Охота на ведьм

4.1. Дебют Вари

За темно-синей махровой шторой в углу комнаты притаилась железная кровать. Над ней бельмом виднелось узкое окошко. Сумрачный закуток, где было так удобно прятаться от мира. Там-то и обитала Варя.

Сейчас она сидела на сером покрывале с разноцветными заплатками среди своих главных сокровищ, обычно спрятанных в коробке из-под обуви под кроватью. Старинное зеркальце в красивой раме поблескивало камнями, россыпью кровавых капель змеились самодельные бусы из рябины, семейная фотография из далекого детства дразнила позабытым теплом и искренними улыбками. Тут же валялся и мобильный телефон с веткой трещин на разбитом экране.

Но сейчас не эти вещи волновали Варю. Она, затаив дыхание, вглядывалась в вязь морозных узоров на окне. И потихоньку колдовала: дышала на стекло, вела над его холодной поверхностью тонкими пальцами, снова дышала… А на окне появлялись и оживали ледяные фигурки. Царственно наклонила голову Снежная королева, едущая на санях в свои холодные владения. Баба-Яга оседлала помело и взмыла в небо. Разлапистый лес зашумел, обступая со всех сторон домик на курьих ножках.

А снаружи валили густые хлопья снега и пронзительно завывал ветер.

Варя не заметила, как за спиной ее появилась мать, бесшумно отодвинувшая край синей занавески. Она несколько секунд молча смотрела на чудеса своей дочери. Ее круглое смуглое лицо исказил страх, тонкие шрамы морщин углубились, губы сжались в испуганную нитку. Резкий окрик заставил увлеченную Варю вздрогнуть и прерваться.

— Не смей!

Варя посмотрела на мать снизу вверх, и последняя невольно сделала шаг назад, перешла на сдавленный шепот:

— Неужели ты не понимаешь, если кто-нибудь заметит, что ты колдуешь, Инквизиция придет за тобой…

За стеной раздался взрыв смеха и топот бегущих ног. Это соседские мальчишки, братья Морозовы, торопились во двор.

— Почему ты не можешь быть нормальной, просто играть со сверстниками на улице? — беспомощно спросила мать, отворачиваясь. Варя виновато пожала плечами, молча поднялась, подхватила у двери болтающийся на вешалке серый пуховик и стоящие у порога валенки и вышла вон.

Выскочив на улицу, она вдруг резко остановилась, будто налетев на незримую преграду. Вдоль забора цвета ржавчины под рябиной с россыпью ярких ягод выстроились все соседские ребята. И братья Морозовы с жизнерадостными пятнами румянца на щеках и дырявыми беззубыми ртами. И дочери семейства Красненьких, оскалившиеся в неловком подобии кокетливых улыбок. А по другую сторону забора стоял тот, кто и привлек их всех. Сосед из большого кирпичного дома напротив. Этот красивый улыбчивый мужчина один занимал два этажа и разъезжал на большом черном внедорожнике. Инквизитор.

Мама рассказывала, что когда-то инквизитор работал вместе с папой, они даже дружили... И именно поэтому теперь этот тип вечно приставал к Варе с разговорами и просил называть себя "дядя Рома".

Сейчас инквизитор рассказывал что-то под звонкий смех присутствующих. Снег оседал в его смоляных кудрях.

Варя уже было дернулась, чтобы скрыться обратно в прогретое нутро дома, но "дядя Рома" заметил ее и жизнерадостно крикнул:

— А вот и Варя! Иди к нам, красавица!

Красненькие дружно фыркнули, а старший из Морозовых крикнул, кривляясь:

— Лети скорее к нам, Бледная Моль!

Варя, поскрипывая снегом, подошла и даже послушно взяла протянутую ей соседом конфету в яркой обертке, сунула ее в карман. А инквизитор, отворачиваясь от нее, подмигнул сразу обеим Красненьким и продолжил свою, очевидно, начатую раньше, речь:

— Знаете, как в прежние времена считали? Если девушка рыжая или если у нее есть крупные родинки на лице — значит, уже наполовину ведьма.

