Смерть и ничего более

– У нас, труп девушки, на вид лет двадцать, думаю. – Женщина раскинула пальто лежавшей наземле.

Под ним и правдо не было абсолютно ничего, за исключением следов крови.

– Два ножевых ранения, и обильная гематома, на затылочной части.

– Изнасилование? – отведя взгляд от коллеги спросил Рыжов.

– Точно скажу, завтра. На первый взгляд было. Но на этом пока все. Более подробно после вскрытия.

Женщина попыталась встать. Рыжов подскачил первый и сразу подал руку.

– Спасибо! Что тебя из дома выдернули?

– Не успел доехать, а тебя?

– С отчетами заседелась. Уже домой собиралась. Паш, ты думаешь это продолжение?

– Завтра будет видно, после твоего заключения. Но я думаю, конечно!

– Это уже третья!

– Третья. Кто кстати нашел?

– Вон, мужик сидит с собакой.

– Ладно пойду поговорю.

– Давай.

– Может тебя подвезти? – В надежде спросил Рыжов

– Нет спасибо, я на машине! Иди с мужиком поговори.

Рыжов подошел к мужчине, который сидел на поваленном дереве и гладил собаку. Его лицо смотрело на землю. Мимо него ходили туда, сюда, но он не обращал внимания.

– Товарищ капитан! – полицейский подбежал к Рыжову.

– Что?

– Вот смотрите, сумочка. – Сержант держал в руках черную женскую сумку.

– Где нашли?

– Вот там за деревом валялась – сержант указал рукой.

– Ладно молодцы!

– Есть!

– Капитан Рыжов, это вы обнаружили тело? – Паша обратился к навид обреченному мужичку.

– Это Вилле! – не поднимая глаз ответил мужчина.

– Вилле это он? – Рыжов погладил собаку.

– Вилле это он – кивнул бедолага.

– Ни кого больше не заметили? Может крики, стоны? Может убегал кто? – Паша продолжал наглаживать рыжего красавца

– Кто убегал?

– Я вообще, ну в принципе!

– Ни кого не заметил. Мы вообще одни были.

– Вы всегда здесь гуляете? – Рыжов растегнул сумку.

– Всегда, гуляю. Народу вечером здесь не бывает, а Вилле нужно побегать.

– То есть точно никого не было? – капитан достовал вещи из сумки.

– Точно никого, обычно там на скамейках, сидят алкаши по вечерам. Но сегодня и их не было.

– Понятно – наконец Рыжов достал паспорт из сумки. – Сержант!

Молодой полицейский пулей подбежал:

– Я!

– Запишите данные гражданина, и отпустите домой!

– Есть.

– А вы гражданин, если что то вспомните, обязательно приходите в полицию. Спросите капитана Рыжова.

Мужчина молча кивнул головой.

Рыжов сделал пару шагов в сторону полицейских мигалок. Щурясь открыл паспорт.

– Так, Удальцова Мария…И в правду двадцать лет… – он перевернул страницы – Так прописана....Ленина 20. Так сержант!

– Да товарищ капитан!?

– Я по адресу поехал, если что на связи! – Рыжов показал сержанту паспорт.

– Так точно!

Рыжов почти зашел в подъезд, когда его голова автоматически повернулась и взгляд упал, на одиноко стоящие две скамейки. Когда то в далеком прошлом это была полноценная детская площадка. Непроизвольно память перенесла Рыжова в далекое прошлое и он застыл на ступеньках, около двери в подъезд.

Каждое будничное утро он встречался у этих самых скамеек со своим школьным другом. Да он жил вот в этом доме. Который носил адрес Ленина 18. Он брел проходными дворами, неся за спиной портфель. И у заветных стоящих друг на против друга скамеек они встречались и шли в школу. Которая скрывалась за соседней девятиэтажкой. Неся в руках сменку, и чиканя ей как футбольным мячом, они обсуждали вчерашний день и готовились к новому.

В старших классах на этих скамеках появилось первое пиво и первые сигареты. И даже много лет спустя эти две одиноко стоящие скамейки были местом встречи двух старых друзей. Не понятно почему, уже в возрасте, когда друг Паши приезжал на каникулы из Москвы, и друзья могли позволить себе встречу в любом другом месте, первоначально они встречались сдесь. И всегда телефонный разговор заканчивался фразой – Ну что, завтра на нашем месте?

