За что ты меня так ненавидишь? 2

Я кричала ей это все в лицо, а пальцы сжала в кулак так сильно, что они онемели. Ещё секунда и я полностью потеряю над собой контроль.

— Дорогая, я не отказывалась от тебя!

— Ты отказалась! Ты отказалась! — я чувствовала, как боль сковывает горло. Я схватилась за голову, она просто раскалывалась на тысячу кусочков. Я согнулась и пыталась успокоить себя. Мама все это время стояла напротив и не вымолвила ни слова, слушая мои рыдания и крики. — Ты ушла. Ты бросила.

Я повторяла эти слова, и с каждым повтором мой голос становится тише и тише. И тут я поняла, что теряю сознание. 3… 2… я сейчас упаду.

Но я не упала. Меня подхватили чьи-то руки.

***

Когда я открыла глаза, оказалось, что уже лежу в кровати. Я четко помнила, из-за чего потеряла сознание. К сожалению, это еще один побочной эффект моей психики — когда я через чур эмоциональна, мой мозг просто отключается. Это такая защитная реакция на внешние факторы. И с этим ничего сделать нельзя. Хотя нет, можно. Просто не доводить себя до такого эмоционального состояния. Но в условиях моей реальности это невозможно.

Я не могу жить с человеком, из-за которого я почти год была в депрессии, и не испытывать таких сильный чувств.

— Ты очнулась.

А он что тут делает?! Я резко поднялась на локтях и повернула голову в сторону окна. Саша сидел на тахте и смотрел на меня.

— Что случилось?

Он нервно дернул плечом.

— Ты ругалась с мамой, а потом упала.

Это я и без него помнила. Почему он в моей комнате?

— Я … наверно, не должен был вмешиваться. — он почесал затылок. — Услышал твои крики, хотел зайти и увести Марину, чтобы вы успокоились. Но увидел, что ты как-то странно выглядишь.

Я откинулась обратно на подушки и закрыла глаза. Снова он. Снова он оказывается в нужное время в нужном месте. Только для кого нужном?

Ладно, буду дурой, если не скажу, что: а) я ему благодарна, что он мне так помогает; б) это чертовски приятно. Значит, ему не все равно.

— Ну, ты можешь идти. Все в порядке.

Конечно, я должна была съязвить. Я же не могла после всего случившегося вести себя дружелюбно как раньше.

Я так и лежала с закрытыми глазами, никаких шагов не слышала. Значит, он по-прежнему сидит у моего окна. Если его игнорировать, то он уйдёт.

— У тебя была депрессия, или ты это сказала, чтобы посильнее ее ранить?

Я сглотнула. Нет, не надо меня спрашивать про тот год.

— Была. И нет, ее это не ранит. Ей все равно.

Он шумно выдохнул.

— Расскажи мне.

— Зачем? Чтобы ты снова назвал меня психопаткой, которая год лечила свою кукуху?

Конечно, я помнила его слова у бассейна.

— Совру, если скажу, что не хотел тебя обидеть. Хотел, — признался он.

— Зачем?

— Сам не знаю. Временами ты меня так сильно бесишь, что хочется взбесить и тебя.

Я продолжала лежать. Вообще я не готова была к разговорам, а уж тем более с ним. Была уверена, что до конца моего пребывания здесь, а надеюсь, что папа согласится и купит мне билет пораньше, мы не будем общаться. Зачем? Каждый раз я остаюсь в дураках. Он играет, издевается, потом снова играет. И так по кругу.

— Так, на счет депрессии. Она у тебя была из-за мамы?

Я не знаю, смотрит он на меня или нет, я просто кивнула.

— Как это вообще ощущается? Нет, я знаю, что это слово обозначает. Но сейчас так опошлили значение.

Я сделала глубокий вдох. В принципе, ничего плохого в том, чтобы рассказать нет. И если я на самом деле скоро уеду, то можно поднять белый флаг на пару дней. Все равно я вряд ли его увижу снова, потому что к маме я больше не приеду.

