывисто задышал от пронзившего удовольствия. Но с рыком перехватил её руку и задыхаясь прошептал:

— Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу.

Он вновь проник в её лоно резким движением, заставляя Сони издать сладкий стон в ответ.

— Но, я еще не насладился твоими стонами, — жарко прошептал он в её губы, накрывая их своими.

Сони обняла его за могучую шею, отдаваясь его власти.

Его пальцы умело врывались в её податливую плоть в особом ритме, то медленно и нежно, то с нарастающим глубоким резким проникновением внутрь. Сони прерывисто дышала. Ей не хватало воздуха. Она задыхалась от этой дерзкой ласки. Мелкая дрожь накатывала на неё волнами, а он продолжал врываться, издавая томный рык от удовольствия.

— Какая же ты сладкая, — промычал Камал, впиваясь в неё жгучим поцелуем, перемежая его со стоном удовольствия.

Сони лишь в унисон его стону прерывисто задышала, понимая, что уже на грани. Дрожь во всем теле вынуждала извиваться под его ласками. Неистово желая освобождения, ей казалось, она теряет рассудок. В ней пульсировала лишь одна фраза: «Сладко! Как же сладко!»… и она не поняла, сказала ли это вслух, или просто эта фраза молнией пронеслась в мозгу…

Но словно в ответ на её жалобный стон, его большой палец надавил на набухший клитор, сводя её с ума еще с большим безумием. Сони судорожно задрожала всем телом и ощутила, как неведомая сила внутри неё резко подбросила всё её существо до небес. Всё её естество натянулось, как струна. Эта была точка невозврата! Нарастающее напряжение достигло своего предела, когда наслаждение вот-вот должно обрушиться сладкой волной и ввергнуть в пучину сладострастия… долгожданная истома…

Камал ощутил, как оргазм вихрем пронёсся по всему телу Сони.

— Люблю тебя… — еле слышно выдохнул Камал. — Люблю…

И в этот момент, изнемогая от жажды обладания, так как ноющая боль в чреслах сводила его также с ума, мужчина ворвался в податливую плоть своей желанной женщины.

Благоговейный стон вырвался из груди Камала.

Сладкое расслабление не успело окончательно растечься по всему телу Сони, как начало набирать обороты в повторном водовороте.

Как мелодия, зазвучали восторженные вздохи. И непонятно было, кто из них их издавал. Так как их уста, слившись в глубоком поцелуе, обернули в единое дыхание эти страстные стоны.

Сладкое ощущение скольжения жаркой плоти в тесном лоне. Головокружительное наслаждение в тягучем дурмане. Безумные крики мужчины и женщины в умопомрачительном омуте, спиралью затягивающем их вверх. И ощущение того, что падать вниз еще слаще… Восторг и ощущение счастья! А всё в прошлом стёрлось за пеленой настоящего. Они жили здесь и сейчас. В настоящем! Жили одним дыханием! Одновременным признанием «Люблю!» и не важно, кто сказал это первым. Важно, что каждый вторил другому ответное «Люблю тебя!»… и вновь дыхание становилось одним для двоих… стук сердец слился в одно единое сердцебиение… В унисон! В такт друг другу! В одном ритме!

Лавина за лавиной накрывала их, бросая в жар и заставляя конвульсивно вздрагивать при каждом проникновений.

Он властно сминал её губы, груди, всё её тело. Оставляя метки своих нежных и одновременно властных ладоней.

Она покорно принимала его страсть и следовала за ним. В жгучем желании покориться его силе, его воле, его власти над ней. Безоговорочно признавая его господство над ней! Она была порабощена им!

И осознание этого заводило его еще больше.

Он жадно врывался и натягивал её до упора. А она в голос стонала и вскрикивала в ответ. Безмолвно умоляя еще и еще!