Рыжов маргнул глазами. Стоящие почти в ночном осеннем дворе скамейки, были пусты.

Он прошел в подъезд. Поднялся на лифте. Около одной из дверей Рыжов долго мялся. Посмотрел на часы. Без пяти одиннадцать. " Прекрасное время сообщить родителям, что их дочь нашли в мертвую в парке" подумал Паша. " На кавказе принесшего дурную весть убивали" Приложив палец к дверному звонку, долго не решался нажать. Ладно надо....За дверью раздался привычный треск, еще советского звонка. Тишина. Рыжов подожал. Повторно позвонил в дверь. " Спят уже… Сейчас с просони, да такие новости" Еще раз нажал на звонок. " Хотя почему спят? Дочери дома нет. Время одиннадцать" Убрал руки в карманы. Щелкнул дверной замок.

Рома надел пальто. Мать застала его в дверях:

– Ты куда? На ночь глядя!

– Чуть, чуть воздухом подышу!

– Надышешься еще…Ложился бы отдыхать. С дороги устал ведь!

– Высплюсь мам, я же в отпуске!

– Знаю, я твои отпуска. Потом раздается телефонный звонок и все…Весь отпуск. Поэтому Лариска и не выдержала. Только нам матерям, не уйти от вас. Ну только – мать кивнула головой к верху – …Туда!

– Мам, перестань – Рома взял мать за плечи и улыбнулся. Белые как на подбор зубы, придавали халености этой улыбке. – Я не долго. Просто прошвырнусь вперед назад и домой.

– Ой. Ладно, только давай не долго. А то…

– Что а то?

– Ой ничего иди уже, тебе скажешь так ты, не отцепишся.

– Ну серьезно, мам!

– Все давай мигом, одна нога сдесь…

– Ладно я быстро.

Дверь распахнулась. Только не та у которой стоял Рыжов. Он развернулся. Явно разбуженная женщина, с растрепанными волосами и заспаным лицом, щурясь осмотрела Рыжова:

– Ну и что надо?

– А вы простите?…

– Я простите…Сплю. А вы долбите в запертую дверь, на ночь глядя. – Женщина сложила руки на груди. И встала в позу властной хозяйки. – Ну…

– Что ну?

– Что трезвоните? Если не открывают, значит нет никого?

– Я из полиции – Рыжов протянул удостоверение – Вы соседка?

– Капитан очевидность!

– Капитан полиции! – сердито ответил Паша. – Вы знаете гражданку Удальцову?

– Машку то? Ну знаю конечно. Как не знать, на одной лестнице живем! А что случилось то?

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Так с утра видела. Вместе в лифте, даже ехали. Она в институт, я на работу.

– Она студентка? – Рыжов убрал удостоверение и достал маленький листочек бумаги.

– Студентка. – женщина явно сменилась в тоне. – Ну подрабатывает там же.

– С кем она проживает?

– С матерью! Что случилось? – Соседка явно напряглась и насторожилась.

– А где мать? – Рыжов начал писать цифры на листке.

– В рейсе. Она проводница.

– Когда вернется, не знаете?

Женщина отрицательно покрутила головой:

– Что то с Машей?

– В каком институте она учится…а хотя да – осекся Рыжов.

– Так у нас только филиал Политеха. Из высших.

– Да, да – Рыжов передал листочек женщине. – Когда мать ее вернется, пусть сразу со мной свяжется. Не забудте пожалуйста! Всего доброго! Извините что разбудил.

– Да ничего… – женщина смотрела в след уходящему полицейскому. – Так а что…?

Но лифт хлопнул дверьми. И на лестничной площадке воцарилась тишина.

Рыжов вышел из подъезда. За ним хлопнула дверь. Начало двенадцатого…Не самое лучшее время, для прогулок по ночным осенним дворам. К чему это он? Голова снова на автомате, окинула взглядом скамейки. Большой черный силуэт застыл сидя и не двигаясь. Хм, Рыжов пошел к машине. Стоп. Он снова обернулся. Силуэт…

Не сводя взгляда, Паша, шел на сближение. Силуэт принимал конкретные очертания. Они были знакомы. Отлетическое телосложение. Почему атлетическое? Да бог его знает. Он всегда был крупным. Ростом под сто девяносто. Широкоплечий. И лицо с большими скулами. О черт…Да, еще она....Улыбка. Белоснежная и ровная. Зубы были тоже достаточно большими, но именно они очень подходили этому крупноскульному лицу.