Я села в кровати, откинувшись на подушки. Саша все ещё сидел на тахте, согнув одну ногу в колене, облокотившись на окно. От мысли, что возможно я его больше никогда не увижу, внутри что-то сжалось. Но я не должна так реагировать. Не увижу, и слава Богу! Больше никто не будет трепать мне так сильно нервы.

— Как будто вообще нет сил. Никаких. Даже просто поднять руку ты не можешь. Тебя прибило бетонной стеной, и ты лежишь, пытаешься дышать. Кстати, дышать получается не всегда…

Он грустно посмотрел на меня. Нет, вот жалеть меня точно не надо.

— Но все позади. Я вышла из этого состояния.

— Как?

— Почти как ты и сказал — я лечилась у психиатра. Мне выписали мощные препараты, которые реально помогли.

По его взгляду я не могла понять, о чем он думает. Саша просто смотрел на меня, не отрываясь.

— А какие последствия? Вряд ли все прошло без следа.

— Ну, свидетелем одного из таких историй ты стал недавно. Если я испытываю сильные эмоции, то могу терять сознание, потому что психика не справляется. Это как с компьютером — системе нужно перезагрузиться.

— Но ведь это опасно?

Я пожала плечами. К сожалению, это уже никак не исправить, кроме как контроля. Если следить за своим состоянием, конечно, можно избежать подобных эмоциональных перегревов.

— Какие ещё последствия?

Я задумалась. Зачем я ему это рассказываю? Зачем он спрашивает? Неужели, интересно? Или он собирает информацию?

— Панические атаки.

— И как часто происходят?

Я взяла в руки телефон, открыла переписку с папой.

— Так, в последний раз было в день, когда мы ходили гулять с Лизой, Степой и Андреем.

— Ты записываешь?

Я покачала головой.

— Я отправляю папе смайлики. Если ставлю голубое сердечко, значит, я справилась. Если фиолетовое — нет.

— Какого цвета сердечко ты отправила в тот день?

— Голубое.

Он слегка улыбнулся. Разве ему не должно быть все равно? Мы так и сидели, глядя друг на друга, пока он не прервал тишину очередным вопросом:

— С этим тоже никак не справиться? Нельзя вылечить?

— Нет. Просто жить. И принимать вовремя все препараты, — нехотя ответила я. Заметила, если кому-то говоришь, что пьешь лекарства на постоянной основе, ты автоматически становишься больным. По факту так и есть — моя психологическая болезнь на всю жизнь со мной. Но вот в чем прикол — большинство людей также болеют, но даже не подозревают об этом. Они списывают все на усталость, переизбыток кофе или алкоголя. На самом деле вся проблема в голове.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить.

Он сказал это настолько искренне, что я даже растерялась. Я пыталась вспомнить, говорил ли кто-то кроме папы и Лизы со мной так откровенно, обсуждала ли я с кем-то ещё мои проблемы? Если не считать врача, то Саша первый, кому я рассказываю. Это с одной стороны немного приятно волновало, а с другой — пугало. Я до конца так и не поняла его отношение ко мне. Вдруг он использует мои слабости против меня же? И как всегда — часть меня не верила, что он так может со мной поступить. Если бы он хотел сделать мне больно или плохо, разве бы он заботился обо мне в ту ночь? Он бы бросил меня там с наркоманами и ушел. С другой стороны, он сам меня туда и позвал. Ничего не понимаю.

Но сейчас выяснять я ничего не хотела, меня интересовал только один вопрос, настала моя очередь получить ответы.

— А ты? Почему ты ведешь себя как полный придурок? Что случилось? — я ожидала, что он разозлится, либо откажется отвечать, либо встанет и уйдёт. Но вместо всего этого он просто рассмеялся.

— Если я скажу тебе правду, ты убедишься в том, что я полный придурок, — продолжал он смеяться.

— О, так даже интереснее. Ну? — я села на самый край кровати, чтобы быть к нему ближе, и скрестила ноги.

Он пристально смотрел на меня, потом заговорщицки улыбнулся и наконец-то сказал:

— У меня нет причины.