Морозовы дружно засмеялись, кто-то из них даже дернул девчонку, стоявшую рядом, за рыжую косу, выбившуюся из-под шапки. Вторая сестра Красненькая, обиженно моргая, прикрыла варежкой родинку над верхней губой.

— Но сейчас не Средние века. Теперь-то мы прекрасно знаем, что внешне ведьмы ничем не выделяются, — посмеиваясь, закончил "дядя Рома" свою мысль, — Любая может оказаться проклятой. Так что будьте бдительны! Если заметите, как кто-то колдует, сразу звоните «013»!

— Да это понятно, нам в школе говорили… — пробурчал старший Морозов, а младший, шепелявя, спросил:

— А вы видели настоящее колдовство?

Присутствующие даже затаили дыхание, ожидая ответа инквизитора.

— Видел, — криво улыбнулся сосед. Потом, помолчав, добавил: — Страшное это дело. Вот, бывает, посмотришь на ведьму — кажется, что невиннее существа нет. Только это неправда. Все они воплощения зла. Убивают и калечат без сожалений, а любят только себя.

Вечером Варя сидела в своем закутке на кровати, натянув свитер на колени, и пыталась читать потрепанную книгу сказок. А по другую сторону махровой синей шторы разгоралась очередная семейная сцена.

— Я все исправлю, — в который уже раз обещал папа. Он был, как и почти всегда по вечерам, изрядно пьян. — Начну свой бизнес, заработаю денег, и мы отсюда уедем далеко-далеко! Хочешь, переедем к морю? Говорят, море — это красиво...

— Исправишь, как же! — горько рассмеялась мама. — Это в семнадцать лет я верила твоим обещаниям, но теперь я уже не та глупая девчонка.

— Я же не виноват, что так вышло, — с обидой отозвался папа. Сколько же раз Варя это уже слышала? Должно быть, миллион. — Я бы для тебя все, ты же знаешь...

— Это просто слова, — устало ответила мама.

— Я не знал, не знал, что я... Что во мне течет проклятая кровь! — повысил голос папа. Варя вздрогнула от его слов и вся сжалась. Она знала, что он имеет в виду — это Варино появление на свет все испортило. Это она со своими идиотскими способностями разрушила мамину и папину благополучную жизнь. Родители никогда не говорили об этом прямо, но всегда подразумевали.

— Тише! — прошипела мама. — Соседи услышат!

— Бедная моя! Вечно тебе приходится прятаться, будто ты сделала что-то плохое... Как будто это ты — ведьма...

Это было невыносимо слушать. Варя изо всех сил сжала уши руками. Но все равно не могла не слушать.

— Ты заслуживаешь лучшего, — продолжал папа. — Ты ведь такая... Как богиня, особенная, ты не должна страдать!

— Я это уже тысячу раз слышала, — оборвала мама. — Лучше бы ты вместо всех этих слов один раз что-нибудь сделал. Мне надоело считать копейки! Надоело твое вечное пьянство!

Мама почти кричала.

— Прекрати, не трогай меня! Я ненавижу тебя, понятно? И не смотри на меня так!

Варя тихо застонала. Осторожно выглянула из-за шторы. Папа стоял перед мамой на коленях, хватая ее за руки. Варя уже знала, что за этим последует.

И точно. Мама с тихим всхлипом тоже опустилась на колени и принялась целовать папино лицо.

— Я люблю тебя, люблю тебя, — бормотал папа.

Все шло к бурному примирению — и Варя совершенно не хотела этого ни видеть, ни слышать. Стараясь двигаться тихо и быстро, она устремилась прочь из комнаты. Привычно прихватила на ходу валенки и пуховик.