Еще пара шагов. Не может быть. Улыбка видна отчетливо. Он сидит держа руки в карманах и улыбается. Он его узнал....

– Не может быть? – Рыжов сблизился с сидевшим на скамейке.

– Я тоже рад тебя видеть!

– Не может быть…И где? На этой самой скамейке!

– Точно – мужчина оглядел скамейку и встал – Как и раньше!

Они смотрели друг на друга не веря своим глазам. Человек со скамейки был намного выше ростом и вообще крупнее. Рыжов был чуть выше плеча. Улыбки растянулись на лицах. Мужчины обнялись.

– Не может быть! – продолжал Рыжов.

– Пашка! Как я рад тебя видеть!

– Ромка!

Мужчины расцепили объятия.

– Ну что? Присядем? – Роман указал рукой на скамейку.

– А то!

Они уселись.

– Как будто и не прошло столко времени да? – Рыжов приобнял друга.

– Да уж. Разве мы с тобой уже не те!

– Да ладно не те! Еще какие те! А ну ка – Рыжов бросился в сторону своей машины.

– Ты куда?

– Ай момент! – на ходу вымолвил Паша.

Писк сигнализации. Хлопнула дверь. Пашка мчялся обратно. В руках он держал две бутылки пива.

– Распитие в общественном месте? – укаризненно, но все с той же широкой улыбкой, подколол друга Калинин.

– Не начинай! – Рыжов хлопнул первую бутылку и протянул другу.

– Ну давай нарушать!

– Не гунди – открыл вторую. – Ну…Я не верю своим глазам. Давай!

Раздался звон стекла.

Сделав по паре глотков друзья разговорились.

– Как ты здесь? – не унимался Рыжов. – Я до сих пор не могу поверить!

Калинин поставил бутылку на землю:

– Как и всегда…К матери приехал! Вышел вечером подышать и…

– К матери значит приехал…А мне не мог позвонить?

– Я собирался. Но завтра. Сегодня думал с ней побуду.

– Эх ты! – Рыжов сделал еще глоток – Сколько же мы с тобой не виделись?

– Много, Пашь, много. – Калинин потянулся за бутылкой.

– Ой, а я помню, проклянал твой институт в Москве. И тебя одно время.

– Во как?

– А как ты думал? Не поступить ему было в наш филиал Политеха. Нет в Москву поперся. Думаю, вот зараза кинул друга. – Рыжов сменил тон и посмотрел прямо в глаза другу – И подругу!

– Я никого не бросал. Все абоюдно получилось! Любовь на расстоянии не выжила. – Калинин посмотрел на Пашку. – Ну тебе то я слышал, это только на пользу пошло? А ?

– Я не знал тогда, как ты к этому отнесешся! – Рыжов опустил глаза. – Но ты же знаешь, что я Ритку тоже любил? Когда вы вместе были не смел вам мешать. Друзья же. А потом как вы расстались и ты перестал сюда на каникулы приезжать…Вообщем как то так.

– Ну ладно тебе прибеднятся – Калинин толкнул локтем Рыжова – Как она?

– Она хорошо – Паша вздохнул. – …Но не со мной!

Калинин наморщил лоб:

– В смысле?

Рыжов залпом допил остатки пива:

– Вообщем когда вы с Риткой разошлись. Она конечно переживала сильно. Была сама не своя. Даже похудела. Ага представляешь, ее на работе уже селедкой стали называть. Ну что? Общая работа. Общие знакомые. Стал я перед ее глазами часто мелкать. Вообщем так и сошлись. Сначала просто,так, как бы и ей и мне хорошо. Ну а потом как то попривыкли к друг другу и решили пожинится. Но как сам понимаешь счастья нам это не принесло. Не мне ни ей. Тебя она все равно любила. Да и сейчас наверно… – Рыжов шмыгнул носом.

– Эй ты что? – Калинин потрепал друга по голове.