— Это как? — не поняла я.

— Ну, вот так. Я рос в обычной семье. Никакого домашнего насилие, никаких побоев. Меня не задирали в школе, я не был самым слабым, у меня было почти все, о чем в мечтал. В общем, все в пределах нормы.

Если бы я сама не столкнулась с психологией, не была в терапии, возможно, я бы поверила в это. Но вот что я давно поняла — мы ничего не делаем просто так. Причина может крыться в чем угодно, стоит лишь разобраться, покопаться в себе.

— Но твои родители тоже разведены, — предположила я.

— Да, и был самый счастливый день в моей жизни. Я понимал, что ссоры закончатся, я смогу спокойно жить в доме.

— Неужели развод никак не повлиял на тебя?

— Ну, я думаю, что никак. Мне было все равно.

Нет, не сходится.

— А может, причина как раз в периоде до развода? Ты говоришь, что родители часто ссорились, ты был свидетелем этих ссор. Может, это и повлияло на твои поступки?

Он задумался, а потом помотал головой.

— Вряд ли. Я думал, что все ссорятся. Да так и есть, уверен.

Мы продолжали сидеть друг напротив друга. Я нервно теребила подол своей футболки. Все же не складывался у меня пазл.

— А когда ты жил с мамой, ты уже общался с Мишей и… другими твоими друзьями?

Имя его девушки я произносить не хотела. Саша скорее всего и сам все понял.

— Я тогда с ними только познакомился. А мама душила меня своим вниманием, контролем. Я же сам позвонил отцу и сообщил, что переезжаю к нему.

Я понимала, что ответ кроется именно в этом периоде.

— Он был рад?

Саша задумался. Было видно, что он никогда не размышлял на эту тему с кем-то, так как ответы не были подготовлены. Даже я уже знала, на какой ответ дать вопрос — я каждую неделю встречалась со своим врачом-психологом и обсуждала все по новой.

— Слушай, я даже не помню. Наверно, да. С другой стороны — ему и без меня нормально жилось. Мама от него ушла, когда мне было 15 лет. И потом он уже познакомился с твоей…

Я ухмыльнулась. Такая случайность — знакомство в Интернете — и вот мы сидим друг против друга. Брат и сестра. У меня свело желудок от этой мысли. Я пару раз моргнула, чтобы выкинуть из головы всплывающие картинки наших поцелуев.

— Какие у тебя отношения с отцом?

И опять я не угадала его реакцию. Я ждала, что он разозлится, скажет, что это не мое дело. Вместо этого он снова смеялся. У него хорошее настроение или он не воспринимает меня всерьёз?

— Я на сеансе у психолога?

Я тоже засмеялась. И напряжение с тела постепенно стало уходить.

— Так, как там надо? — он попытался лечь, но места было мало. Тогда он встал, обошел кровать и лег на нее с другой стороны. Я повернулась к нему и села на коленках.

— Ну, так какие?

Он поправил подушки, устраиваясь поудобнее. Мне было немного не по себе, что он лежит на моей кровати. Ещё днем я думала, что вообще больше не буду с ним общаться.

— Да никакие, — ответил он после паузы. — Я даже не знаю, какое слово подобрать. Мы просто живем под одной крышей.

Как знакомо!

— А так было всегда? Он никогда не интересовался твоей жизнью и интересами?

— Я и не помню такого. Наверно, мне казалось это нормальным, что отец не лезет в воспитание.

— Хорошо, а совместные поездки? Не знаю, может, спортивные игры? Вы смотрели вместе футбол?

Саша медленно покачал головой. Выходит, отец был ему просто чужим человеком. Но тут я начала догадываться…

— Ты не можешь вспомнить, потому что этого не было, или ты не можешь вспомнить, потому что забыл?

— Я не уверен, что понимаю тебя.

Я заволновалась. Наверно, я не имею право лезть в его мозг, но так хотелось покопаться. Конечно, я не психолог. Хотя с моим опытом — 5 лет непрерывной терапии, — я чувствовала, что могу ему немного помочь.