Позже она ежилась и стучала зубами, устроившись прямо на крылечке. Вокруг нее расстилалась сверкающая снежная тьма. Приглушенно светились окна в доме. Откуда-то слева вплыл пронизывающий луч фар. Подъехала машина, остановилась за забором. Свет погас. Хлопнула дверца. Варю окликнул знакомый голос:

— Эй, красавица, а чего это ты тут сидишь? Для прогулок как-то прохладно, да и поздно уже.

— Жду, пока родители угомонятся, — честно ответила она.

— Что, скандалят? — сочувственно спросил "дядя Рома". — Совсем уже ополоумели! Может, подождешь у меня дома? Там, по крайней мере, тепло.

— Нет, спасибо, — замотала Варя головой испуганно.

— Ну, не глупи, я не кусаюсь, — принялся настаивать сосед. — И вообще, меня бояться не стоит, я же тебе почти что дядя, ты же знаешь.

И, хотя Варя продолжала отнекиваться, как-то так вышло, что уже спустя несколько минут она переступала порог дома инквизитора.

Его жилище оказалось завалено хламом, все увешано разномастными кулонами, звенящими от сквозняка. Со стен скалились диковинные маски. Повсюду были расставлены свечи — среди немытых кофейных чашек, тарелок с засохшими огрызками пиццы, проводов и пустых пачек из-под сигарет. Пряный запах каких-то благовоний почти оглушал.

— Это все обереги, амулеты всякие, — пояснил Инквизитор в ответ на немое недоумение Вари, — Знаю, что суеверие, но… Словом… Хуже-то от этого не будет, верно?

Та пожала плечами, растирая заледеневшие пальцы.

Хозяин поставил греться чайник, отыскал две чашки, которые после недолгих сомнений счел достаточно чистыми. И принялся зажигать свечи, одну за другой.

Варя не заметила, как загорелся его рукав. Инквизитор вдруг вскрикнул, принялся яростно хлопать по нему рукой. Сильный запах гари ударил по Варе наотмашь. Она видела ужас и боль на лице своего соседа. Не рассуждая и не колеблясь, шагнула к нему и дунула на рукав своей ледяной магией. Огонь погас мгновенно, будто выключился. А обгоревшая ткань покрылась ледяной коркой. В наступившей после этого тишине отчетливо было слышно, как с щелчком отключился закипевший чайник.

— Ведьма, — выдохнул Инквизитор, с ужасом таращась на Варю. Она всхлипнула, беспомощно улыбнулась и дунула прямо в искаженное лицо мужчины. Он застыл, пораженный ее магией, точно высеченная изо льда фигура.

— Да, я ведьма, — тихо и быстро проговорила Варя. — Но я вовсе не воплощение зла. Я не хочу никому ничего плохого и никогда не хотела! Я тоже чувствую, я человек! Почему вы охотитесь на меня?! Почему?!

Некоторое время она безмолвно всхлипывала. Успокоившись немного, она стерла со своего лица рукавом слезы и сопли. Затем с ожесточением воскликнула:

— Катитесь все к черту!

И толкнула застывшего "дядю Рому" узкими ладошками в грудь. Тот со звоном рухнул на пол, живой, но не способный ничего сделать.

Варя сама не поняла, откуда взялся ветер. Может, и это было ее колдовство? Варе было уже все равно.

Свечи попадали под порывами ветра как костяшки домино.

И вот уже веселые языки пламени с довольным урчанием пожирали стены. А Варя, не глядя на разворачивавшееся вокруг буйство стихии, побежала к выходу.

Дома Варю ждали темнота и тишина. Родители, утомленные бурным семейным вечером, уже спали. Не раздеваясь, Варя нырнула по одеяло. Рядом раздавался громкий храп отца. Варя лежала, сжавшись, сотрясаемая крупной дрожью. Вот вдалеке раздался приближающийся вой пожарной сирены. Завозились соседи за стенкой, разбуженные звуками. Поднялась сонная мать и включила свет. Хлопнула дверь, раздался испуганный женский вскрик.

Теперь Варя стала ведьмой по-настоящему. Она убила своим колдовством человека. Но слез почему-то больше не было. Только леденящий ужас и обреченность.