Читающий по телам

* * *

Когда Цы попросил хозяина взять проститутку в пассажиры, старик только за голову схватился. Однако юноша настаивал на своем:

— Ее заставили. К тому же она спасла мою сестру.

— Это правда, — пропищала Третья из-за спины брата.

— И ты поверил? Очнись, мальчик! Этот «цветочек» так же горек, как и все остальные в их саду. А еще он с шипами. Да она что угодно наплетет, лишь бы спасти свою красивую задницу. — И Ван резко оттолкнулся шестом.

Они только что вышли из бокового канала и теперь двигались к противоположному берегу реки, ведя купленную лодку на привязи. Вплавь бандитам реку не пересечь. Когда приблизились к берегу, Цы снова подступился к старику.

— Ну какая вам разница? Навредить нам она не сможет, а оставить ее здесь — все равно что выдать сообщникам.

— Она должна быть нам благодарна. Должна танцевать вокруг нас, только б ее не кинули за борт. А ты посмотри на нее: кислая и сухая, как свернувшееся молоко.

— А какой ей еще быть, если вы собираетесь бросить ее на произвол судьбы, вместо того чтобы передать в руки правосудия?

— Правосудия? Не смеши меня, приятель. Она наверняка рада-радешенька, что не придется объясняться с судьей. А сомневаешься — сам у нее спроси. И потом, мне-то зачем лишние проблемы?

— Я уже все сказал. Клянусь всеми дьяволами, Ван, эта девушка спасла мою сестру! А еще она не мешала нам захватить баркас.

— Только этого не хватало. Послушай-ка: я поступлю с ней так, как должен был бы поступить с тобой: оставлю здесь. Ведь она же наводчица, отравительница, лгунья, змеища и еще черт знает кто, так что кончай ее выгораживать и помоги мне чинить пробоину.

Цы посмотрел на отравительницу. Та сидела, сжавшись в комок, и юноша подумал о бездомных собаках, которых жестокие дети лупят палками, так что в конце концов те начинают бросаться уже на первого встречного. Цы верил в невиновность девицы, но Ван твердил, что если она и заботилась о его сестренке, то не из милосердия, а чтобы продать потом в какой-нибудь бордель, где сама она, без сомнения, появляется часто. И все-таки Цы доверял голосу сердца — быть может, потому, что в судьбе этой девушки ощутил отражение собственных несчастий.

— Я заплачу за ее проезд, — твердо сказал он.

— Я не ослышался?

— Нет. Разве только уши у вас покрылись той же коркой, что и душа. — Юноша подошел к сестре и вынул из складок ее одежды мешочек с векселем на пять тысяч монет. — Этого хватит до самого Линьаня.

Ван внимательно посмотрел на юношу и сплюнул на мешок с рисом.

— А кто говорил, что больше нету? Ладно, хватит. Это твои деньги. Плати и получай эту тварь. — Ван облизнул губы. — Но когда она выцарапает тебе глаза, не приходи ко мне жаловаться.