От вновь нарастающего напряжения она превратилась в единый оголённый нерв и кровь пульсировала в каждой клетке соприкосновения. Сони ощущала, как куда-то летит вихрем. Она вцепилась мёртвой хваткой в него, обвивая его, как лианы, всем телом. Осознавала, что падает в эту бездну сладострастия не одна! Что её любимый рядом… их чувства сметают всё на пути, унося слившиеся тела в безумном вихре… он не отпустит… не даст ей упасть… Камал рядом!

Он хрипло рычал от удовольствия. Дыхания их прерывались, перемежались с неистовыми поцелуями, переплетались между собой. От долгожданного слияния Камал словно потерял контроль над собой и жадно врывался в ее лоно глубже и глубже. И внезапно Камал издал отчаянный рык вперемешку со стоном, понимая, что взрывается у пика наслаждения. Но в ответ он получил страстный вскрик Сони, и их одновременно накрыла пелена сладострастия. Яркая вспышка чуть не ослепила их обоих. Он дико зарычал. Тела забились в конвульсиях, мощный оргазм разлился по жилам, достигая корней волос.

Сони издала судорожный вздох и освобождающий выдох.

И Камал умиротворенно припал к ее груди.

— Прости, — разочарованно прошептал Камал, усмирив бешеный стук сердца, он не ожидал такой быстрой развязки.

Ему так хотелось продолжения, что вырвавшееся напряжение, что накатило сладкой волной освобождения, пронеслось по телу не только головокружительным наслаждением, но и пониманием того, что он больше никогда не сможет оторваться от неё. Ощутил наяву, что осознавал в течение всех этих лет, как сильно был опустошён в разлуке с ней. Лишь эта женщина доводила его до дикого исступления! До безумного восторга! До восхитительного всплеска экстаза! До неисчерпаемой энергии, после разрядки, чтобы вновь и вновь овладевать её податливой горячей плотью… чтобы вдалбливаться в её лоно сумасшедшими толчками и заставлять её страстно кричать, стонать, задыхаться от жажды… замирать с ним вместе в напряженном круговороте и возрождаться в остром оргазме!!! Не в состоянии отпустить её, он продолжал поглаживать её тело спрятав лицо в копне шелковистых волос и всё еще тяжело дыша.

— Это было восхитительно, — прошептала в ответ Сони, нежась в лучах всепоглощающей эйфории, что окутала всю её сущность.

Она ощущала полный покой в его долгожданных объятиях.

Потные тела жались друг к другу не в состоянии разъединиться. Каждый изгиб дополнял рельеф друг друга. Умиротворение укутывало их, плавно раскачивая на волнах неги.

Блаженство!

Давно забытые ощущения…

Реальность медленно приводила их в чувства, усмиряя бешеный стук сердец…

Внезапный укол сердца пронзил Сони… этого нельзя было допускать… недопустимое благоговение… ведь Камал больше не принадлежит ей… а она больше не его жена…

Непоправимая оплошность…

Противоречивые чувства…

И все же Сони не желала отпускать сиюминутное счастье, охватившее всё её существо. Она цеплялась сознанием за острые грани блаженства, что постепенно рассеивались. Выталкивали её в реальность и причиняя легкую боль. Унося с собой легкое ощущение мимолетного счастья… волнительный трепет… слабость, которой она поддалась, забыв обо всем в жарких объятиях любимого…

Камал все еще тяжело дышал на её груди, но продолжал нежно ласкать её. Вырисовывал восьмёрки на животе и вновь жадно сжимал груди.

Что же дальше?…

Что он скажет?

Выдаст очередную колкость? Что стало для него вполне обыденным в последнее время… Или же?…

Сони, наверное, уже настолько свыклась с его язвительными замечаниями, что даже перестала надеяться на что-то большее…

Как давно это было… когда он любил её беззаветно и ничто не омрачало их близость… а тишина не пугала своим умиротворенным покоем…

А что же сейчас?!..

Очередная слабость, перед которой они не устояли… или всё же что-то большее?